Ланор
16 мая 2023 г. в 11:08
Неприступный в этот раз понравился Иласу ещё больше. Они прошлись по музею, погуляли по парку Заступниц и поели в местном кафе. Алиасы как-то молча сплотились, когда рядом оказался Омалон, и северянин с южанином даже не ссорились, не допуская даже вежливых шпилек в сторону друг друга.
Во дворец они вернулись ранним вечером, и Илас придержал за локоть северянина и тихо сказал:
— Не ужинай без меня. Я попрошу накрыть стол на двоих.
— Хорошо, — кивнул Ланор, и, замерев на минуту, поцеловал бога войны в щёку.
Уравнитель поднялся к себе и спросил у служанки, что дежурила у его дверей:
— Меня никто видеть не хотел?
— Никто, — заверила служанка.
— Точно? — недоверчиво спросил Илас: он не верил, что всё хорошо и что в этот день не придётся что-то вновь решать и делать.
— Точно, — сказала та.
Уравнитель кивнул и пошёл напрямую к себе в спальню, попросив служанку организовать ужин через час на двоих. Илас прошёл через портал и, оказавшись в главном храме бога войны хавтов, вышел в коридор. У двери дежурил жрец: он читал книгу и не сразу даже заметил, что Илас стоит рядом.
— Простите, — подскочил жрец и глубоко поклонился.
— Ничего, — заверил Илас. — Всё нормально. Меня никто видеть не хотел?
— Вы всегда желанный гость, и мы всегда рады вас видеть, — начал было жрец, но уравнитель остановил его поток слов, подняв руку.
— Но ничего срочного нет, — подытожил уравнитель.
— Нет, — коротко подтвердил жрец. — Ничего. Ночь же.
— Отлично. Я приду днём, — кивнул Илас, запоздало вспоминая про разницу во времени.
Уравнитель вернулся к себе и пошёл в ванную, чтобы смыть дорожную пыль. Вымывшись и отдохнув, он заглянул в свою гостиную, убедился, что стол уже начали накрывать, попросил одну из служанок сходить за Ланором и уселся на кресло, наблюдая слугами.
Уравнителю было немного странно наблюдать за суетой других разумных, а не суетиться самому. Утро казалось таким далёким, что Илас даже чувствовал себя отдохнувшим, словно бы у него случился неожиданный выходной.
— Ой, я думал, что ужин уже на столе, — зайдя в гостиную, сказал Ланор. — Простите, что я пришёл раньше времени.
— Иди сюда, — позвал уравнитель, похлопав по креслу рядом с собой. — Не торопи служанок, мы подождём.
Северянин послушно сел рядом, недоуменно посматривая то на служанок, то на бога войны. Илас подождал, пока все никоры уйдут, взял ладонь наложника и поцеловал тыльную сторону запястья, поднимаясь:
— Это я тебя позвал раньше, чем стоило.
Ланор кивнул, поднимаясь следом, и сказал:
— Я немного волнуюсь, если честно.
— Это нормально, — проговорил уравнитель.
— Знаешь, что Омалон выкинул? — спросил Ланор.
— Нет, но чувствую, что сейчас узнаю, — произнёс Илас.
— Он зачем-то нам сказал, что ты не против отношений внутри гарема, — торжественно сообщил северянин.
— Ой, как же прямо, — рассмеялся уравнитель. — Но это правда, я не против.
— Почему? — уточнил с любопытством Ланор.
— А почему я должен быть против? — ответил вопросом на вопрос Илас, проведя наложника до стула.
Северянин открыл рот, явно собираясь ответить, но не нашёл слов и промолчал. Уравнитель же переставил свои приборы так, чтобы сесть рядом с Ланором, а не напротив него: Иласу не хотелось, чтобы их разделял стол.
— Так удобнее и как-то уютнее, — улыбнулся наложник и положил свой шикарный хвост на колени бога войны.
Уравнитель провёл ладонью по длинному шелковистому меху и заверил:
— Это шикарный дар для меня! Главное, теперь не пролить на него вино.
— Эй! Знаешь, как долго сохнет мой хвост, — смеясь, возмутился Ланор, слегка хлестнул хвостом по бёдрам Иласа.
Тот в ответ на подобную вольность лишь улыбнулся и вновь погладил хвост, пообещав:
— Я буду очень осторожным. Тебе понравилось в музее?
— Как ни странно — да, — кивнул северянин. — Хотя, как по мне, идея выставлять старьё на всеобщее обозрение звучит бредово. Но, как оказалось, очень интересно смотреть, как те же музыкальные инструменты менялись с веками, становясь всё сложнее и совершеннее.
— Знаешь, это история, а история не только интересна, но и полезна, — сказал Илас. — Алиасам бы тоже нужно создать музеи.
— А чем это полезно? — поинтересовался Ланор.
Уравнитель напряг память, но ничего путного, кроме фразы: «Незнание истории приводит к её повторению», не вспомнил. А к музеям подобное вряд ли могло бы быть применимо, и Илас придумал свою причину:
— Смотря на то, как вещи менялись со временем, творческий алиас может вдохновиться и придумать, как сделать оружие и инструменты ещё более совершенными.
Северянин задумался и кивнул, соглашаясь:
— Может, и так. Но в любом случае — это способ получить выгоду из старья.
— Не думаю, что билеты в музей окупают затраты, — честно сказал уравнитель. — Но это возможность продемонстрировать всю красоту древности и показать, что у алиасов есть долгая интересная история.
Ланор пожал плечами и пообещал:
— Я отправлю дядю, Кураба, сына Иданы, в музей, пусть посмотрит. К тому же, после той милости, что ты оказал нашей семье, моя мама не станет тебе отказывать в просьбе создать музей.
— Хорошо, — кивнул Илас, считая это уже достижением.
— А вот общественный парк мне понравился даже больше, чем музей, — рассказал северянин. — Знаешь, я хочу посмотреть всю страну никор. Может, что-то полезное ещё узнаем. Я хочу, чтобы в моей стране было всё лучшее, что есть в других странах.
— Это очень правильное желание, — отметил уравнитель и передвинул к Ланору поближе салат, больше всего понравившийся северянину.
Ланор улыбнулся и ласково провёл хвостом по бёдрам Иласа, словно благодаря за заботу. Уравнитель улыбнулся в ответ и погладил по хвосту:
— Ты сегодня очень красиво выглядишь.
— Спасибо, — вежливо отозвался наложник, слегка растерявшись от резкой смены темы разговора.
— Не за что, — кивнул Илас, погладив по щеке северянина, и подался вперёд, поцеловал в шею под ухом. — Это ведь правда.
Ланор напрягся, но уравнитель уже выпрямился и спросил:
— Налить тебе вина?
— Если только полбокала, — ответил северянин.
Илас не стал спорить, хотя вино заказал лёгкое: поить наложника он не собирался. Они переключились на десерт, и уравнитель предложил:
— Хочешь посмотреть на мой балкон?
— Ты сегодня очень резко меняешь тему разговора, — рассмеялся Ланор, но поднялся следом за уравнителем.
Илас открыл двери и пропустил наложника вперёд. Балкончик был небольшим и уютным, из него открывался красивый вид на вечерний парк или сад. Илас обнял Ланора со спины и положил подбородок на его плечо, потёрся щекой о щёку:
— Тебе не холодно?
— Нет, — заверил северянин, привыкая к объятиям.
Илас погладил по животу наложника, лаская через лёгкую ткань. Ланор громко вдохнул и накрыл руками ладони бога войны, погладил пальцами по ним. Илас улыбнулся и ласково поцеловал в шею, приучая к себе, к неспешным ласкам. Северянин перевернулся в руках и первым втянул уравнителя в долгий поцелуй.
— Покажешь мне свою спальню? — решился Ланор.
— Разумеется, — кивнул Илас и потянул за собой наложника.
Северянин чуть замялся у кровати. Он не знал, нужно ли ему раздеваться до того, как лечь в постель, или уравнитель разденет его сам. Илас улыбнулся и принялся расстёгивать рубашку Ланора, неспешно целуя шею, плечи, ключицы.
Наложник замер на минуту, а затем начал и сам раздевать бога войны, трогая пальцами обнаженную кожу. Прижавшись к своему богу всем телом, северянин тяжело и громко вздохнул и почувствовал, что штаны стали тесными.
Илас мягко подтолкнул наложника к постели и, уложив, принялся снимать с него штаны вместе с бельём. Ланор на мгновение закрыл пах руками и тихо шепнул:
— Прости.
— Всё хорошо, — мягко и нежно сказал уравнитель, поцеловав ладонь северянина. — Передумал?
— Нет, — отозвался Ланор, убирая руки и чуть краснея.
Северянину было неловко, что его член оказался перед самым лицом бога войны, но ещё сильнее он смутился, когда Илас провёл по головке члена языком. Ланор тихо всхлипнул от неожиданных приятных ощущений: уравнитель обхватил губами член, нежно лаская основание рукой.
Илас брал неглубоко, не очень умело, но северянин был несильно искушён в постельных утехах и в ответ лишь постанывал, неловко комкая в руках простыни. Уравнитель отстранился: он понимал, что если продолжит, то Ланор кончит.
Северянин растерянно и разочарованно застонал и открыл глаза, чуть возмущённо смотря на бога войны.
Илас встал, быстро начав раздеваться. Ланор чуть подвинулся, словно приглашая лечь рядом. Второго приглашения богу войны и не потребовалось: он вытянулся рядом на постели и втянул северянина в поцелуй, обхватив лицо того руками.
Северянин ответил на поцелуй, лаская плечи и бока уравнителя. Он полностью доверился Иласу. Тот вновь уложил наложника на спину, неспешно целуя плечи, шею и настойчиво выискивая чувствительные места, чтобы поддерживать возбуждение северянина.
Согрев в руке смазку, Илас провёл влажными пальцами между ягодиц и погрузил один в горячее тугое тело наложника, жадно прикусывая кожу на его животе и специально задевая подбородком чувствительную головку члена.
Ланор протестующе застонал, и Илас приподнялся на локтях и ласково попросил:
— Расслабься. Просто постарайся не сопротивляться. Всё хорошо.
— Постараюсь, — пообещал северянин.
Уравнитель неспешно растягивал наложника, каждый раз добавляя пальцы, и обхватывал губами член, тем самым мешал в один коктейль тянущее неприятное ощущение внутри и удовольствие от жара рта. Это неплохо работало: Ланор расслаблялся, даже слегка подавался бёдрами вперёд навстречу губам Иласа.
Решив, что наложник готов, уравнитель устроился между его ног и плавно толкнулся в тесный жар желанного тела. Ланор тихо вскрикнул, и Илас замер, с трудом сдерживая желание начать двигаться.
Уравнитель погладил по напряжённым бёдрам и животу, шёпотом заверив:
— Сейчас станет легче. Потерпи, Лан, сейчас.
Северянин тяжело дышал, его возбуждение спало: всё происходящее ему уже не нравилось, но он твёрдо решил, что сегодня они дойдут до конца. Илас вновь погладил по животу и обхватил опавший член рукой, начал двигаться. Он старался делать это медленно и плавно, одновременно пытался вернуть Ланору былое возбуждение.
Первый стон удовольствия Илас принял за стон боли и даже замер на мгновение, но наложник сам подался навстречу, дав тем самым понять, что происходящее ему уже начинает нравиться. Да и член северянина вновь уже стал твёрдым.
Илас выдохнул облегчённо, отпуская себя.
Уравнитель двигался в Ланоре, любуясь им и тем, как мелко подрагивает его хвост. Он двигался всё быстрее и быстрее, пока не кончил: слишком тугим и жарким был наложник, чтобы он смог выдержать долго. Не выходя из Ланора, Илас принялся дрочить тому всё быстрее и резче, пока тот не кончил следом.
Уравнитель улёгся рядом с северянином и погладил его по влажной от пота щеке, лениво сказал:
— Нам нужно ванную.
— Нужно, — отозвался Ланор и повернулся к Иласу, слегка скривившись от неприятных ощущений. — Но сил нет.
— Сейчас отдохнём, и я наберу тебе ванную тёплой воды, — кивнул уравнитель, ласково водя кончиками пальцев по лицу северянина. — Ты как?
— Устал, но так всё хорошо, — заверил Ланор. — Я думал, что будет хуже и больнее.
— И как тогда решился? — удивился Илас.
— Просто… Выбора у меня нет: я всё равно твой, — сообщил северянин.
Уравнителю стало тошно от этого заявления, но Ланор продолжил говорить:
— Я был уверен, что стану твоей вещью, а ты ко мне как к равному относишься. Мало кто, имея такую власть, был бы так милостив к наложникам. Да и… хорошо с тобой. А Камэл всё твоё внимание на себя переключил, и я понял, что ревную. Дурацкое чувство.
Илас задышал ровнее, принимая такое объяснение. Оно его более чем устраивало.
— Я пойду делать тебе ванну, заодно и сам ополоснусь, — поднялся уравнитель.
— Я могу и у себя помыться… — осторожно сказал Ланор.
— Ты хочешь уйти? — спросил Илас, остановившись.
— Нет, я хочу остаться, — решительно сказал северянин.
— Тогда нет смысла идти мыться в другую комнату, — кивнул уравнитель. — Я люблю спать в компании. Утром у меня будут дела, но ты спи спокойно в моей постели.
— Хорошо, — громко сказал Ланор.