Cretaceous Runner: Полёт Сокола

      Сон отступил, но не сразу. Что-то мелкое и холодное ложилось на морду дромеозавра, вскоре заставив его окончательно проснуться и подняться, разминая затёкшие конечности, и с него посыпалась масса таких же холодных белых хлопьев.       – О! – воскликнула Годри, подбегая к Скилару. Кроме неё рядом никого не было. – Проснулся! Да ты посмотри, какая красота!       Скилар окончательно раскрыл глаза и застыл как вкопанный – всё вокруг покрывало тонкое одеяло снега, всё вокруг казалось белым и холодным. Но его удивил не сам снег, а то, как незаметно пролетела осень, которую они с Кэти спокойно прожили у Фротонов. Он сделал шаг – и снова в ногах появилось леденящее жжение. Жгучее оледенение. Да, это ощущение было хорошо ему знакомо – наступила четвёртая в его жизни зима.       Он побежал по снежному ковру, а Годри кинулась за ним, но как она ни старалась догнать Скилара, тот всегда держался впереди, словно сокол сапсан, обгоняющий падающую глыбу. Тем не менее, молодая самка развила потрясающую для её возраста скорость, что было лучшим свидетельством её постепенного взросления. Потом их роли неожиданно поменялись. Годри пыталась петлять между деревьями, но тренировки и кровь Хокинсов уже давно были в игре, и Скилар маневрировал так же легко, как если бы бежал за тесцелозавром, с каждым мгновением подбираясь к самке всё ближе и ближе. Словно два сокола будущих времён, они выбежали из леса и понеслись по заснеженному полю, и теперь Годри, снова ставшая преследователем, набрала немалую скорость; в какой-то момент ему даже подумалось, что постоянное плавание превосходно повлияло на её тело, ведь сейчас она демонстрировала невероятную выносливость, отставая от него лишь на несколько метров. Так они бегали с минуту, и вдруг снег под Скиларом треснул и рухнул, а его ноги и бока захлестнула до жути холодная вода. Годри же не сразу поняла, что произошло, а потому с разбегу врезалась в пернатую спину Скилара, и оба оказались в воде, став похожими на кучу мокрых слипшихся зеленовато-жёлтых перьев. И лишь через несколько секунд они поняли, где находятся и, осознав глупость своего положения, засмеялись.       Смех прервал бешеный кашель Бена Фротона. Перестав хрипеть, раптор поднял голову и с улыбкой произнёс:       – Может, вылезете из воды? У вас что, здоровье железное? Кто ж зимой-то плавает?       Оба раптора выбрались из проруби и отряхнулись, капли воды полетели в стороны, а перья взъерошились, сделав ящеров похожими на ежей. Годри направилась вдоль берега, Бен и Скилар последовали за ней, и последний обратился к опекуну:       – Знаете, я давно хотел спросить. Мне кажется, что Годри начала зеленеть.       В его голосе прозвучало удивление, и Бен ответил, глядя на дочь:       – Это случается часто, когда птенцы берут и меняют цвет. Понимаешь, кровь самого обычного дромеозавра может хранить много сюрпризов, которые р-раз – и проявляются. Например, необычный окрас перьев. Подтверждение тому – Феникс. Собственно, его перья и дали ему его имя.       – Почему-то я так и подумал. А куда мы идём?       – Просто прогуляемся. Сью с ребятами уже ждёт нас. Но, возвращаясь к теме сюрпризов… Я слышал о более странных вещах, вроде пылающих глаз. Как у одного моего знакомого. Скилар кивнул и продолжил идти, меланхолично всматриваясь в небо, затянутое пеленой бело-серых облаков, снег хрустел под их ногами, и никто не решался заговорить.       Вскоре впереди показалась невысокая гора, скорее сопка, снег на которой был покрыт следами. Троица поднялась на её вершину, и взору Скилара предстала дорожка спрессованного снега на пологом склоне, по которой неслись вниз Сьюзен и двое птенцов, а остальные трое поднимались наверх. Кэти, как обычно, тихо сидела в стороне. У Скилара дрогнул перьевой хохолок, и он неуверенно сделал шаг вперёд, после чего в нерешительности оглянулся, но, увидев одобрительный кивок Бена, подался телом вперёд, присел и тут же перевернулся, несясь вниз снарядом из мяса, костей и потрёпанных перьев. Катание вызывало у него неописуемый восторг, но он молчал, наслаждаясь «полётом». Прямо за ним уже неслась вниз радостно визжавшая Годри, и когда Скилар в конце концов остановился и попробовал по быстренькому свалить с дороги, она врезалась в него, заставив отлететь ещё на пару метров. Шатаясь и смеясь, они поднялись и, дружно повернув головы, отскочили в сторону, а мимо них пронёсся Бен, крича и ругаясь. Скилар с Годри переглянулись и начали путь к вершине.       – Кэти! – Скилар сел возле сестры. – Ты в последнее время меня беспокоишь.       Она вздохнула и повернула голову.       – Скилар, я понимаю, ты смог более-менее оправиться, но вот я не могу. Не получается. Каждый раз, когда я захочу просто пойти и погулять с ребятами или вот как сейчас – покататься, я начинаю думать о том, что рядом нет мамы, папы, Молли, Хэйза… И сразу пропадает желание веселиться. Какое-то без них не то веселье. Так что не забивай голову, иди катайся. Со мной всё в порядке.       – Да, Кэти, их нет. Но есть я. Твой брат. И я обязан оберегать тебя от любых опасностей.       – Я не вижу поблизости троодонов или тираннозавров.       – Сейчас не они тебя поедают, а обычная тоска. И скоро она оставит от тебя только кости.       Кэти лишь покачала головой. Скилар поднялся и пошёл куда-то, но тут же налетел на Кэти, толкая её к скату. Она осознала, что он хочет сделать, но было поздно – две пернатые туши уже помчались вниз. Вскоре из сугроба высунулась морда Кэти с широко раскрытыми глазами. Когда рядом появился Скилар, она накинулась на него:       – Ах ты… Скилар, ты что творишь?! Говнюк пернатый! Рыбий потрох! Помёт гадрозавра!       Скилар с лицом мазохиста терпел удары и вглядывался в мордашку сестры, которую впервые за несколько месяцев озарили эмоции. Пусть даже злость, главное – чтобы она снова почувствовала себя живой.       В тот день они много гуляли и играли в снегу, а с наступлением сумерек отправились к частично заснеженному гнезду под араукарией, на ветках которой висели снежные горсти, готовые рухнуть в любой момент. Бен и Сью расчистили гнездо, и шестеро птенцов улеглись в центре, свернувшись кучей, Скилар лёг рядом с Кэти, а Бен и Сью окружили всю эту кучу, и вскоре вся семья дружно засопела, а носившийся по равнине ветер не мог достать их среди деревьев, где Бен специально выбирал удобнейшее место.         Толчок в спину заставил Скилара выгнуться и подняться, хрустя суставами, он с трудом разлепил глаза и обомлел – к нему приближался тираннозавр, но не тот, что недавно получал пинки от аламозавров, а другой – более крупный и зловещий. «Самка» – заключил Скилар, присмотревшись, и начал пятиться назад, оказавшись рядом с Фротонами. Те шипели и так же пятились, а тираннозавриха, по всей видимости, продрогшая до костей, медленно шла к ним, щёлкая огромными челюстями, и каждый шаг требовал от неё больших усилий. Она легла под араукарию и свернулась кольцом. Фротоны и Хокинсы, с опаской оглядываясь назад, пошли прочь от оккупированной территории.       – Н-да… – протянул Бен. – Ну кто же знал, что наше удобное место может оккупировать тираннозавр? Сьюзи, ты довольна? Мы идём к озеру. — Напоследок он обернулся. — Мест мало что ли? Обязательно было именно наше гнездо занимать?                                                                       После двух часов ходьбы тьма начала сгущаться, что плохо сказывалось на видимости, и вопрос о ночёвке встал довольно остро. Но помощь буквально пришла из-за кустов. Впереди замаячило гнездо. Из него высунулась голова и повернулась в сторону гостей, после чего ящер поднялся, и Скилар увидел, что дромеозавр шире в плечах, но такого же роста, а гнездо огромное и просторное. Он зашагал в их сторону и низко наклонился, что позволило Скилару разглядеть его получше. У незнакомца были крупные перья на передних лапах, из-за которых проглядывали огромные когти, и мускулистые ноги с большими ступнями, а серповидный коготь казался не только большим, но и толстым. Но больше всего Скилара удивили глаза незнакомца – жуткие, сверкающие, будто в них полыхал огонь. Сразу вспомнились слова Бена о «сюрпризах в крови».       – Бен, Сьюзен, приветствую, – спокойно произнёс раптор. – Что же заставило вас навестить эти края?       – Тираннозавр, причём в плохом состоянии, – хладнокровно изрекла Сьюзен. – Заняла наше место, и теперь мы идём на Кан-Ган. А ты что же? Всё странствуешь?       – Странствовал. Недавние события вынудили меня направиться туда же.       – А что произошло?       – Вы не слышали? Троодоны начали массированное наступление на юг. Стаи на границе ещё сдерживают их, но сомневаюсь, что это надолго. Простите мне такую резкую перемену темы, но кто же с вами?       – Это Скилар и Кэти, единственные спасшиеся Хокинсы.       Странник-одиночка с нескрываемым любопытством оглядел молодых сородичей. По искре сочувствия, вспыхнувшей в его глазах, Скилар понял, что он знает о трагедии, случившейся в Альфредском лесу.       – Да, хорошая была семья. А ведь я знал их. И даже бился против троодонов рядом с Куртом.       Сьюзен обернулась к Хокинсам:       – Скилар, Кэти, это наш давний друг Дейл Беккер. Странник и превосходный охотник.       Скилар заметил, что Дейл вёл себя спокойно, даже… хладнокровно, будто редко общался с кем-либо и много времени проводил в одиночестве. Он обратился к гостям с предложением трапезы, и все согласились.       Группа углубилась в лес, и все те, кто был старше птенцов, включая Скилара, постоянно осматривались по сторонам, прислушивались, а иногда принюхивались. Это было на уровне инстинктов – постоянная проверка местности на предмет опасности. Но Скилара интересовало другое – а именно Дейл, шедший резко, держа голову наравне с телом и хвостом, редко поднимая её. Казалось, даже иссиня-чёрный перьевой покров излучал жёсткость, хладнокровие и уверенность. «Конечно, – подумал Скилар. – добровольная изоляция способна заточить любого». Дейл шёл впереди группы и каждые несколько секунд принюхивался, не поднимая головы выше спины в горизонтальном положении, а его шаги были тяжёлыми и резкими, и после каждого шага в снегу оставался глубокий двупалый отпечаток. Скилар поймал себя на мысли, что Дейл кого-то ему напоминает.       – Стойте!       Он резко обернулся и начал принюхиваться, на сей раз вытянув голову вверх, и Скилар заметил, что мускулы его ног напряглись, а спина выгнулась. Дейл, пригнувшись к земле, тихо направился между деревьев, а Бен обернулся и скомандовал:       – Вы все, оставайтесь здесь, Скилар, ты – со мной.       После чего он направился вслед за Дейлом, и Скилар последовал его примеру. Три самца шли между деревьев, пристально всматриваясь вперёд, и вскоре увидели перед собой стадо гадрозавров – крупных травоядных, перемещавшихся обычно на всех четырёх ногах, длиной десять метров с утиными клювами, пастями, наполненными тысячью мелких зубов и желтоватой кожей с коричневыми полосами. В этом стаде было около пяти взрослых самцов, семи самок и четырёх подростков, но никто из них не подавал и намёка на замерзание – все преспокойно рылись клювами в снегу в поисках травы, а два подростка даже сошлись в поединке, протяжно мыча и пытаясь толкнуть соперника в бок. «Хм, интересно, почему эти не мигрировали на юг?»  – думал Скилар. Он и его спутники тихо подкрадывались к стаду, стараясь делать как можно более бесшумные шаги, так как снег хрустел у них под ногами, но травоядные и сами постарались – из-за шума поединка охотников не было слышно, а заснеженные кусты надёжно скрывали их. Между делом дромеозавры высматривали добычу, и подросток, вернее самка, стоявшая в стороне от всех, лучше других годилась на эту роль.       Охотники крались, медленно подползали к ней, навострив антенны своих органов чувств, а та и не замечала их, роясь мордой в снегу…       В какой-то момент всё смешалось – перья, зубы, когти, полосатые шкуры, снег, кровь, мычание, крики, боль. Острые когти и зубы впивались в плоть, боль пульсировала во всём теле, отдавалась эхом в каждой нервной клетке; самка была застигнута врасплох, не знала, что и как ей делать, и лишь бестолково крутилась на месте, пока хищники рвали её плоть когтями и зубами, стараясь добраться до шеи…       И добрались. В этот момент в глазах гадрозавра зарябило, она отчаянно закричала и, испустив сдавленный стон, согнула лапы, опускаясь на землю, а Скилар и Бен отошли от неё. Как раз подошли остальные. Дейл схватил самку за шею и со всей силы сжал челюсти. Потом отступил, осматриваясь.       – Ешьте быстрее, – громко произнёс он, снова подходя к добыче. – Что ветер, что крики могут послужить приманкой для нежеланных гостей.       Группа дромеозавров кинулась к туше и принялась с жадностью выдирать куски мяса и глотать их, стараясь как можно скорее насытиться и скрыться, но долго это пиршество не продлилось – лесную тишину разрезал рык, подобный тысяче раскатов грома, заглушённых стеной, и дромеозавры мигом обернулись, застыв в изумлении – перед ними стоял тираннозавр, и снова тот, что натолкнулся на семью Скилара дождливой ночью. Они начали отступать, ни о чём не думая, и только Дейл прожигал тираннозавра взглядом, в котором ясно читалась его единственная мысль: вот скотина! Он не отступил, а зарычал в ответ и пригнулся. Скилар был готов поклясться, что он готовился к атаке.       Между тем раздался второй рык, но более высокий и зловещий, и перед группой дромеозавров появилась именно та самка, что заставила Фротонов покинуть гнездо – она выглядела бодрее и, не заметив дромеозавров, кинулась на сородича, стараясь запугать его и прогнать. Группа между тем быстро двигалась на юг, а им вдогонку летели яростные вопли и звуки борьбы.         – Дейл, ты уверен, что мы идём правильно? Вторая неделя пути, а мы до сих пор плутаем!       – Всё под контролем, Сьюзен. В плане путешествий доверять можно только странникам и бродягам, то есть – мне.       Сьюзен хмыкнула, но не стала спорить.       – Так мы скоро подойдём? Птенцы скоро ноги откинут и поползут на лапах.       – Да скоро, скоро. Вон – глаза раскройте! Это скалистая долина озера.       – Дейл, мы не такие глазастые!       – А жаль. Но я-то вижу!       Перепалка оборвалась на полуслове рычанием Дейла. Проследив направление его взгляда, остальные вздрогнули и зашипели. На них надвигался тираннозавр. Он выскочил из леса, фактически застав дромеозавров врасплох, и с явным намерением сожрать их. И снова его облик оказался знакомым…       – Зараза, скотина, падла! – выругался Скилар. – Ты отстанешь от нас когда-нибудь?!       – Отойдите назад. – прорычал Дейл. – Сейчас тут начнётся жарища.       – Дейл, ты рехнулся?! – ошарашенно спросил Бен.       – В одиночку на этого монстра?       – Я знаю, что делаю.       – А я знаю, что ты псих!       Дейл уверенно двинулся вперёд, приводя в боевое положение серповидные когти. Он обошёл противника и напал сбоку. На этот раз застигнутым врасплох оказался тираннозавр. Дейл пропорол ему шкуру и тут же перекинулся на бедро. Взвывая от боли, тираннозавр попытался схватить его зубами, но Дейл ловко перескочил ему на шею и принялся рвать мускулатуру у основания челюстей. Тираннозавр завертелся, пытаясь сбросить юркого соперника, тот крепко вцепился в него когтями, продолжая рвать шею. Теперь движения челюстями приносили тираннозавру кошмарную боль. Довольный собой, Дейл снова перекинулся на ноги гиганта, старательно превращая их в кровавое месиво. Теперь тираннозавр дрожал, с трудом держать на ногах.       Дейл на секунду потерял бдительность, и это позволило израненному хищнику сбросить его. Дромеозавр тяжело приземлился и тут же вскочил, готовый снова напасть. В этот момент Скилар, потеряв контроль над собой, бросился к ним и вцепился тираннозавру в горло, завершив начатое Дейлом. Он посмотрел в гаснущие глаза осевшего на землю гиганта и холодно произнёс:       – Вот мы и рассчитались.       Натолкнувшись на недоуменный взгляд Дейла, спокойно обьяснился:       – Я не мог не сделать этого. Эта тварь убила мою семью!        Дейл понимающе кивнул и как ни в чём ни бывало начал поправлять перья. К ним подошли остальные, Бен ошарашенно спросил:       — С каких это пор ты в одиночку кидаешься на целого тираннозавра? Я, конечно, понимаю, что мир полон безумцев, но не до такой же степени!       — Мы тебя знаем достаточно давно, — поддержала его Сью. — Но это что-то с чем-то! Не будь ты нашим другом, мы бы обходили тебя за милю.       — Спокойнее, уважаемые, — отвлеченно ответил Дейл. — Я понимаю, что такое зрелище для вас в новинку, но поймите меня правильно — бродяге нужно уметь постоять за себя. Не так давно, где-то в начале весны я бродил по краю Альфредских лесов. Дождь загнал меня на скалы, где я попытался найти укрытие, но нашел тираннозавра, достаточно сильного, чтобы погнаться за мной. Я затерялся среди скал и допустил опасную ошибку, позволившую ему загнать меня в угол. Сбежать было никак, так что выбор у меня был небольшой — либо смириться и сдохнуть, либо попытаться убить его. Что бы вы сделали на моём месте? То-то же! Вот и я решил, что не сдамся без боя. И не знаю, то ли я так сильно хотел жить, то ли его сил хватило лишь на погоню, но я победил, доказательство чего стоит перед вами живым. Второй попался мне немногим позже возле Челиза. Не знаю, почему, но тогда я решил, что раз справился с одним, то и со вторым смогу. Как видите, справился. А теперь был бы третий… но парнишка отобрал у меня победу, — Он с улыбкой взглянул на Скилара. — Да я и не в обиде, главное, что твоя семья отмщена. В любом случае, надеюсь, что этот отпугнёт от озера своих бродячих сородичей. Пойдём уже, я проголодался.       Оставшийся путь они шли в молчании. Дейл, как обычно шёл впереди, но Скилар всё же решился подойти и начать разговор.       — Ты сказал, что убил двоих. Но это ведь не означает, что не было тех, кого ты не смог одолеть?       Дейл усмехнулся.       — А ты смышлённый. Верно, я терпел поражения, но никогда не доводил до того, чтобы они стали для меня фатальными. Нужно уметь оценивать свои силы. Однако я не настолько зазнался, чтобы не понять — ты спросил это не просто так. Я знаю, каким будет твой следующий вопрос. Можешь спрашивать прямо.       — В ту ночь… Тот дромеозавр в лесу, который потом вернулся и сложил всех около гнезда...       — Да, парнишка, тогда я не смог справиться. Опережая все твои следующие вопросы, расскажу всё как есть. Я действительно знал твоих родителей. Когда мне было два года, я отбился от стаи и едва не стал жертвой троодонов. Твой отец спас меня и разрешил перезимовать у них. В ту зиму я как раз помогал ему отбить нападение ещё нескольких пришельцев, а весной он сказал, что собирается вырастить в этом месте детей. Я в качестве благодарности начал бродить около реки и гор, вылавливал троодонов и выслеживал тираннозавров, чтобы предупреждать Курта заранее. В то же время познакомился с Фротонами, благо до недавнего времени те места никто не трогал, и убил первого, о чем ты уже слышал. В ту ночь я не знал о тираннозавре и просто проходил мимо. По чистой случайности на меня натолкнулись разведчики, которых обязали предупредить Курта, но дождь и незнакомая местность сбили их с пути. Узнав о тираннозавре, я помчался туда настолько быстро, насколько мог. Моему отчаянию не было предела, когда я увидел их и понял, что опоздал… Он был рядом, и я напал. Моя жажда мести не уступала твоей, но бег вымотал очень много сил, так что я смог только отпугнуть его. Всю ночь я просидел рядом с твоей семьёй — вдруг эта тварь вернулась бы за едой… прости за это слово, парнишка. Утром я начал преследовать его, что затянулось на пол-года, где-то около Фротонов упустил окончательно и решил перезимовать, надеясь, что мороз может убить его. Но я не знал, сколько детей завёл Курт, и решил, что погибли все. Тогда ночью я вас не заметил, хотя и подозревал, что тираннозавр за кем-то погнался. Когда Бен и Сью представили вас, я был очень сильно удивлён и неимоверно рад, что ошибся. И теперь, когда этот снова напал, я хотел его смерти не меньше твоего. Правда, в этот раз у меня хватило сил.       Скилар, выслушав рассказ, тяжело вздохнул.          — Как бы оно ни было, мёртвых не вернёшь, надо заботиться о живых. Сказать честно, тогда ночью ты выглядел невероятно жутко. Но тираннозавр гнался за нами, а потому спасибо за то, что мы с сестрой смогли уйти.       — Ничего личного, Скилар, но в первую очередь я обязан жизнью твоему отцу. И раз уж не смог защитить их, то хотя бы позабочусь о вас.