сборник драбблов по stray kids

Минхо свешивается с балки головой вниз, закладывая под ледяное брюхо бетонного моста. Пшиканье флакона со спрей-краской щекотало слух уже несколько минут, и окончательно теряя крохи рассудка от этой последовательной пытки, юноша решился нарушить чужой покой. Кто-то в серой худи старательно выводил тэг под мостом — кроваво-красная краска кое-где подтекала, но было видно, что автор намеренно заставлял капли бежать вниз по серым шероховатым опорам. Неизвестный под мостом на секунду замер, рассматривая творение. Минхо свистнул, заставив оппонента подпрыгнуть от испуга, что совсем не вязалось с образом тайного вандала, повис на руках — четыре, пять, шесть, — и спрыгнул вниз, ударяясь кроссовками о раздолбанную мостовую, кое-где поросшую травой. Развернувшись, он застал его снова отвернувшимся и что-то добавляющим маркером к тэгу. Почему-то он знал, что это — свой. Минхо подошел сзади, останавливаясь в нескольких метрах и щурясь. — Это что? - глаза начали побаливать и парень решил, что так баловаться было не лучшим решением. — Подарок, — парень в худи обернулся, встряхивая маркер и подмигивая. Глаза блеснули лесным орехом. — На день влюбленных, а? Мне кажется классно получилось. Перед ними простиралась надпись "J.ONE shoot ur hearts, BAM!", усыпанная брюхатыми сердцами. Самыми разными — с трещинами, пластырями, дырами от пуль, крошащимися (словно состарившийся измученный мрамор), в цепях, с замочными скважинами... — Хорошо вышло, — Минхо подошёл ближе, подбрасывая руку вверх, чтобы коснуться точки на тэге. - Как это читать? Типа "Джони"? — Не, "Джей-Уан". Потому, что Джисон и единица. — Джисон? Я Минхо. — в ответ – рентген-взгляд. — Классно, — Джисон посмаковал имя, катая по языку. Присел, кривым почерком записал на белом носке конверса — чтобы не забыть. — Мин-хо. Минхо. Отошёл в угол стены, присел на корточки, затих. Минхо снова подошёл, но теперь остановился ближе. Джисон попробовал застилизовать. Не понравилось. Перекрыл из баллончика. Снова попробовал и опять перекрыл. — Дурацкое у тебя имя, Минхо. *** Почему-то они сдружились. Минхо таскал Джисона по крышам — п руферить, Джисон таскал Минхо по заброшкам, рисовать зомби и сверхновые. Джисон постоянно ругался, что можно упасть и сдохнуть. Минхо молча всовывал ему каждый раз респиратор. Как-то поцеловались по пьяни за бутылку сангрии, как-то Джисон отрубился на животе Минхо во время ужастика, как-то чужие ледяные пальцы смяли чужие худые бедра. Всё "как-то". Без объяснений и обсуждений, но как-то. А потом они поссорились. Было сухо и по-весеннему — цвела вишня. Джисон уже не помнит причину, но это было что-то дебильное — то ли кот Минхо разодрал старый рюкзак Джисона, то ли Минхо забил на его просьбу приехать, когда молодой человек навещал маменьку в хосписе — бытовуха. Джисон пришёл к тэгу, у которого они познакомились. Он кое-где затерся, местами был перекрыт другими надписями. Уцелело только раскрошенное сердце. Это выглядело забавно, слишком тонко и смешно — выше всех, как обычно лазил Минхо. "Выше головы не прыгнешь", - говорили другие и сдавались. Минхо прыгнул когда-то. И не упал. Вечером Джисон тоже был один. И ночью. И на утро. К обеду Минхо выловили из реки — аккурат на четырнадцатое февраля, спустя два года знакомства. Он ударился щекой, когда пьяный прыгал сальто на краю моста за сотку. Дебил. Его даже опознать не дали — он ему ведь не мама, не жена. *** Больше Джисон не рисовал. Работал в магазинчике, кормил Суни вкусняшками, сидел на краю моста каждое четырнадцатое и ел пудинг. "Завидуй, сука. Ты сдох, а я нет", — а в рот вместе с пудингом по щекам стекала солёная вода — соленее чем на море. И не прыгал. Это Минхо был глупым и живущим моментом. Джисон отпечатывался на каждой бетонной стене, Джисон окончил художку, Джисон рисовал афиши маме в хоспис. Джисон хотел запомниться и остаться. Минхо хотел быть в моменте. И умер с раскрошившейся щекой. А Джисон нет, и вообще-то молодец и сильный мальчик. Только менее обидно и больно от этого не становилось.