Лазурная музыка

Се Лянь беспокоился. Он всегда беспокоился и заботился о своих супругах. Он прекрасно знал, что два Непревзойденных могли постоять за себя. В конце концов, что Сань Лан, что А-Жун были сильнее абсолютного большинства существ во всех мирах, но это не мешало Се Ляню волноваться. Мужчина, не осознавая своих действий, все чаще сжимал подвески на своей груди. Кольцо и нефрит были приятно прохладны, постепенно нагреваясь от его прикосновений, что дарило Се Ляню спокойствие. И все же…он скучал по своим мужьям. Он знал, что это неуместно, знал, что у каждого из них свои дела и обязанности, но Се Лянь часто, чаще, чем хотелось бы, ловил себя на непреодолимом желании вернуться в Дом Блаженства, чтобы увидеть супругов, или хотя бы связаться с ними по духовной сети. Возможно так на него повлияло его прошлое, когда он оставался совершенно один, ощущая пропасть одиночества в груди, которая его засасывала в свои недра и пугала, а возможно такие желания были нормальны для влюбленных. А Се Лянь был несомненно влюблен в своих мужей. — Ваше Величество? Се Лянь вскинул голову и моргнул, прогоняя свои мысли. Мужчина осознал, что он находится на собрании богов на Небесах, и стыд накатил удушающей волной. Он был Императором Небес, а все прослушал! Так далеко ушел в свои мысли, что совершенно не слушал доклады. Стыд и позор на его голову! — Ваше Величество еще с нами или у него есть другие дела? — сложив руки на груди отозвался Му Цин, подозрительно прищурившись. Се Лянь тут же разжал пальцы, которые сами игрались с подарками демонов на его шее, краснея еще больше. — Ох, кажется, Его Величество действительно в плену сладких грез. Как я вас понимаю, — вздохнул печально Пэй Мин, подперев рукой щеку. — Нет, все совсем не так! — тут же попытался опровергнуть слова небожителя Се Лянь, но разговор за столом уже ушел в другую сторону от рабочего вопроса. Му Цин и Фэн Синь снова ругались. Радовало лишь то, что они шипели на друг друга, еле выталкивая слова через сжатые зубы, но не затевали откровенных драк. Пэй Мин, тяжело вздыхающий о чем-то своем, уже с энтузиазмом раздавал советы. Се Лянь даже и не знал порадоваться за молодого нового небожителя или посочувствовать ему, когда тот стал объектом внимания Пэй Мина, который подробно объяснял тому, как очаровать женщину. Принц извиняюще улыбнулся, повернувшись к Лин Вэнь. Богиня как и всегда была одета в платье темно-синего цвета, и как и всегда маскировала такого же цвета синяки под глазами. — Лин Вэнь, я извиняюсь за это. Боюсь нам придется перенести остальные темы на другой раз. Если есть нечто срочное, то я сам этим займусь, — сказал Се Лянь, понимая, что снова призывать заскучавших небожителей к продолжению работы уже бесполезно. Лин Вэнь вздохнула подозрительно похоже на Пэй Мина, но явно абсолютно по другой причине. Женщина просмотрела свои записи и с секундной заминкой передала Се Ляню один из свитков. — Благодарю Владыку Лин Вэнь. Думаю, на сегодня мы закончим. Благодарю всех и желаю хорошего дня, — уже громче сказал Се Лянь, распуская всех. Все небожители быстро ушли из зала. У всех были свои дела, так что никто не протестовал, что собрание закончилось, когда еще не были разобраны все жалобы. Се Лянь вздохнул, разворачивая свиток, отданный ему Лин Вэнь. Он уже не в первый раз думал о том, что Дворец Лин Вэнь обречен на непрекращающуюся работу. Но кадров для работы не хватало. Небеса все еще испытывали трудности с недостатком бессмертных, чтобы распределить дела и таким образом уменьшить нагрузку на каждого небожителя. — Баньюэ, Баньюэ… Что-то знакомое, — пробормотал себе под нос Се Лянь, скручивая назад свиток, и собираясь спуститься с Небес на землю.

***

Хуа Чэн сидел за столом и уже неопределенное количество времени раздражающе стучал кончиком кисти по столу. Раздражающее стучание еще больше раздражало Непревзойденного, хотя и было совершено его собственными руками в бессознательных попытках успокоиться. И этот круг раздражения никак не прекращался, подпитывая гнев и, гуй откуда он его взял, беспокойство. Ци Жун пропал. Хуа Чэну этот музыкант не сдался. Какое ему было дело, где тот шлялся? Инь Юй принес ему на подпись документы, да и гэгэ нужно было порадовать своей каллиграфией. Но вчитываться и подписывать документы было так скучно, что Хуа Чэн решил переброситься парой фраз с Лазурным фонарем. Гэгэ он бы не позволил себе беспокоить. Ладно, возможно он бы побеспокоил гэгэ позже, но сначала хотелось вылить раздражение от некончающихся бумаг на Ци Жуна. Предвкушающая улыбка украсила губы Кровавого дождя, которую он так и не заметил. Но все предвкушение резко схлынуло, когда ему никто не ответил. Вслед за предвкушением пришла пустота, когда Хуа Чэн забил на неответившего демона, пожелав ему всего «хорошего», а потом и злость. Хуа Чэн еще несколько раз настойчиво пытался связаться с Ци Жуном и каждый раз получал только тишину в ответ. Непревзойденный злился, гневался, приходил в ярость только от мысли, что его специально игнорируют. Но за этим заревом чувств пряталась лишь одна мысль, что забрала с собой весь покой Кровавого дождя. «А если что-то случилось?» Эта мысль терзала Хуа Чэна множество раз в отношении Его Высочества и демон не испытывал угрызений чувств, когда в такие моменты связывался с Се Лянем, что готов был ему ответить в любое время суток моментально. И это успокаивало демона, который откладывал штурм Небес, чтобы вытащить своего гэгэ из этого рассадника раздражителей совести. Сейчас же эта мысль коснулась и Ци Жуна. И никакое осознание, что это Ци Жун, который может катиться на все четыре стороны, а не его гэгэ, не помогло. Хуа Чэну не было на него плевать никогда. С самой первой встречи он был доверенным лицом, близким человеком Его Высочества, а теперь тот был мужем гэгэ. Таким же мужем как и он сам, и все же Хуа Чэн никак не находил в груди злости из-за этого. Он беспокоился за Ци Жуна. И не только потому, что действительно в случае чего гэгэ будет грустить из-за этого. И именно эта мысль выводила демона из равновесия. Он топил ее яростью и гневом, пытаясь заглушить ее настойчивый шепот. Кисть испачкала каплями чернил документы и пальцы демона, непрекращающийся стук перешел из монотонного в бегущего в пляс, и Хуа Чэн с рыком откинул сломанную деревяшку, резко вставая из-за стола. Он просто посмотрит, где находится этот придурок и чем тот занят, что осмеливается игнорировать его. И все. Просто посмотрит, может быть всыпет или уколет словом. Просто посмотрит и все. Это же просто от скуки. Будет небольшой перерыв в работе, разбавленный язвительными фразами в ответ. Хуа Чэн достал из-за пазухи игральные кости и вошел в портал, следуя за заклинанием, отслеживающим Ци Жуна.