Бескрайность

      Большие чёрные глазки мальчика загорелись, как маленькие огоньки, а улыбка вновь засияла на лице. Вей Ли обнял Нин Бая ещё крепче и радостно выкрикнул:       — Да!       Гуй Чжан и мастер Ян стояли в оцепенении. Они не понимали, откуда пришёл Нин Бай, так же, как и быстрой смены настроения Вей Ли — это, в некотором роде, пугало… Перед Нин Баем Вей Ли вёл себя, как белая овечка. Хотя все прекрасно знали: третий ученик мастера Ли перевернул весь второй пик с ног на голову, поставил на уши все секты на континенте Гао и ушёл в затворничество, выстроив грандиозный массив.       А что самое важное… Ян Ён Минь заметил взгляд ученика Нин Бая и силу…?! Силу? Как?! Мужчина вновь посмотрел на парня. Аура Нин Бая стала ярче, не такой, как прежде, до… того «рокового» дня.       — Ученик Нин Бай? — окликнул его Ян Ён Минь, хватаясь за руку.       — Учитель…?       Ян Ён Минь, пока была возможность, проверил состояние тела Нин Бая — его Духовные вены вновь функционируют, но остаются такими же невообразимо широкими, и ци, что по ним течёт, весьма странная: агрессивная и мощная… Мастер Ян взглянул на юношу, всё это время неотрывно смотревшего на него практически не мигая и улыбавшегося. Отчего-то по спине пробежали мурашки… Может, от того, что с такими венами, как у него, вообще не живут?.. Или причиной всему этот странный взгляд, пронзающий душу?.. Но Нин Бай живой и здоровый и гораздо сильнее, чем раньше… Это лучший исход, который только мог предположить мастер Ян.       — Что-то не так, учитель?       — А, нет… В-всё хорошо, ступай.       Ян Ён Минь поверить в это не мог: Нин Бай, судя по улыбке и взгляду, знает о своём состоянии лучше всего и не испытывает трудностей со своим телом. Гуй Чжан подошёл ближе к мужчине:       — С ним всё в порядке?       — Да. Более чем… Вечером приходи за отваром. — Мужчина вышел из кабинета, оставив Гуй Чжана одного.       Первый ученик пятого пика посмотрел на пол и поднял опрокинутую пиалу. Хорошо, та не разбилась. Но всё содержимое расплескалось…

***

      Двое соучеников дошли до поместья Ли Шэнь Юя. Вей Ли думал, что Нин Бай направится к тому маленькому дому, но он решил прийти сюда. Следуя за юношей, Вей Ли понял, что тот идёт в зал «Моления» — место, где молятся за усопших: близких людей, адептов пятого пика. В этой комнате всё застилал толстый слой пыли, по алтарю бегали пауки, а по углам свисала паутина…       Подойдя к алтарю, Нин Бай вынул из пространственного кольца четыре палочки благовоний, с помощью ци поджёг их и воткнул в урну. Опустившись коленями на соломенную подушку, Нин Бай скрестил ладони и прикрыл глаза, делая три низких поклона.       Вей Ли стоял в метре от юноши, ошарашенно наблюдая за действиями Нин Бая. Он по ком-то скорбит? Недолго думая, мальчик плюхнулся коленями на рядом лежащую подушку и повторил движения Нин Бая. Юноша открыл глаза и улыбнулся:       — Зачем молишься, если не знаешь, за кого?       — Это важно для шисюна Бая, а значит, и для Вей Ли это тоже важно!       Нин Бай вновь повернулся к дымящимся палочкам благовоний:       — Это дань уважения и благодарность прошлому. Стоило их почтить ещё очень давно…       — Тогда нужно им сделать пожертвования в виде любимых блюд.       Взгляд Нин Бая погрустнел, но улыбка по-прежнему не покидала его губ.       «Пожертвования?»       Как он мог забыть о таком элементарном? Нин Бай вышел из зала «Моления», и Вей Ли тоже направился следом, шагая за ним по пятам, как маленький утёнок за мамой-уткой. Юноша подёргал дверь одной из комнат поместья — та со скрипом еле-еле поддавалась и, наконец, всё же отворилась. Внутри было так же пыльно и грязно, как в зале «Моления»: повсюду царили паутина и пыль, витавшая в воздухе.       Улыбка исчезла с лица. Нин Бай прошёл вглубь комнаты и встал напротив огромного чана, где не было абсолютно ничего. Держа в руке большую деревянную крышку, он поник ещё больше. Вей Ли встал рядом и заглянул в чан:       — Учитель Ли никогда не был тут. Вряд ли здесь будет еда для пожертвований, — мальчик посмотрел на Нин Бая. — Шисюн Бай хотел что-то сделать?       Нин Бай ещё какое-то время смотрел на пустой чан; брови юноши нахмурились, а взгляд потускнел. Когда-то этот чан был полон, а сейчас совершенно пуст…       — Шисюн Бай?       — Сяо Ли, пойдём.       Любимые блюда… Как сделать что-то, когда не из чего? Юноша вновь вернулся в тот пустой зал и оперся о дверной косяк, наблюдая, как горят палочки благовоний. Они неспешно дымились, выпуская в воздух аромат священного дерева.       — Мне нужно будет посетить первый пик, — Нин Бай обратил внимание на Вей Ли. — Присмотри за поместьем, никто не должен входить в эту комнату.       — Шисюну не нужно переживать из-за поместья. Но этот ученик пойдёт с тобой!       Вей Ли наотрез отказывался покидать Нин Бая, на что тот лишь устало выдохнул, захлопнув двери. Они пошли на первый пик пешком: отчего-то ни Вей Ли, ни Нин Бай не захотели лететь на своих оружиях. Первый прятал ото всех чёрный клинок, но вот второй… Вей Ли только сейчас присмотрелся к нему. Аура у его шисюна теперь была отчётливая и весьма необычная. Она всегда была такой странной? За двадцать семь лет Его Высочество, кажется, совсем запамятовал, какая же была аура у Учителя тогда. Но ему стоит запомнить её, чтобы в следующий раз по ней разыскивать Нин Бая. Хотя подобное вряд ли повторится!       Он искал Нин Бая по частице ци в веере, который юноша прихватил с собой, когда выбежал. И то ли крупица силы в этом веере была ничтожна, то ли что-то ещё… Ещё… Мальчик взглянул на ровную спину и, ухватившись за белый рукав, жалобным голосом пролепетал:       — Этот ученик повсюду искал шисюна, но не смог найти. Так где же шисюн Бай находился? Вей Ли беспокоился…       Нин Бай на время застыл, а за ним замер и Вей Ли, но тут же с неподдельным беспокойством и заинтересованностью поднял голову и, обойдя юношу, ужаснулся. Шисюн плачет? По белой щеке пробежала влажная дорожка слёз. Увидев мальчика, юноша смахнул лишнюю влагу со щеки и продолжил путь, обронив тихое:       — Я и сам не знаю.       Вей Ли шисюну не поверил: он что-то явно недоговаривал. Иначе Нин Бай не стал бы лить слёзы. Что-то случилось, или кто-то над ним поиздевался. От этих мыслей демон сильно сжал зубы: одна только мысль об этом способна была вывести его из умиротворённого состояния; демон сам себе удивлялся, да и смене своего настроения за считанные секунды тоже.       — Сяо Ли не стоит переживать, — Нин Бай посмотрел на идущего рядом ребёнка и улыбнулся. — Ты можешь сделать для меня кое-что?       — Да! Всё, что угодно! — Вей Ли тут же оживился, а его голос разом повеселел.       Нин Бай наклонился ниже, к самому уху мальчика, и что-то сказал. Вей Ли, выслушав, ушёл в обратном направлении, даже не стал спрашивать юношу ни о чём. Оно и к лучшему! Нин Бай развернулся и направился дальше к первому пику.       Улыбка сползла с его лица, а взгляд становился схож с ледяными айсбергами. Стоя в чаще бамбукового леса, юноша заметил сожжённые стволы и траву. Проведя пальцем по саже, парень растёр её по коже и легонько коснулся им своих губ. Улыбнувшись, юноша облизнул губы и вновь продолжил путь, думая о чём-то своём.       А позади, всё так же, оставались сожжённые синим пламенем чёрные стволы. Этот небольшой участок леса мигом восстановится и обрастёт мхом и прочей зеленью — переживать о нём уж точно не стоит! Как, впрочем, и о пятом пике…       Юноша взглянул на небо и на медленно плывущие в нём облака, в то время как его рука под длинными белыми одеждами сжимала маленькую золотую подвеску. Стиснутый посильнее, камень в центре золотой фигурки феникса раскололся и осыпался на траву. Молодой человек очутился на первом пике…       — Это… Это ведь он, да, шимэй? — тут же послышались голоса отовсюду.       — Точно! Эй, а где извинения? Твой шиди перевернул всё с ног на голову в поисках тебя! Оскорбил всех мастеров…       — О~… — Нин Бай остановился, сощурив глаза, и обернулся к шицзе. — Я как раз этим занят. Или вы заставите ваших мастеров ждать?       Девушки притихли, не зная, что и ответить. Ведь их мастера сейчас действительно во дворце Главы секты. В секту по лестнице поднимается смертный — это настоящее шоу для мастеров. Они даже не стеснялись делать ставки: «доползёт» ли тот до конца лестницы или нет и будет ли тот человек внешним или внутренним учеником?!       Нин Бай, улыбнувшись, повернулся к девушкам спиной и двинулся в своём направлении. Более никто не смел обращаться к юноше или окликать его, пока он, наконец, не добрался до приёмного зала, где чаще всего все мастера, старейшины и сам Глава секты проводили свои заседания… Там же, месяц назад, Нин Бая судили… Он ничего не забыл!       «Рабы» Главы секты отворили массивные двери, и с лёгкой ухмылкой Нин Бай вошёл внутрь, под удивлённые взгляды всех присутствующих. Правда, не было видно мастера Ян и нескольких других мастеров, зато в глаза сразу же бросался раздражающий Киу Ян Лин в своём вычурном наряде. Он даже нацепил перья редкого пурпурного павлина — эти существа считались священными — так что адепты секты Звериного когтя, увидев восьмого мастера, наверняка растерзали бы его на месте за такое. В их секте это считалось настоящим преступлением — убивать священных зверей!       Киу Ян Лин, завидев Нин Бая, нахмурился. Наверное, мужчина думал, что его красоту вновь поставят под сомнения?! Юноша лишь улыбнулся на это и прошёл дальше к Главе секты. Старик оторвал взгляд от зеркала, где отражался мужчина в доспехах, и на выдохе съязвил:       — И где же ученик Нин Бай был всё это время?       — Этот ученик сам не знает… Как только этому ученику передали вашу волю, сразу же поспешил сюда… — Голос юноши приобрёл нотки невинности и некой наивности. Остальные тоже оторвались от созерцания парящего зеркала и перевели всё внимание на Нин Бая. Бо Хай Сиан продолжил:       — Ученику Нин Баю уже известно, что ему придётся занять пост своего учителя — Ли Шэнь Юя?       — Да, Сяньцзунь!       Нин Бай поклонился. Бо Хай Сиан вручил ему нефритовую подвеску и табличку мастера секты Небесных Чертогов. Юноша прошёл к своему месту и с лёгкой улыбкой на лице сел в каменное кресло, закинув ногу на ногу, а затем обратил взгляд на отображение в зеркале.       — Что ж, поздравлю вас, пятый мастер Нин! Теперь вам нужно выбрать трёх учеников, по правилам основателя секты, — Киу Ян Лин всё не унимался.       Под предлогом устава основателя секты он решился на такой вопиющий поступок: припугнуть нового мастера. По правде, он ему уж очень не нравился — потому что был слишком молод и красив! Восьмого мастера всегда раздражали люди краше его самого, поэтому он не водил с ними дружбы, а сразу же объявлял войну.       Нин Бай посмотрел на напыщенного мужчину, свободно разместив руки на подлокотниках, и слегка приподнял подбородок:       — Конечно, мастер Киу. Вам не стоит волноваться из-за этого. Этот мастер только пару минут назад вступил на пост, и будет ещё время найти достойных учеников.       — Ха, таких же достойных, как этот, — Киу Ян Лин указал на зеркало. — Что думаете о нём?       — Хватит, — Бо Хай Сиану надоело слушать эти перепалки, и он решил кое-что прояснить: — Мастер Нин, отчего вы целый месяц не появлялись? Это как-то связано с Ли Шэнь Юем?       Ненадолго все замерли: никто не ожидал такого вопроса и что его вообще кто-то мог поднять в этом зале. Все знали, что Глава секты до сих пор в ярости: ни тела не смогли отыскать, ни следа, ни убийцу. Ли Шэнь Юй — пропал. Исчез. Растворился в воздухе. Вместе с табличкой. Старик всё крутил в голове, что к его исчезновению причастен Нин Бай.       — Этот ученик пребывал в глубокой печали, когда наставник Ли оставил нас. И не мог смириться со случившимся… Этот ученик искал мастера Ли по всему континенту Гао, но так и не смог найти. Прошу простить этого недостойного, достопочтенный Сяньцзунь…       — Кхм, — Бо Хай Сиан кашлянул в кулак и отвернулся с хмурым видом, но часть морщин слегка разгладилась. — Мастер Нин должен был сказать с самого начала, а не сбегать из секты без дозволения. Вы ведь знаете, что вас ожидает наказание за такой проступок?       — Этот мастер понимает…       — Что ж, это хорошо. Вы должны будете допросить мастера Данг. Уже месяц, как она не хочет сознаваться в содеянном!       Нин Бай слегка заморгал: при чём тут мастер Данг? Это не та ли, что заведует залом «Почёта и славы»? На некоторое время юноша замолчал, а после обдумал всё и пришёл к выводу, что никуда от этого не деться… К тому же, все слышали слова Бо Хай Сиана, даже Гуй Чжан, стоявший позади Главы секты и неотрывно смотревший на юношу…       — Этот мастер выполнит указания! — юноша почтительно сложил перед собой руки и поклонился…       Что ж, первый его день как пятого мастера весьма не задался, с одной стороны, но, с другой… Хотя, нет, явно не задался! Но ещё больше не повезло тому мужчине, что поднимается по ступеням в секту Небесных Чертогов. Уж лучше бы он оставался жить со смертными, нежели с этими людьми из секты.       Нин Бай смотрел на отображение в зеркале со сложным выражением лица. У мужчины открылись раны, оставляющие кровавые следы на сероватых ступенях, а его доспехи не были похожи на те, что носили обычные солдаты. Явно это кто-то из важных особ Смертного Царства. И чего же он так сильно отчаялся, раз решился на такую глупость?..       Гуй Чжан не сводил со своего шиди глаз: с первых дней он показался не таким, каким был раньше, а сейчас молодой преемник Главы секты совсем не понимал, что с его шиди не так. Стоит ли радоваться его спокойствию? И, кажется, мужчина скучал по тем крикам и нравоучениям шиди Бая. В Северном лесу, когда Гуй Чжан по глупости пожарил рыбу, шиди Бай его сильно отругал… Невольно на его губах проскользнула лёгкая улыбка, и, очнувшись от воспоминаний, он внезапно словил пронзительный взгляд Нин Бая?! И давно он так смотрел на Гуй Чжана? От неловкости мужчина опустил голову, а потом вновь перевёл внимание на зеркало.       — Ты стар, чтобы стать внутренним учеником секты.       Тот смертный мужчина сидел уже на коленях, протирая своим лбом мраморный пол. Бо Хай Сиан в ужасном настроении смотрел на прибывшего. Он ожидал чего-то стоящего, но не увидел в нём ничего. Даже камень для определения врождённого таланта использовать не стал. Итак, старику было всё очевидно!       — Этот смертный принц приветствует Цзунжу.       — Пф… — Нин Бай чуть не засмеялся в голос. Разве так приветствуют Бессмертных мастеров? Он бы ещё три раза «поцеловался» с полом, и тогда не только бы один Нин Бай не сдержался в смехе.       Юноша подошёл чуть ближе к мужчине. Увидев это, Киу Ян Лин решился вновь разбрызгаться ядом; ухмыляясь, «вычурный павлин» на весёлых нотках чуть ли не пропел:       — Мастер Нин, неужели он вам приглянулся?       Но Нин Бай присел на корточки, хватаясь руками за вымазанные в крови и грязи волосы, а затем поднимая перепачканное лицо. И чего он, собственно, ожидал? Умного взгляда либо же серьёзного вида? Перед юношей показалось весьма странное лицо прибывшего человека. Он точно военный, а не какой-то придурок с повреждённым мозгом?       «Это, что, слюни у него текут?»       Усмехнувшись этой картине, Нин Бай приблизился к уху мужчины:       — Ничтожный! — Юноша отодвинулся и взглянул в лицо ошарашенного прибывшего адепта. — Сможешь пройти испытание внешних учеников, и я подумаю, чтобы взять тебя в ученики. А пока ты бесполезен.       Юноша встал и прошёл к выходу, где его ожидал Вей Ли со свёртками. Завидев шисюна, мальчик заулыбался шире и подбежал к нему:       — Шисюн, шисюн, я всё нашёл!       — Сяо Ли такой молодец.       Нин Бай погладил ребёнка по волосам, и вместе они направились к выходу. Тут дела были уже завершены. Юноша прицепил к своему поясу нефритовую подвеску мастера. Этот светло-зелёный камень с надписью «Нин Бай» выглядел очаровательно: с белыми кисточками из мелкого жемчуга — действительно, работа непревзойдённого мастера!       Вей Ли взглянул на подвеску и поджал нижнюю губу.       — Шисюн Бай?       — Что такое?! — Юноша обратил внимание на маленького ребёнка.       Шиди Ли начал теребить ткань свёртков, что держал всё это время в руках, и с румянцем на щеках резко поднял лицо:       — Можно шисюна называть учителем? — Вей Ли выкрикнул фразу, зажмуриваясь и поджимая губы, а щёки ещё сильней порозовели.       Молодой человек улыбнулся:       — Твой учитель ведь наставник Ли, а не этот мастер.       — Но… Он толком и не учил нас.       — Даже если и не учил, наставник Ли остаётся твоим и моим учителем!       Вей Ли окаменел. Шисюн помнит учителя Ли? Он тот человек, которого мальчик знал в прошлой жизни, или…? Нин Бай развернулся и побрёл к воротам из центрального города секты Небесных Чертогов. Щёчки мальчика вмиг побелели, и, казалось, его дыхание пару раз прерывалось.       Сжав ткань, мальчик пошёл следом за шисюном Баем; внутри мешочков что-то отчётливо позвякивало. И для чего Нин Баю эти вещи? Вей Ли думал, что он попросит его найти фрукты либо же другие продукты, но он попросил эти вещи. Мальчику даже сопоставить это не с чем…       Двое вернулись на пятый пик под закатные лучи уходящего солнца, всё в ту же комнату, из которой они вышли. Всё же путь на своих двоих занимал куда больше времени, но это уже неважно!       Юноша взял два больших свёртка у Вей Ли. Мальчик решил остаться и посмотреть, что же будет делать с этими вещами Нин Бай. Но молодой пятый мастер лишь взял эти мешки и подошёл к алтарю, садясь на соломенную подушку. Палочки благовоний уже полностью догорели, ведь прошло много времени…       Развязав первый узелок, Нин Бай достал совсем небольшой отполированный круглый, но плоский диск. Потом вынул ещё один такой же и улыбнулся. Затем пришла очередь серебряной шпильки с украшением в виде крыла и деревянной шкатулки с парочкой бумажных денег…       — Сяо Ли пора идти спать, — не оборачиваясь, тихо пробормотал Нин Бай.       — Но…       — Ступай, я скоро вернусь.       Вей Ли так и не поверил шисюну, однако вышел, как хотел Нин Бай. Но никуда дальше не собирался, усевшись около дверей зала «Моления».       Юноша тяжело вздохнул, достав кисть и чернила, и начал вырисовывать что-то на железных медальонах; его взгляд становился всё нежнее с каждым движением, но в уголках начинала собираться влага. Закончив, Нин Бай положил медальоны в шкатулку вместе со шпилькой. И, достав листок пергамента, при тусклом свечении небольшого парящего шарика, принялся что-то писать. Несколько капель слёз упали на листок… Пришлось взять новый и начинать сначала…       Закончив, юноша улыбнулся, положил листок в шкатулку, поставил её на алтарь и вновь поджёг четыре палочки. Теперь-то он ничего не забыл… Подношения, бумажные деньги, благовония и светлые воспоминания!..       «Надеюсь, вы меня дождётесь…»       Нин Бай поднялся с колен после того, как закончились бумажные деньги и стало совсем темно. Наверное, Вей Ли уже спит… Мальчик и вправду спал, только за дверями… Улыбнувшись, юноша подхватил маленькое тельце и направился к небольшому бамбуковому дому.