***
Так как принца рядом не было, то Ци Жун не стеснялся красть и угрожать. К его чести украл он денег только на новую одежду да комнату, чтобы нормально помыться и привести себя в божеский вид, да на небольшой запас золота в дорогу. Угрожал же он мелкой шушере, взяв пару демонят и призраков в слуги. К его темному восторгу у него начала получаться огненная ловушка, которой он и заарканил себе с десяток подданных. А что? Так быстрее и удобнее искать гэ! Все только ради дорогого кузена! По пути, конечно, возникло пару непредвиденных ситуаций, но уже через месяц Ци Жун был в Юнани. Гребаная страна, что выросла на крови его народа, находилась на грани, чем радовала демона. Радовала первые пару разговоров, на которые он развел в трактире местных пьяниц. А после у него кровь застыла в жилах и плевать, что та вообще чудом что не гнила в его мертвом теле. Демонята-прислужники пригодились. До вечера те отыскали пустырь, а после вместе с Ци Жуном откапывали гроб.***
— Все отошли! — крикнул Ци Жун. Но демонята и без него бросились в рассыпную, когда из заколоченного гроба послышались царапанье дерева, да страшные заунывные крики о помощи. Ци Жун с неистовой силой оторвал крышку гроба, откидывая ее на десятки метров. Его глаза горели зеленым также как и огни для света вокруг. — Се Лянь! — испуганно крикнул Ци Жун, подхватывая на манер невесты принца и выпрыгивая из ямы. — Что пялитесь?! Где свежие бинты и вода?! Где лекарства?! — Ци… Жун. Бушевавший демон, готовый лично спалить нерадивых прислужников, вмиг замолчал. Ужасный деревянный кол он уже вырвал из груди Се Ляня и смял в щепки, но принц все равно был весь в крови. — Я здесь, Се Лянь. Я здесь. Все будет хорошо, — совсем другим голосом сказал Ци Жун, осторожно смахивая волосы со лба принца, чтобы быстро поцеловать. — Вы еще здесь?! Се Лянь, не обращая внимания на боль, лишь уткнулся носом в одежду демона, а радостная Жое обвилась вокруг шеи Ци Жуна. — Я тоже рад тебя видеть, Жое. Пусть наш принц пока отдохнет, а мы ему поможем, да? Ленточка радостно покачивалась, а Ци Жун, подняв Се Ляня на руки, отправился в ближайший постоялый двор. За лишние пару листов золота «двух братьев совершенствующихся, одного из которых ранила нечисть на охоте» разместили со всеми удобствами, принесли бадью с водой и легкий ужин прямо в комнату без лишних вопросов. Ци Жун стряс со своей свиты бинты и лекарства и послал их прочь. Сам же он сбросил верхний плащ, спеша помочь Се Ляню. Только то, что гэ был бессмертным, удерживало Ци Жуна от всеобъемлющей паники. И все же… все же свежие раны и две проклятых канги, разбивали ему сердце. Он клял на чем свет стоит Безликого и безмозглого идиота, что сотворил такое с Се Лянем. И плевать Ци Жуну было, что мальчишка просто ошибся, не знал, что не убил, а обрек на муки, плевать, что теперь этот парень Бог Войны. Се Лянь вот тут якобы отвечает за свои ошибки, так почему бы не ответить и другим за более тяжелые прегрешения. Хуа Чэн наверняка его поймет в желании убить Лан Цаньцю. Именно в этот момент, раздвигая окровавленное ханьфу Се Ляня, Ци Жун вспомнил про Собирателя цветов под кровавым дождем. Он вообще о нем забыл. КАК он мог про него забыть? Впрочем, стоило Се Ляню чуть застонать, как Ци Жун опомнился и решил подумать о Хуа Чэне потом. Он решительно стянул с принца уже непригодные к носке тряпки, опуская его тело в воду. Другой тряпкой и мыльными травами он отмывал принца, пока вода не стала буро-грязного цвета. После этого он перенес Се Ляня в еще одну заранее заказанную бадью с чистой водой, где отмыл принца от крови, грязи и пота от пальчиков ног до кончиков волос. Ци Жуну еще никогда не приходилось мыть чье-то полусознательное тело и пусть Се Лянь и был мужчиной, но это все же было несколько неловко. Не пялиться не получалось. В первую очередь пялиться на рану на груди и чернеющие канги, а во вторую очередь на худющее тело и чужие гениталии. Извините его, но он тут как бы демон, так что кого его мысли не устраивают, то те могут идти лесом через Тунлу! — И все же ты красивый как Бог, — вынес вердикт Ци Жун. Идеальное тело, идеальная кожа, кристальная чистота души, вылавливая из собственных размытых человеческих воспоминаний. Он помнил принца Сяньлэ и в его глазах разницы не было. Разумеется Се Ляня жизнь на земле и в людских тяготах не щадила, но от этого он не стал менее прекрасным или менее добрым. Так что пусть Безликий подавится собственным языком во сне, потому что это божество ему в жизни не извратить до собственного подобия! Перенеся на чистую кровать принца, вытерев его и переодев, Ци Жун устроился на полу, принявшись за мокрые волосы. Высушив и расчесав волосы Се Ляня со специальным маслом, Ци Жун заплел аккуратную косу, которую собой на конце бантиком завязала Жое. После демон смазал кремом еще и руки, и лицо мужчины, чтобы хоть как-то размягчить и придать упругости коже. Своего времени остался ждать легкий ужин, заказанный для принца. Ци Жун же, тихо раздав приказы собственной шушере, остался около Се Ляня собираясь охранять сон принца, также как и верная Жое. Демон оставил в комнате гореть свечи, рассматривая лицо своего царственного кузена, думая о Хуа Чэне. Впрочем, ничего удивительного, что он забыл о нем. Когда он в первый раз осознал себя демоном, да нашел Се Ляня, то этот мальчишка уже умер, превратившись в пепел на полях сражения Сяньлэ и беженцев Юнани. А после… после Безликий убрал его с пути, наверняка не желая, чтобы с Се Лянем оставался хоть кто-то близкий и заботящийся о нем. Но насколько он помнил, то мальчишка должен был быть в храме, где гэ протыкали жалкие людишки, которых Хуа Чэн сжег, а после последовал за гэ как Умин, отводя от него удар нового поветрия. Эх, что же за жизнь у всех них троих. Что не событие так какой-то фильм ужасов, если не всемирный катаклизм. И все же Ци Жун решил оставить Хуа Чэна в покое, а не бежать к нему на порог. Он только сегодня встретил, откопал, если точнее, своего гэ. Уж вместе они продержатся, а потом можно заручиться и поддержкой Собирателя цветов, у которого огромный спрос с Черной воды. Прекрасные союзники в войне против Белого Бедствия.