***
Репетировать с Аято оказалось не столь ужасно, как я себе напредставляла. Кажется, этот наивный чукотский мальчик и вправду ничуть не обиделся, хотя я искренне считала, что после своих слов могла получить не то что обиду и пренебрежение, а титулы «враг народа №1», «отбиратель конфеток у детишек» и «при встрече плевать ей в ноги, либо убегать в слезах». В общем, Аиши ни словом ни взглядом не дал мне понять, что он зол, вполне миролюбиво помогал, подсказывал, если требовалось, и если уж видел, что советы воспринимать я не готова, то тактично молчал. К концу я даже почувствовала укол сожаления, что так поспешно сожгла все мосты, впрочем, не столь сильно, чтобы пытаться возводить их снова. Когда мы сидели в зрительском зале, отдыхая, и я листала листы с репликами, хмуря брови и едва слышно бурча свои слова под нос, Аято вдруг сказал: — У нас неплохо получается, — я согласно что-то промычала. — Тебе подходит эта роль. Но думаю, что будет тяжело успеть до понедельника… Было бы неплохо встретиться в воскресенье, чтобы всё повторить. На автомате согласно замычав, как и на все его высказывания, я, осознав услышанное, встрепенулась. — Не стоит, мы и так всё прекрасно успеем, — возразила я, нахмурившись. — Кизана репетировала каждый день, чтобы добиться лучшего результата, — равнодушно сказал он, и я с недовольством к нему повернулась. — Считаешь, что Кизана справляется лучше меня? — подняла бровь я. — Я так не говорил. — Но ты так подумал! Вместо ответа он нарочито безразлично пожал плечами, отворачиваясь, и я почувствовала себя быком, перед которым повертели красной тряпкой. — А ты ещё тот плутишка, Аято, — оценила я, сощурившись. — Будет тебе репетиция. Посмотрим ещё, кто лучше… Смотри, только не потеряйся на моём фоне, Ромео!.. Фыркнув, я встала, одёрнула юбку и поднялась на сцену, чувствуя на себе торжествующий взгляд.***
В воскресный день я сидела перед трельяжем, открыв рот и крася ресницы, когда в доме раздалась трель звонка. Закатив глаза, я закрыла тюбик и оглядела макияж, который должна буду завтра утром повторить. Нежно розовые тона делали из меня какую-то воздушную фею, и я довольно покивала, поворачивая лицо из стороны в сторону. — Иду, иду! — доброжелательно пропела мать, и я тоскливо вздохнула, не чувствуя и пятой доли её настроя. — Аято, милый, проходи… О, это мне? Ну, что ты, не стоило… «Теперь он вербует мою мать,» — подумала я, закрывая дверь, чтобы не слышать их весёлый обмен любезностями. — «Что будет дальше? Марс поменяется с Венерой, отец назовёт Аиши ровным пацаном, а через недельку мы отдадим ему ключи от квартиры?..» Недовольно фыркнув, я, уже давно пожалевшая о своём эмоциональном решении и теперь вместо просмотра сериала встречавшая гостей, решила как можно дольше делать вид, что не знаю о вторженце и залезла в телефон. К сожалению, мать давным-давно знала меня и мои уловки и, зайдя в комнату и прикрыв дверь, зашипела мне поскорее переодеваться и встречать «своего друга». Пришлось со вздохом менять пижаму на что-то, что более подходило случаю. С мученическим видом закрывая дверь и спускаясь на первый этаж, я услышала радостный щебет матери и поняла, что план быстро прогнать текст и отправить Аиши домой с лёту терпит крах. — Ясу, чего ты так долго? Проходи скорей! — бодро сказала мама, поправляя букет пионов в вазе. — Ах, так вот в чём дело... Извини, Аято, девочкам нужно больше времени, чтобы подготовиться к встрече. Правда, она у меня красавица? Аято смущённо подтвердил, и я едва удержалась от закатывания глаз — красилась два часа я чтобы подготовиться к завтрашнему выступлению, а не чтобы поразить Аиши. Мудро промолчав и буркнув «Ну, мы пойдём?», я получила согласие, чай, конфеты и печенье, и чтобы всё это добро можно было унести, пришлось подключить и Аиши. — Вот и моя комната, — без энтузиазма объявила я. — Можешь тарелки положить на стол… Хотя стой, сейчас я его немного расчищу. Пока Аято с интересом оглядывался, как будто в первый раз, я убирала карандаши, наброски и черновики в шкафчик, и когда дело было сделано, все лакомства нашли себе место. — Это с шоколадной крошкой, — поясняла я, откинувшись на стуле и закинув ногу на ногу, — это с персиковым повидлом… О, а это клубничное, обязательно попробуй. Оно продаётся в магазине за десять центов. Хоть я и говорю, что мамино печенье самое вкусное, с этим ещё ни одно не сравнилось. Только тс-с-с!.. — И правда очень вкусное, — со сверкающими глазами говорил он, не отрывая от меня взгляда. — А то! — кивала довольно я. — Оно столь же ужасно вредное, как и ужасно вкусное… Однажды купила четыре коробки и съела всё за одну ночь. Утром потом была зелёной, и в школу не пошла, зато тогда я чувствовала себя самым счастливым человеком на планете!.. Когда мы обсудили выпечку, я, наконец, закрыла рот и решила приступить к тому, ради чего, собственно, и собрались. Пробежались по сценарию мы два раза, и по моему скромному мнению получилось весьма недурно. Посмотрев на время и с тоской отметив, что прошёл только час, и мама потом мне выскажет за то, что я грубо спровадила гостя, я предложила ему поиграть в приставку. Как оказалось, Аиши идеален во всём. И даже игра, в которой я мнила себя асом, сдавалась под его напором, как будто мы играли в тетрис, а не в заставляющую кипеть мозг стратегию. Когда на моём лице достаточно ясно отпечатались потрясение и грусть, Аято удивительным образом стал глупо ошибаться, и победителем в итоге вышла я. Джентльмен несчастный… — Принесу ещё чая, — решила дать себя перерыв я, вздохнув. — Или ты будешь кофе? — Я буду то же, что и ты, — улыбнулся он, и я, обречённо кивнув, вышла за дверь. — Детка, ну как? — с интересом спросила мать, пока я размешивала сахар в кружке. — Всё хорошо, — вздохнула я. — Надеюсь, — с сомнением сказала она, смотря на моё недовольное лицо. — Скоро будем ужинать, спроси Аято, как он относится к карри. Заверив её, что Аиши не откажется от её коронного блюда, я вернулась и провозгласила: — А вот и я… Когда Аято, стоящий у окна, быстро обернулся, сжимая что-то за спиной, я с любопытством наклонила голову. — Мне… Мне захотелось сделать тебе что-то приятное, — сказал он осторожно. — И я… Я долго думал, что может подбодрить тебя перед выступлением. И… Надеюсь, что тебе понравится мой сюрприз… Возьмёшь его?.. Его робкий, почти наивный вопрос меня растрогал, и я подошла ближе, смотря, как медленно Аято достаёт из-за спины небольшой букетик ландышей. — Ты запомнил?.. — растерянно спросила я, бережно проводя пальцем по нежным лепесткам. Он медленно кивнул, не отрывая от меня взгляда, и я осторожно взяла букетик в руки, поднимая его к лицу и чувствуя нежный тонкий аромат. — Где ты его только достал?.. Ни в одном цветочном их не видела… Пронзившая голову догадка заставила открыть зажмуренные от удовольствия глаза и, положив цветы на стол, взять покрасневшего Аиши за руки. Как и ожидалось, на них красовались царапины, и я поспешно прикрыла улыбку рукой. — Ты что, пролез в ботанический сад? — сдерживая смех, спросила я. Он постарался сделать невозмутимый вид и отвёл взгляд, но всё было понятно и так. — Там же растёт здоровый плющ на заборе, дурак! О чём ты думал?.. Он явно подбирал слова, но, когда я его обняла, замер и осторожно приобнял меня в ответ. Я чувствовала, как быстро стучит его сердце, да и тут всё было понятно без слов. — Спасибо, — тихо сказала я. — И… Прости меня за прошлое, я порой бываю невыносимой… — Неправда, ты… — Нет, правда, — перебив, хмыкнула я. — Ты этого не заслужил… Пользоваться твоим доверием не очень честно, но… Простишь меня на этот раз? Пожалуйста?.. — Прощу, — тепло хмыкнул он куда-то мне в макушку, сжав крепче, и я не стала ему препятствовать, с наслаждением вдыхая лесной свежий аромат.