Лазурная музыка

Ци Жун стоял на пороге разваливающегося сарая, невидящим взглядом смотря вперед. Ему осточертел этот вид с горы. Красивый, залитый солнцем, такой безмятежный. Только нахер он ему был нужен, если здесь не было Се Ляня. А его здесь точно не было. Ни вчера, ни позавчера, ни позапозавчера и не факт, что будет завтра. И это было страшно. Лазурный демон дымил как паровоз, пытаясь успокоить нервы. Любимых сигарет здесь было не сыскать, но что-то близкое к табаку он разыскал. Но даже это не помогало. Ничто не помогало успокоиться, когда нервы демона сдавали. Что-то явно было не так. Се Ляня не было здесь, а он должен был почти сразу вернуться на землю после вознесения в третий раз. Тараканы Ци Жуна день и ночь носились кругами у него в голове, истерично вопя, что это пиздецкий пиздец. На фоне отсутствия Ляньляня по неизвестной причине гнев Хуа Чэна Ци Жуном вообще не воспринимался. — Ты сказал, что Его Высочество будет здесь, — холодно сказал Хуа Чэн, оставаясь в проеме сарая, который так и не стал храмом. Ци Жун лишь потер двумя пальцами, между которыми была зажата сигарета, по лбу. — Я знаю. Что-то не так. Он должен быть здесь. Уже должен, — злобно растирал точку между бровей демон, пытаясь взять себя в руки, а не захлебываться в панике. Последний раз он так плохо чувствовал себя, когда понял, что Ляньлянь в гробу. Что его принц заживо похоронен. Один, в темноте, раненый, истекающий кровью, без единой возможности выбраться. Несправедливо подвергнут болезненной казни и нескончаемым пыткам! — Где. Он? — спросил Непревзойденный. Ци Жун спинным мозгом ощущал всепоглощающий ужас и Тьму. Не темноту ночи, когда солнце сменилось луной, а Тьму именно с большой буквы. Зло, ненависть, жажда, жестокость, безжалостность. Это чудовище стояло у него за спиной, грозясь поглотить и его своим кровавым ртом. Вот только и Ци Жун, став демоном, теперь принадлежал этой тьме. И пусть и опасался Хуа Чэна, но не боялся его. Он боялся за Се Ляня, мог волноваться за Сань Лана, но никак не боялся демона или Бога. — На Небесах, — сказал Ци Жун, продолжая игнорировать угрозу своему существованию в лице Хуа Чэна, что теперь стояла у него за плечом. — Другого варианта нет. Он должен был спуститься. Мы здесь. Ему не сдались Небеса. Он должен был спуститься. Ци Жун повернул голову, чтобы посмотреть прямо в глаз Хуа Чэна, что отбросил свою мальчишескую маскировку. Перед ним стоял Кровавый дождь, сам Ужас Небес, а Ци Жун видел дальше этого фасада. За ненавистью и злобой он видел панику, страх и нешуточное волнение Непревзойденного за Се Ляня. — Вариантов больше нет. Он должен быть на Небесах, — повторял Ци Жун, зациклившись на новой цели. — Здесь оставим кого-то на случай, если А-Лянь все же вернется. Но медлить больше нельзя. Попробуй расспросить Черновода. — И это все, что ты знаешь? Ублюдок, — прошипел Хуа Чэн, потянувшись к шее Свирепого, но все же остановившись на середине движения. — Да я твои кишки на Эмин намотаю, а юркий язык поджарю и затолкаю в глотку настолько далеко, что ты даже представить не можешь, — угрожающе прошипел Хуа Чэн, чуть наклоняясь, чтобы смотреть глаз в глаза другого демона. — На милый Эмин будешь наматывать кишки Цзюнь У, — не остался в долгу Ци Жун, вставая вплотную к Хуа Чэну. — Се Лянь вознесся. Он в пределах духовной сети. Пароль от его сети «повтори сутру этики тысячу раз». Свяжись с ним. Хуа Чэн был весь напряжен и не желал делать ни шага назад, тут же потянувшись пальцами к виску, а Ци Жун с такой надеждой смотрел на Кровавого дождя. Хоть бы у Хуахуа получилось. Хоть бы его хваленая удача сработала и они нашли бы Се Ляня. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста… — Ваше Высочество. Гэгэ. Ци Жун весь задрожал и вцепился в плечи Хуа Чэна. Он сам никогда не пользовался духовной сетью. Да и не знал, сработает ли. Он и не вспоминал о таком способе общения. У Се Ляня из-за канг было ужасающе мало духовных сил, а даже те, что ему удавалось скопить, быстро рассеивались. Сам же Ци Жун располагал только демонической ци, которая тоже имела свою специфику. Тем более Се Лянь всегда был рядом с ним. И Ци Жун думал, что этого будет достаточно, чтобы помочь или защитить А-Ляня. Но нихера этого было недостаточно. — Получилось? — прошептал Ци Жун, когда глаз Хуа Чэна застыл в одной точке. Но Непревзойденный не отвечал и в итоге Ци Жун не выдержал и приложил два пальца и к своему виску, входя в сеть духовного общения под паролем Се Ляня. — Гэ? — на пробу позвал Ци Жун, голос которого разлетелся в темноте мысленного пространства. Эхо прошло по темноте, но потом Ци Жун заметил, что рядом с ним стоит и проекция Хуа Чэна. Демон оглянулся на Непревзойденного, но тот опять же молчал, думая о своем. — Плевать! Ляньлянь. Если ты нас слышишь, то мы здесь. Мы ждали тебя, искали тебя, а теперь будем еще усерднее искать. У тебя наверняка нет духовной энергии, поэтому ты и не можешь нам ответить. Ничего, Ляньлянь. Ничего страшного. Мы знаем, что ты на Небесах. Был бы ты на земле и мы бы тебя нашли. Но тебя здесь нет и есть только одна причина, по которой ты не мог бы вернуться к нам, — с ненавистью сказал Ци Жун. — Гэгэ, где бы ты ни был, мы найдем тебя. Я выполню свое обещание и убью Цзюнь У. Но мне нужно время. Я умоляю вас, Ваше Высочество, где бы вы сейчас ни были, дождаться нас. Я верю в вас. Я живу только ради тебя, — проникновенно сказал Хуа Чэн, всматриваясь в темноту, мечтая увидеть хотя бы тень дорогого до дрожи силуэта. — Я сделаю все и даже больше, гэгэ. Прошу, поверь мне. Прошу поверь нам. Ци Жун только серьезно кивнул Хуа Чэну, что посмотрел на него. У Собирателя цветов под кровавым дождем будет поддержка Лазурного фонаря в ночи. Конечно же, она у него будет. Ци Жун собственноручно все жилы из себя вытянет, но поможет всем, чем может Хуа Чэну. — А-Лянь, — прикрыл глаза Ци Жун. С губ рвались ужасающие фразы по типу «все будет хорошо», хотелось попросить Се Ляня потерпеть, но Ци Жун просто не мог просить о таком своего принца. Не мог. На долю Се Ляня выпало столько дерьма, что ни у кого не было никакого права заставлять это божество принимать и терпеть все новые и новые удары злоебучей судьбы. — А-Лянь, ты не он. Не слушай эту тварь. Ты наследный принц Сяньлэ, Бог Войны в короне из цветов, ты трижды вознесся на Небеса, что тебя недостойны были и в первое пришествие. Так раздави эту мразь. Он же слушает, не так ли? — холодно заметил Ци Жун. И действительно в непроглядной темноте, за исключением двух кругов света, в которых стояли Хуа Чэн и Ци Жун, появился третий силуэт. Только вот это был не Се Лянь. В третий круг света вышел высокий мужчина в белоснежных одеждах и с маской, скрывающей его лицо. Улыбка и слезы. Смех и плач. Безликий вышел к ним и просто стоял, наверняка наслаждаясь представлением. Се Лянь же стиснул зубы, сжимая кулаки. Он слышал их. Он слышал и А-Жуна, и Сань Лана. Но ужасающее облегчение от того, что он их услышал, затмевалось страхом за них. Ведь Бай Усянь стоял прямо за его спиной. Нависал над ним, приложив два пальца к его виску и слушая все, что говорили Хуа Чэн и Ци Жун. А Се Лянь ничего не мог с этим поделать. Канги не давали накопить своей духовной силы, а специальные кандалы в подвале дворца Небесного Императора сдерживали Бога Войны. Се Лянь был лишен даже голоса, в беззвучном крике сжимая зубами толстую ленту на лице. Мужчина в который раз дернулся насколько позволяли оковы, пытаясь хоть бы так разорвать духовную связь, в которую нагло влез Бай Усянь. Но цепи держали крепко, а каждое беспомощное сопротивление бальзамом лилось на мертвое сердце Белого бедствия. Одинокая слеза, прокатившаяся по белоснежной щеке принца, быстро впиталась в ткань его заношенных одежд. Но глаза принца горели решимостью, которую из-за его спины Бай Усянь не мог видеть. Мед карих глаз застыл. Мягкость, сладость и доброта уступили место упорству, уверенности и силе. Он не подчинится Белому Бедствию. Он не станет его копией, его подобием. За его спиной стоит его враг. Враг, уничтоживший его королевство, погубивший его семью. Враг, который самим своим существованием вновь угрожал его семье. А как известно Боги Войны решают свои проблемы отнюдь не словами. Они решают их острой и звонкой сталью, с радостью украшая ее кровью своих врагов.