Лазурная музыка

Хуа Чэн был уверен, что с ним происходит что-то странное. И что в этом был виноват Ци Жун. Он не мог противиться воле своего Бога, не мог сковывать его свободу или ограждать от мира. Хотя иногда (часто), очень хотелось спрятать эту добрую душу от остальных, наслаждаясь ее светом только одному. Но все же он не мог поместить гэгэ в золотую клетку. Да, и ему там совсем не место. Его Высочество любил путешествовать, любил узнавать что-то новое, так радовался самым обычным мелочам, будь то раскрывшийся цветок или жужжащий шмель. Он был так красив и полон жизни. И если наследный принц Сяньлэ был Божеством, то князь Сяоцзин был демоном. И если к гэгэ он испытывал любовь, то ожидал от себя ненависти к Ци Жуну. Которой не было. Было недоверие. Но ни ненависти, ни злобы, ни даже ревности, которая разрывала сердце от тоски и печали. И сейчас Хуа Чэн снова стоял в стороне, не замечая как задумчиво поглаживает Эмин. Он наблюдал за тренировочным боем гэгэ и Ци Жуна. Конечно, Лазурный фонарь и в подметки не годился Богу Войны на этом поприще, но гэгэ неизменно терпеливо и с улыбкой обучал демона. И это был хороший шанс, чтобы понаблюдать и разобраться в себе. Он никогда ничего не ждал от своего Божества, а если в минуты слабости и позволял себе фантазии, то хорошо понимал, что это лишь плод его воображения, ничего не имеющий общего с реальностью. Но сейчас…сейчас он был мужем Се Ляня. Мужем в полном значении этого слова. Но не единственным. Ци Жун ничуть не меньше занимал места в сердце гэгэ, стоило честно это признать. Но Хуа Чэн ожидал от него совсем другого. Он ожидал подколов, ожидал, что Ци Жун будет перетягивать внимание принца на себя, ожидал противостояния. Хуа Чэн ожидал удар в спину от Ци Жуна. Он был к этому готов. Но Лазурный фонарь никогда не следовал ожиданиям. Он…вел себя так, как будто его все устраивает. Как будто он не ревнует, как будто не хочет его убрать и делить ложе с принцем и только с ним. И это сбивало с толку. Тут же приходили на ум слова демона, когда тот заикнулся об ухаживании за ним. Но Хуа Чэн откидывал эти мысли, считая бредом. И это подвешенное состояние было незнакомо Хуа Чэну. Он ожидал бороться за право быть с Се Лянем. Он ожидал соперника. А получил не одного мужа, а двух. Ци Жун не избегал его, не строил козней, чтобы расстроить с Се Лянем. Он улыбался. Он выпрашивал у него как прошел его день, самолично заявлялся к нему в кабинет, предлагал помощь с работой или поручениями, предлагал совместно организовать сюрприз гэгэ, сам приводил Се Ляня в его спальню или звал туда, где их неожиданно настигала страсть, если его не было рядом. И все это сбивало с толку Хуа Чэна. Он не чувствовал ненависти и злости к Ци Жуну, а тот отвечал ему не меньшим, а даже большим.

***

— Ух, гэ меня совсем вымотал, — тяжело дышал Ци Жун, закинув свою руку на плечи Се Ляня, сдувая свою челку со лба. Се Лянь, что стоял рядом с демоном, ни капельки не уставший и все такой же опрятный, лишь прикрыл пальцами рот, из которого невольно вырвались смешки, когда он увидел это милое или даже детское поведение Ци Жуна. — А-Жун сегодня хорошо постарался. Я вижу прогресс в его умениях, — сделал комплимент принц супругу, отводя его взмокшую челку со лба. — Ляньлянь как всегда добр, — улыбнулся Ци Жун. — Я лишь сказал правду, только и всего, — улыбнулся Се Лянь. — Сань Лан тоже делает успехи. Еще немного и сможет уложить этого Императора на лопатки. — Мы и так тебя кладем на лопатки каждые два дня так точно, — усмехнулся на ухо принца Ци Жун, от чего тот сразу же покраснел. — Ци Жун, — шепнул возмущенно Се Лянь, смутившийся двусмысленности фразы, которую сказал. — Гэгэ льстит этому демону, — подошел ближе Хуа Чэн, убирая Эмин в ножны. — Может быть гэгэ хочет еще один раунд? — Ох, с удовольствием, но только если Сань Лан не устал, — тут же оживился Се Лянь, а Ци Жун отполз к скамеечке, подальше от эпицентра боя. Демон воткнул меч в землю, а сам сел с довольным вздохом. Все мышцы тянуло, как будто он в качалке полдня пробыл, поднимая штангу. Се Лянь действительно был непревзойденным мастером боя. И эта сила в не очень-то грубом с виду принце заводила. Но свои фантазии о властном Императоре Ци Жун решил отложить. Уставшее от нагрузки тело отдыхало, когда как мозг снова подкинул демону идей. И даже несколько. Ци Жун неожиданно вспомнил о Баньюэ. И о королевстве, но в частности о девчушке, что могла управлять змеями. Се Лянь ее помнит или они вообще не встречались? Неужели там до сих пор гибнут люди? А Пэй Су, которого прикрывал Пэй Мин? Что случилось с младшим Пэйем? Списки погибших от руки Бай Усяня слишком велики, чтобы Ци Жун запомнил каждое имя, что в нем значится. Ци Жун сделал себе пометку, чтобы смотаться в пустыню и проверить свою память. Второе, что пришло ему на ум, так это мысль о Гу Цзы. Мальчишка, что каким-то образом запал в душу другой версии Лазурного фонаря. Надо ли ему найти этого мальчика? Или уж лучше ребенок живет без тесного знакомства с демонами? А тут заодно выплывала и третья мысль. Ци Жун называл Се Ляня доброй душой, а на самом деле и сам недалеко ушел. Мертвое сердце горечью обливалось, стоило увидеть в Призрачном городе детей. Мертвых детей, неупокоенные призраки которых в редкие моменты смеялись и забавлялись в переулках улиц. Но ведь покой нам только снится. Его можно не найти и после смерти. И смотря на этих маленьких неприкаянных призраков, Ци Жуну становилось неимоверно грустно, потому что он не был идиотом и понимал, что по ряду причин в этом мире ребенок не смог прожить длинную и счастливую жизнь. И этот ряд причин… Ну, он был Непревзойденным, не так ли? Это Богам запрещено показываться людям и вмешиваться напрямую в их дела. Вроде вот и хорошо они это придумали, а как-то особой пользы от этого не заметно. Это надо переться в храм, рассказывать о своей проблеме и верить, что у Бога наверху будет время и желание ей заняться. В общем обратной связи нет, техподдержки нет, а есть только вера в лучшее. Перспективы туманные. А вот у демонов подобных заморочек нет. Единственное, что нормальные люди от нечисти шарахаются. Но вообще-то и правильно делают, но речь не об этом. Чисто теоретически ему же вообще ничего не мешает выйти к людям и…заняться благотворительностью? Облагодетельствовать не кого попало? Действовать согласно «вы нас не ждали, а мы приперлись»? Ци Жун сопел и пыхтел, рассматривая ситуацию, то с одной стороны, то с другой. Он был силен, богат, имел влияние, ага замужем за Императором Небес и в очень близких отношениях с Собирателем цветов под кровавым дождем. Так что и богатства, и влияния у него хоть отбавляй. Да, и в людском мире у него есть псевдоним, под которым можно работать… Но Ци Жун решил еще получше эту мысль обдумать. А так тренировка Хуа Чэна и Се Ляня закончилась. Принц в светлых одеждах сидел на поверженном Кровавом дожде и Ци Жун никак не мог усидеть на месте. Он позвал к себе малютку Жое, наверняка спровоцировав у Хуахуа стояк от божественного вида Бога Войны в короне из цветов с распущенными волосами на фоне мягкого света фонарей и звезд, а также с аурой победителя. Ци Жун усмехнулся, думая что властный Император Небес или принц-завоеватель, что возьмет свой «трофей» будет прекрасной идеей, чтобы разыграть ее в спальне. По крайней мере Хуахуа, явно будет только за.