***
Про лес, в который Илья безмерно хотел попасть, тот вспомнил через пару дней: ему потребовалось время, чтобы изучить собственный дворец. Он вышел на улицу впервые с попадания в больницу и невольно даже поёжился от просторов, что были кругом. Отойдя от дворца, уравнитель обернулся и посмотрел на свой белоснежный огромный дворец. Он решил, что кроме наложников в каждой расе будет набирать себе слуг и охранников, звать к себе официальные посольства каждой страны, чтобы приучать расы друг к другу и слышать споры непосредственно вживую. К тому же Илье было немного жутко осознавать, что он один в этом огромном здании, не считая богини, которую он лишь слышал, но не видел. До леса нужно было идти по высокой траве через зелёный, полный жизни луг. Птицы пели громко, шумели насекомые. Среди травы то тут, то там яркими пятнами цвели дикие, мелкие цветы. Илья так соскучился по живой природе — во дворе в основном была грязь и бездомные коты, а на это он не любил смотреть. Животных уравнителю было жаль, а вот чахлые клумбы у дома не впечатляли. Лес оказался гораздо дальше, чем Илье казалось, когда он смотрел на деревья в окно со спальни. Но уравнитель всё равно дошёл до него и лишь там сел на поваленный ствол дерева, чтобы отдохнуть. С каждым днём сил у Ильи становилось всё больше и больше. Уравнитель это чувствовал, и это было безумно приятным, волнующим и дающим надежду. Впервые Илья ждал от будущего чего-то лучшего, животрепещущего, многообещающего. Поднявшись, уравнитель решил пройти чуть глубже в лес, хотя немного и опасался, что там водятся хищники. Илья поднял голову, любуясь птицами, ветками, лучами солнца между густой листвы. — Вот же… — слово «чёрт» уравнитель проглотил, побоявшись, что тот явится. Если есть богиня, то кто же даст гарантию, что и чёрта нет. Илья настолько отвык гулять среди деревьев, что едва не упал, запнувшись о первый же корень. Птицы, свившие на дереве гнездо, заорали на непрошеного гостя. Уравнитель сел на сухую траву чуть подальше от гнезда и достал из сумки книгу, продолжив изучать запутанный пантеон алиаских богов, решая, за кого себя выдать. Быть богом войны он не хотел категорически, хотя имя бога — Илас, уравнителю нравилось. Проще было запомнить, звучало оно почти как собственное. — А почему бы не поменять их представление о войне? — задумался Илья, понимая, что абсурдная по своей сути идея может и сработать. Если все расы столетиями вели войны сразу со всеми другими расами, то бог войны для них самый важный и могущественный. Кто хочет слушать богиню домашнего очага, если все помыслы сводятся к одному — победить врагов? Покрутив в мыслях эту идею так и этак, уравнитель кивнул, признавая, что план действий у него созрел. Пусть рискованный, с кучей неизвестных, но всё же хоть какой-то. Открыв главу про Иласа, Илья углубился в его запутанную биографию, пытаясь запомнить, кто этому богу мать, кто отец, кто дочь. Было бы странно выдавать себя за бога, не зная о нём ничего. Когда похолодало, а солнце склонилось на запад, Илья поднялся, окончательно решив стать Иласом. Опираясь на свой недавний опыт, уравнитель шёл, смотря под ноги.***
Изучая свой дворец, новоявленный Илас заодно осваивал под руководством Эли и магию. Уравнитель настраивал свой дворец к скорому визиту гостей и сделал так, чтобы все продукты попадали из храмов прямо в кладовую при кухне, но готовые блюда при этом там не появлялись. Илас и не знал раньше, что ему понравится готовить, экспериментируя с продуктами и специями. Хотя результат не всегда получался вкусным или даже съедобным. Приготовив себе ужин, прихватив на всякий случай кусок сыра и хлеба, уравнитель сел за стол и принялся есть, спросив: — Эля, а как они поймут, что я — бог? Они привыкли, что из портала к ним вываливаются враги. Снесут голову и не спросят. — Я не позволю, — рассмеялась богиня. — Илья, я тебя сразу вознесу над землёй, чтобы они поняли, что ты не обычный разумный. — Илас, — поправил Элю уравнитель. — Буду привыкать к новому имени. — Бог войны? Ты уверен, что представиться Иласом — лучший вариант? — удивилась Эля. — Я думаю, что это самый рабочий вариант. И я думаю, что тебе стоит сделать меня более красивым, представительным, — попросил Илас. — Ты и так вполне себе симпатичный, — заверила богиня. — Я вылечила твоё тело и убрала все следы болезни. — Эм… Я сейчас такой, каким был бы будучи здоровым? — спросил уравнитель. Он, конечно, замечал, что руки уже не были скрючены, а ноги больше не похожи на две узловатые тонкие ветки, но себя полностью — своё лицо, не видел: зеркал во дворце не было. — Да, — сообщила Эля. — А можно мне одно зеркало? — спросил Илас. — Можно, — заверила богиня. — Я убрала зеркала, чтобы ты сам себя не испугал. Сейчас верну. — Я настолько страшный? — удивился уравнитель. — Нет, ты просто другой, — заверила Эля. — А это может напугать любого. — Спасибо. Как думаешь, когда я буду готов пройти первый портал? — спросил Илас. — Я не знаю. Но как маг, ты можешь идти хоть сегодня, — сказала та. — Тебе не терпится взяться за работу? — Мне не терпится наполнить жизнью дворец, — пояснил честно уравнитель. — Я никогда не был в одиночестве так долго. — Но я же всегда рядом, — удивилась Эля. — Ты в любой момент можешь меня позвать, и я откликнусь. — Но я тебя даже не вижу, — пожаловался Илас. — Ты никогда и не увидишь меня, — сообщила богиня. — Мы не можем появляться на глаза смертным — это опасно для них же. — Если я тебя увижу — умру? — спросил с любопытством уравнитель. — Ты сойдёшь с ума, а это, на мой взгляд, ещё хуже, — не стала врать Эля. — А что там — после смерти? — спросил Илас. — Я так долго готовился умереть и не позволял себе надеяться, что там, за гранью жизни, что-то есть. — А почему не позволял? Многие умирающие успокаивают себя мыслями о жизни загробной, — спросила с любопытством богиня. — Почему ты себя этим не успокаивал? — Я умирать начал слишком рано и понимал, что если буду лелеять мысли о том, что после смерти будет что-то лучшее, то мог бы начать жить не на полную. Не делать максимум. Не пытаться через боль до последнего тянуть с инвалидной коляской. Сдался бы где-то в глубине души и между свободой и комфортом всё чаще выбирал бы комфорт, — пояснил уравнитель и с удовольствием глотнул сладкого кофе. На самом деле напиток представлял собой крепко заваренные листья и был приятного рубинового цвета, но по вкусу очень уж напоминал кофе. Илас именно так его и воспринимал. — Есть в этом логика, — согласилась Эля. — Прости, я не могу тебе сказать, что там — за гранью жизни. — Я так и думал, что ты это мне и скажешь, — зажмурился он, поняв, что в этот раз ему удалось приготовить себе весьма вкусное рагу. — А почему тогда спросил? — А вдруг ты бы ответила? — рассмеялся уравнитель. — Проверишь, как я выучил биографию бога войны? — Конечно проверю, — согласилась богиня. — Устрою тебе настоящий экзамен. А то если ошибёшься, то они решат, что на самом деле ты Элок. — Бог лжи, лицемерия и предательства. Мой брат по отцу, — кинул Илас. — Ответ верный, — рассмеялась Эля и начала задавать вопросы посложнее. Уравнитель на большинство вопросов ответил верно, хотя несколько ошибок всё же совершил. Но богиня осталась им довольна, подытожив: — Если даже совершишь ошибку, держись уверенно. Говори, что это жрецы ошиблись, и на самом деле было так, как ты сказал. — Я так и планирую, — рассмеялся Илас. — Но я должен поменять слишком многое в будущем, чтобы ещё воевать с тем, что было в прошлом. Я лучше выучу биографию бога войны назубок, чтобы потом никто не мог уличить меня во лжи. Но не сейчас. Сейчас самое время для отдыха. Я пойду в ванную и буду читать книгу про животных. — Спокойной ночи, — пожелала Эля и замолчала. — Спокойной, — весело отозвался уравнитель, не зная, впрочем, слышала ли его богиня.***
В ванной появилось зеркало: огромное, на всю стену. Уравнитель подошёл к нему, рассматривая себя — другого себя — здорового. Илас и не знал, насколько сильно на него повлияла болезнь. Спина распрямилась, стала ровной, плечи были гораздо шире. Уравнитель до последнего старался питаться твёрдой пищей, хоть и давился с каждым днём всё сильнее и от этого худел. Он и сейчас был худощавым, так что фигуру, да и свой средний, скорее всего, рост, Илас не считал подходящими для роли бога войны. Волосы — коротко остриженные, тёмно-каштановые с рыжинкой — остались прежними, а вот серые глаза стали чистыми, живыми, а не впавшими и тусклыми, какими были ранее. Тонкие губы, нос с небольшой горбинкой — в целом лицо было симпатичным. Но ничего сверх. Никакой божественной красоты. Уравнитель фыркнул, покрутился у зеркала ещё немного, привыкая к себе такому. Илас уже и забыл, как он выглядит без инвалидного кресла. Он даже не знал точно, какого роста — с четырнадцати лет уравнитель никогда не стоял рядом с кем-то. Забравшись в тёплую воду, Илас принялся читать о животных, что населяли материк алиасов, с удивлением понимая, что местные толком и не изучили свой мир животных, и даже не знали: живородящими ли были некоторые из видов и чем отличались самцы от самок большинства птиц. Похоже, война была главным смыслом существования целой расы.***
На следующий день он продолжил подготовку, по ходу запоминая всё, что касалось будущей личности. Уравнитель постепенно запомнил всё, и на вопросы богини ответил верно. — По мне, ты уже готов, — задумчиво сказала Эля. — По знаниям — да, но я не готов пока внутренне, — признал Илас. — Я только привык к имени, но не ощущаю себя богом. Не ощущаю в себе сил менять целый мир. — Ты поменял четыре судьбы, не имея сил вовсе. Ты принял мгновенное решение — мгновенно осуществил. И это принесло великолепные результаты, — сообщила богиня. — Как я своей ложью поменял их судьбы? — спросил уравнитель, с тоской вспомнив своих любимых женщин, просто ощутив маленькие ручки Алисы на своей шее, словно дочь была тут. — Твоя мать Наталья начала бы выпивать после твоей смерти, опускаясь всё ниже и ниже. Любовь Валерьевна пыталась бы вразумить Наталью, стараясь вытащить из бесконечных запоев, но не смогла бы, лишь подорвав своё здоровье, — неспешно начала рассказывать Эля. — Твоя бабушка прожила бы меньше лет на семь, но гораздо хуже; а вот твоя мама умерла бы рано, отравившись палёным алкоголем; Катарина не смогла бы закончить обучение и вернулась бы в дом своей матери, и я не хочу даже говорить тебе всего, через что ей и Алисе пришлось бы пройти. — Спасибо, мне нужно было это услышать, — тихо сказал Илас. — Я знал, что сделал так, как лучше всем. Но иногда мне было стыдно перед бабушкой и мамой за то, что я им соврал. И перед Алисой… Она ведь будет думать, что её папа умер, когда она была совсем маленькой. — А лучше было бы малышке знать, что она не нужна папе? Тебе самому было просто принять факт, что ты не нужен отцу? — спросила богиня. — Я… об этом я и не подумал. Я люблю Алиску, словно родную дочь. Она забавная малышка, — улыбнулся воспоминаниям уравнитель. — Я старался быть хорошим отцом. Я там умер? — Да, ты умер для них, — сообщила Эля. — И ты туда не вернёшься. — Знаешь, я готов начать, — кивнул Илас. — Но, думаю, что моё появление должно быть эффектным — мне стоит одеться побогаче. Да и бог войны без оружия — это как минимум странно. — Их материк расположен на другом полушарии, так что, когда у нас тут день, там — ночь. Сейчас твоё появление никого не впечатлит, — вымолвила богиня. — Может, тебе стоит поспать пару часов днём, чтобы ночью быть бодрым? — Стоит, — кивнул уравнитель. — Я не готов был к подобному. Мне и в голову не пришло подумать о разных часовых поясах. Есть же материки и ближе к острову? — Есть, — звонко рассмеялась Эля. — Но ты к визиту на другой материк не готов. — Тут ты права, — не стал спорить Илас. — Пойду я отдыхать. Разбудишь меня, когда там будет одиннадцать часов утра? Хочу явиться туда в полдень. — Разбужу. Иди, отдыхай. И не забудь вначале выбрать себе достойную одежду, а также кинжал, — посоветовала богиня. — А почему не меч? — спросил уравнитель чуть удивлённо. — Меч слишком тяжелый для тебя, — заверила богиня. — Сделай его лёгким для меня и неподъёмным для других разумных, — попросил Илас. — Пусть это будет ещё одним божественным чудом. — Тоже вариант, — задумчиво ответила Эля. Уравнитель немного поёжился от прохладного ночного воздуха и глянул на красивые, яркие, незнакомые звёзды. Он стоял напротив портала, готовясь вступить в новую неизвестность и сейчас наслаждался спокойствием.***
Илас выбрал себе огромный, богато украшенный меч, дополняя этим образ бога войны. Длинный клинок в ножнах почти ничего для него не весил. Хотя пока богиня не вмешалась, уравнитель даже не мог его поднять и тащил клинок по полу с противным скрежетом. И даже ничего не весящий меч мешал жутко, задевая длинную траву и стуча по ступенькам при спуске по лестнице вниз.***
— Полдень, — раздался голос Эли. — Полдень, — эхом повторил уравнитель.***
Протянув руку, Илас прикоснулся к одному из столбов. Портал уравнитель фантазировал себе чем-то похожим на ворота, но оказалась, что он представлял собой два столба из белого мрамора в чистом поле. На небольшом лугу было ещё три таких портала, но пока они лишь блекло мерцали в тусклом и загадочном лунном свете. Едва пальцы уравнителя коснулись гладкого мрамора, как воздух между столбов засветился зелёным светом, сообщая, что можно идти. Илас глубоко вздохнул и сделал шаг, преодолевая тысячи километров, за одно мгновение оказываясь в ярком солнечном дне.