***
— Ясу, Ясу, вставай! — тихо шептали мне, и я, поморщившись, разлепила глаза. Когда мир перестал плыть, я слегка повернула голову на звук и наткнулась взглядом на смущённо улыбающегося Унаги, что был как-то слишком близко. — Мы почти приехали, — неловко пояснил он, и я, удивлённо моргнув, приподняла голову, поняв, что всё это время спокойно спала на его плече. — Прости, — потерев глаза, с зевком повинилась я. — Надеюсь, я не сильно мешала? — Глупости, — отмахнулся он, чтобы тут же замяться. — Ты… Очень милая, когда спишь. Сузив глаза, я попыталась найти в его лице намёк на издёвку, — помнится, брат снимал меня, когда я сплю, и вряд ли те рожи и храп можно было назвать «милым» — но, не найдя её, я внутренне облегчённо вздохнула и улыбнулась. — Ха! Это ты меня ещё дома не видел, — подмигнула я. — Кружевная пижама, распущенные волосы… Да я просто конфетка! — Какая скромность, — хмыкнул он, весело блеснув глазами. — А то, — подмигнула я. — Знаешь… А мы могли бы… — Внимание! — раздалось бодрое восклицание учителя, заставляя меня закатить глаза, а всех дремавших — тут же проснуться. — Мы вот-вот подъедем к месту, прошу всех скорее приготовиться и оглянуться по сторонам. Также посмотрите на своего соседа, он будет сопровождать вас весь день и помогать в заданиях. На месте вы узнаете их суть, а пока можете набраться сил и отдохнуть. — Рисука-сенсей, а как же я?! — раздался паникующий вопль Ханы, сидевшей рядом с учителем. — Ох, Хана, так как тебе пары не досталось, ты будешь выполнять задания вместе со мной. Не волнуйся, у тебя будет значительное преимущество! В тишине салона мой смешок прозвучал очень отчётливо. — Хамада!..***
Быть в паре с Унаги оказалось не очень продуктивно, но зато весьма весело, что оценивалось мной даже выше. Он покорно сносил мои ядовитые комментарии, поддерживал шутки и был достаточным джентльменом, чтобы подавать мне руку на склонах и нести мой рюкзак, когда я особенно сильно уставала. Так что, когда все устроились вокруг костра, и была извлечена гитара, я решила навязать свою компанию Унаги и, положив тому голову на плечо, сделать сразу два дела: побесить Аято, нацепившему на лицо такую мраморную маску, что любая статуя бы обзавидовалась, и посмущать Унаги, которому я явно была симпатична. Когда всем надоело петь песни, и Такамине начала перебирать струны, играя простенькую мелодию для фона, Рисука-сенсей, несколько подрастерявшая энтузиазм и энергию после многочисленных попыток держать ораву подростков в узде, устало поинтересовалась: — Кто хочет поделиться впечатлениями от экскурсии? Кому что запомнилось больше всего? — Как Осана от енота удирала, — захмыкал Аканиши. — Сам-то визжал, как девчонка, когда в муравейник наступил, — ехидно перевёл стрелки Яку Заиши. — Что?! Я не визжал!.. — Ещё и руками размахивал! Будто я не видела, — фыркнула оскорблённая Осана, отворачиваясь. — Да-да, я сначала подумала, что ты танцуешь, тряся ногой, — хихикнула в ладошку Сакура. — А знаете… Знаете!.. — паникующе осматриваясь, пытался перевести тему он. — А то задание с травами было ничего! — Ну и визг тогда на весь лес стоял. — Точно-точно, всю живность распугали… — Ну, ребята!.. Слушая разговоры одноклассников, хихикая и изредка вставляя комментарий-другой, я наслаждалась лёгкой походной атмосферой. Вскоре был разожжён костёр, и все заворожённо смотрели, как пляшут языки пламени. Предложение попрыгать через костёр было категорично отклонено учителем, однако она милостиво разрешила пожарить на нём зефир и рассказать страшные истории, которые из-за плавного наступления темноты и близости отъезда воспринимались на «ура». Когда вода в чайнике закончилась в третий раз, и ответственного за её наполнение Унаги попросили вновь сходить к небольшому озеру, я, отчаянно зевая, решила его заменить, чтобы в ином случае не поразить одноклассников своим умением при сне издавать удивительные звуки носом. — Уверена, что справишься? — уточнил у меня Унаги, будто выдал мне два ведра и коромысло, а не потёртый литровый чайник. — Справлюсь, — закатила глаза я, смачно потянувшись. Мы отошли немного в сторону от костра, поэтому могли не волноваться, что нас могли подслушать. — Может, я всё же схожу с тобой? — неуверенно уточнил он и, получив мой раздражёный взгляд, сдался. — Ладно-ладно, хорошо! Только надень тогда куртку. — А как же ты? — усомнилась я, тем не менее польщённая, что он заметил, как я пытаюсь выжать из своей тонкой кофты максимум. — Я не замёрз, — соврал он, и я сделала вид, что ему поверила. Кутаясь в большую безразмерную зелёную ветровку, я шла к озеру и, накинув на голову для большего сохранения тепла капюшон, с наслаждением вздохнула. Озеро в свете появившейся на небосклоне луны смотрелось потрясающе, и я легко улыбнулась, любуясь открывшимся видом. Запрыгнув на камень и чуть не потеряв равновесие, я наклонилась к кромке, пытаясь зачерпнуть чайником побольше воды. Позади послышался звук скатывающегося камня, и я тут же вздрогнула, почувствовав чужое присутствие и выпрямляясь. Но не успела я обернуться, не успела и понять, что произошло, как по виску прилетел тупой удар, выбивая из лёгких воздух, из тела — дух и заставляя меня тяжёлым мешком рухнуть в озеро. Холодом окатило со всех сторон, и я, попытавшись вдохнуть, беззвучно закричала, когда лёгкие опалило огнём. Всё смазалось, размылось, теряя очертание и выворачиваясь наизнанку. И когда боль достигла пика, становясь невыносимой, кто-то милостиво отключил мне сознание и свет, и я последними крохами разума, свободными от боли, почему-то не сомневалась, что теперь уже навсегда.