Лазурная музыка

— Хочу покои рядом с гэ, — ультимативно заявил Ци Жун. — Ци Жун, — неловко начал Се Лянь, оглядываясь на Хуа Чэнчжу, надеясь, что тот не разозлился от проявления такого неуважения к хозяину дома. — Боюсь это действительно невозможно, господин Ци. Покои Его Высочества занимают весь этаж. Там нет других комнат, — сказал с вежливой улыбкой Хуа Чэн, предлагая гостям остаться в своей резиденции после позднего ужина и тяжелого разговора. — Вот наглец, — восхищенно ответил Ци Жун, смотря на показательно идеального хозяина Дома Блаженства. — Ты думаешь, что я не знаю, что все это здание подчиняется одной твоей мысли? Ты согласился убить Императора Небес, а теперь говоришь, что не можешь передвинуть пару комнат? — не отступал демон. — Ци Жун, не злоупотребляй гостеприимством. И не волнуйся за меня. Со мной все будет хорошо, — прошептал Се Лянь. — Конечно, будет. Он скорее свою голову сам отрубит, чем навредит тебе, Ляньлянь. А я? Обо мне ты подумал? Это тебе он поклоняется уже как несколько веков, а я для него никто. Кто даст тебе гарантию, что СО МНОЙ все будет хорошо? Тут-то Се Лянь замолчал, обеспокоенно сведя брови, смотря на лицо Ци Жуна. А ведь действительно. Это Ци Жун его уговаривал и успокаивал, говоря, что ему нечего бояться в доме Непревзойденного. Но сам А-Жун, получается, боялся Хуа Чэна. И в этом была логика, ведь насколько знал принц, то демоны недоверчиво относятся друг к другу, только и ожидая подлости, да удара в спину. — Я могу пообещать, что в моем доме друзьям Его Высочества ничего не грозит, — вмешался Хуа Чэн, увидев сомнения и обеспокоенность Его Высочества. — Поклянись. Поклянись именем принца, что ты лично или через своих посыльных не убьешь и не навредишь мне, — продавливал Ци Жун, безбожно пользуясь слабостью Хуа Чэна перед принцем Сяньлэ. Хуа Чэн сжал губы, с чем-то близким к ненависти смотря на наглого демона. Но деваться Собирателю цветов было некуда, потому что Его Высочество тоже молчал, ожидая его решения. — Я клянусь тебе своей преданностью Его Высочеству, что не попытаюсь убить или навредить лично или через кого-то в своем доме. Доволен? — поклялся Хуа Чэн, которого наглый демон бесил все больше и больше. — Доволен, — благосклонно отозвался Ци Жун, широко улыбаясь взбешенному Хуа Чэну. — Но останусь с Се Лянем. Раз уж других покоев на его этаже нет, то так уж и быть. Потеснимся в одних, — печально вздохнул Ци Жун, как будто действительно расстроенный такой неудачей. Ци Жун стрельнул из-под ресниц в Хуа Чэна и если до этого демон злился, то сейчас он был в бешенстве. Ци Жун же продолжал улыбаться. А вот нечего было упираться! А теперь посмотрите какая лепота. Он получил неприкосновенность от Хуа Чэна, да роскошные покои длинной в целый этаж! Се Лянь все равно не будет пользоваться всеми благами. Постесняется. А Ци Жун нет. Тем более он демон и спать ему не надо, так что кровать принца в неприкосновенности. И все довольны, но больше всех Ци Жун. Ну точнее все кроме Собирателя цветов. А Хуа Чэн все еще стоически молчал. — Ну мы пойдем. А-Ляню нужно хорошо выспаться. До встречи утром, Хуа Чэнчжу, — радостно махнул Ци Жун, за плечи заводя внутрь предоставленных покоев Се Ляня. Принц успел еще разок быстро поблагодарить за гостеприимство Собирателя цветов перед тем, как Ци Жун захлопнул дверь перед носом Хуа Чэна. Не то, чтобы он специально бесил Непревзойденного или ненавидел его. Ему вообще-то Хуа Чэн даже нравился. Но что поделать, если его желание подергать тигра за усы сильнее его желания следовать дебильным правилам? — Ты был слишком резок, А-Жун, — мягко пожурил демона Се Лянь, как только они остались одни. — Я не специально, Ляньлянь. Правда. Он тебе понравился? Мне вот Хуа Чэн понравился. Красивый, умный, сильный. Самое то, чтобы присоединиться к нашей команде по свержению Императора Небес, — честно признал Ци Жун, интересуясь мнением Се Ляня. — Н-нравится? Ты так много пустого говоришь, А-Жун, — покачал головой Се Лянь. — Ложись спать, гэ. Обо всем подумаем еще завтра, — сказал Ци Жун, не став мучить Се Ляня дальше. — Спокойной ночи, Ци Жун, — сказал принц, укладываясь в большую кровать. — Спокойной ночи, Се Лянь, — улыбнулся Ци Жун, задувая все свечи в покоях, но оставляя один зеленый огонек над изголовьем. Он все это время старался присматривать за Се Лянем. И что в прошлом, что сейчас не раз замечал кошмары, что мешали принцу спать. Ци Жун всегда его будил, как только видел, что Се Ляню неприятно что-то. Принц всегда благодарил его и пытался убедить, что все в порядке, но Ци Жун не уходил, держа после кошмаров Се Ляня за руку или же обнимая, чтобы тот снова заснул. Зеленый огонек, который он научился призывать, также приносил пользу не только в вербовке демонов, но и играя роль ночника. Вот и сейчас Ци Жун сидел около кровати Се Ляня, рассматривая спокойное лицо принца в изумрудном свете. Он был прекрасен. Так прекрасен, что мертвое сердце дергалось в бесплодных попытках сорваться на любовную дробь. И вот что Ци Жуну прикажете с этим делать? Чем он хуже Хуа Чэна? Почему и ему не может достаться любовь этого божества? Ци Жун посмотрел в окно. Призрачный город никогда не спал. Чернеющее небо сливалось с кроваво-красными крышами демонического города и лишь большая круглая луна давала привычный свет. От нее у Ци Жуна не резало глаза, как от солнца. Но демон вполне справлялся с этой бедой с помощью длинной челки, да огоньком, светом которых засвечивал себе глаза. Все же Свирепый это не Непревзойденный. Он может уничтожить город, а Хуа Чэн весь мир. Не то, чтобы он вообще даже захудалую деревеньку собирался пустить по миру, но ему нужно было больше сил. Ему нужно было помочь Се Ляню. Защитить Бог Войны себя и сам мог, но в таком деле, которое они спланировали, нельзя было оставаться одному. Ци Жун вытащил из безразмерных рукавов листы с угольком и принялся за работу, подсвечивая себе еще одним призрачным огнем.

***

— Доброе утро, мой царственный гэ, — улыбнулся Ци Жун, когда Се Лянь заворочался на кровати. — Ох, А-Жун, я долго спал? — спохватился Се Лянь. Ци Жун же сидел подперев рукой щеку, обдумывая нормально ли умиляться с другого мужика, который детским движением растирает глаза, прогоняя сонливость. Тем более если это не просто мужик, а Се Лянь. В любом случае демон снова таял от нежности. Как раз когда Се Лянь собрался, то к ним постучался Хуа Чэн, вызвав своим очень своевременным появлением подозрения со стороны Ци Жуна в шпионаже со своими бабочками. Впрочем, он вчера не врал, говоря Се Ляню, что ему нравится Хуа Чэн. И это был еще один повод, чтобы задуматься. Но тяжкие думы о том, можно ли любить двоих одновременно, Ци Жун решил оставить до ночи, а сейчас был день полный дел. По крайней мере одно дело у них было. Завтрак. За приемом пищи Ци Жун вел себя спокойно. Не то, чтобы ему приходилось прикладывать титанические усилия для этого. Он мог быть спокойным и вежливым, когда у него было соответствующее настроение. Вчера вот у него было настроение поязвить, так что не надо так на него поглядывать! Этот внутренний крик был адресован Хуа Чэну, который вел беседу за столом, получая чуть ли не безграничное внимание Се Ляня. Само божество достаточно хорошо знал Ци Жуна, чтобы не сильно беспокоиться из-за его молчания. Демон ничего пакостного не совершал. Он просто наслаждался едой, да приятной компанией, когда есть нужно не на обочине и не на ходу в одиночестве или с шушерой. Се Ляню вон тоже все нравилось. Но Хуа Чэн все еще, видимо, не верил в свое счастье, настороженно поглядывая на Ци Жуна. Демон же, чтобы все-таки что-нибудь не ляпнуть назло Хуа Чэну, занял рот свежей паровой булочкой, раз ни булочка с корицей, ни хрустящий рогалик в шоколадной глазури ему в ближайшее время не светит.