Лазурная музыка

— Гэ, раздражаешь, — честно высказался Ци Жун. — Я тебе сейчас это рагу знаешь куда засуну? Но даже угроза не очень-то вразумила Се Ляня, что сидел на месте и пялился в одну точку. Ци Жун с звучным плюхом опустил ложку в миску с едой, сверкая зелеными глазами на безразличного принца. Они напросились на ночлег в один домишко в небольшой деревеньке на свой страх и риск, так как все еще не покинули долбанную Юнань, которая с начала своего становления так и не выходила из войны. Везде была война, а как следствие, то голод, нищета и смерть. Лучше и не придумаешь на взгляд Ци Жуна, которого окружающая картина мира ранила до уже неживого сердца. Что уж и говорить о Се Ляне, который стал тенью себя прежнего. Как будто именно он из них двоих призрак, а не Ци Жун. И демон все понимал, но все равно не мог не беситься, потому что когда принц придет в себя, никто не знал. Он нормально не спал, отказывался есть. Ци Жун уговорами и угрозами ему только воду и умудрялся скармливать. И добрее от всего этого и так злой демон не становился. Одно благо, что силы собственные копить научился. Он не особо разбирался в этой лабуде с заклинательством. Все же в его мире, стране, времени, называйте как хотите всех этих магических штучек не было. Но тут пару раз Се Лянь подсказал ответы, выплывая ради разнообразия из своего молчаливого безразличия, да Ци Жун сам до чего-то допер. Так что демон устроился могильщиком. Профессия та еще, но за нее платили хоть что-то, но самое главное, что без лишних подозрений он мог слушать стенания и песнопения, что и подпитывали его силы. Се Ляня же он оставлял на полях у деревни, где тот сажал рис. Принц не возмущался, но и не пылал энтузиазмом. В итоге, оба вкалывали как проклятые, а монет наскребали еле-еле на пару лепешек да подгнивших овощей. На взгляд Ци Жуна грабительство было намного выгоднее. Его бы совесть не мучила. Это вообще не его мир и жизнь, чтобы переживать о таком. Но совесть за них двоих работала у Се Ляня, так что стоило ему услышать рассуждения Ци Жуна, как тот поставил ультиматум, что такого они делать не будут. Демон упирался, уговаривал, продавливал аргументами, но божество было непреклонно, поэтому Ци Жун только глаза закатывал и уходил рыть могилы, пока сам принц возился в грязи на полях. Но и батрачить так вечность демон был не согласен. Он человек, то есть уже демон, с высшим образованием! Так что получив жалкие кусочки металла за свой нечеловеческий труд, Ци Жун, подкопив своих демонических сил, за руку увел из задыхающейся деревеньки Се Ляня.

***

Мог ли Бог Войны в короне из цветов попасть в глаз белке со ста метров Ци Жун так и не узнал, потому что охотиться приходилось ему одному! Се Лянь все еще притворялся призраком, так что демон оставил бедовое божество у маленького костерка, отправившись тому за едой. Прямо не человеческое, а чуть ли не звериное чутье и скорость помогли ему поймать пару каких-то пернатых, так что возвращался к месту привала Ци Жун с оскалом острых зубов до ушей. Демон уже представлял как посадит двух пернатых малышек на палочки, как на подобие вертела, и зажарит, преподнеся столь щедрое подношение худющему божеству под боком. Что ни говори, а даже Богам нужно есть. Вот только улыбка слетела с лица Ци Жуна, когда никого у костра не оказалось.

***

Демон в панике носился по всему лесу, зовя Се Ляня и пытаясь снова найти его след. Но Бог Войны даже голодающий и с расшатанной психикой — это все еще Бог Войны, не меньше и не больше, так что Ци Жун начал выбиваться из сил. Он реально был в панике, обещая самому себе, что в следующий раз привяжет Се Ляня Жое, если придется оставлять принца одного, а также будут они ходить за ручку или за ту же ленточку, как в детском саду, чтобы не потеряться, раз царственный братец вздумал выкидывать такие пируэты. Но еще страшнее было представить, что с Се Лянем что-то случилось. Не одного его триггерило с Безликого и Ци Жуну вообще не улыбалось встречаться с этим психом в маске, что маньячил за принцем Сяньлэ. — Се Лянь! Мать твою, Се Лянь, отзовись! — орал Ци Жун. Голос у демона был звонкий, ясный и хорошо поставленный. Ци Жун упер руки в боки, осматривая лес вокруг, решая в какую сторону идти дальше, как по хребту пробежал холодок. Такой вообще-то отдающий ужасом холодок, а ведь он вообще-то уже мертв, так что не должен был испытывать такие чувства. Но вот снова здравствуйте. Ци Жун осторожно обернулся вокруг своей оси, но никого в округе не было. И только он выдохнул, как нос к носу столкнулся с белой маской. Сдержать позорного вопля не удалось. Хотя какой он к чертовой матери позорный, когда перед ним был гребаный Безликий Бай! Тут бы любой на его месте вообще обделался бы в ту же секунду! Впрочем, не успел Ци Жун смотаться, как его аки тряпичную куклу схватили за шею, подняв от земли. Дышать ему не нужно было, но приятного в смятых внутренностях мало. Ци Жун захрипел и начал неистово брыкаться и царапаться, но Безликому было хоть бы хны. Тот просто стоял, смотрел на него через маску, да стирал в пыль его трахею с позвонками. Жое, слетев с запястья, попыталась напасть, но на нее Бедствие даже внимания не обратило. Ци Жун даже не имел возможности послать гада многоэтажным матом. Он успел лишь передать посыл Жое, чтобы та уходила и нашла Се Ляня, когда его сознание ушло в отгул.

***

Се Лянь не знал, сколько лежал на том алтаре. Он чувствовал только боль и ничего кроме боли. Но в очередной раз из небытия его выдернула вспыхнувшая боль. Сквозь слезы он сумел разглядеть Жое, что обмотавшись вокруг меча, что все еще был в нем, раскачивала и тянула его прочь, пытаясь освободить принца. — Жое… — прохрипел Се Лянь, а потом вскрикнул, когда демонической ленте все же удалось вырвать меч. Лента тут же начала над ним мельтешить, таща ткань и завязывая страшные раны. — Жое… Жое, где Ци Жун? — спросил Се Лянь, оглядываясь. Ведь не могла же Жое быть здесь без Ци Жуна. Его кузену нравилась эта лента, да и сам Се Лянь уже не так категорично относился к ней. Ведь и вправду разве можно винить кусок ткани? Она просто орудие. Ее использовали также как и его, чтобы разрушить Сяньлэ. Использовали, выкинули и забыли. И только Ци Жун подобрал его, также как и подобрал Жое, защищая и помогая. Лента же не отвечала на его вопросы, а только убирала волосы с испачканного кровью искаженного страданием лица. Се Лянь еще несколько раз так терял сознание и просыпался, но первым и единственным его вопросом все еще оставался где же его двоюродный брат. И с каждым новым вопросом и каждым ласковым и утешительным движением Жое, Се Лянь все больше уверялся, что Ци Жун не придет. Никто в этот раз не придет. Он опять остался один.

***

Ци Жун резко сел, отплевываясь от пыли и грязи, смахивая все это со своей одежды. Такое пробуждение было не из приятных, но выбирать не приходилось. И все же как только Ци Жун вспомнил, что с ним произошло, то тут же подорвался с земли. Се Лянь. Ему срочно нужно было найти Се Ляня. Безликий. Вот же черт, когда Се Лянь был в своем депрессивном болоте, то Ци Жун решил его не грузить своим «знанием» будущего, так что тот ни сном, ни духом о том, что Цзюнь У и есть это ублюдочное Белое Бедствие. Но он-то думал, что у них есть время! Все гребаное время этого мира! Он-то уже мертв, а гэ бессмертен, так что куда ему было торопиться?! Какой же он идиот! Но самобичевания пришлось прекращать, когда земля под ногами задрожала и послышались визгливые крики существ вокруг. Главное, что вынес из какофонии причитаний существ, а то, что это была нечисть, он почувствовал по ауре и голосу, это то, что он на Тунлу и то, что Печь закрылась. Первое не вызывало восторга, потому что долбанная гора была ареной демонов для боев и убийств без правил. Но это была плохая новость. Хорошая же была в том, что Печь уже запечатана, а значит навряд ли его покромсают как претендента на звание непревзойденного. Помилуйте! Он тут всего несколько минут, а тут такой трэш! И все же надолго остаться в одиночестве он не мог. Демоны остались и за пределами Печи и все еще мутузили друг друга. Так что группа, которую он слышал неподалеку, снова начала сечу, к которой вынужден был присоединиться и Ци Жун, на которого напала такая же нечисть, как и он.