***
Артём и Ульман целыми днями собирали, а иногда, если приходилось, заполняли документы для Мельника, сидя на совещаниях. Никто из них не был особо рад этому, тем более что Артём большую часть времени думал о Павле и их предстоящей встречи, а также о планах на предстоящую ночь. Когда он рассказал об этом Ульману, тот с намёком пошевелил бровями, дразня младшего. Артём не был уверен в правильности своего решения, позволяя Павлу вернуться в его жизнь, но, если быть честным, хотя бы с самим собой, он сам упустил Красного. В промежутке между своей работой, он понял, что на самом деле, они даже не договаривались о времени и месте встречи. Быстро взглянув на часы, он с облегчением отмечает, что сейчас только полтретьего дня, он не хотел бы, чтобы Павел подумал, что он его обманывает.***
Время было около шести вечера, когда Артём закончил с делами. «Хорошее время для ужина» — подумал он, и направился к бару, где они встречались вчера, предполагая, что это лучший вариант или же они могут столкнуться друг с другом где-то по пути. Похоже, Павлу пришла в голову та же мысль, он увидел, как его друг встал с того места, где стоял, прислонившись к стене и помахал ему рукой, подходя ближе. — А вот и ты, чувак! Я не был уверен, что ты придёшь… — отвёл он глаза с нервной улыбкой на лице. — Почему нет? Это была моя идея, — он понял, к чему клонил Павел, но пытался отыграться. — Ах, неважно! Так, куда мы пойдём? Артем повёл его в одну из зон ресторана, помахав шеф-повару, который фамильярно помахал ему в ответ, и сел. Павел занял место напротив него. — Значит, ты часто сюда приходишь? — задаёт этот искренний вопрос мужчина, но как только он слетает с его губ, Павел хмурит брови от того, как это звучит. Артём смеётся. — Да. Это просто свинина с грибами, как и везде, только лучше. Пойду закажу. Это было не совсем чёткое описание блюда, но как только он откусывает кусочек, мужчина понимает, что тот имел в виду. Это просто свинина, только не обработанная и не консервированная, а идеально приготовленная, а это приправы? Это не похоже ни на что, что он когда-либо пробовал раньше. — Ну как прошёл твой день? — Павел неловко заполняет тишину, пока они ужинают. Это всё, чертовски, по-домашнему. — Скучно, Мы здесь, чтобы разгрести кучу документов для Мельника и посетить парочку собраний, он сейчас не может заниматься этим. — Почему это? — Павел отрывается от своей тарелки, приподнимая бровь. Артём ошарашено смотрит на него. — Ты правда не слышал? Он потерял ноги во время битвы за Д6. Пауза. Павел замирает. Он почти забыл, что произошло. Что планировало его начальство, и к чему он сам приложил руки. — Блять, мне действительно жаль, Тёма… Я п-слышал кое-какие слухи о том, что всё плохо. С вашим полковником всё будет в порядке? — Да, врачи работают над протезами для него, — кивает он. — Но пока они не закончат, он не сможет выйти с бункера. Это было ужасно, — Артём глубоко выдыхает, пытаясь показать искреннюю улыбку. — Но давай не будем о плохом. Как прошёл твой день? — Хорошо! Я, мм, я приготовил кое-что для тебя! — ответил мужчина, наклоняясь, чтобы выхватить вещичку из своего рюкзака, пока Артём смотрел на него с удивлением. Павел вытаскивает деревянную фигурку и быстро проверяет её на повреждения прежде, чем передать её. Артём берет фигурку и осторожно вертит её в руках. Детали поразительны, видно, что художник вложил в это много усилий. — Павел… Я не знаю, что сказать… Это прекрасно. Но я не могу принять это, должно быть, это очень дорого. Коммунист тут же поднимает руки, чтобы отмахнуться от него. — Нет, не беспокойся об этом! Мне удалось получить работу у мужчины, который делает их, он предложил мне одну, в знак благодарности за помощь, и я подумал, что тебе должно понравиться это. Я сам выбрал эту, — он отводит глаза и потирает шею. Артём широко и с теплотой улыбается ему. — Один мой знакомый однажды назвал меня волчонком… это было давно, так что надеюсь, я вырос во взрослого волка, — он смеётся. — Спасибо, Павел. Мне нравится. Ты сделал правильный выбор. Он осторожно кладет фигурку на стол так, чтобы случайно не уронить, и снова поднимает взгляд, чтобы увидеть Павла, сияющего от гордости.***
Было довольно поздно. Пара шла к одному из нечастых костров на окраине станции, чтобы заварить чай. Они садятся, как раз в тот момент, когда Павел собирался спросить своего спутника, где тот планирует раздобыть чайник, но замечает, как тот достаёт маленький, жестяной, походных чайник, и пакетик с тем, что в Метро все называли — грибным чаем, и кружку. Артём смотрит на Павла жалостливым взглядом, показывая, что у него только одна чашка, но они могут пить вместе. Они всё время делились друг с другом чем-то, пока убегали от фашистов, мужчина не возражает. Представьте парня с ВДНХ, который таскает весь чайный сервиз с собой. — Сколько тебе было лет, когда это случилось? — спрашивает Артём Павла, пока они ждут чайник. — Бомбы? Шесть. А тебе? — Четыре, — зелёные глаза смотрят в огонь. — Как ты думаешь, мы когда-нибудь сможем вернуться обратно, на поверхность? — Я не знаю, товарищ. Может быть, радиация уляжется через несколько десятилетий… Или, скорее, столетий. Чайник тихо свистит, и Артём наливает, немного в их чашку, ставя её на землю между ними, чтобы она остыла. Он засовывает руку в карман куртки, и проводит большим пальцем по деревянному волчку. — Интересно, есть ли места, которые не были разрушены. Можешь себе это представить? Чистый воздух, солнечный свет, животные… Павел смотрит на задумчивый взгляд Артёма. Он никогда не придавал этому слишком большое значение. Метро — это всё, что у него есть, и вероятно останется навсегда. Даже если такое место и существует, им придётся преодолеть столько радиации на поверхности Москвы. Но, видя выражение лица своего друга, он надеется, что оно существует. Он делает глоток чая и передаёт чашку Артёму, который делает то же самое.***
Артём возвращается в комнату, которую он делил с Ульманом на время их пребывания, стараясь вести себя тихо на случай, если его друг уже спит. Как только он входит в дверь, загорается лампа. — Итак, как прошло твоё свидание?