***
Осмотрев в зеркальце свой макияж и найдя его идеально воздушно-нежным, я удовлетворённо улыбнулась и повернулась к Иоши, что смотрел на меня с ехидной улыбкой. — К Хане в гости, говоришь. — Отстань. — К Хане в гости. — Иоши, заткнись. — И ждёт она тебя в доме Аиши. — Не заставляй меня сомневаться в твоих умственных способностях. — Ладно-ладно, молчу, — хмыкнул, поднимая руки, он и, положив обратно те на руль, поинтересовался: — Надеюсь, мне не стоит говорить о важности контрацепции в твоём возрасте? — Иоши! — Шучу. Но если ты и правда рассматриваешь подобный вариант, то знай, что его нос сломается минимум два раза, ты попадёшь под домашний арест, а его ублюдочные ручки будут покоиться на дне океана… Я заеду за тобой в восемь. — И тебе хорошего дня, — закатила глаза я, открывая дверь. — Пока-пока! — издевательски помахал Иоши прежде, чем я захлопнула дверь. Нажав на звонок, я обернулась и многозначительно замахала рукой, и только тогда тонированная машина изволила отъехать. Дверь весьма споро открыла мать Аиши, и от её добродушной улыбки я лишь сильнее укрепилась в подозрении, что где-то её уже имела честь лицезреть. — Ясу-тян, как я рада снова тебя видеть! — добродушно воскликнула она, впуская меня в дом. — Это взаимно, Аиши-сан, — вежливо улыбнулась я. — Ох, дорогая, не нужно формальностей. Зови меня Риобой, — легкомысленно махнула она, и у меня по спине поползли мурашки. — Как скажете… Риоба, — натянуто бодро воскликнула я. — Ох, мы так рады, что ты решила зайти к нам в гости! — видимо, списав мою скованность на неловкость, щебетала она. — Давно хотела познакомиться с друзьями моего сына. Он о тебе много рассказывал… — Мама. — Ох, Аято, покажи нашей гостье свою комнату, а мы пока с твоим отцом поколдуем над ужином… Ты же не против, дорогая? — К-конечно, нет… Поднимались мы в молчании, и Аято бросал смущённые и растерянные взгляды на меня, для которой такое поведение было нехарактерным. Его комната привела меня в состояние, близкое к панике, и я, быстро спросив, где у него туалет, мигом закрылась в ванной комнате. В зеркале отражалось крайне бледное лицо, и я пощипала щёки, чтобы хоть как-то вернуть им прежний цвет. Вздохнув, я включила воду и опустилась прямо на кафель, потирая виски. Когда-то давно, буквально в прошлой жизни, мне удалось поиграть в игру, где требовалось в роли чокнутой девицы крошить людей во имя великой любви. Весьма глупая история с сомнительным объяснением поступков героини, которая вместо того, чтобы подойти к объекту своих желаний и попытаться обратить его внимание на себя, занималась криминалом, рискуя репутацией, свободой и жизнью. Но в играх логика персонажей, как правило, волнует мало, главное — насладиться геймплеем и спустить пар, размозжив голову девице, что больно походит на так раздражающую в группе курицу. Главной героиней была Риоба без эмоций и чувств, что уже вызывает вопросы в знании разработчика биологии. В самом начале игры показывают, как после случайной встречи с парнем, она полюбила его с первой секунды и открыла для себя играющий красками мир. Играющий красками мир ей понравился достаточно, чтобы бедный пацан забыл про сон. На пути к любви у Риобы по закону жанра и требованию сюжета стояли препятствия в виде соперниц, которые нужно тараном устранять, разумеется, достаточно зрелищно, чтобы не потерять аудиторию, поэтому игроку были доступны самые многочисленные способы убийства, от банального «нож в печень, никто не вечен» до весьма изощрённых методов, включавший и шантаж, и подкуп, и имитацию… самоубийства. Поёжившись, я умыла лицо и, сощурив глаза, посмотрела на взъерошенное отражение. Признаться, было весьма глупо думать, что ты находишься в имитации реальности игры. В конце концов, это жизнь, в которой никто расчётливо не убивает, когда есть куда более гуманные методы устранения проблем. И простое объяснение «Из-за великой любви!» звучало достаточно клишировано и смешно, чтобы покрутить пальцев у виска. Возможно, они просто тёзки, мало ли одинаковых имён, а внешность… Внешность обычного японца, конечно, достаточно выделяющаяся, но не настолько, чтобы считаться особенной или модельной. Рядовой среднестатистический человек, Ясу, хватит искать во всём подвох. Честно, я бы выбросила эти глупости из головы, если бы не смех Аято на колесе обозрения. Я ёжилась каждый раз, как его вспоминала, что было весьма странно, ведь я могла с равнодушным лицом смотреть самые страшные фильмы ужасов. Но игра была именно про Риобу, хотя соседка и говорила, что планируется выпуск продолжения… И продолжением игры будет являться… Аято?.. — Ясу, всё хорошо? — робко постучал в дверь Аиши, и я, скептически посмотрев на дверь, выкинула из головы подобную глупость. Разве этот ботан способен на убийство? — Я в порядке! — вздохнула я, закрывая кран. — Ты извини, мне что-то стало нехорошо… Открыв дверь, я пристально посмотрела на Аято, глядящего на меня с беспокойством. Мы молчали. И когда он уже открыл рот, чтобы наверняка поинтересоваться самочувствием, я быстро сказала: — А покажи свои детские фотографии. — Что?.. — Фотографии. Твои. Детские. Хочу посмотреть, — раздражённо пояснила я, тряхнув хвостом, и невозмутимо прошла в комнату. — Сейчас? — Да, — решительно кивнула я, плюхаясь на кровать. — Мне очень хочется. — Ладно, — то ли растерянно, то ли смущённо отозвался он. — Подождёшь немного здесь? Мне нужно будет забрать альбом в гостиной… Заверив его, что пару минут без него я точно как-нибудь продержусь, я, дождавшись, когда дверь захлопнется, быстро вскочила, начиная споро оглядываться. На столе не было ничего криминального, лишь тетрадки с примерами, альбом с зарисовками природы и журналы, которые выписывала и моя семья. В комнате не было ни алтарей, ни ножей, ничего, что можно было зачислить к пугающему и странному, и я чуть успокоилась, уверовав, что глупости в моей голове не всегда соответствуют реальности. Заглянув под кровать и ничего не найдя, я открыла шкаф и, перебирая вешалки с рубашками, задумчиво сощурилась. Аккуратными стопками на полках лежали отглаженные брюки, шорты и галстуки, и я, открыв выдвижной шкафчик, приготовилась к обыску и замерла, услышав растерянное: — Ясу?.. Бесшумно ходящий, черт бы его побрал, Аято стоял на пороге с альбомом и удивлённо смотрел, как я роюсь в его шкафу. Поразмыслив над своим положением, а именно — над положением человека, азартно смотрящего в выдвижной шкафчик, наполненный мужскими трусами, я густо покраснела, впервые не зная, как из подобного можно выкрутиться. — А мне тоже голубой нравится! — с перекошенным от смущения лицом неожиданно бодро заявила я. — А эти в клетку ничего… Примеришь?..***
— А вот и пирог!.. Воодушевлённое восклицание Риобы прошло мимо меня, уткнувшуюся носом в салат. Менее красным моё лицо не стало, и мать Аято уже полюбопытствовала на этот счёт, приложив к моему лбу руку и с беспокойством предложив таблетки. Заверив её, что я в полном порядке, — хотя после подобного мне хотелось с криками сбежать из дома, и лучше бы это были крики ужаса, а не смущения — я скомкано познакомилась с отцом Аято, с Джокичи Юдасей, и под его то ли любопытным, то ли встревоженным взглядом успела сесть на место, которое — ну, разумеется! — было свободно только рядом с Аято. После моей тупой выходки с обыском, раскрытия тайны нижнего белья Аято, которой бы стоило для меня навеки остаться неразгаданной, и моего невероятно остроумного восклицания при застании с поличным, лицо Аиши приобрело такое выражение смущения и шока, что последние сомнения в подозрении на странные наклонности мигом испарились. Вместо того, чтобы отшутиться, осадить меня или разразиться в возмущениях, Аято потерянно и быстро огляделся и сбежал, как будто я до него домогаться начала. Теперь между нами царила очевидная неловкость, и если бы не щебетание Риобы и редкие попытки поддержать разговор Джокичи, ужин можно было бы назвать безнадёжно испорченным. — …Ах, и какая всё же удивительная пора! Пора учёбы в Академи, — с ностальгическими тёплыми нотами пропела Риоба. — Это время можно назвать по праву лучшим… — У вас в ту пору случилось что-то очень хорошее? — полюбопытствовала я, стараясь хоть сделать вид, что присутствую в беседе. — Разумеется, — растянула уголки губ она. — Тогда случилось много замечательных событий, но главным из них является встреча с моим мужем. Её тёплая улыбка мигом заставила меня устыдиться своих мыслей, но, когда она положила ладонь на руку мужа, его радость показалась мне весьма натянутой. — Вы очень красивая пара, — польстила я. — Ох, Ясу, ну что ты! — наигранно смутилась Риоба, хотя я по глазам видела, что попала куда надо. — Честно говоря, Аято взял у нас лучшие черты, хотя мне всё же кажется, что больше пошёл в мужа. Бросив взгляд на Аято, я встретилась с ним глазами, и мы быстро отвернулись в разные стороны. — Ну да, Аято ничего… — растерянно отозвалась я и, поняв, что сказанула, встрепенулась. — В смысле!.. Он симпатичный, конечно, да! Да что там — красивый! И вы красивые, прям как с картинки, и я говорю не про плохие картинки, а про красивые! Ну, знаете, те, что в журналах модельных, на которые смотришь и думаешь — вау! Ха-ха, да… Вау. Мне срочно нужно припудрить носик! Вскочив с места, я тут же умчалась в ванную и, закрыв за собой дверь, включила воду и стукнулась пустой головой о стенку. — Идиотка, идиотка! Чё-ё-ё-ёрт, — простонала тихо я, продолжая на каждом слове стук, будто это вернёт мне хоть немного мозгов. — И как можно быть такой?.. А-ргх!.. Стоило мне чуть успокоиться, умыться и передумать топиться в ванной, как в дверь робко постучали, и я почувствовала дежавю, услышав смущённое «Ясу?». Вместо ответа я вздохнула, кое-как поправила платье и открыла дверь. Он молча протянул мне руку, и я, устало оглядев её, взяла. Он повёл меня в свою комнату, и, стоило за нами закрыться двери, как я без слов рухнула на его постель, отворачиваясь к стенке. Признаться, за пару минут тишины я успела успокоиться, расслабиться и несколько задремать, так что когда меня тронули за плечо, то я, сонно моргнув, пробормотала что-то невразумительное. Меня потрясли настойчивей, и я, вяло обернувшись, замерла, пока мои глаза расширялись всё больше. — А-аято? — пискнула я, всё больше краснея. — Т-ты же хотела посмотреть… — пояснил с лёгким оттенком смущения он, отводя взгляд и вызывая у меня приступ острой паники. — П-подожди! Я вовсе не имела в виду!.. — Надеюсь вы голодные, потому что я принесла пече… Конечно, именно этот момент выбрала мать Аято, чтобы войти в комнату и сделать ситуацию ещё более патовой. Стоило её взгляду упасть на невозмутимо сидящего в одних семейниках Аиши и на готовую вот-вот отдать душу небесам меня, её лицо на секунду отразило удивление, чтобы через миг снова расплыться в мягкой улыбкой. — Ох, простите, я не собиралась вам мешать! Продолжайте-продолжайте… Дверь закрылась за ней с мягким щелчком, и я наклонила голову ниже, чтобы волосы скрыли моё выражение лица. Кажется, Аято заподозрил неладное или осознал, наконец, ситуацию, и мягко и встревоженно спросил: — Ясу?.. Почувствовав, как кровать прогибается, когда он подвигается ближе, я поняла, что терпеть больше этот цирк не намерена. — Т-ты… Ты!.. — невразумительно вырывалось у меня. — Аиши… Какой же ты!.. Подняв голову и продемонстрировав ему своё красное и взбешённое лицо, я с яростью подняла сжатый кулак и с махом припечатала: — Дебил!.. Когда я выбегала из дома семейства Аиши так, будто за мной гнались волки, меня грела лишь одна мысль — хорошо, что брат поставил мне замах справа, теперь проверю, пройдёт ли синяк с такого за несколько дней…