Судить мне

      Рядом с владыкой сидел главный жрец, Каор-лин, и Эроэ-тэ, главный боевой маг. Последнему Илас был рад — он сел рядом с Трой-тэ и, вежливо поздоровавшись со всеми, сказал главному боевому магу:       — А тебя я рад видеть.       — А меня, значит, нет? — Поднял брови владыка.       — Тебя, Трой-тэ из рода Сильных мечей, я знал, что увижу, а вот Эроэ-тэ мог бы не появиться на этом пиру, — ровно отозвался уравнитель, стараясь не выглядеть оправдывающимся.       — Я знаю, как доказать вам, Илас-тэ, что именно мы достойны божественной помощи, — сообщил Трой-тэ.       — Говори, владыка, мне любопытно, — отозвался бог войны, взяв огромный рог, переделанный в бокал, и отпив крепкого вина.       — Я устрою вам смотр войск, — с явным торжеством в голосе провозгласил владыка.       — Я с удовольствием соглашусь на это предложение, — соврал Илас. Он понятия не имел, как должны выглядеть хорошо подготовленные войска, да и это было ему неинтересно. — Но я бы хотел ещё посмотреть и на то, как они снабжаются. Ведь если вы продвинетесь вглубь любого вражеского континента, снабженцы будут чуть ли не важнее солдат. Голодный воин — не самый хороший вояка.       Трой-тэ растерянно взглянул на главного боевого мага и кивнул:       — Согласен. Думаю, к концу декады моё войско будет готово к смотру.       — А ваши враги тоже будут ждать, пока вы приготовитесь? — Прищурился уравнитель.       — Не будут, но моё войско всегда готово к обороне, — заверил владыка и добавил. — Надеюсь, служанки в вашем вкусе?       — Я не ем служанок, — не подумав ответил Илас, чем вызвал дружный смех окружающих. — Да и не к лицу богу делить ложе с простой служанкой.       — И тут я согласен с богом войны, — заверил Каор-лин. Жрецу явно было на руку появление бога, это сразу подняло его важность в десятки раз.       — Прошу простить мою глупость, — кивнул Трой-тэ. — Я и не подумал. У меня множество прекрасных юных дочерей.       — Я не сплю со смертными женщинами на земле смертных, — покачал головой Илас, беря себе птицу — самое постное, что можно было выбрать на столе. — Полубоги, дети богов, потом создают слишком много проблем.       — Владыка, вспомните историю Томур-тэ, — кивнул главный жрец бога войны.       — Эля, — про себя позвал уравнитель.       — Тут, — отозвалась богиня, остановив время.       — Кто такой Томур-тэ? И почему в конце всех имён они добавляют это «тэ»? — спросил Илас, откинувшись на спинку кресла. — И наколдуй немного овощей мне на тарелку. Меня от мяса скоро воротить будет.       — Держи овощи, — сказала Эля, и на тарелке появился гарнир из тушёных сочных овощей.       Уравнитель даже застонал от удовольствия, только увидев их, и тут же отправил первую партию овощей в рот.       — А вот Томур-тэ — полубог, сын богини смерти, он много хрени натворил, очень много хавтов погубил, — рассказала богиня кратко. — Правда, никогда при этом не существовал.       — Очаровательно, — кивнул своим мыслям Илас.       — А к имени тут всегда добавляются приставки: «тэ» — для мужчин, «со» — для женщин, «лин» — для жрецов. Жриц у них нет. В самые суровые зимы все одеты так, что женщину можно принять за мужчину и наоборот, а тут статус женщины где-то чуть выше табуретки, но ниже ездового быка.       — Отвратительно, — вздохнув, признал уравнитель. — А Каор будет подтверждать каждое моё слово?       — Главный жрец бога войны предан богу войны, тебе, до последней струны своей души, — сообщила Эля. — Ты можешь на него полагаться.       — Думаю, что мне стоит перебраться в храм и там жить, — кивнул Илас. — Я и сам приблизительно так решил, что Каор уверовал в меня.       — А разве не лучше тебе быть ближе к владыке? — спросила богиня с любопытством.       — Он очень самодовольный и самоуверенный. С него нужно слегка сбить спесь, чтобы он начал меня слушать. На данный момент Трой не согласится на предложения о посольстве и сына своего в мой гарем не отдаст. К тому же моим слугам и наложникам уютнее будет в храме, чем во дворце, — пояснил ход своих мыслей уравнитель. — С женщинами я всегда общался больше, и с ними мне проще договариваться. А в обществах, где царит такой строгий патриархат, на мой взгляд, слишком много внимания уделяется иерархии и играм в неё.       — Хорошо, действуй, — согласилась богиня, и время пошло.       — Я не помню все легенды, что ходят в народе, — отмахнулся Трой-тэ.       — Кто не помнит историю, обречён её повторять, — проговорил уравнитель, вольно переделав чью-то фразу.       Владыка глянул на него и замер, уставившись на овощи на тарелке бога войны. Илас же неспешно ел, не став ничего добавлять.       — У нас есть рабы, — сообщил Трой-тэ. — Среди них есть и вполне себе симпатичные.       — То есть с тем, что не к лицу мне делить ложе со служанкой, ты согласен, но предлагаешь мне рабов? — чуть насмешливо сказал Илас. — Твоё право. Хотя очень недальновидно.       — В каком плане? — спросил владыка, подозвав слугу.       Уравнитель не стал вмешиваться и молчал, пока владыка отдавал приказ. Илас просто ел, заметив, впрочем, что Каор подтащил незамеченное блюдо с овощами ближе к своему обожаемому богу.       — В моём гареме есть два наложника, от каждой правительницы алиасов по одному. Один — сын правительницы, другой — брат, — откровенно сообщил уравнитель. — И я с ними сплю. И каждый из них мне по-своему дорог. И каждый предан своей правительнице. Как думаешь, Трой-тэ, чьи интересы они стараются продавить?       — Я не слушаю своих наложниц! Как можно слушать женщину! — возмутился владыка.       Илас лишь рассмеялся и покачал головой:       — Ты уверен?       — Я хозяин своего слова, — покачал головой Трой-тэ.       — Твоё дело, я не неволю тебя, — фыркнул уравнитель, решив не спорить и понимая, что пока владыка не готов нанести удар по своей мужественности: отдать в гарем кого-то из сыновей.       — Каор–лин, я думаю, что моё место не здесь, а в моём собственном доме.       — Вы хотите переселиться в храм? — с откровенным подобострастием спросил жрец.       — Да, — кивнул Илас.       — Тебя плохо приняли в моём дворце? — спросил, хмурясь, владыка.       — Меня отлично приняли, но зачем мне жить в твоём доме, когда у меня есть свой? К тому же я хотел бы перенести сюда своих слуг и наложников, — пояснил уравнитель.       — Я распоряжусь проводить твою свиту от портала до храма, — кивнул Трой-тэ.       — Я просто временно перемещу портал к храму, так будет удобнее, — отмахнулся Илас.       Съездить за наложниками он не мог, а оставлять их наедине с хавтами не хотел. Тем ничего не стоило нагрубить мужчинам, попавшим в чисто женское положение — в гарем. А тот же Камэл в первую очередь был воином и мог устроить бой с охраной.       — Ты можешь так легко переносить портал? — удивился владыка.       — Я многое могу, — заверил уравнитель, взяв себе ещё овощей. — Трой-тэ, я уважаю порядки, что ты установил в своей стране, но я прошу тебя уважать и те порядки, которые будут установлены в моём доме. В храме бога войны.       — Справедливо, — кивнул Трой-тэ. — Я распоряжусь передать в храм мебель, чтобы внутренние комнаты, в которых живут жрецы, стали достойными принять бога. На это понадобится пару дней.       — Я не тороплюсь. Я бессмертный, и не так ценю время, как вы, смертные, — согласился Илас.       Зазвучала музыка, и на середину зала вышли женщины, одетые так, что видны были лишь глаза и кисти рук. Они принялись танцевать, красиво и даже соблазнительно выгибаясь. Уравнитель отвлёкся от еды и разговоров, взял рог и продолжил смотреть, как танцуют женщины хавтов. В процессе танца они раздевались, но назвать это стриптизом было бы глупо. Танцовщицы оставались одетыми вполне прилично: в нижние юбки, пышные, до середины икры, и в топы, что закрывали не только грудь, но и живот до пупка. Но окружающие плотоядно смотрели на обнажённые ноги, на узкую полоску кожи на животе.       — Красиво танцуют, — кивнул уравнитель, когда женщины, подхватив свои одежды, ушли.       Следом в зал вбежали юноши, одетые только в одни широкие штаны, и принялись тоже танцевать, держа в руках что-то похожее на острые ятаганы. Илас даже не скрывал, что рассматривает танцоров с большим энтузиазмом.       — Ты можешь выбрать любого, — сообщил владыка.       — Эля, — позвал про себя уравнитель.       — Слушаю, — отозвалась богиня. — Ты без меня поесть не можешь?       — Кто эти юноши? — Спросил Илас.       — Это? Дети слуг, — пояснила Эля.       — Они красивы, — заверил уравнитель Трой-тэ, когда время вновь пошло. — Но между рабами и слугами я предпочту рабов.       — Почему? — спросил с удивлением владыка, явно теряя хоть какую-то логику в решениях бога войны.       — Потому что рабам терять нечего, у них нет даже свободы. У наложника достаточно высокого происхождения есть влияние на сильных мира сего. Они следят за мной, а я же могу ближе познакомиться с их расой и понять, как думают те, кто принимает решения. А слуги… Им есть, что терять, и они понятия не имеют, что творится в мыслях знати, не понимают. Они мне просто неинтересны, — улыбнулся Илас.       — У вас очень странная логика, — признал Трой-тэ. — Я не всегда могу её понять.       — У каждого своя логика, — покачал головой уравнитель. — Не всегда мы хотим всё озвучивать вслух. Некоторые мысли оставляем при себе. Ты ведь тоже мне не рассказываешь всё, о чём думаешь.       — Ты бог, ты можешь читать мысли, — нахмурился владыка.       — Как мне надоели твои проверки, — не стал скрывать досаду Илас и озвучил следом за Элей. — Я, может, и не бог, ты ведь уверен, что богов нет. Но я тебе нужен. И ещё ты меня считаешь наглым мужеложцем. Я могу читать мысли, но это сложно: если я слышу мысли одного, то слышу и мысли других. А это раздражает — слишком много мыслей, словно бы улей в голове. Предпочитаю не читать чужие мысли. Всё, что мне нужно знать, можно сказать словами через рот.       — Простите, — склонил голову Каор-лин. — Мне очень жаль, что мой владыка всё время забывает, что в храмах не действует магия, а забрать из священного огня дар для бога может только сам бог.       — В десять лет я принёс тебе в дар одну вещь, — вспомнил Трой-тэ. — Убеди меня. Верни её.       Уравнитель махнул рукой, и на столе появилась криво вырезанная деревянная фигурка воина верхом на быке.       — Это последнее доказательство, что я тебе предъявляю, владыка, — сообщил Илас, поднимаясь. — Решать тебе, кого предложить мне утром в наложники: рабов на выбор или Мил-тэ. Я бы предпочёл последнего.       Уравнитель даже не обернулся, понимая, что жутко устал. Выйдя из зала, он тут же позвал:       — Эля.       — Да? — спросила в ответ богиня. — Ты что творишь?       — Если я бог, то должен иметь какое-то чувство собственного достоинства. Пустишь время, когда я дойду до своей спальни, — попросил Илас. — Если я и дальше буду им чудо за чудом в доказательство творить, то потеряю последнее уважение владыки. Это уже не разговор с позиции моей силы, а какой-то фарс. Пусть помучается.       — Хорошо, — не стала спорить Эля. — Но ты уверен, что завтра утром получишь Мил-тэ и извинения, а не гнев владыки?       — Гнев владыки я получу уже сегодня, но у него есть наследник, и многие поверили, что я бог войны. Думаю, Трой-тэ просто уберут, а с его приемником мне будет проще, — ответил уравнитель. — Он закостенел, как древнее ископаемое. В нём нет гибкости, и я не уверен, что смогу хоть как-то посеять в его голове мысли о мире.       — А может, тебе просто неприятен владыка? — спросила богиня.       Илас же шёл по коридорам, обходя застывших хавтов, стараясь никого не задеть и ничего не скинуть: он был зол и шёл быстро, почти бежал.       — Конечно же, он мне не нравится, но, если бы в его голове были бы хоть чуть-чуть более почтительные мысли, я бы не поднялся и не вышел. У меня тут в союзниках главный жрец бога войны, но я и его потеряю, если позволю владыке себя унижать. Я не мог не озвучить мысли Трой-тэ, иначе бы тот уверился, что я не бог, но и сидеть и делать вид, что владыка мне не нагрубил, тоже был не в силах. Я не его подчинённый, чтобы делать вид, что всё нормально, — пояснил уравнитель, открывая двери своих комнат, и замер. — Это никор?       — Да, — подтвердила Эля. — Ещё на пиру Трой-тэ приказал этого раба привести к тебе в комнаты.       — Какая прелесть, — отозвался Илас, рассматривая представителя четвёртой расы — их он ещё ни разу не видел.       Уравнитель искренне считал, что алиасы останутся для него самой красивой расой — всё же те были словно нэко из любимых аниме. Но сейчас признал, что у них появились достойные соперники. Раб ждал его, стоя на коленях, и его рост Илас не мог оценить. Но остальное мог рассмотреть. Тёмно-серая, цвета мокрого асфальта кожа, острые аккуратные ушки, длинный кожаный хвост с пушистой кисточкой на конце. Шерсть на кисточке и волосы, собранные в длинные дреды, были чёрного цвета. Чуть узковатое, вытянутое лицо, большие чёрные глаза, настолько тёмные, что зрачки не были видны, да и белки тоже. Глаза просто заворожили Иласа, он не понимал, куда смотрит раб, хотя очень хотелось.       — Пускай время, — попросил уравнитель.       Никор вздрогнул, неожиданно увидев перед собой неизвестно откуда появившегося Иласа, и замер снова, молча ожидая приказаний.       — Как тебя зовут? — Спросил уравнитель.       — Дейо, — глухо и тихо представился раб.       — Дейо-тэ, — на манер хавтов повторил имя никора Илас, а затем назвал своё.       — Рабов не называют так, — осторожно поправил бога войны Дейо.       — Ты теперь мой раб, и я сам решу, как тебя звать, — отмахнулся уравнитель, подметив, как слегка скривился никор, не смея при этом подниматься с колен. — Мне кажется, что ты будешь отлично выполнять роль моего личного слуги.       — Слуги? — чуть растерянно отозвался раб, а хвост его нервно вильнул, с громким стуком ударившись о пол. — Мне сказали, что вам нужен постельный раб.       — Я не собираюсь тебя брать в своей гарем, — честно предупредил Илас. — Но ты останешься при мне в качестве слуги. У меня тут нет второй спальни, зато есть кабинет. Мне кабинет тут не нужен, так что он будет твоей комнатой. Прикажи принести ещё один набор постели. Там вполне себе удобный диван.       — Хорошо, — поклонился Дейо, а затем поднялся.       Уравнитель так и не смог прочитать выражение лица раба — если по Мрое он сразу понял, что та обрадовалась, то никор выглядел спокойным, словно бы не его судьба решилась сейчас. Рассказывать Дейо о том, что следующими он навестит именно никоров и там подарит ему свободу, Илас не стал. Только нервно виляющий хвост раба подсказывал уравнителю, что тот не так спокоен, как хочет казаться. Лишь убедившись, что Дейо вернулся назад вместе с подушкой, одеялами и постельным бельем, уравнитель ушёл спать, хотя заснуть сразу не удалось. Илас не был и сам до конца уверен, что был прав, покинув зал для пиршеств. Трой-тэ был слишком упрямым, чтобы поступиться своей «мужественностью», и по большему счёту уравнителю было плевать, предоставит ли он в гарем хоть кого-то. Но имелся один маленький момент — забрать свои слова Илас не мог.       Уравнителю нужно было как-то познакомить расы друг с другом в мирных, пусть и напряжённых условиях. Нужно было затащить к себе посольство хавтов, нужно было заставить всех верить в бога войны Иласа.