Судить мне

      Камэл не счёл нужным накидывать халат или хотя бы прикрыться полотенцем, устроился в кресле у столика с прохладным соком, выпечкой и фруктами в бесстыдной наготе. Илас сглотнул слюну, но не от голода, а от одного осознания, что это великолепное, сильное существо — его. Он мотнул головой, беря себя в руки: ему нужно было закончить разговор, а уже потом… переходить к сладкому.       — Так на сколько ты смог скинуть цену на кристаллы? — спросил южанин, довольно жмурясь: от него не укрылась реакция Иласа.       Тот накинул халат, сел напротив и вздохнул:       — Понимаешь, никоры не хотят снабжать вас кристаллами. Оно и понятно — алиасы потом смогут их использовать в войне.       Уравнитель принялся рассказывать о своём разговоре с Элантой, одновременно приводя свои мысли в порядок. Камэл моргнул пару раз и кивнул:       — Разумно. Я расскажу о предстоящей встрече послу, Саю, сыну Хэмги?       — Конечно. Это не секрет, — сказал Илас. — Без правительницы юга заключить военный или мирный союз между алиасами и никорами не выйдет.       Южанин задумчиво повертел стакан с кисловатым соком в руках и спросил:       — Ты ничего ещё не понял?       — Ты о том, что юг больше севера, но пустынен, поэтому и жителей с воинами там гораздо меньше? Или о том, что южане вынуждены будут вступить в союз с никорами, если так решит правительница севера? — спросил откровенно уравнитель.       — Именно об этом. Я люблю свою родину, но понимаю, что существуем мы, южане, как независимая страна, по трём причинам. Первая — портал стоит на севере, и он волей-неволей нас защищает от других. Вторая — Камла, дочь Иданы, не может себе позволить вести войны на два фронта: с югом и с другими расами. Третья — северяне на наших землях жить не хотят. А удерживать власть на огромной слабозаселённой территории сложно, — нехотя признал Камэл. — Мы не совсем равные партнёры в этих переговорах. Просто именно в пустыне добываются все малочисленные кристаллы, а ещё и небольшое количество руд и золота. Мы бы сами себя не прокормили даже. Юг скуден на дары полей. Но север… Он и за год снимает по три урожая. Только на самом крайнем севере земли алиасов есть подобия зимы, и те без снега… Так — пару месяцев прохлады.       — Я это всё знаю, — кивнул Илас: Эля ему это растолковала в своё время очень подробно. — Но у вас есть дорогие специи, драгоценные камни, и с никорами вы найдёте, чем торговать. А провоцировать вражду севера и юга неуважением к правительнице юга, Уласе, дочери Хэмги, я не собираюсь. Неужели ты, Камэл, не понимаешь, что меньше всего я хочу тебя разочаровывать?       Южанин насмешливо фыркнул, но белый хвост обвился вокруг ноги уравнителя, щекоча короткой шерстью обнажённую кожу.       — Спасибо, — сказал наложник.       — А теперь давай поговорим о личном… — улыбнулся Илас, нагнувшись и погладив хвост. — Об Омалоне.       — Этот золотистый никор решил прекратить быть твоим личным делом, — нахмурился Камэл.       — Это как? — не понял уравнитель, насторожившись: южанин не был паникёром, не свойственна ему была и ложная скромность.       Иласу стало не по себе от того, что тот не спешил отвечать, пару раз нервно глотнул сока, прежде чем начать говорить:       — Я не давал ему повода, Илас, клянусь. Омалон как-то сам… В общем, он попытался меня соблазнить и соврал, что ты не против.       — Соблазнить? — растерялся уравнитель.       — Прости меня, — по-своему понял его растерянность Камэл и одним движением с кресла вскочил и рухнул на колени. — Клянусь, я не давал повода и его не целовал даже. Омалон сам неожиданно поцеловал меня, но я его оттолкнул.       — Несильно оттолкнул? — спросил Илас и потянул к себе южанина. — Вставай с колен, тебе не за что просить прощения.       Наложник послушно поднялся и, повинуясь чужим рукам, уселся на колени бога войны своим немаленьким весом, поспешно заверил:       — Омалон устоял на ногах.       — Ты не больно ударился, когда на колени бухнулся? — спросил Илас, осторожно трогая колени. — Прости меня, пожалуйста, Камэл.       — Нет, — ничего не понимая, отозвался южанин. — Ты решил устроить мне проверку?       — А? — не сразу понял вопрос уравнитель и замотал головой. — Нет, ты что. Я не проверял тебя, даже не подумал. Я просто не предупредил тебя, Камэл, что и правда не против того, чтобы мои наложники при желании вступали в отношения между собой.       Южанин чуть удивлённо фыркнул, задумался, а затем спросил:       — Тогда почему ты так удивился, когда я сказал, что Омалон меня соблазнить пробовал?       — Я просто не могу себе представить, как Омалон соблазняет. В этом плане он настолько наивный и неискушённый, что я просто не могу представить сам процесс, — пояснил Илас, уже просто гладя наложника по колену и чувствуя, как возбуждается от этого.       Камэл открыто и весело рассмеялся, а затем кивнул:       — Поверь, ты многое потерял! Я сначала подумал, что ему соринка в глаз попала, когда он принялся нещадно мне подмигивать. Потом решил, что никор спятил — а это он глазки строил. Что к чему, я понял лишь тогда, когда он меня поцеловал.       Южанин слегка двинулся и, довольно улыбнувшись, провёл хвостом по ноге бога войны от икры к бедру и обратно.       — Пожалуй, ты прав, — улыбнулся уравнитель, облизнув губы. — Я слишком одет.       — О да… Слишком, — в тон ему отозвался Камэл, накрывая своими губами его губы и шепча уже в них. — Слава богам, хоть не в парадном костюме. Халат снять можно быстро.       Бог войны и мира громко выдохнул, рыкнул в губы южанина и, не глядя, рукой скинул часть посуды со стола. Он и сам не понял, как ему удалось встать с наложником на руках. Усадив Камэла на столешницу, Илас обхватил обеими руками его лицо, словно бы тот собирался отстраниться, и жадно поцеловал, вжимаясь в горячее тело.       Халат полетел на пол, давая возможность южанину жадно трогать плечи и спину. Уравнитель накрыл рукой его твердеющий член, всё так же жадно целуя. Камэл застонал в губы, хвостом обвил бёдра Иласа и обхватил кольцом его член. Этого обоим было мало, но уравнитель не хотел ни на секунду отрываться от желанных губ.        Илас сжимал и жадно ласкал свободной рукой то бёдра, то ягодицы, быстрые поцелуи покрывали чуть солоноватую от пота кожу дорожкой вниз. Он снизу-вверх посмотрел на южанина, пошло облизнув губы.       — Давай уже, — требовательно сказал Камэл, зарывшись руками в его волосы.       Илас довольно хихикнул, тут же обхватил губами головку члена и заскользил ртом, беря глубже и лаская руками сильные бёдра. Южанин громко застонал, не отрывая от него взгляда. Илас раньше и не думал, что ему будет так нравиться делать минет. Очень хотелось доставить максимальное удовольствие Камэлу. Он брал в рот жадно, с причмокиванием, громко дыша носом и наслаждаясь стонами.       Долго такого напора Камэл не выдержал и с громким стоном кончил в его рот, забыв даже предупредить. Уравнитель закашлялся, сплюнув в салфетку.       — Извини, — без какого-то раскаяния в голосе сказал южанин.       Илас фыркнул, но ответить не успел: наложник плавно спустился на пол, уложил его на тёплый пол и жадно провёл ладонями по животу. Камэл взял в рот глубоко и сразу заработал головой в быстром темпе, доводя до оргазма.       Илас лежал на полу, головой на халате, и нежно гладил по бедру своего южанина. Камэл довольно жмурился, лёжа рядом.       — Нужно будет ополоснуться и потом пообедать, — размышлял уравнитель.       Справа от них валялись скинутые тарелки, а пару виноградных кистей они просто раздавили. Илас уже потом подумал, что не порезались об осколки они только благодаря вмешательству богини.       — Так ты не против, если я научу Омалона чему-то? — спросил южанин.       — А он тебе нравится? — спросил уравнитель, нежно погладив наложника.       — Нравится, — чуть смущённо отозвался тот.       — Тогда я не против, — кивнул Илас. — Мне это даже выгодно. В этом случае я смогу вас через время обоих в свою постель утащить.       — Одновременно? — тихо и явно заинтересованно спросил южанин. — Я не против такого развития событий. Но Омалону нужно время, чтобы принять мысль о подобном разврате.       — Это я понимаю, — вздохнул тяжело уравнитель. — Пойдём мыться.       — Оголодал? — спросил с сочувствием Камэл.       Илас согласился, и южанин спросил:       — Так почему не перекусил перед тем, как…       — Ты выглядел гораздо более аппетитным, чем фрукты, — не стал скрывать уравнитель.       — Как твоя ночь с Ланором? — спросил Камэл без ревности, просто с любопытством.       — Прости, но о близости с другими наложниками я с тобой разговаривать не буду, — твёрдо сказал Илас. — Но и о тебе другим рассказывать — тоже.       — Боишься, что они от зависти свои хвосты сгрызут? — спросил южанин, перебравшись и нависнув над богом.       — Мне очень нравятся хвосты, — заверил бог, погладил по спине своего наложника и слегка поцарапал ногтями кожу на основании хвоста, прекрасно зная, что после подобного тот захочет продолжения.       Южанин застонал и жадно принялся целовать шею Иласа, возвращая ласку и возбуждая его. Илас поёрзал, почувствовав под бедром что-то твёрдое. Пошарив рукой под ногой, он достал флакончик со смазкой и лёгким движением перевернулся, подминая под себя Камэла и сдвинувшись таким образом налево, подальше от осколков тарелок.       Южанин не возражал против смены положения и широко развёл ноги, обхватил ими Иласа за бёдра, словно бы приглашая. Тот втянул наложника в долгий нежный поцелуй, жаркий и такой сладкий.       Илас быстро подготовил любовника и толкнулся в жаркое нутро, ловя губами его стоны и любуясь чуть растерянным выражением лица. Уравнитель задвигался, не отрывая взгляда от южанина, и по-хозяйски смял его бёдра пальцами, чтобы удерживать на месте. Иласу хотелось самому задавать темп и вырывать с желанных губ довольные стоны. Южанин выгнулся на твёрдом полу, впился в его плечи пальцами и взмолился:       — Быстрее…       Уравнитель заворожённо выдохнул и сорвался в бешеный темп, не в силах больше сдерживаться, шепча какую-то ненужную нежную чепуху и постанывая от жаркой тесноты. Кожа Камэла вновь покрылась капельками пота, руки же его, как и хвост, скользили по телу Иласа, лаская.       Излился Камэл первым и сжался так, что уравнитель тут же последовал за ним, впившись губами в плечо.       — Теперь точно мыться, — лениво скомандовал Илас, не шевелясь и лёжа рядом с южанином.       — Да, — согласился тот, не спеша, впрочем, подниматься.       — Я серьёзно, — с деланной строгостью сообщил уравнитель, когда и через пять минут наложник не встал.       — Ты у нас бог — тебе и вставать первым, показывать мне, смертному, пример, — лениво отозвался Камэл, на которого приказ не произвёл никакого впечатления.       — Вредный ты, — проворчал уравнитель и поднялся первым, протянув руку наложнику.       Тот тяжело вздохнул, но руку принял и поднялся следом. Душ они принимали вдвоём, быстро, смывая пот и сперму. Потом ещё искупнулись в бассейне и только после этого отправились одеваться.       — Пообедаешь со мной? — спросил Илас.       — С удовольствием, — кивнул Камэл. — Только нужно будет заказать обед на четверых.       — Зачем? — удивился уравнитель.       — Не знаю, как ты, а я планирую есть за двоих, — рассмеялся южанин собственной шутке.       Илас поддержал его смехом не столько из-за того, что шутка была удачной, сколько просто поддавшись хорошему настроению. Он обнял своего Камэла и нежно прикусил за кончик уха, за что сразу получил этим же ухом по лицу.       — Извращенец, — уже привычно сообщил южанин.