***
Зима накрыла Хогвартс своим снежным одеялом уже в начале декабря. Профессора старались не загружать студентов перед рождественскими каникулами, а последние всё чаще сбегали с истории и астрономии. Миссис Старкриф, та тучная женщина, оказавшаяся учителем астрономии, всё чаще пребывала в состоянии «эйфории» из-за лекёра что ей привезли из Германии её племянники. Оллин и Реид вместе со своими друзьями играли в снежки, тыкали друг друга носом в снег. Геир со своей спутницей отправился в Хогсмид, на романтическое свидание. Одна лишь Селена уныло глядела в окно и болела. Её шею обсыпало в красную крапинку, нос не переставая истекал липкими соплями, а в горле застрял ком из густой мокроты. Её тошнило, она дрожала и горела. Селена уже третий день валялась на твёрдой кровати в больничном крыле. Единственным её спутником была ведьма-целитель, что сухо сидела в углу и заполняла какие-то бумажки. Тишина, заполняемая шарканьем пера по пергаменту, ощутимо давила на виски Ашлинг, добавляя нервозности. Под действием тишины, её голову все чаще посещали тревожные и действительно гнетущие мысли. Они как жуткая плесень, от которой Селена не могла избавиться. Вот например её дорогие сердцу кузены. С самого своего одиннадцатого дня рождения, Селена представляла что она, Оллин и Реид будут проводить много времени вместе. Представляла как они будут её защитой, а Гейр будет помогать с домашним заданием и нежно трепать по волосам, как делал дядя Ленард. Но по итогу, с самого сентября она лишь пару раз вела с ними полноценный диалог. А когда девочка пожаловалась им на Роули, те лишь пожали плечами и посоветовали не лезть с ним в перепалки. Селена была умной девочкой и прекрасно осознавала, что они ей ничего не должны, что жизнь не всегда идет по тому сценарию который мы себе представляем. Однако, сердце болезненно закололо, а в глазах резко помутнело. По правде говоря, ей было ужасно одиноко здесь. Её единственная действительно близкая подруга была в другом факультете, в окружении более интересных и менее приставучих людей. Аманда и Кассандра же были столь противны в своём слабоумии, что Селена даже не знала о чем с ними можно было поговорить. Остальные дети с её факультета кажется вовсе не были заинтересованы её персоной. Ей очень хотелось заплакать от этого мерзкого чувства, что паразитическим червём ползло по стенкам её грудной клетки. И именно сейчас она очень скучала по Джьюду, матери и отцу. Вдруг, вырывая Селену из её слезливых мыслей о собственной неполноценности, в двери больничного крыла вошёл злой и искалеченный Реддл. На его скуле была огромная гематома, кроваво-багровая и пухлая. Из его многострадального носа снова шла кровь, а глаз со стороны гематомы был налит кровью. Он тяжело и сипло дышал, так громко, что Селена из другого конца крупного помещения могла услышать его. Но вот мисс Эва, ранее упомянутая медсестра-целительница, не сразу обратила внимание на нового посетителя внимание. Лишь когда Реддл начал кашлять, она подняла на него раздраженный взгляд ахнула. Её рот широко разинулся, а брови исчезли в густой русой чёлке. —Мерлин! Что с тобой случилось?! —её писклявый голос, похоже был не по душе Реддлу, раз он с явным недовольством закрыл глаза и нахмурился. —Упал в снег.—саркастично ответил Том, но был проигнорирован, женщина уже тащила его к свободной койке. Которая кстати находилась в двух местах от кровати Селены. Он мельком окинул нелицеприятный вид рэйвенкловки, скорчил какое-то странное выражение лица и отвернулся обратно к суетящейся медсестре. Около них сразу завертелись пробирки, склянки и флаконы с разными горлышками. Мисс Эва намочила желтоватую, плотную, тряпку, у которой были уже немного потрепанные края. Она начала натирать место гематомы, попутно другой рукой с ватой оттирая засохшую кровь с алебастровой кожи. В больничном свете он казался ещё более болезненно. Хотя не ей судить, учитывая как выглядит она сама. Её вид наверняка был хуже, учитывая что Селена расчесать себе всю шею и теперь на ней видны красные следы ногтей. —Сиди здесь и не рыпайся, я в кладовую за маслами. Ты прижимай тряпочку пока я не вернусь, пусть экстракт уберет отёк.—Женщина быстрыми шагами пересекла комнату и покинула её. В последнее время были проблемы с отсутствием необходимых лекарственных ингредиентов, кладовая в больничном крыле была полу-пустой, что не очень радовало мисс Эву. Да и у профессора Слагхорна были проблемы с покупкой импортных товаров. Это несколько настораживало Селену. Реддл сидел как статуя, не шевелясь, полностью сосредоточенный на чём-то своём. И всё ещё такой же злой. От его полного ненависти, ярости и предвещающего скорую месть, взгляда по спине Ашлинг пробежал холодок. Да, её интуиция не подвела. Реддл действительно жуткий мальчик. Но с ним можно было поговорить, заполнить постылую тишину. Конечно, Селена предпочла более дружелюбного и желательно менее нестабильного собеседника. Но кто она такая чтобы отказываться от подкинутых судьбой возможностей? Она решила начать с первого что пришло на ум: —Знаешь…ты красивый.—хрипло просипела Селена, потирая большим пальцем костяшки, несмотря ему в лицо. —Что? —глухо раздался его голос, через долгое время молчания. Он казался опешившим, застигнутым врасплох. Впрочем этого она и добивалась. —Ну-у…—проходясь пальцами по покрасневшей коже на шее, задумчиво протянула девочка, притворяясь задумчивой.—У тебя правильные черты лица, рост…худощав конечно, но кто не без изъяна? Я уверена, если придать тебе немного стиля, приодеть во всякое красивое, ты будешь вполне ничего. Может сойдёшь за какого-нибудь богатенького чистокровного. А когда подрастёшь… —Ты думаешь что можешь просто так издеваться надо мной? —его голос для нежных ушей Селены прозвучал оскорбительно громко. Но что вообще в этом мальчике было не оскорбительно? Он был как щенок-дворняжка, рычал и скалился на каждого кто только попадался на глаза.—Пялишься на меня как на животное какое, ухмыляешься, подачки кидаешь. Мне твоя жалость не нужна, Ашлинг. И твоя лесть тоже. —Реддл… ты считаешь, я издеваюсь над тобой? —на этот раз в замешательство пришла Селена, она тупо смотрела на него. Ей и в голову не приходило, что своим отношением она оскорбляла его всё это время. —А разве это не так? Вы чистокровные все так делаете.—с явной обидой в голосе ответил он, дерзко задирая подбородок. —Вообще, —защищаясь, начала Ашлинг—чистокровная я только по бумажкам. Для Малфоя моя кровь тоже будет недостаточно чистой. Там прапрапрадед на магле был женат, у тётки моей муж магл, кузены полукровки. Это же тоже сильно на «репутацию» влияет. Не волнуйся ты так, я не так сильно верю во все эти стереотипы о маглорождённых. —Я не маглорождённый.—твёрдо поправил он. —Правда? А Алана говорила что ты как и она, маглорождённый. —Идиотка Чепмен может что угодно наболтать, но я не магл. Мой отец волшебник. —Вот как.—вновь отводя взгляд прохрипела Селена—А я-то думаю, не похож ты на маглорождённого. Вот клянусь магией! Думала ты полукровка, когда услышала что ты магл так удивилась. Такие как ты маглами не бывают. —Что значит «такие как я»? —снова воспринял в штыки Том. Это уже изматывало Селену не на шутку. —Это сложно объяснить. —А ты уж постарайся.—его напористость вызвала усталый вздох со стороны Ашлинг. —Как я уже сказала, если тебя немного приодеть, хорошо уложить, то ты будешь производить впечатление богатенького мальчика, прям как Малфой. Да и к тому же, ты похож на человека способного на большие дела. Можно сказать, великие! Когда станешь министром магии, замолвишь за меня словечко? —дабы немного разбавить свой, признаемся, неловкий монолог, захихикала Селена. Однако, это не очень подействовало, Том Реддл продолжал странно на неё пялиться. Так, будто она сморозила нечто уму непостижимое. «Прозвучало странно, но ничего настолько удивительного. Чего же ты пялишься, Реддл?»—недовольно подумала Селена, немного поникнув под его внимательными глазами. И вот, он собирается что-то наконец ответить. Его складка меж бровей разгладилась, а лицо стало даже каким-то удивительно благосклонным. Но на сцену врывается мисс Эва, что с практически громовым грохотом распахивает тяжёлые двери в комнату и со скоростью снитча подлетает к Реддлу. —Мордред подери этого жадного слизня! Еле как отняла у него экстракт бадьяна. И как не говори что ученик его нуждается, что ситуация такая, ни в какую! Бесчувственный скупердяй! —жаловалась женщина, пока обмазывала экстрактом ссадины на руках, разбитую губу и гематому. Вскоре Том ушёл. Перед уходом он посмотрел Селене прямо в глаза, так будто впервые увидел её достаточно чётко, вглядывался в черты девочки. А когда закончил — кивнул своим мыслям и быстро покинул комнату. —Странный он.—позже пробубнила себе под нос Селена, пока Друсильда заплетала ей косу. Та выразительно выгнула бровь, как бы задавая вопрос. —Том Реддл.—пояснила другая. —А-а, этот грязнокровка. Да он не просто странный, он жуткий отброс общества. Таким не место в приличных местах.—отчего-то Селене показалось что Друси прямо процитировала своего отца. А у мистера Харша был довольно категоричное отношение ко всем маглам и из волшебным отпрыскам. Он бы прекрасно подружился с тётушкой Даеной, у которой было такое же мнение по этому вопросу. —Он говорит что полукровка. —никак не прокомментировав вторую часть высказывания подруги, невзначай вкинула девочка. Друсильда же кривит носом. —Он? Да откуда ж ему такое счастье? Повезёт если он вообще знает кто его отец и мать. —Ты о чём? —с трудом повернулась на Харш Селена и готовится слушать. —А ты не знаешь? — искренне удивилась Друси, немедля отвлекаясь от своего дела. Пододвинулась к Ашлинг, как будто боясь что их могут услышать.— Он же безродный сирота. Ему выделяются специальные «карманные» деньги от фонда школы. Мне так отец сказал. Да и так понятно. Никто не пишет, денег своих, даже магловских, нет, про семью никогда не говорит. Ах да, он же вообще ни с кем не говорит. Вечно у себя на у меня, каждый день у него траур. Сам будто из какого-то клоповника выполз. Один слизеринский мальчик, который сидел со мной на истории сказал, мол он тот ещё неряха. Смотря на состояние его формы, я в этом даже не сомневаюсь. А ещё… —Да-да, поняла я. Давай тему переведём. Грустно это как-то. От этого у меня голова болеть начинает.—Селена показательно потёрла виски и криво улыбнулась Друсильде. —Не все в этом мире достойны жалости. Будь ты на его месте, он бы тебя не пожалел. Нет хуже правителя, чем восставший раб. —Будь он на моём месте — и рабом бы не был никогда. —Я не хочу ссориться из-за какой-то грязнакровки.—как-то печально сказала Друсильда, проводя кончиками пальцев по щеке Селены.—Давай лучше я тебе расскажу про новый детективный роман который читала на днях…***
Дом Азалии Ашлинг был хорошо обустроен, красив и от него исходило некая изысканность. Так как покойный мистер Ашлинг был зажиточным и не гулящим мужчиной, то и в деньгах они никогда не нуждались. Оттого и дом выглядел богаче, чем у других проживающих в этом же районе. Весь внешний фасад был покрыт виноградной лозой и цветочными кустами. Селена помнит как в ещё более юном возрасте часто пряталась за кустами с розами играя в прятки. Помнит душистый запах цветов, что стал этаким ключом в прошлое. Но что то было не так внутри дома. Стены как будто грозили вот-вот подкоситься, а половицы скрипели при мельчайшем движении. В воздухе витал запах пыли и чего-то ещё, что не пришлось по вкусу Селене. Картины, наполненные ожившими образами уже умерших предков были пусты, оставляя лишь мёртвые пейзажи. Селена не знает куда идёт. Хоть дом бабушки она посещала бесчисленное количество раз, сейчас всё казалось каким-то незнакомым и чуждым. Но когда она встала перед дверью в хозяйскую спальню, цель её визита стала яснее. Осторожно повернув ручку влево, юной Ашлинг открывается вид на кровать. И снова несоответствие, кровать бабушки была значительно меньше этой и она не стояла напротив двери, справа от неё, на той же стороне. Сглотнув скопившуюся слюну, движимая неизвестными силами, Селена подходила ближе к укрытой одеялом фигуре. Чем ближе она подходила, тем больше узнавала в худощавой женщине свою бабушку. Азалия, потерявшая всю свою старческую статность, стала похожа на иссохший скелет. Её скулы выпирали, а на лице виднелась паутинка из тёмно синих вен. Морщин стало больше, чем когда-либо. Больше не было той строгой, чопорной, но родной Азалии Ашлинг. Старая дама выглядела так, будто вот-вот жизнь окончательно покинет её умирающий сосуд. Пребывая в шоке, Селена упала на колени около самого изголовья и взялась за сморщенную руку. Надеясь ощутить тепло живого тела, она была встречена лишь холодом уходящей жизни. Пустые, белые глаза встретились со слезливой голубизной глаз Селены, и труп одними губами прошептал: —Проклятье…это твоё проклятье.—подскочив с колен, с невидимой ранее скоростью, девочка вырвала свою руку и спотыкаясь побежала к выходу. В нос ударил всё тот же зловонный запах. Он захватывал все чувства Селены, переставая быть просто запахом, превратившись в ощущение. Цепкое, отвратительное ощущение, передать словами которое было невозможно. Движимая лишь желанием избежать его, Ашлинг пытается покинуть комнату. Но ручка упрямо отказывалась поддаваться, возвращаясь в своё исходное положение и не позволяя открыть дверь. А Селена затылком чувствует жадные взгляды, впивающиеся в кожу головы острыми кинжалами. В тщетных попытках открыть треклятую дверь, она даже не заметила как что-то почти вплотную встало за её спиной, величаво возвышаясь, смотря сверху вниз. И только когда его руки легли на плечи Селены, она замерла, как испуганный зверь, совершенно не соображая что делать. Ноги подкосились, единственное что держала её они падения — это шершавая поверхность двери. Одна из рук медленно переместилась на подбородок девочки, подталкивая её взглянуть вверх, туда где его находилось его лицо. А Селена не может найти в себе силы сопротивляться. Ручка сама собой повернулась, под тяжестью тела Ашлинг, дверь открылась. И Селена кубарем покатилась по душистой траве. Неуклюже вскочив, чувствуя фантомную боль в коленях и в ладошках. Она оглянулась, проверяя не вышел ли неведомый человек за ней, но встретилась с пустотой. Дверь пропала, как будто её там никогда и не было. Успокаивая своё дыхание, Селена решила оглянуться. На небе весело светило солнце, а босые ноги приятно щекотала трава. Ни намёка на зиму. Где-то вдали щебетали птицы, а за пределами лесного царства возвышался Хогвартс. Он был огромен, настолько, что по сравнению с ним Селена выглядела как мушка. Его высокие башни пропадали в синеве неба, она просто не могла их увидеть. Это пугало. Поэтому Ашлинг предпочла отвести взгляд, сосредоточившись на растущих у корней нарциссах. А вот ещё там. И ещё. Цветы росли так, что образовали некий проводник. Их жёлтый цвет будто кричал: «СЛЕДУЙ ЗА НАМИ». Селена так и поступила, внутренне понимая как это было глупо и беспечно. Хотя она была приятно удивлена встретив не какое-то жуткое или отвратительное зрелище, а что-то действительно очаровательное. Под пышными кустами хризантем лежал маленький оленёнок. Он нежился под падающими лучами солнца, иногда лениво переворачиваясь на спину. Пухлые бутоны красного, жёлтого и белого цвета покачивались от движений животного, а сам он иногда любопытно поглядывал на них. Желая лучше разглядеть столь милую картину, Селена шагнула вперёд, хрустя опавшими ветками. Оленёнок резко перестал выглядеть столь беззаботно, оглядываясь на неё своими большими шоколадными глазами. А потом что-то с шокирующей болью впивается в её шею. Проснувшись, она мигом бросается к письменному столу. Глотая солёные слёзы, Ашлинг пишет письмо домой. На следующий вечер приходит письмо с известием о смерти.