***
Наверное, с моей стороны было глупо ожидать, что Кайл будет в комнате, когда я вернулся сегодня утром. Не похоже, чтобы он оставался в ней дольше, чем на ночь. В любом случае, мне нужно было время, чтобы остыть, поэтому я почувствовал некоторое облегчение, обнаружив, что комната пуста. Но теперь, когда время близится к 10:00… и я не видел его весь день, за исключением того случая, когда он был со своими приятелями… я начинаю беспокоиться. Я беспокоюсь, потому что думаю, не потерял ли я его уже. Я знаю, что есть большая вероятность того, что я смогу довести его до конца, но они правы. Он такой пиздецки упрямый; я должен придумать что-то радикальное. Я решил найти Остина завтра после школы, чтобы обсудить это с ним. Может, у него есть идеи, которые не сработали на Дэнни. Если Кайл все еще тянет меня в ОВЧ, значит, он не совсем забыл, кто я такой. Я лежу на кровати, обдумывая все эти напряженные сценарии, как вдруг дверь распахивается, и появляется мой сосед по комнате с взволнованным видом. Я сажусь, когда он оглядывает комнату, а затем смотрит прямо на меня и подходит ко мне. Он садится на край моей кровати и смотрит на меня, ничего не говоря. Его глаза кажутся грустными, но в то же время они кажутся пустыми. Я ничего не говорю в ответ. Я смотрю, как он протягивает руку и медленно оттягивает мою челку, а затем опускает руку обратно на бок, как мертвый груз. — Все к лучшему, — вдруг тихо говорит он. Я все еще ничего не отвечаю, хотя в голове у меня проносится мысль о том, что он имеет в виду, и, глядя на него сейчас, я думаю, было ли то, что он сказал, действительно направлено на меня. Возможно, это были просто мысли вслух. — Стэн? — спрашивает он, и я смотрю, как он возвращает жизнь в свои глаза, и я могу с уверенностью сказать, что теперь он действительно смотрит на меня. — Да? Он внезапно притягивает меня к себе, чтобы крепко обнять, и я напрягаюсь, прежде чем медленно и нерешительно обхватить его. — Кайл? — тихо пробормотала я. — Все это к лучшему, — повторяет он то, что сказал раньше. — Вот увидишь. Так мы сможем быть вместе всегда… Стоп. Что? Мне не нравится, как он это сказал, и, вопреки своему внутреннему голосу, я отталкиваю его и отстраняюсь. — Что это значит? — спрашиваю я. — Увидишь, — повторяет он, глядя на меня так, что я не могу расшифровать. — Кайл, прекрати! — призываю я, обнимая его за плечи. Тот момент, когда я смог увидеть его настоящего, потускнел, и на смену ему пришел пустой взгляд. Его глаза словно остекленели… Клянусь Богом, если эти ебаные ублюдки сделали хоть что-то, чтобы навредить моему Кайлу… — Ты сможешь поужинать завтра вечером? — перебивает он, спрашивая так вежливо, как только можно. — Я… — я заикаюсь, не в силах ответить ему. Часть меня не хочет ужинать с ним, потому что это все равно, что ужинать с кирпичной стеной. С тем, кто говорит жуткие вещи и прячет своего лучшего друга. Вдобавок ко всему, я надеялся завтра осмотреть место преступления для Остина. Найти несколько реальных ответов. Завести собственные связи и попытаться вернуть Кайла. — Я чувствую себя ужасно, оставляя тебя одного каждый вечер за ужином. Я хочу загладить свою вину перед тобой. Я знаю, что если я скажу «да», мы будем не вдвоем. Это будет атака дронов, часть II. И с меня этого достаточно. — Все круто, я, пожалуй, побуду в комнате, поработаю немного. Кайл вырывается из моей хватки и поднимается с кровати. — Черта с два, — спокойно говорит он. — Ты просто пригласишь своего нового приятеля Остина, да? Неужели я настолько очевиден? — Нет, — лгу я. — Я просто думаю, что мне нужно потратить немного времени на домашнюю работу. Он фыркнул. — Что этот урод вообще обо мне говорит, я знаю, что я ему не нравлюсь. — Он не урод, — огрызаюсь я. — И он ничего не говорит о тебе. — Точно, — ехидничает Кайл. — Он не говорит, потому что ты должен знать, что я не позволю этого. Единственный, кто может говорить о тебе гадости, это я… и, в меньшей степени, Кенни, — я думал… я точно думал, что тогда он улыбнется. Но он не улыбается, вместо этого он только качает головой, как будто я совершаю огромную ошибку, о которой потом буду жалеть. — Вы с ним теперь очень близки, да? — спрашивает он, идя к своей стороне комнаты. Я делаю глубокий вдох, сжимая кулаки. — Кайл, он один из единственных парней, которые разговаривают со мной. Потому что, хотя ты говоришь обо мне со многими своими друзьями, никто никогда не хочет узнать меня поближе! — к этому времени я уже стою и иду к нему. — Может быть, если бы ты дал нам шанс показать тебе… — Я не хочу, чтобы вы мне что-то показывали! — срываюсь я. Я хочу вернуть своего лучшего друга. — Это не Остин не любит тебя — это ты не любишь никого, кто не состоит в этом ебаном клубе! Ноздри Кайла раздуваются, и он делает паузу, притворяясь, что что-то делает, чтобы бросить на меня взгляд. Он сжимает губы и краснеет. Кажется, он забыл дышать. Он выглядит ужасающе злым и пугающим. — Включая меня, — добавляю я. Он остается на месте, и я вижу, как напрягаются его предплечья. Сгибаются от сдерживаемой ярости, о которой я всегда знал, что она в нем есть, но, очевидно, Южный Парк держал ее в здоровом узде. — Кто сказал, что это имеет какое-то отношение к клубу? — он делает паузу, как бы сдерживая себя. — Кто сказал тебе о ОВЧ? — процедил он, и тут мне захотелось прикусить свой сраный язык. Как я мог забыть, что, насколько Кайл знал, я ничего не знал о ОВЧ? Да, я знал о его существовании, он говорил мне, но он не знал, что я знал, что он в нем. До сих пор он, наверное, думал, что я в полном неведении о его местонахождении и связях с Миллером, а недавно и с Джейсоном. — Это был Остин, да? — продолжает он. — Нет, это был не Остин, — вздыхаю я, внутренне радуясь, что мне, по крайней мере, не придется врать об этом. — Ты сказал мне, помнишь? В мой первый день. Ты укорил меня за то, что я думал о нем как об обычном почетном обществе. Я могу похлопать себя по спине за то, что избежал этого… Кайл прерывает мои мысли. — Но кто сказал тебе, что я в нем? Я не говорил тебе. Я замолкаю на секунду, пока мои мысли скачут и я пытаюсь придумать что-то другое, кроме правды. Я не хочу уличать Остина еще больше, чем уже есть. — Это… очевидно, Кайл, — наконец отвечаю я. — Ты должен знать, насколько популярен этот клуб, все парни здесь постоянно говорят о нем и о том, как они могут вступить в него. Мне не составило труда определить, кто является членом клуба, а кто нет. К некоторым из вас здесь относятся практически как к членам королевской семьи. — Это абсурд! — кричит он в насмешливом недоверии. — Нам просто повезло, что мы — талантливая группа людей, объединенных одной связью! — Да, — фыркнул я. — И кто, блядь, так говорит? Я знаю, что ты гений или что-то в этом роде, но раньше ты никогда не считал нужным это демонстрировать. Почему ты ведешь себя так, будто ты лучше меня? Он гогочет, преувеличивая скептицизм в своем голосе. — Стэн, я никогда так себя не вел. — Ты прав, — соглашаюсь я, складывая руки и кивая. Он выглядит довольным, пока я не закончил. — До этих пор. Он снова смотрит на меня скучающими и измученными глазами. — Я иду спать. — Нет, не смей! — кричу я, подходя к нему и становясь ближе и ближе. — Скажи мне, что происходит, — требую я. — Уйди с глаз моих долой, — бормочет он. — Скажи мне, что ты снова не влюбился в какую-то гребаную секту, Кайл, — начинаю я. — Заткнись, Стэн! — кричит он, толкая меня своими удивительно мускулистыми руками. Я делаю шаг назад и тут же возвращаюсь обратно. — Ты всегда так злишься, когда знаешь, что кто-то прав? — я упорствую, его глаза сужаются до крошечных щелочек. — Ты не знаешь, о чем говоришь, — огрызается он, скрежеща зубами. — Иди спать, Стэн. Я смотрю в его глаза еще несколько мгновений, пытаясь расшифровать прежнего Кайла. Я нигде не могу разглядеть его следов, и это пугает меня. Я знаю, когда нужно сдаться, пока все не пошло наперекосяк. Я терпеливо киваю и отхожу в свою часть комнаты. Неудивительно, что подготовка ко сну проходит в тишине. Может, я и отпустил ситуацию, но я ни за что на свете не доволен тем, как закончился этот спор. Да и как я могу быть доволен? Хотя у нас с Каем были ссоры, до драк не доходило. Я не уверен, какой была бы наша дружба, если бы она у нас была, при том, как напряжены наши отношения сейчас. Когда я умываюсь в ванной, один, не обращая внимания на окружающих меня парней, я смотрю на свое мокрое лицо в длинном зеркале. Кайл толкнул меня. Этот ублюдок толкнул меня. Этот ублюдок мне не друг. Я не знаю, где он, но, честно говоря, я пиздец как устал от незнания. Я хочу вернуть Кайла, и у меня есть все намерения вернуть его. …допустим, что Кайл действительно ввязался во что-то, что самоуничтожится через пять минут. Что ты собираешься с этим делать? Неужели я только сегодня утром разговаривал с Кенни? Такое ощущение, что это было несколько дней назад. Но он был прав, когда спрашивал меня. Что я собираюсь с этим делать? Это становится смешным. То, как он себя ведет, как относится ко мне. Так больше продолжаться не может, я этого не допущу. Я должен что-то придумать. Я должен вернуть своего лучшего друга к нормальной жизни. Но как? — Но как, что? Я фокусируюсь на парне, который живет через несколько комнат от нас с Кайлом. Неужели я сказал это вслух? — О, ничего, — пожимаю я плечами и собираю свои вещи, чтобы вернуться в комнату. Когда я возвращаюсь в комнату общежития, свет выключен, а Кайл спит в своей кровати. Я убираю свои вещи и забираюсь в свою кровать, только чтобы посмотреть на Кайла, притворяющегося в темноте. Конечно, он не спит! Он говорил о том, что Миллер никогда не спит, и шутка это или нет, но я думаю, что он действительно не спит. И этот гребаный культ держит Кайла на грани. Как кто-то может думать, что это может быть здоровым? Как кто-то может хотеть быть частью чего-то настолько… разрушительного? Для твоего разума? Твоей свободе мысли? Кайл, как никто другой, должен быть человеком, который хотел бы сохранить частичку себя. Он провел всю свою жизнь в борьбе с другими за то, кем он является, и с гордостью принимал свое наследие и задротство, даже когда его друзья отвергли его. Для меня это не имеет никакого смысла. Кай — один из самых волевых людей, которых я знаю. У него удивительно саркастичный взгляд на жизнь, который переходит в его чувство юмора — это одна из тех вещей, которые я в нем люблю. Мой друг смеется над всем институтом этого дурацкого «общества» и высмеивает самые основы его принципов. Хрен его знает, чем они занимаются, но это не может быть так эффектно. Я запихиваю подушку в клубок за шею и кладу голову на руки. Когда жизнь стала такой жесткой? Примерно в то же время я повесил толстовку муниципального колледжа и отправился сюда. В СП. В универ Кайла. К черту. Кайл пригласил меня сюда! И по какой-то причине, я не знаю, но, блядь, я не позволю ему забыть об этом. В конце концов, созерцание операции: спасение Кайла выматывает меня, и я ловлю себя на том, что то засыпаю, то отключаюсь. Кажется, это продолжается уже большую часть часа, но я продолжаю приходить в себя. Я смотрю на часы и замечаю, что сейчас 11:47. В прошлое воскресенье Кайл ушел примерно в это время. Я замораживаю все свои мысли и просто жду, когда это произойдет снова. Именно поэтому я не очень удивлен, когда через несколько минут именно это и происходит. Я зажмуриваю глаза, приказываю своему телу дышать нормально и прислушиваюсь к звукам. Я слышу, как Кайл со скрипом выдвигает ящик стола и перебирает бумаги, прежде чем он со скрипом закрывается, и он выходит из комнаты. Я жду несколько мгновений, чтобы убедиться, что он не вернется, думая, что он что-то забыл. Когда он не возвращается, я сбрасываю с себя одеяло и нащупываю джинсы. Мне нужно торопиться; если я буду слишком долго медлить, то не смогу проследить за ним. А именно это я и планирую сделать. Чтобы помочь Кайлу и вернуть его к тому, кем, как я знаю, он является, где-то в глубине того другого парня, я должен знать, что происходит. А поскольку он ни хрена мне не скажет, мне придется выяснить это самому. Я должен знать, куда он все время ускользает. Я могу сложить два и два и предположить, что это как-то связано с этим «обществом отличников», но я не могу понять, что именно. Какого черта они делают так поздно вечером каждое воскресенье? Накинув толстовку и завязав шнурки быстрее, чем я думал, что это возможно, я хватаю ключи со стола и бросаюсь к двери. Я открываю ее медленно, на случай, если Кайл в коридоре. Его нет. Блядь! Он мог пойти в двух направлениях. Вниз по главной лестнице или вниз по черной лестнице. Поскольку черная лестница в это время ночи более жуткая, я ставлю деньги на то, что он спустился туда. Я оборачиваюсь, чтобы убедиться, что дверь заперта, прежде чем идти по коридору. Я натягиваю капюшон и отгоняю страх и чувство вины за то, что решил последовать за Кайлом. Обычно я бы не сделал ничего подобного. Обычно я доверяю Кайлу; обычно я знаю, что в конце концов он справится… Но, с другой стороны, Кайл обычно не ведет себя так неадекватно. Он не прячет от меня секреты, он не угрюмый, и он не пихает меня. Нет. Это для блага Кайла. И если я хочу иметь с ним дело, мне придется иметь дело с этим его ебанутым клубом. Самое время вмешаться в это гребаное Общество отличников. Медленно, я открываю дверь на лестничную площадку и прислушиваюсь к звукам шагов. Ничего! Бля. Я бросаюсь вниз по лестнице и толкаю дверь, открывающуюся наружу, где темный двор едва освещен хорошо продуманными лампами. Из-за этого я ударяюсь головой о стену здания. ПРОКЛЯТЬЕ! Я слишком долго собирался. Кайла нигде не видно. Ударив кулаком по зданию, я возвращаюсь внутрь и отступаю обратно в комнату общежития. В этот раз ничего не вышло. В следующий раз. В следующий раз я буду готов. Я буду более подготовлен, у меня будет одежда, а не время на переодевание. В следующий раз, когда я пойду за Кайлом, я не потеряю его.IV. Вмешательство
29 июля 2022 г. в 18:08
— Гараж Говарда. Мы бесплатно заглянем вам под капот и проведем тест-драйв вашего кузова.
— Привет, Кен, — говорю я в ответ, немного удрученно. Сегодня воскресное утро, а Кайла нет. Его не было, когда я проснулся. Записки нет, но ему и не нужно было ее оставлять, я уверен, что знаю, где он. Где еще он может быть, кроме как со своим хорошим другом Миллером?
Прошла уже неделя, и я успешно завершил свои первые семь дней в ДжВ. И когда я говорю «успешно», я имею в виду академически. В социальном плане, думаю, у меня есть несколько человек, которых я могу назвать друзьями, но мы с Кайлом… несмотря на тот разговор на крыше на прошлой неделе, между нами ничего не изменилось. Мне кажется, что стало еще хуже, но это может быть просто мое воображение.
— Что ты сейчас делаешь? — спрашиваю я, откидываясь на стуле у стола.
— Этим и тем, что ты знаешь. Как дела, тебе что-то нужно?
— …просто хотел поговорить, наверное. Прошла неделя, ты мне не звонил и ничего такого.
— Я подумал, что ты слишком занят со своим лучшим другом Кайлом и своим новым потрясающим универом. Я не хотел мешать.
Я потер переносицу.
— Кенни, только не это, только не сейчас.
— Не что? — спросил он с притворной невинностью.
— Думаю, я не могу говорить. Я сказал, что позвоню тебе, — признаюсь я, пытаясь сменить тему.
— Да, говорил, — подтверждает он. Затем пауза. Я жду, когда он начнет сердиться на меня за то, что я выполнил свое обещание. — Почему ты так долго? — продолжает он с намеком на улыбку в голосе.
Я улыбаюсь в ответ, хотя он этого не видит. Мне не хватает его шуток — похоже, все, что я здесь имею, это серьезный разговор за судьбоносным разговором Кайла. Он слишком много читает и пытается заставить меня поверить во все, о чем бы он ни говорил… но он настолько универсален в своих мыслях, что я никогда не могу понять.
— Я просто хотел, чтобы ты скучал по мне, чтобы я мог услышать о том, как ты грустишь, — шучу я.
Кенни фыркает.
— Ты шутишь? Без Марша здесь, в городе, у меня в ДВА раза больше горячих девушек, чем было! Как будто я выиграл в секс-лотерею.
— Отлично, Кен, — говорю я с издевательским сарказмом. — Рад слышать, что все хорошо.
— Как дела у Кайла? А еще лучше, как поживаете вы с Кайлом?
Я делаю паузу, и радостное настроение, которое я испытывал, подшучивая над Кенни, исчезает, и я снова падаю в яму, в которой пребывал последние несколько дней.
— Хорошо, да? — говорит он в динамик после минуты молчания.
— Все… не так, как я ожидал.
— Ты, наверное, шутишь. Динамичный дуэт не ладит? Только не говори мне, что я позволил Кайлу заполучить тебя только для того, чтобы вы, девочки, все время ссорились?
— Он уже не тот, Кенни.
— Люди меняются.
— Не так.
Он колеблется.
— …понятно… подождешь секунду?
— Да, конечно, — вздыхаю я и откидываюсь в кресле. Я жду, прислушиваюсь к фону, где бы он ни находился, и вдруг хмурюсь, услышав слабый звук далекой микроволновки.
— Я вернулся.
— Кенни.
— Да, Стэн?
— Ты готовишь попкорн?
— У меня такое чувство, что ты собираешься рассказать мне драматическую историю, достойную многих.
— Я бы хотел, чтобы ты был на расстоянии вытянутой руки, чтобы я мог тебя ударить, — полусерьезно пробормотал я.
— О, запатентованный любовный удар от Стэнли. Так жаль, что я не могу быть рядом, — он берет в рот зернышко и очень звучно жует. — Итак, в чем проблема?
Я вздыхаю. С чего мне начать?
— ПРОБЛЕМА в том, что Кайл попал в этот… этот клуб, который я все еще пытаюсь разгадать. Он делает странные вещи и исчезает в случайные моменты.
Кенни делает вид, что задыхается, но у него получается только подавиться попкорном. Я нетерпеливо жду, пока он перестанет хрипеть, прежде чем продолжить.
— Он срывается на мне по каждому пустяку, и мне кажется, что он предпочел бы общаться с другими людьми, а не со мной, — перечисляю я. Я слышу, как Кенни снова делает свой слишком драматичный вдох.
— Ты хочешь сказать, что у него больше, чем ОДИН друг, дорогой Стэн?
— У него есть один странный придурок, Миллер, — говорю я, игнорируя упреки Кенни.
— Ревнуем, да? — рискует он, но я выбиваю эту мысль из его извращенного мозга.
— Нет, блядь. Он может думать, что обвел всех в этом кампусе вокруг пальца, включая Кая, но я вижу его насквозь.
— Нет, ты совсем не ревнуешь, — отвечает он с сарказмом. Это его отношение ко мне начинает меня бесить.
— Кенни, я говорю серьезно! — рычу я.
— Почему ты на меня рычишь, я предполагаю, что ты говоришь серьезно. Но то, что ты мне говоришь, похоже на то, что ты ведешь себя немного навязчиво и плаксиво. Кайл немного другой, ну и что, у него новые друзья, такое бывает, тебе не нравятся его новые друзья, я ожидал этого.
— Ты говоришь так, будто…
— Будто что Стэн? — он наконец перестает жевать свой чертов попкорн, и я слышу, как твердеет его голос. — Ты звонишь мне после недели без единого слова, чтобы что? Высказаться о Кайле, — он снова начинает есть, — и это даже не хорошая отдушина. Просто, моего друга Кайла засасывает тайное общество.
— Это то, что я пытался тебе сказать! Так и есть!
— Да, ладно, Стэн, — отвечает он таким тоном, что я слышу, как он закатывает глаза.
Я рычу еще глубже.
— Я серьезно.
— Точно. А я президент этого ебучего колледжа.
— Я серьезно, Кенни. Я знаю, это звучит безумно, и я сам едва могу в это поверить, но этот парень, Остин, сказал мне, что все это происходит до того, как это произойдет на самом деле, и… я чувствую, что не могу сказать слишком много, не боясь, что меня подслушают. Кто знает, куда пошел Кайл, — шепчу я, подозрительно оглядывая комнату. Он может прослушивать этот разговор прямо сейчас, все, что я скажу о ОВЧ.
— …Я думаю, он, наверное, пошел на завтрак с другими друзьями, Стэн. Сейчас еще рано, в конце концов.
— Ты мне не веришь, — говорю я ему, не задавая вопроса.
Кенни вздыхает, хрустит последним попкорном и проглатывает его.
— Ладно, Стэн. Скажем, что я тебе верю, и скажем, что Кайл действительно ввязался во что-то, что самоуничтожается через пять минут. Что ты собираешься с этим делать?
— Ну, я собираюсь… — я запнулся, поняв, что не знаю, что собираюсь делать. Я не думал так далеко вперед.
— Вот именно, — отвечает он. — У тебя нет ни малейшего понятия, к счастью для тебя, возможно, это ничего не значит.
— Ты ошибаешься, — шиплю я.
— Как ты вообще пришел к такому выводу, просто из-за того, что Кайл так себя вел?
— Нет, я говорил тебе, что этот парень, Остин, рассказал мне все это. Он сказал, что то же самое произошло с его другом, и — какого черта я рассказываю тебе, если ты мне не веришь? — огрызаюсь я.
— Потому что я подшучиваю над тобой, такова природа этого слова. Продолжай.
Немного неохотно я рассказываю ему все, что сказал мне Остин, но тихо, на случай, если меня подслушают. Может быть, Кайл и не зайдет так далеко, чтобы прослушивать комнату. Я заканчиваю свой рассказ и жду реакции Кенни.
— Так этот Остин рассказал тебе все это?
— Да, безумие просто, да?
— Именно об этом я и думал. Стэн, это твоя проблема.
— А? — спросил я в замешательстве.
— Тебе нужно перестать общаться с этим чертовым Остином, у него полный пиздец в голове, и, похоже, он и тебя туда же тянет.
Мне хочется кричать от досады. Должно быть, именно через это приходится проходить Остину каждый раз, когда он открывает рот. Люди думают, что он сошел с ума, я не могу этого вынести! Особенно когда Кенни не верит мне.
— Я докажу это, — вырывается у меня.
— Как? — спрашивает он с оттенком скуки в тоне.
— Я не знаю как… пока, но когда узнаю, я тебе перезвоню.
— Я не буду задерживать дыхание, — лениво отвечает Кенни. — Слушай, друг, ты звучишь напряженным. Этот универ тебя достал? Если да, то ты знаешь, куда ты всегда можешь пойти…
Я делаю глубокий вдох и стону от разочарования.
— У меня стресс, нет, дело не в универе, да, я знаю, куда я могу пойти, нет, я не собираюсь сдаваться, — пробурчал я.
— Ладно, просто проверяю! — защищаясь, восклицает он. — Будем на связи, да?
И тут я слышу шаги и глубокий смех. Я оглядываюсь и вижу, что ручка двери поворачивается.
— Да, я дам тебе знать, мне пора идти, Кенни, пока! — я успеваю спрятать телефон как раз вовремя.
Входит Кайл, одетый во что-то слишком официальное для воскресного утреннего бранча.
— Привет, Стэн! — восторженно приветствует он. Он поворачивается к стоящему за ним парню, который, на этот раз, не Миллер. — Это тот парень, о котором я говорил. Стэн?
Я навострил уши.
— Это Джейсон. Он тоже изучает архитектуру!
— О… как мило, — улыбаюсь я парню и смотрю, как он протягивает руку. — Приятно познакомиться, — говорим мы одновременно. Я засовываю руки в карманы брюк. — Так чем вы занимаетесь, ребята, где вы были? — спрашиваю я, оглядывая их.
— Ничего важного, просто бранч, — отмахнулся Кайл. — Ты еще спал.
У меня такое чувство, что даже если бы я не спал, меня бы не пригласили на этот ничего не значащий бранч.
— Итак, Стэн, — Джейсон берет на себя ответственность, почти как будто спасая Кайла от моих вопросов. — Что привело тебя в архитектуру?
— Здания, — отвечаю я. Я могу быть таким же тупым и неопределенным, как и Кайл. — А тебя?
Он неловко смотрит на Кайла, прежде чем улыбнуться.
— Когда я был маленьким, родители повезли меня во Флоренцию, и там я увидел купол Санта-Мария-дель-Фьоре работы Брунеллески. После этого я влюбился в архитектуру.
Я стараюсь не казаться слишком заинтересованным. Даже я, ребенок из Южного Парка, штат Колорадо, знаю, насколько важен этот купол. Это шедевр, и любой, кто связан с архитектурой, знает это. Я могу легко признаться, что немного завидую. Кто знает, доведется ли мне когда-нибудь увидеть что-то подобное дель Фьоре. Кайл выглядит смущенным, очевидно, он не слышал об этом, но в то же время он кажется довольным. Как будто он рад, что мне наконец-то нравится один из его друзей.
И я. Хотя у этого парня есть задатки еще одного Миллера, я не чувствую желания бросить ему вызов своими знаниями. Так что, думаю, это делает его терпимым, верно?
— Я бы хотел как-нибудь побывать за границей, — вскользь упоминаю я и вижу, как Кайл улыбается. Его руки скрещены на груди, и он опирается на несущую балку со стороны нашей комнаты.
— Ты никогда не был? О, там просто захватывает дух! — Джейсон без остановки рассказывает о красоте и утонченности европейских городов. Я улыбаюсь и многозначительно киваю, вставляя свои два цента то тут, то там.
В тот момент, когда он садится в кресло моего компьютерного стола, а я снова откидываюсь на спинку кровати, позиция Кайла меняется. Он поворачивает голову и расцепляет руки. Язык его тела говорит мне, что сейчас придет кто-то еще. И, конечно, я прав.
Я оцепенело смотрю на Кайла, пока его ухмылка формирует приветствие, только этот Джейсон слишком громкий — он фактически заглушает слова Кайла. Миллер входит в комнату, полуобнимает, полупохлопывает Кайла по спине, и они начинают свой собственный разговор.
Джейсон продолжает излагать свои идеи о европейской архитектуре, но меня больше не интересует, что он хочет сказать. Мои глаза прикованы к Кайлу и Миллеру. Джейсон подталкивает меня, и я раздраженно смотрю на него.
Он ухмыляется.
— Знаешь, невежливо смотреть куда-то в сторону, когда кто-то с тобой разговаривает.
Черт бы его побрал, мне от этого не по себе. Это не его вина, что я не могу выносить вид Кайла и Миллера в одной комнате. Я неохотно переключаю свое внимание обратно на него, и я честно пытаюсь сосредоточиться на том, что он хочет сказать, но у меня появляется этот раздражающий зуд, когда все, что я хочу сделать, это быстро взглянуть на двух других в комнате.
— Ты все еще не слушаешь.
Черт, ну я это слышал. Я кротко улыбаюсь ему и действительно сосредотачиваюсь на том, что он говорит, а не просто смотрю на него и тупо киваю.
— Прости.
Он смотрит на Кайла и Миллера, а затем снова на меня.
— Тебе действительно не нравится Милл?
— Нет, не очень, — отвечаю я прямо.
Джейсон смеется.
— Ты один из первых. Я могу этим восхищаться, — ухмыляется он, и я начинаю ухмыляться в ответ. Блин, этот парень действительно не так уж плох. С любопытством я наблюдаю, как он наклоняется и шепчет. — Знаешь, когда я впервые встретил Миллера, я не мог его выносить. Он меня совершенно не устраивал.
Я явно встретил равного себе.
— Да? — спрашиваю я, мой интерес возрос, и мое внимание на мгновение отвлеклось.
— Ну да. Я имею в виду, посмотри на него! — я смотрю, а он быстро поворачивает голову в мою сторону. — У него есть все, что нужно; короче говоря, у него идеальная жизнь. И он почти слишком идеален. Такие парни меня бесят.
Я хмурюсь.
— Он мне не нравится не поэтому.
Джейсон качает головой и отодвигает мой стул в сторону комнаты, так что мне приходится следовать за ним. Из-за этого я не могу видеть Кайла и Миллера. Однако в процессе я вижу, как Кайл наклоняется и что-то ищет в своем столе.
— Верно, я уверен, что есть и другие причины, Стэн. Я ненавидел, что он всегда был рядом.
— Точно, — соглашаюсь я, бормоча.
Джейсон прикусил губу.
— Но на самом деле это преимущество. Как только ты узнаешь парня, ты останешься с ним на всю жизнь. Он всегда прикроет тебя, он…
О Боже, еще один дрон. Еще один зомби с промытыми мозгами, выполняющий приказ Миллера. Я чувствую укол грусти, потому что мне мог бы понравиться этот Джейсон. Но он просто еще один из них. Он враг. Я намеренно прекращаю слушать, чтобы узнать, что происходит с Кайлом.
— Что он делает? — говорю я, игнорируя похвалы Джейсона.
Он внезапно загораживает мне обзор, и я удивленно смотрю на него. Какого черта он делает? Такое впечатление, что он специально… Я отпихиваю его в сторону, оглядываюсь и поворачиваю голову к Кайлу и Миллеру, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кайл что-то незаметно передает Миллеру.
Я успеваю лишь мельком взглянуть, прежде чем предмет исчезает в пальто Миллера. Это было похоже на блокнот, а они двое продолжают разговаривать друг с другом, как будто никакого движения и не было. Я смотрю вниз на Джейсона, и у него, по крайней мере, хватает гребаных яиц, чтобы выглядеть слегка пристыженным.
Позади нас Миллер прочищает горло, и я в гневе смотрю, как Джейсон поднимается. Он избегает моего взгляда и отступает в сторону Миллера.
— Приятно было поговорить с тобой, Стэн, надо повторить, — тихо говорит он. — Увидимся, Кайл, — продолжает он, и я слушаю, как Кайл прощается, прежде чем услышать, как они уходят.
— Ты ублюдок, — рычу я на Кайла, и он удивленно подпрыгивает.
— Ч-что, блин, я сделал?!
Я не могу поверить, что он все еще хочет вести себя так, будто ничего не сделал. Как будто ничего не произошло, как будто это не был какой-то чертовски спланированный отвлекающий маневр!
— Ты привел этого парня, Джейсона, — выплюнул я его имя. — Чтобы отвлечь меня. Знаешь что, Кайл, если ты не хотел, чтобы я знал об этом гребаном блокноте, ты должен был просто попросить меня принести тебе выпить из автомата. Это было бы менее замысловато, но, блядь, менее подозрительно!
— Подозрительно? — спрашивает он о-очень невинно.
— АРГХ! — кричу я, вскидывая руки и отступая в свою часть комнаты. Я падаю обратно на кровать и смотрю в потолок.
— Стэн, я думаю, пришло время дать моим друзьям шанс. Они не желают мне зла, и мне надоело, что ты постоянно претендуешь на мое внимание…
Я надеваю наушники и перехожу к следующей злобной песне, которую могу найти. Включив громкость на полную мощность, я качаюсь на своей кровати, злясь на Кайла, что я вот так просто оборвал его. Я вижу, как он подбегает к моей кровати.
Он выдергивает наушники из моего уха.
— Какого хрена, чувак? Ты только что послал меня! — кричит он, выглядя так, будто у него готов случиться припадок. Или истерика, я точно не знаю.
— Ага, — бормочу я. — Убирайся на хрен с моей кровати, — я выхватываю провода из его рук и снова вставляю их в ухо.
Он снова выдергивает их.
— Ты НИКОГДА не делаешь этого со мной!
Вот и все. Я не буду играть в эту игру. Мое тело поднимается в сидячее положение так, что я оказываюсь в нескольких дюймах от его лица.
— У ТЕБЯ НИКОГДА НЕТ ОТ МЕНЯ СЕКРЕТОВ! — рычу я.
Он моргает в ответ, и я остаюсь в той же позе, пока он не соизволит объяснить мне, что, блядь, происходит. Только я знаю, что он этого не сделает. Я это уже давно понял. Он лишь отмахнется от меня каким-нибудь непонятным комментарием о чем-то случайном.
К моему удивлению, его глаза остекленели, он был потрясен.
— Ты не можешь понять, как это тяжело, — говорит он мне, меняя тактику.
— Ты прав. Я не понимаю, потому что ты мне ничего не говоришь, — я забираю у него наушники и вставляю их обратно в уши, а затем перекидываю ноги через край кровати и встаю. Думаю, мне нужно побыть где-то еще.
Я хватаю бумажник, ключи от общежития и выхожу за дверь, не обращая внимания на Кайла. Не то чтобы он что-то сказал. Он стоял и смотрел на меня все это время. Закрыв дверь, я иду по коридору, замечая, что когда я прохожу мимо главной лестницы, я вижу, что Миллер стоит там, разговаривая с Джейсоном.
Джейсон ловит мой взгляд и привлекает внимание Миллера. Они оба смотрят на меня, и вместо словесного разговора я просто отмахиваюсь от них и продолжаю идти по коридору к черной лестнице. Пройдя через нее, я делаю шаг в сторону и вместо того, чтобы спуститься вниз, я прислоняюсь к стене и сползаю вниз, испуская долгий дрожащий вздох.
Мы с Кайлом так не ругаемся. Во всяком случае, не настолько, чтобы я дрожал. Я раздраженно вынимаю наушники и бросаю их рядом с собой. Весь гнев, который я испытывал несколько минут назад, выплеснулся из меня, и все, что у меня осталось, — это тяжелая депрессия. Я бы хотел продолжать злиться на Кайла, но это только расстраивает меня. Не то чтобы я собирался плакать из-за этого, но я начинаю этого хотеть. Потому что злиться, кричать и вопить на Кайла не помогает, ничего не меняется. Я не знаю, что здесь делать. Я не в своей тарелке.
— Выглядишь ты жалкой неумехой.
Я поднимаю глаза и вижу Остина, который смотрит на меня сверху вниз. Он несет несколько книг и блокнот.
— Ты был в учебном классе? — говорю я в ответ.
— Нет, в библиотеке. Как дела?
— О, ты знаешь, как обычно. Кайл снова врет о всякой ерунде и делает это мне в лицо. Я даже позвонил хорошему другу дома и рассказал ему обо всем, что здесь происходит; он думает, что я все это придумываю. И что ты тоже.
— Ай, — отвечает он и прислоняется к стене, но остается стоять. — Первое правило по поводу всего этого дела — не стоит рассказывать об этом людям, которые этого не видят. Так ты кажешься сумасшедшим.
— Есть правила, а мы что, группа сопротивления?
Остин фыркнул.
— Это почти хорошая идея, — бормочет он. — В любом случае, не повезло тебе с Кайлом, но если ты его любишь, ты будешь продолжать в том же духе. Не дай ему закончить как Джейсон.
— Джейсон? — спрашиваю я в замешательстве. — Ты имеешь в виду Дэнни?
— О, — останавливается Остин. — Его первое имя было Джейсон Дэниел, я назвал его Дэнни, чтобы позлить его, — грустно улыбается он. — Увидимся, Стэн.
— Да, — рассеянно говорю я. — Увидимся.
Наблюдая за удаляющейся спиной Остина, я чувствую, как внутри меня снова разгорается ярость. Итак! Этот Джейсон когда-то был Дэнни для Остина. Теперь он так же бесполезен, как глухой певец. Мне надоел этот клуб, надоело, что меня сторонятся за то, что я не влюбился в Миллера. Мне надоело чувствовать себя настолько далеким от правды… а ведь прошла всего неделя! Что, блядь, я буду делать до конца года? Как, блядь, я выживу?
Я собираю свои наушники и mp3-плеер, направляясь во весь опор туда, где я видел Миллера и Дэнни. Боже, я даже не могу больше называть его Дэнни — он словно мутировал в какое-то неузнаваемое существо.
— Йо, Миллер! — кричу я, привлекая внимание ребят. Конечно, они на той же лестнице, разговаривают о том, о чем говорят.
Он смотрит на меня с неожиданным облегчением. Возможно, он подумал, что я пытаюсь быть с ним дружелюбным? Я подхожу к нему, пока мы не оказываемся примерно так же близко, как мы с Каем были несколько минут назад.
— Я не знаю, что ты и твой умопомрачительный подельник приготовили для моего Кая, но лучше подумай дважды, прежде чем делать это. Ни один мой друг не поддастся на это дерьмо! — я не могу заставить себя назвать их активистами культа, но это именно то, о чем я думаю.
Миллер хихикает, как раздраженно хихикают родители, когда их ребенок задает глупый вопрос, на который им приходится отвечать. Он смотрит на Джейсона, который, в свою очередь, кивает и поднимается по лестнице, чтобы закрыть дверь над нами. Я с трепетом смотрю, как он обходит нас, чтобы закрыть дверь внизу. Меня снова начинает трясти — на этот раз по совершенно другой причине.
Миллер приближает свое лицо еще ближе.
— Стэн, ты понятия не имеешь, с кем имеешь дело.
Я не могу не заикаться.
— Я-я… я знаю, что Кайл лучше, чем это! И я знаю, что он ведет себя по-другому!
— Ты боишься перемен, Стэн? — спрашивает Джейсон.
Я смотрю на него и сужаю глаза.
— Я ничего не боюсь, Дэнни, — о, большая ошибка.
Его глаза снова слегка сужаются, прежде чем он ухмыляется.
— Дэнни? Ну, меня уже давно так не называли. Значит, Кайл прав, ты разговариваешь с Остином, да?
— А если так? — спрашиваю я, обретая свой боевой голос. Возможно, это двое против одного, и я могу… оказаться запертым на лестнице с этими парнями, но сейчас не время трусить.
— Разве Кайл не рассказывал тебе, какой он неоднозначный человек? — спрашивает Миллер, мягко глядя мне в глаза. — Он много говорит, и у него проблемы с правильным изложением фактов.
Я фыркнул.
— На самом деле, мне кажется, что он единственный, у кого голова работает правильно во всем универе. Он хороший парень и знает, о чем говорит, — я поворачиваюсь к Джейсону. — Ты должен это знать.
Если не считать моргания, он выглядит совершенно незатронутым моими словами. На самом деле он выглядит спокойным, глядя на меня сверху вниз.
— Он будет таким сложным испытанием, Миллер, — внезапно говорит Джейсон, хотя смотрит на меня.
Глядя на Миллера, я вижу, как он кивает, почти скучая.
— Но он другой. Не думаю, что мне было так весело за последнее время.
О чем, блядь, они говорят? Они говорят обо мне или о Кайле? Нет… это должно быть я, судя по тому, как Миллер смотрит на меня.
Миллер начинает идти ко мне, ведя меня назад, пока я не натыкаюсь на стену. Но это вовсе не стена. Это Джейсон, который каким-то образом переместился спереди меня за спину за рекордное время. Он кладет руки мне на плечи, и я поворачиваю голову, чтобы увидеть выражения лиц обоих сразу. Джейсон улыбается, а Миллер поднимает брови.
— Кайл хорошо их выбирает, да? — Джейсон ухмыляется, руки все еще на мне. Я смотрю в его глаза-бусинки с таким презрением. Я никогда не ненавидел кого-то больше, чем сейчас.
Миллер разминает руки и кладет ладонь на руку Джейсона.
— Сохраняй спокойствие, Джейсон.
Я поворачиваюсь и смотрю на Миллера.
— Ты никогда меня не переубедишь, придурок. Не думай, что я отступлю.
Миллер закатывает глаза.
— Тебе повезло, что Кайл так высоко о тебе отзывается.
— Да. Он такой же упрямый, как и ты, — вклинивается Джейсон, отпуская мое плечо по молчаливому приказу Миллера.
— Давай оставим его в покое, Джейсон. У нас есть дела поважнее, — и вот так они отходят и покидают лестницу. Дверь захлопывается за ними, а я остаюсь в недоумении — что за хрень?! Теперь я действительно в замешательстве.
— О, и Стэн? — Миллер просовывает голову обратно в дверь, и я поворачиваю голову обратно к нему. — Если ты не хочешь полностью потерять Кайла, я бы перестал пытаться найти недостатки в том, кто я есть.
Ублюдок. Я сжимаю кулаки, когда он снова уходит. Я ненавижу его. Ненавижу так сильно, потому что он говорит правду. Я знаю, что если я буду продолжать копать и донимать Кайла по поводу Миллера и его поведения, я знаю, что он только оттолкнет меня. Он и сейчас это делает.
Но, блядь! Я не могу просто так все оставить. Мое любопытство и решимость разгорелись еще больше. Я не могу оставить все как есть. Может, я отступлю… я фыркаю. Сделаю вид, что отступлю, но, как сказал Остин, я не могу потерять Кайла из-за этого.
…что бы это ни было. Блядь! Я даже не знаю, против чего я выступаю.