2
5 июля 2022 г. в 15:42
Отряд по пути встречался с другими, шедшими с Бьюти-Кондишн, от них стало известно, что западная территория всё ещё под контролем дромеозавров. Бродячих троодонов никто не встречал, и Скилар уже от этого факта спокойно вздохнул — значит, оборону можно восстановить.
Они шли где-то пару недель. На севере практически не было лесов, только одна огромная равнина с редкими реками и озёрами. А когда, по заверениям Феникса, до границы с Кванселем оставалось несколько дней пути, где-то на восточном краю горизонта появился блеск — словно от водной глади. Постепенно водоём разрастался, превратившись в котловину невообразимых размеров, занявшую половину обозримой местности и тянущуюся далеко за её край. Берега водоёма окаймляли скалы, но не настолько неприступные, как на озере Кан-Ган. Скилар спросил про это место у Бена, и тот объяснил:
— Это море Санденс. Правда, от моря тут только название. Когда-то, если верить историям, в очень давние времена это действительно было соленое внутреннее море, но сейчас это крупнейшее озеро из известных нам. Тут тоже живут стаи, как на Кан-Гане, но очень много крокодилов. Если ты прямо сейчас начнёшь обходить его вдоль берега без остановки, то вернешься сюда где-то через неделю. Феникс тут часто бывал, уверяет — место отличное, так бы и остался жить.
Дромеозавры решили устроить привал, но местных оседлых стай пока что не наблюдалось. Предположили, что они уже ушли на север. Когда все худо-бедно расположились на ночлег, солнце покидало залитый бронзовой краской небосвод. Берега моря предательски молчали, вечернюю тишину лишь изредка нарушали всплески воды и визги небольших птерозавров, бесшумно рассекавших воздух, и Феникс насторожился одним из первых.
— Тут что-то не так, — с опаской произнёс он и начал медленно осматриваться по сторонам.
— Что такое, старина? — устало заворчал Бен. — Все ведь сошлись на том, что здешние стаи также разделились, и самки с птенцами сейчас просто сидят где-нибудь в более безопасных местах.
— Ладно, предположим, что часть дромеозаров пошла на юг. Какова вероятность того, что хоть кто-то из них смог пройти мимо нас?
Скилар, всю жизнь только слушавший, неожиданно задумался и присоединился к ним:
— Они могли пойти на восток — к лесам Альфред, например, или к реке Челиз.
— Можно строить предположения до бесконечности, — продолжил Феникс. — Но если руководствоваться логикой, то я бы точно не повёл птенцов куда-то кроме юга. Идти до Бьюти-Кондишн тем же путём, которым пришли мы, намного быстрее и безопаснее — сами посудите, на равнине ведь можно заметить опасность издалека. А на востоке горы, да еще и Моневортский лес. Не буду утверждать, что точно помню рассказы о Первой войне, но вроде бы атаку начали именно оттуда.
Бен оживился и тоже задумался.
— То есть, ты хочешь сказать, что путь на восток опасен, потому что там можно напасть на матерей с птенцами?
— Это легко подтверждается кучей печальных случаев. Одни только тираннозавры возле озера Кан-Ган чего стоят.
— Думаю, Феникс прав, — согласился Скилар. — Очевидно, путь через юг самый безопасный. Но скорее всего, они просто прошли мимо нас. Вдруг их видели другие отряды?
Бен заявил, что хочет отдохнуть, Феникс решил пока что посторожить отряд, и Скилар по привычке присоединился к нему. Кроме них на ночное дежурство пошли ещё несколько молодых самцов. Море погрузилось в темноту, бьющая о берега вода всё так же тихо шумела, словно пытаясь нашептать Фениксу разгадку его вопроса. Сумеречная синева окутала всё видимое простанство, отчего у дромеозавров ухудшилась видимость. Дневные хищники, они в этом плане сильно уступали троодонам. Будто и этого было мало, вскоре по водной глади начал расползаться туман, и когда мрачный небосвод засиял огоньками звёзд, он переполз на берег. Феникс тихо выругался, понимая, что сейчас иделальные условия для внезапного нападения.
Никто так и не понял, как им удалось проскользнуть мимо дежурных, но троодоны действительно напали. Это произошло настолько внезапно, что успели убить десяток спящих. Феникс приказал всем отступить на скалы, где получилось бы держать хоть какую-то оборону. Но чего он точно не мог предусмотреть, так это вражеской хитрости: во-первых, троодонов было много, во-вторых, они разделились и окружили отряд с двух сторон. Дромеозавры дрались в полную силу, но понимали, что долго им так не продержаться, а их ряды слишком уж быстро начали редеть. Ситуация становилась безвыходной.
Но в какой-то момент давление сверху прекратилось, а начавшаяся возня давала понять, что там тоже идёт нешуточная борьба. Каково же было удивление Скилара, когда сквозь верхние ряды троодонов прорвался рассвирипевший Дейл! Он дрался впереди подкрепления, яростно кидаясь на врагов и одного за другим ложил их на землю. Пасть была измазана кровью, смертоносные когти как молнии рассекали воздух, а их обладатель выглядел настолько грозно, что троодоны не решались нападать. Феникс, почувствовав, что преимущество переходит к ним, скомандовал контратаковать и первым набросился на нижние ряды.
До самого утра на берегу кипела бойня, в которой никто не различал, где свой, а где чужой. Скилар сражался бок о бок с Беном, и первого сберегла от смерти ловкость, а второго — невероятное везение. Внезапное прибытие кочевников повернуло ход событий в пользу дромеозавров, и троодонов, несмотря на численный перевес, получилось перебить. В конце концов даже природа перешла на их сторону — забрезжил рассвет, отчего троодонам стало некомфортно драться, а когда первые лучи солнца озарили место сражения, они будто ослепли. Но и дромеозавры тоже понесли серьёзные потери — огромный отряд сократился на четверть.
В утреннем свете раны, которыми были покрыты выжившие, выглядели печально. Даже Скилар получил несколько глубоких порезов, благо незначительных. Устрашающая морда Дейла обзавелась несколькими царапинами, отчего выглядела ещё более пугающей. Когда все отдышались, Феникс, теперь негласный вожак отряда, решил узнать от него какие-нибудь новости с севера.
— Вы уже были на границе? Что там с обороной?
Дейл с грустью посмотрел на восток.
— Её опять прорвали. Думаю, по этому нападению уже можно понять. Они заняли южный берег реки Феникс и продолжают наступать. Дромеозавры отступают, сейчас подкрепление нужно как никогда.
— С Бьюти Кондишн уже идут стаи. Надо бы догнать их, чтобы атаковать как можно более сплочённо… Но тут есть кое-что неладное. По пути нам не встретились самки с птенцами.
— Думаете, на них тоже напали? Что ж, разделяться опасно, поэтому начнём с южной стороны, обойдём и сразу двинемся к границе. Устраивает?
— Вполне.
Когда все худо-бедно поели и отдохнули, Феникс повёл их вдоль берега. Стоял полдень, но Скилар нередко вздрагивал — в этих местах было ощутимо холоднее, чем в Альфредском лесу или на озере Кан-Ган. Граница между двумя мирами уже начинала ощущаться.
К вечеру раны напомнили о себе, и пришлось снова устроить привал. Случись ещё одно нападение, дромеозавры не смогли бы дать отпор, но равнина и берег сохранили свою пустынность — и на следующий день тоже. И только к закату они натолкнулись на обширную низину, правда тут же в ужасе отпрянули. Развернувшаяся перед ними картина была настолько кошмарной, что некоторые осели на землю. Низина стала последним пристанищем всех тех матерей и детей, о которых беспокоился Феникс — они лежали кто где, все окровавленные, некоторые буквально разорванные на части. Где-то между ними можно было разглядеть троодонов. В голове Скилара в жутких подробностях создалась картина произошедшего здесь ужаса: троодоны согнали матерей в низину, те предприняли отчаянную попытку защититься, но в итоге все пали жертвами захватчиков. Картина была настолько чёткой, что на миг он увидел всё это прямо перед собой. Скилар встряхнул головой, сбрасывая наваждение.
Обход продолжили, но больше ничего подобного не попадалось. Всю дорогу Дейл сверлил горизонт настолько злобным взглядом, что Скилара бросало в холод. Он не сомневался — в следующем сражении Дейл от троодонов живого места не оставит.
Через неделю после ночного нападения стая выдвинулась на север.