Лазурная музыка

После совместного мозгового штурма, Хуа Чэн ушел раздавать приказы своим демонам, а Ци Жуну по его просьбе показал, где можно найти музыкальные инструменты. Се Лянь же отправился с ним и для принца у Ци Жуна всегда была работа. Допускать бога к любой работе демон боялся не без причины, но каллиграфии эта череда неудач не касалась. Так что довольный Се Лянь сел за низкий столик с нужными принадлежностями, переписывая тексты песен Ци Жуна, что потом он собирал в сборники, которые рассчитывал продать втридорого. Каллиграфию своего дорогого гэ он высоко ценил. Тем более так Се Лянь чувствовал себя полезным, а то Ци Жун заметил, что когда принц оставался без работы, то начинал унывать и опять внутренне загоняться. Сам же демон принялся осматривать ассортимент музыкальных инструментов, подробно рассматривая и изучая предоставленные экземпляры. И понимал, что его взыскательный вкус не будет удовлетворен этими устаревшими трынделками. Ему нужно что-то помощнее, чем все это.

***

Се Лянь решил сделать небольшой перерыв и после него заново растереть тушь, но не сразу вернулся к переписыванию текстов, потому что увлеченный своими идеями Ци Жун завладел всем его вниманием. Демон уселся прямо на полу, до этого стащив у него со стола чернила, и теперь сидел в окружении листов, заполненных какой-то информацией. Именно этим и увлекся Се Лянь, пытаясь разобрать, что же написал Ци Жун. Некоторые иероглифы он смог прочесть, но многое оставалось для него загадкой, потому что остальные знаки явно были из другой письменности. Так их и застал Хуа Чэн, вернувшийся в резиденцию. Если к Ци Жуну Собиратель цветов относился все еще холодно и недоверчиво, то Его Высочество он просто хотел видеть без перерывов сутками, так что ожидание этой встречи гнало его в спину. — Хуа Чэнчжу! — радостно воскликнул Се Лянь, поднимаясь, чтобы приветственно поклониться. Ци Жун лишь махнул рукой в приветствии, перекладывая листы, капая чернилами и на свою одежду, и на бумаги. — Ваше Высочество, — поклонился глубже Хуа Чэн. — Этот видит, что господа заняты. Хуа Чэн и Се Лянь снова вернулись взглядами к Ци Жуну, сидящему на полу и разрухе, окружающей и созданной демоном. Принц увидел следы чернил, что так неаккуратно расплескивал Ци Жун, и на полу, и на ковре, и даже на мебели, от чего Се Ляню стало совестно. — Прошу прощения, Хуа Чэнчжу, за беспорядок. Когда Ци Жун чем-то увлечен, то редко обращает внимание на что-то еще, — примирительно улыбнулся Се Лянь. — Вашему Вы… — начал мягко Хуа Чэн, но был перебит самым наглым способом. Ци Жун громко щелкнул пальцами и тут же по комнате расползлись зеленые огоньки, убирая все пятна, а после мгновенно исчезая. Демон собрал все свои бумаги и встал, разворачиваясь к двоим говорящим. На лице Ци Жуна снова расползлась широкая улыбка, стоило ему увидеть высокую фигуру Собирателя цветов. — Ци Жун, когда ты этому научился? — восхищенно спросил Се Лянь. — Сил прибавилось, А-Лянь. А как сам знаешь, ведь ты же и объяснял всю эту фигню про мысли, посыл и волю, — взмахнул неопределенно в воздухе Ци Жун. — О, Хуа Чэнчжу! Вы снова с нами. Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались. Хахахаха! — в голос засмеялся Ци Жун. Се Лянь не понял, почему его кузен смеялся, но у него тоже подрагивали уголки губ, смотря на эту картину счастья. Хуа Чэн же думал, что видит перед собой сумасшедшего. Как он помнил кузена Его Высочества наглым придурком, таким тот и остался. Только вот как-то сумел заслужить прощение принца, храмы и статуи которого именно он в первых рядах ломал и жег. Но Хуа Чэн помнил. — О, гэ, ты можешь забрать назад свои извинения. Я сам все убрал и тебе больше не нужно стесняться моей порывистости! — отсмеялся Ци Жун, порадовшись только ему понятной шутке. — Как я могу, Ци Жун, забрать слова назад? Тем более я тебя не стесняюсь. Если кого и нужно стесняться, так это меня, — неловко дернул плечом Се Лянь, все еще пытаясь улыбаться после такого заявления. — Кажется ты заболел, Се Лянь, — серьезно сказал Ци Жун. — Что? Нет, Ци Жун, я себя хорошо чувствую, — чуть нахмурившись, сказал принц, несколько сбитый с толку столь стремительной сменой темы. — Уверен? А мне показалось, что ты бредишь. Хуа Чэнчжу, ты же тоже слышал этот бред про стеснение и нашего драгоценного принца в одном предложении? — приподнял бровь Ци Жун, ища поддержки у серьезного и наверняка огорченного Хуа Чэна. — Ци Жун, — тяжело вздохнул Се Лянь, пытаясь остановить брата. — Признаться, да. Мне тоже на целую долю секунды послышалась такая нелепость, — как ни в чем не бывало подтвердил Хуа Чэн. Се Лянь широкими глазами посмотрел на демона в красном, что абсолютно спокойно стоял рядом и, видимо, совершенно серьезно сказал именно это. — Стесняться, Се Лянь? Тебя? Хах. Да ты, моя чистейшая душа, главное сокровище всех этих трех миров. Тебя будет стыдиться только тот, кто безмерно тебе завидует. Как ты еще терпишь подле себя таких мерзких безумцев как я и наш новый друг вот в чем вопрос, — сказал уверенно Ци Жун. — Нет-нет. Ци Жун, что же ты такое говоришь! — запылал щеками Се Лянь. — Господин Ци абсолютно прав, — добил принца Хуа Чэн, хотя ему и не нравилось соглашаться с сумасшедшим демоном в зеленом. — Ну все-все. Хватит, — попросил пощады Се Лянь. — Уверен, что понял? А ну давай-ка повтори, гэ, — улыбнулся Ци Жун, ожидая от принца повторения своих слов. — Ци Жун, — выдохнул Се Лянь, неловко поглядывая на Хуа Чэна. — Не слышу, гэ. Давай вместе. Наследный принц Сяньлэ, Бог Войны в короне из цветов, Се Лянь самый добрый и светлый…- начал Ци Жун. — Чистейшая-душа-среди-всех-трех-миров-сердце-что-чистейший-алмаз-полное-бесконечной-доброты. Да-да, А-Жун, я помню, — быстро протараторил Се Лянь, прикладывая ладони к лицу, чтобы охладить вспыхнувшее красным лицо. Ци Жун снова засмеялся, а Хуа Чэн застыл статуей самому себе, рассматривая краснеющего принца рядом с собой, как будто ничего красивее никогда не видел и больше не увидит. — Вот так-то, мой царственный гэ, — довольно улыбнулся Ци Жун, который и заставлял иногда Се Ляня проходить этот курс самовнушения «Я самая обаятельная и привлекательная». А дальше Хуа Чэн позвал Се Ляня в оружейную. Ну как позвал. Ненавязчиво пригласил, вызвавшись провести экскурсию. Се Лянь на крыльях любви к красивым железкам полетел чуть ли не вперед Непревзойденного, а Ци Жун потащился следом. Что не запрещено, то разрешено. Оружейная действительно была богата на экспонаты. Се Лянь белым призраком летал от одной сабли к другой. Ну может и не сабли, но Ци Жун слабо разбирался во всех этих названиях, не фанатея от оружия. Се Лянь же, судя по его счастью, находился чуть ли не на пороге вознесения. Он хватался за каждое оружие, рассматривая, взвешивая в руке, делая выпады и все это не переставая говорить. Если Се Лянь и задавал вопросы, то в фанатском порыве даже не дослушивал ответ Собирателя цветов, начиная говорить дальше. Кажется именно Се Ляню нужно было проводить экскурсию для них, ведь как он оружие не знал никто. Но ни один демон и не думал о том, чтобы прервать или остановить принца. Се Лянь был счастлив. И что Ци Жун, что Хуа Чэн впитывали в себя этот образ. — Покажи ему Эмин и согласись на спарринг. Он будет еще больше счастлив, — подал идею Собирателю цветов Ци Жун. Хуа Чэн невыразительно посмотрел на Ци Жуна, а тот только кивнул головой, типа иди, а не стой столбом. — Да простит этого ничтожного Его Высочество, но может он окажет этому недостойному демону честь и сойдется с ним в спарринге? — вежливо, даже слишком спросил Хуа Чэн. — Конечно, Хуа Чэн! — радостно откликнулся Се Лянь, даже не замечая, что сфамильярничал. Ци Жун лишь счастливо улыбнулся. Счастье Се Ляня и его счастье. А Хуа Чэн пошел навстречу принцу, призывая свою саблю.