Судить мне

      — Эля, — попросил Илас, направляясь в ванную комнату, — остановишь время, если кто-то решит меня разбудить. Я хочу выспаться.       — Хорошо, — отозвалась богиня. — Ты точно справишься и с никорами, и с хавтами?       — Я не уверен в этом, но попробовать стоит, — зевнул уравнитель, набирая в ванную воды.       — Я могу сделать так, что, каждый раз проходя через портал, ты сразу будешь и выспавшимся, — предложила Эля.       — О нет, — покачал головой Илас. — Я люблю поспать и хочу иногда этим заниматься.       Уравнитель пару часов провёл в ванной, дважды подогревая кристаллами воду, а затем уже улёгся в постель и почти сразу заснул.       Илас проснулся сам, зевнул, поднялся и, приведя себя в порядок, открыл двери, уставившись на служанку, что замерла, как раз собираясь постучать. Хмыкнув, уравнитель обошёл девушку, закрыл двери и сказал:       — Эля, пускай время.       Служанка постучала, и Илас тихо проговорил:       — Спасибо, я уже проснулся.       — Богиня! — испугавшись от неожиданности, прижала руки к груди служанка.       — Прости, я не хотел тебя сильно пугать, — заверил уравнитель.       — То есть ты хотел меня напугать не сильно? — удивилась никора, потеряв все представления об этикете от неожиданной ситуации.       — Я не хотел пугать, просто хотел пошутить, — кивнул Илас.       — Шутка — когда всем смешно, — пробормотала служанка и, вдруг всё осознав, глубоко поклонилась. — Простите, я не должна была с вами так говорить.       — Всё нормально, — отозвался уравнитель. — Я не должен был тебя пугать. Обещаю, больше это не повторится.       Иласу хотелось спросить, зачем его разбудили, ведь он совсем забыл, были ли у него хоть какие-то планы на это утро. Уравнитель подумал, что спрашивать будет глупо, а служанка не стала ничего рассказывать, только сообщила:       — Мать никор, королева Лайсо, и ваш наложник Омалон уже ждут вас на завтрак в малой гостиной королевы.       — Отлично, а то я голоден, как волк, — обрадовался Илас.       — Как кто? — удивилась девушка.       Служанка бы никогда не позволила себе спросить подобное, если бы не утренний инцидент, а сейчас не удержалась.        — Волк — это такое прожорливое животное, что живёт в мире богов и отличается не только хорошим аппетитом, но и сереньким боком, — улыбнулся уравнитель, следуя за служанкой.       — Я не знала, что в мире богов есть животные, — удивилась девушка.       — Без растений и животных же скучно, — проговорил Илас. — Мы создавали этот мир по подобию своего, того, в котором живём сами.       — А кто создал ваш мир? — спросила служанка.       — Мы, богини и боги, — ответил уравнитель. — Это сложнее, чем кажется. Это вечный вопрос, как тот, что было первым — птица или яйцо.       — Яйцо, конечно, — твёрдо сказала девушка. — Из яиц появляются птицы.       — Но яйца появляются из птицы… — напомнил Илас, заходя в гостиную.       Служанка замерла, поняв, что бог войны прав, и яйцо должно было появиться из птицы. А уравнитель улыбнулся и пошёл к столу. Королева и наложник поднялись, приветствуя бога войны. Илас сел за стол, кивнув никорам и разрешая и им сесть.       — Я могу узнать, чем вы так озадачили служанку? — поинтересовалась Лайсо.       Уравнитель вновь озвучил свой вопрос, и королева уверенно ответила:       — Яйцо.       — Но яйцо же появляется из птицы… Откуда появилось первое яйцо, если не было птицы? — спросил Илас.       — Но откуда появилась первая птица, если не было яйца? — спросила, задумавшись, королева. — На этот вопрос нет ответа.       — Я и не утверждал другого, — пожал плечами уравнитель. — Есть множество вопросов, на которые ответа однозначного или верного нет.       — Забавная умственная гимнастика, — произнёс Омалон. — Можно я с тобой поезжу по приютам и шахтам?       — Конечно, можно, — кивнул Илас. — Веселее будет. Мать никор, королева Лайсо, ты тоже поедешь с нами?       — Да, — согласилась Лайсо. — Я сама давно не ездила с неожиданными проверками, и мне это тоже будет очень полезно.       — Тогда поедем сразу после завтрака, чтобы успеть навестить как можно больше мест, — кивнул уравнитель. — А какие шахты и приюты ты мне хочешь показать?       — Понятия не имею, — рассмеялась королева. — Ты сам выберешь. Жаль, что нельзя неожиданно навестить дальние шахты и приюты. Им сообщат, если мы отправимся в путь длиной в несколько дней. К тому же я не могу так надолго покинуть Неприступный. У меня много работы: сейчас как раз налоговая декада.       — Эля, — прикрыв рот рукой, позвал Илас.       — М? — отозвалась богиня, остановив время.       Уравнитель улыбнулся и провёл пальцами по лицу наложника, перегнувшись через стол, а затем попросил:       — Сделай так, чтобы мой личный портал в зеркале в этот раз перенёс нас туда, куда я укажу. Хочу проверить приют и шахту, там, где они точно не готовы.       — Сделаю, — пообещала Эля.       Илас сел на место и вновь прикрыл рот рукой, а когда время пошло, сказал:       — Что ж, королева Лайсо, после завтрака покажешь мне на карте, где есть и шахта, и приют. А я перенесу нас в любое место твоей страны, чтобы мы могли провести неожиданную проверку.       — О, это здорово! — обрадовалась женщина. — Я не могу следить за делами в каждой провинции лично, и не все письма с жалобами доходят до столицы.       — А можно выбрать место рядом с озером? Или на берегу реки, — попросил Омалон. — Я бы хотел после искупаться и позагорать. Никогда не плавал в открытых водоёмах.       — Можно, — заверил уравнитель, тепло улыбаясь.       После завтрака они прошли в огромный и светлый кабинет королевы и склонились втроём над подробной большой картой, выбирая нужное место.       — Шахты есть тут, — принялась показывать города на карте Лайсо.       — А приюты там есть? — спросил Илас.       — В любом крупном городе есть приюты, — заверила королева. — Обычно они расположены в деревне рядом с городом. Там свежий воздух и продукты дешевле. А вот в мелких городках и дальних сёлах приютов нет, оттуда детей и одиноких стариков везут в ближайший крупный город. Да и нищим проще выживать в крупных городах: больше шансов найти работу и дёшевую комнату. И прохожие чаще копейку кинут, храмов, где могут покормить, больше.       — А откуда еда появляется в храме? — спросил уравнитель с любопытством.       — Когда в храм в качестве подношения богам приносят еду или одежду, то жрицы забирают подношение для нищих. Конечно, иногда и себе что-то заберут, не без этого, — пояснила Лайсо. — Но так и верующая дар богам приносит, и те, кому помощь нужна, получают её. Не думаю, что богини за это в обиде на нас.       — Не в обиде, — кивнул Илас. — Разумно. Омалон, смотри, какое огромное озеро на юге страны? Думаю, там будет приятно плавать.       — Очень, — согласился наложник. — Это же озеро Белое. Там красиво, я читал.       — Значит, туда и отправимся, — решил уравнитель и спросил. — Королева, сколько тебе нужно времени, чтобы собрать охрану и свиту в дорогу?       — Все уже готовы, птицы запряжены, — сообщила с готовностью та. — Можем сразу выезжать.       — Сразу не получится, — покачал головой Илас. — Нужно, чтобы служанки зеркало из моей спальни вынесли во двор. Не хочу, чтобы целая кавалькада птиц и никор через мою спальню проехала.       — Я бы тоже не хотела, — хохотнула Лайсо. — Моим мужьям бы это не понравилось.       — А сколько у тебя мужей? — поинтересовался уравнитель.       — Двое, — ответила королева.       — Познакомишь меня с ними? — спросил Илас, чуть склонив голову набок.       — При одном условии: вы не будете у меня моих красавцев отбивать, — весело согласилась Лайсо.       — Клянусь, — поднял руки вверх уравнитель. — И у многих женщин несколько мужей?       — Нет, у трети женщин двое или трое мужей, — пожала плечами королева. — Большинству хватает одного. Для меня же брак — не только вопрос чувств и личного счастья. Всё же мне нужно устанавливать связи с самыми влиятельными семьями королевства.       Зеркало установили посреди внутреннего дворика, приставив его к боку кареты. Илас вздохнул с облегчением: оно было большим, но недостаточно, чтобы въехать туда верхом. Так что перспектива трястись на спине ярко оранжевой птицы отложилась на несколько минут. Уравнитель с теплотой вспомнил свою Карамельку. Ящеры двигались гораздо более плавно, и поездка на них была даже приятной, хотя Илас всё равно боялся первое время ездить на Карамельке. Она была высокой, и земля казалась далёкой. Падать со спины ящера было бы явно неприятно. К тому же уравнитель чувствовал, что Карамелька очень сильная, и всегда побаивался, что она тоже это поймёт и прекратит слушаться повода. Особенно встретив на пути ягодный куст.       Первая из стражниц, повинуясь приказу, бесстрашно шагнула в зеркало и прошла его, таща на поводу свою птицу. Тряский вид транспорта, несмотря на скромный объём мозга, идти в твёрдый на вид предмет не захотел и встал, как вкопанный. Судя по тому, как натянулся повод, амазонка с той стороны прилагала максимум усилий, чтобы затянуть за собой птицу, но это было бесполезно.       — Нужно накинуть на головы мешки, — сказала Асай и достала из кармана небольшой холщовый мешок.       Старшая по щиту подошла к заупрямившейся птице и накинула мешок на голову. Потеряв временно зрение, пернатая скотинка тут же послушно потопала за своей хозяйкой.       Дальше всё пошло быстрее: никоры сразу накидывали мешки на головы птиц и быстро проходили по одному в зеркало-портал. Когда где-то около половины охраны переместились, в портал пошла и сама королева, следом направился и Илас. Уравнитель не спросил у богини, куда именно он приведёт, и теперь ему самому было любопытно, где они окажутся.       — Неудобно получилось, — констатировала Лайсо, обернувшись к богу войны.       Илас тихо хохотнул, поняв, что материализовались они в чьей-то комнате. Та была большой, но недостаточной для всех охранниц и их птиц, так что те цепочкой выходили из комнаты. Пригодные для верховой езды или нет, но птицы оставались птицами, и кое-где на полу, прямо на ковре, были видны большие пятна помёта.       — Без зеркала невозможно создать портал, — пояснил уравнитель. — А эффекта неожиданности бы не получилось, если бы ты сначала прислала огромное зеркало в город.       — Не спорю, — смотря на ковёр, согласилась королева. — Я потом возмещу ущерб. Начнём с приюта?       — Давай, — кивнул Илас.       Уравнитель дождался своего наложника и пошёл по следам, ведя свою птицу на поводу. Омалон тихо посмеивался и внимательно смотрел под ноги. Впервые оказавшись в доме, птицы от волнения срали ещё больше, чем обычно, а вести через весь дом их с закрытыми головами было глупо и опасно для них же самих.       Королева задержалась, чтобы принести извинения хозяйке дома, заодно и предупредить, что вечером всё те же вновь придут проходить через зеркало. Лайсо посоветовала хозяйке временно вынести зеркало во двор.       Уже во дворе Иласу пришлось сесть в седло, чем он был не очень доволен. Благо, приют оказался недалеко: полчаса тряской рыси. Уравнитель даже не так волновался за себя, как волновался за Омалона. Иласу бы богиня не позволила упасть и опозориться, а вот его наложник впервые сидел в седле и через пять минут начал клониться набок. Уравнитель приказал:       — Стоп!       Они остановились, а Илас шёпотом позвал богиню и затем спросил у неё:       — Эля, птица выдержит двоих?       — Вполне, — ответила богиня и вновь пустила время.       — Давай, Омалон, пересаживайся ко мне, — попросил уравнитель. — Боюсь, что ты упадёшь.       — Спасибо, — отозвался наложник и при помощи одной из стражниц спешился, а затем сел перед Иласом, чтобы тот мог подстраховать.       Здание приюта на вид было добротным и просторным, пусть и простым: никаких архитектурных изысков. Возле приюта были сад и огород. Несколько подростков и работников возились с овощами, но, заметив кавалькаду, мужчины отправили детей в дом, напряжённо вглядываясь.       Асай сообщила, что в приют приехала королевская проверка. А несколько работников уставились на уравнителя, пытаясь понять, какой тот расы. Мать никор, королева Лайсо, выехала вперёд и представилась, заставив этим мужчин поклониться.       — Наконец-то спешились, — разминая ноги, сообщил Омалон, стоя на земле. — Я так этого ждал. Мне не нравится ездить верхом.       — Первая поездка самая неприятная, — из собственного опыта сказал Илас, погладив наложника по спине, утешая. — Постепенно привыкнешь и ездить будет проще. Но в карете не так трясёт, это правда.       — И там удобнее, — заверил Омалон, выпрямляясь.       Они зашли в приют, и уравнитель осмотрелся. Холл был грязным, но оно было и понятно: дети и работники явно десятки раз ходили на улицу и назад. В левой стороне лежали влажные тряпки, о которые было принято вытирать обувь.       Илас последовал за королевой, а та первым делом отправилась на кухню. Тут было чисто — не стерильно, но чисто. Пахло вкусно.       Трое мужчин и одна женщина как раз готовили обед детям и старикам. В огромной кастрюле варился суп, и королева, не обращая внимания на поваров, опустила поварёшку в кастрюлю и довольно сказала:       — Смотрите, сколько тут овощей! И мясо мелкими кусками!       Илас заглянул и кивнул: суп выглядел хорошо. В соседнем казане варилась каша с овощами.       — Старушкам мы кашу и суп перетираем, — сообщила повариха. — Дети пусть жуют.       — А печенье вчерашнее? — взяла одну королева и попробовала.       — Вчерашнее, — не стала скрывать повариха. — А вот салат свежий.       — Тут чисто, — кивнул уравнитель, следуя тенью за Лайсо. Та заглянула в морозную комнату, взяла одно яйцо, разбила и понюхала, посмотрела на кусок сливочного масла, проверила молоко и очень долго обнюхивала мясо.