3
28 июля 2022 г. в 21:48
Когда по заверениям некоторых дромеозавров до границы оставалось пару дней пути, Скилар почувствовал какой-то могильный дух, витающий над отрядом. Постепенно смутное ощущение переросло в чёткий запах – тошнотворный, пугающий и ясно дающий понять, что тут происходит. По мере приближения к реке Феникс, отделяющей полуостров Квансель от остального материка, им попадалось всё больше трупов. Дромеозавров пока что было больше, они лежали вперемешку с немногочисленными троодонами. Все тела носили следы долгой и жестокой борьбы – царапины, укусы, вырванные клочки перьев. Скорее всего, многие из погибших в конце концов просто упали без сил. Шедший рядом со Скиларом Дейл неторопливо осмотрел поле брани, сочувственно покачал головой и задумчиво произнёс:
– Видимо, здесь они и разгромили пограничные стаи. Значит, помощь с Бьюти Кондишн уже дошла.
Группа поторопилась, но стала внимательнее следить за горизонтом. В этих местах царила странная зловещая тишина, постепенно холодало и в целом складывалось ощущение абсолютной безжизненности. Постепенно исчезала трава, уступая голые камни мхам. Скилар, как и многие его спутники, впервые ступил на субарктическую пустыню. Здесь начинался переход от средней полосы в бескрайние снега.
– Тебе родители не рассказывали? – как-то обратился к нему Дейл. – Троодоны когда-то обитали именно здесь. Что, нет? И про Кровопийцу тоже?
Скилар задумчиво покачал головой. Что что, а такие детали истории Кантеры он не знал. Дейл хмыкнул и рассказал ему о том, что известно каждому дромеозавру – о событиях многовековой давности. Пару тысяч лет назад молодой род дромеозавров распространился по всей Кантере из её южной части, и в какой-то момент занял то место пищевой цепи, которое на севере было отведено троодонам – коренным хозяевам реки Феникс, Бьюти Кондишн и хребта Террен-топ. Два хищника не смогли бы поделить одну и ту же экологическую нишу, и более сильные и быстрые дромеозавры в итоге загнали своих соседей на полуостров Квансель – тогда ещё просто туманный и холодный. Но примерно полтысячелетия начались серьёзные изменения климата – троодоны винили в этом некие океанические течения, чьё направление поменялось, разом заморозив Квансель, архипелаг Затерянные Земли и остров Грейхиллс. Они столетиями пытались выжить в полярных снегах, изредка нападали на живших на границе дромеозавров, но до крупной войны за возвращение своих изначальных территорий не было и речи – сначала было необходимо выжить в Кванселе. Двести лет назад среди троодонов родилась самка по имени Аврил. Она достаточно быстро достигла большого влияния среди сородичей и пришла к власти, заняв место предыдущего вожака. Как только это случилось, началась Первая война – длительная и кровопролитная бойня, в ходе которой дромеозавры понесли серьёзные потери и едва не лишились своих территорий, а Аврил прозвали Кровопийцей – за невероятную жестокость в бою и самую настоящую жажду крови. Но в какой-то момент она таинственным образом погибла, и троодоны лишились своего главного преимущества – чёткого командования, что и заставило их отступить. С тех пор прошло уже две сотни лет, но троодоны до нынешних дней ни разу не предпринимали попыток развязать ещё одну войну. Лишь некоторые отчаявшиеся бродяги предпринимали попытки прокормиться в малонаселённых областях Кантеры, что вынудило некоторых вожаков организовать пограничные стаи, контролировавшие берега реки Феникс и север Бьюти Кондишн. Некоторые дромеозавры обшаривали почти пустующие Альфредские леса в поисках бродячих троодонов, но оба вида сторонились хребта Террен-топ, того места, где погибла Кровопийца. Это место обладало дурной славой, а множественные исчезновения дромеозавров объясняли призраками Кровопийцы и её павших сородичей, нападающими на заплутавших дромеозавров. Само собой, многие не верили в эти истории, воспринимая их как обычные легенды, но случаи пропаж действительно были, и все прекрасно о них знали.
Дейл закончил рассказ и задумчиво посмотрел куда-то вдаль.
– Теперь, думаю, ты понимаешь, что к чему, пацан. Двум видам никогда не ужиться в одной стране. Это война, в которой нет правых – каждый сражается за будущее своего вида.
– Родители ничего из этого мне не рассказывали. Ты знал моего отца, каким ты его помнишь?
Дейл нахмурился.
– Загадочным. Твои родители ненавидели троодонов – именно ненавидели, даже говорить о них не хотели, а уж о Кровопийце и подавно. Видимо, поэтому они ничего тебе и не рассказывали. Странное дело, ведь любой дромеозавр знает об этом с самого вылупления. У них были свои секреты, и я был не вправе лезть в них. Но то, что они сторонились сородичей – это точно. Курт говорил мне, что место твоего рождения они не выбирали, а сами долго жили там. Возможно, они были кочевниками, вроде меня, не знаю.
Скилар долго раздумывал над тайнами, которые его родители унесли в могилу. Что заставило их жить в столь отдалённых местах? Откуда взялась ненависть к троодонам? Может, они некогда сделали что-то, за что их изгнали? Или были как-то связаны с враждебным видом? Остаток пути Скилар рылся в своих воспоминаниях, по крупицам собирая образы родителей. Ничего особо подозрительного он не вспомнил. Курт и Кортни были самыми обычными родителями – такими же, как, например, Бен и Сью.
В итоге эти мысли перебил визг и вой за ближайшими холмами. Группа бросилась к месту сражения, и перед дромеозаврами открылась картина настолько ужасающая, что мёртвые самки с детёнышами не шли с ней ни в какое сравнение. Равнина была завалена телами погибших, и бой в прямом смысле шёл на трупах. Ослабевшие хищники грызлись из последних сил, некоторые двигались настолько вяло, что создавалось ощущение замедлившегося времени. Особо голодные прямо между дерущихся глодали мёртвые тела, уже не обращая внимания, чьи именно. Где-то среди трупов даже шевелились измотанные, раненные, но ещё живые. Картину довершал невыносимый смрад, ясно дававший понять, что сражение не первый месяц стоит на месте. Некоторые из прибывших дромеозавров застыли от ужаса, но бродяги, сохраняя хладнокровность, ринулись на помощь.
Схватка закипела с новой силой.