Игры

      — Не дёргай, это вообще-то неприятно… — шипит Калеб, раздражённо закатывая глаза, и снова замычав, когда его вновь дёрнули за волосы, пытаясь завязать длинные волосы в косу.       — И это говорит мне мазохист? — Лололошка тихо усмехнулся, смотря в угрюмое лицо своего оппонента в зеркале, напротив которого они стояли.       Явно видно: секретарь был не в настроении. Почему? Скорее всего, сложная работа ему досталась сегодня. А поведение и действия шатена чуть раздражают. Но он пытался быть нежнее (хотя чего это? Мы говорим о садисте).       Наконец, треклятая коса была создана. Калеб расслабленно выдохнул, прикрыл глаза, пока его прижали к себе за талию. Ладонь приподняла волосы, и поцелуй приземлился под загривком.       — Я не в настроении, — шепчет он, но ладони поднялись выше, к груди, и сжали обе части, помассировав. — Мм… — секретарь прикрыл глаза.       — Я хочу лишь помочь тебе расслабиться, — губы остановились около уха. — А я знаю, как ты любишь подобные способы расслабления.       — Лололошка… — шепчет он, прикрывая глаза, пока умелые руки раздевают его. Хватаясь за его кисть, кареглазый пытался остановить, но вскоре тело полностью обнажилось. — Хрр… — заворчал каштановолосый, прикрыв глаза, краснея. — Чёрт с тобой…       Шатен довольно улыбнулся, прижав его к себе за бёдра, удивительно нежно сжимая их и поглаживая. Такие гладкие, мягкие и упругие, сразу же представилась картина, как он подхватывает за них, сильнее прижимая к себе, оставляет на них синяки, бьёт, шлёпает, только от этого встал… Но, нет, он задумал кое-что другое.       — Посмотри, — чёрноглазый схватил кареглазого за подбородок и поднял его, заставив его смотреть на себя в зеркале. — Такой красивый…       Тело было осыпано синяками, редкими шрамами и, больше всего, засосами, оставленные прошлыми ночами. Калеб застонал, когда по его телу начали проводить руками снова.       — Не против попробовать кое-что?       — Это ты предложил мне твои способы расслабления, — раздражённо выдохнул парень, прикрывая смущённо глаза, — тебе и решать.       — Хах, тот ответ, который я рассчитывал услышать, — голос приобрёл нотки серьёзности: — Перейдём на кровать.       Они быстро оказались на нужном месте, и Ло помог Калебу принять позу 69, точнее наполовину. Его задница с уже полувставшим членом расположились на одетой груди, в то время как их обладатель, опираясь о торс нижнего, тихо скулил, пока его ягодицы сжимали и оттягивали чужие руки. В руках шатена быстро оказалась смазка, которая всегда лежала неподалёку от них на всякий случай. Полупрозрачная субстанция потекла на ягодицы мазохиста и проскользнула между ними и прямо на дырочку, оставляя после себя холодок и мурашки, после которых прошлась дрожь. Смазка немного испачкала воротник одежды Ло, но ему сейчас было всё равно.       Раздался шлепок от того, что рука приземлилась на мягкую часть, и Калеб застонал, закусив губу, опустив голову и поджав к себе плечи. Шаловливой ладонью он провёл по чужому паху и освободил быстрыми движениями пульсирующий стояк.       — Аахх… — очередной стон сорвался, когда в него вошло сразу два пальца.       Тело прогнулось в спине, и он опустился на нижнего, прижимаясь к торопливым толчкам. Лицо оказалось напротив чужого достоинства. Томный выдох, и пальцы обхватили орган, поднося его к губами, и вскоре головка и небольшая часть после неё пропала во рту.       — Ох… — Лололошка прикрыл глаза и заулыбался, когда почувствовал движение языка на своей головке.       К двум пальцам добавился третий, а также он поддался бёдрами навстречу голове, входя полностью в чужой рот. Секретарь поперхнулся в стоне и в чужом достоинстве, отстраняясь и тяжело дыша, пока в него проникали и дразнили пальцами, специально пропуская из-под подушечек простату.       Парень продолжил сосать, нижней частью насаживаясь на чужие конечности. Во рту ощущался солоноватый вкус предэякуляра, который стекал на язык и по горлу. Слюни вытекали изо рта по члену и передней части шеи вниз. Из-за обильного слюноотделения агрегат проскальзывал легче и глубже, и вскоре по глотке стекала сперма.       Комиссар застонал от удовольствия, откинув голову на подушки, лениво продолжая растягивать, и ухмыльнулся, другой рукой поглаживая ягодицу. Его выпустили из мокрой полости, и плоть обдало тёплым дыханием.       — Умница, — Калеб выпрямился на нём, ёрзая вперёд-назад, прохрипев. На груди своей Ло чувствовал чужое возбуждение, что неприятно пачкало одежду предэякуляром, — и такой нетерпеливый, — хихикнул, злобно улыбаясь.       Выйдя и перетащив его тело на колени, он сам выпрямился и сел ровно. Карие и тёмные глаза столкнулись, и они поцеловались, сразу же включая в поцелуй языки. Комиссар опустил руку к ноющему пенису секретаря и начал ласкать его.       — Сегодня ты удивительно нежен… — подметил каштановолосый, наполовину прикрывая глаза, застонав. Но, увидев чужое озорство в языке тела партнёра, он застыл и через пять секунд расплылся в кривой улыбке. Тот что-то затеял. А вот что-то хорошее или нервовыводящее, как тот случай с камерой, неизвестно, по крайней мере, пока.       Движения на члене прекратились, и после послышался командный тон:       — Встань и обопрись по бокам от зеркала.       А кто он такой, чтоб противиться его приказам? Встал, подошёл и опёрся. В отражении он увидел себя, лицо красное, взгляд застлан возбуждением, чёлка взъерошилась и прилипала ко лбу из-за пота, между ногами болтался стояк. За ним последовал Лололошка, что по пути снял верх, откинув на кровать, но штаны оставил на месте, только прихватил смазку.       — Её сегодня понадобится нам много, — произнёс мысли вслух парень, оглядывая почти полный бутыль и после переводя взгляд обратно на тело, что прогнулось в спине, выпячивая пятую точку вверх. Между ногами было мокро, член тёк, дырочка видно пульсировала и манила к себе. — Ух, — присвистнул, ухмыляясь и отошёл в сторону. Карие глаза боковым зрением заметили его движения, после подходящие к нему. В руках латексная перчатка, которую он быстро одел. Возник вопрос:       — Зачем это тебе?.. — Лололошка не брезгливый, и Калеб это знал. Это одновременно и раздражает, а также вызывает ноту отвращения. Но, с другой стороны, это не мешает их садомазо-играм, делает даже экстравагантнее. Но зачем такие меры предосторожности сейчас, если до этого он так не делал?       — Продолжай смотреть в зеркало, — не отвечая, приказал он, и голова отвернулась.       Шатен открыл бутыль со смазкой и вылил на ладонь в перчатке, размазывая по всей поверхности латекса. Каштановолосый не мог видеть, что происходит за ним, но после напрягся и замычал, закусив губу, когда пальцы в холодной перчатке уткнулись в его растянутый вход. Кареглазый сначала подумал, что его продолжат растягивать, но неожиданно в него вошли не просто пальцами. В него вошли целой рукой по самую кисть. Он вскрикнул, откинув голову назад, шокировано расширив глаза, а рот раскрылся в хрипе. Ноги чуть расставились шире и задрожали.       — Ах, какая реакция! — возрадовался комиссар, улыбаясь и спускаясь на колени, осматривая свою руку, ладонь которой была внутри этого прекрасного тела.       Секретарь заскулил, щурясь и опуская голову вниз, в зеркало, подметив некоторые моменты. Чужие тёмные глаза, что смотрели на его лице, и бугор от кулака, находящегося в нём самом.       — Л-Лололошка!.. — вскрикнул он, а лицо вспыхнуло с новой силой. Было так неловко от подобного, хоть это и возбуждало?       — Мр? — вопросительно мурлыкнул стоящий на коленях, чуть высунув руку и вводя её обратно резким толчком, и снова вскрик, переходящий под конец в стон, а в карих глазах показались блестящие от наслаждения от новой практики слёзы.       Снова усмехнувшись, чёрноглазый пододвинулся к одной из ягодиц и укусил её. Свободная ладонь потянулась к ноющему члену пассии, начав его надрачивать.       — А-агрх… — кареглазый задрожал от двойной стимуляции.       Из уретры вытекала естественная смазка, бугор на животе то появлялся, то пропадал в зависимости от чужих движений. Смесь ощущений накатывалась на него с головой. Наслаждение, возбуждение, неловкость… Стыд. Щека коснулась прохладной поверхности зеркала, слёзы и слюни прилипли к стеклу. Стоны срывались с его губ, особенно когда по простате проходились всё чаще и чаще. Прекрасно и стыдно. Стыдно впервые за долгое время их игр. Стыдно от ощущений от такой странной ласки, что его подводила всё ближе и ближе к оргазму, что вскоре выплеснулся прямо на зеркало. Тело содрогнулось и заизвилось, из-за чего он насадился на кулак, что продолжал вбиваться в него до тех пор, пока вся порция спермы не высвободилась из яиц и, естественно, члена. И вскоре он пропал, оставляя после себя неприятную пустоту, что отличалась от той, что создавали игрушки или достоинство Дейва.       Почувствовав, как тело Калеба ослабло, наровясь рухнуть, Лололошка обхватил его, из-за чего он упал прямо в его объятия. Быстро сняв латексную перчатку и кинув на пол в другую часть комнаты, он соблазнительно провёл пальцами по тяжело дышащему личику парня, который пытался привести своё дыхание в порядок. Отбросив намокшие от пота волосы чёлки в сторону, он провёл пальцами по, на удивление, горячему лбу, а после, на всякий случай, коснулся его губами, расширив глаза. Обычно, да, после секса он был тёплым. Но сейчас горел.       — Ты, случаем, не заболел? — обеспокоенно спросил он, настороженно посмотрев на красное лицо и прикрытые глаза. Может же быть заботливым, когда нужно.       — Не знаю… — выдохнул Калеб, прижавшись к твёрдому телу, также чувствуя стояк собеседника. Тихо замычав, он потянулся к нему, чтобы помочь и ему дойти до пика удовольствия, пусть и во второй раз за акт секса, но Лололошка это заметил и хлопнул по руке.       — Сам разберусь. Потом. А сейчас надо проверить твоё состояние, — подхватив уставшее тело на руки, он увёл его в другую комнату, пока чужие руки обхватили его шею сзади, чтобы удержаться в хватке, что была крепка, на всякий случай, если руки ослабнут при носке.