Всё, что ты заслужил

Леви проснулся от невыносимой головной боли и сразу пожалел, что не послушался Эмис и не выпил лекарство. Даже сквозь закрытую дверь ему было слышно, как Энни в прихожей отчитывает мужа. Он надел рубашку, схватил костыль и поплелся в коридор. Скрестив руки, Эмис опиралась на стену и следила за перепалкой Нортонов с легкой улыбкой. — Это же надо, так опозориться перед гостем во второй раз! Как только мозгов хватило? Поспорили они… А если бы с мистером Аккерманом что-то случилось? — причитала Энни. — Доброе всем утро, — мрачно сказал Леви. — Ох, мистер Аккерман, простите, что разбудили. Идем, Уильям, шевелись! — Прошу, зовите меня просто Леви. И это моя вина, я не предупредил вашего мужа, что почти не пьянею. Билл признательно кивнул Аккерману, но его жена была неумолима. — Вы тут совершенно ни при чем! Ему нечего было и предлагать такой дурацкий спор. Ей богу, Уильям, с каждым годом мне все сложнее переносить твои выходки! — Милая, да не кричи ты так, иначе у меня сейчас голова лопнет, — жаловался Билл, распространяя с каждым выдохом запах перегара. Наконец заговорила Эмис: — Может, все-таки позавтракаем все вместе, м? Я уже замесила тесто. — Нет, дорогая, мне и так неудобно, что доставили вам столько хлопот… Уильям, да завязывай уже свои шнурки, и пойдем! Разбитый попойкой Билл с трудом соображал и двигался. Завязав один ботинок, он откинулся на лавке и взмолился: — Эмс, дай горло промочить. Девушка глянула в приемную на опустошенный графин, что оставила для Билла ночью, и улыбнулась еще шире. — Идите все в кухню, я поставлю чайник. Энни поджала губы, одними глазами выразила мужу все свое недовольство, и тем не менее отправилась за Эмис. — Н-да, неловко вышло, — бормотал Билл, поднимаясь. — Леви, а вы как? — Сносно, хотя голова трещит. Леви сходил умыться и присоединился к гостям на кухне. Эмис открыла окна нараспашку, чтоб проветрить комнату и сразу поставила перед ним стакан отвара, такой же только что осушил Билл. Аккерман последовал его примеру, и ему практически сразу стало лучше. «Вот же ведьма», — думал Леви, следя как Кор у плиты готовит сырные лепешки. Он все не мог понять, почему она всегда знает, что ему нужно? Эн что-то шепнула Биллу, тот посмотрел на Леви и с улыбкой кивнул. Позавтракав лепешками и кофе, Нортоны засобирались. — Знаете что, а заходите к нам в гости через недельку. Дети уже соскучились по тебе, Эмс. Приготовлю что-нибудь особенное. Как насчет пятницы? — Не знаю, Энни, сейчас столько дел. Не обижайся, если не получится. Я сообщу, когда появится окошко, — оправдывалась Кор, чувствуя, что до операции прийти к друзьям не получится. — Ну, в таком случае всегда готов накормить вас в пабе, — вставил Билл, оживившись после микстуры и перекуса. — Заходите еще, Леви. Энни стукнула мужа локтем в ребро, и они попрощались. Эмис перевернула табличку приёма, закрыла за гостями дверь и широко улыбнулась. Хотя она старалась ни к кому не привязываться, простосердечных Нортонов невозможно было не любить. Казалось, они были с ней всегда. С тех пор, как она спасла их сына, Билл стал ей заботливым, но порой бедовым старшим братом, а Энни беззаветно поддерживающей и переживающей лучшей подругой. Без этой парочки Эмис наверняка не стала бы тем, кем стала. — Головная боль уже прошла? — обратилась девушка к Леви. — Спасибо, уже лучше. Как ты узнала? — Не надо быть пророком, чтоб понять, что бывает на утро после двух бутылок рома. Заварила тебе зеленый чай и шиповник, пей почаще, чтобы интоксикация прошла. — Я в порядке, не стоило напрягаться. — В порядке, говоришь? — Эмис смерила его взглядом. — Раз так, то поднимайся в кабинет, позанимаемся. Аккерман сжал челюсти: «Вот же садистка…», — но всё же поплелся наверх. В хлопотах и приготовлениях дни пролетали быстро. Пациенты, уборка, поездки в Западный район, готовка и снова уборка. Скоро доставили вещи, пошитые Энни, и кислородные баллоны для дыхательного аппарата. Эмис получала десятки писем, и отправляла ещё больше: в переписках она обменивалась опытом со множеством коллег-хирургов по всей империи. Все чаще заходил, а точнее заезжал на новеньком автомобиле Крис Костэн. У Кор от его визитов всегда портилось настроение, так что Леви по своей инициативе начал спроваживать его. — Эмис оперирует. Она с больным. Заперлась писать свой сборник и не выходит весь день, — Аккерман каждый раз придумывал новую байку. — Да что ж такое, как не приеду, она всё занята! — Может, ей что-то передать? Оставите записку? — Нет, спасибо. Заеду потом. Бывайте, мистер Аккерман, — и Крис удалялся с кучей папок наперевес. Хотя это не был день уборки, девушка начищала кухню, перебирала баночки с травами и инспектировала запасы провианта. — Опять Костэн? — спрашивала она, вычеркивая что-то в своем списке. — Угу. — Спасибо, что выставил его. Черт, от выхлопов этих новых машин так смердит, что у меня даже здесь голова кругом. Уж лучше вонь лошадиного навоза… Ну, переодевайся к массажу, я скоро приду. — Вообще-то я хотел кое-что спросить, — Леви подошел к обеденному столу. — М? — Нельзя ли немного изменить перчатку? Кожа хоть и тонкая, но в ней ладонь потеет. Ему казалось, что он и так доставляет Эмис множество проблем, поэтому он довольно долго терпел дискомфорт, но с каждым днем на улице и в доме становилось теплее, а руке все жарче. — Что же ты сразу не сказал. Конечно, давай посмотрю. Наверняка это из-за твоей горячей крови, — просто ответила девушка. Она подошла к Леви, присела на стол перед ним и, взяв его за руку, начала разглядывать перчатку. — Как же я сама не подумала об этом. Хм-м. Могу проделать отверстия в этой, а могу и совсем заменить материал. У меня, кажется, есть подходящая тянущаяся ткань, но она не такая прочная, и ее придется чаще менять. — Ладно. Сделай, как считаешь нужным. Девушка сняла перчатку, покрутила ее в руке, потом рассмотрела ладонь Леви и провела по шрамам тонкими пальцами. — Конечно, довольно еретично так говорить, но если бы нашёлся подходящий донор, я бы и пальцы могла тебе пересадить… — Мысли ее снова унеслись в будущее, но она быстро спохватилась. — Но об этом подумаем как-нибудь потом, сперва надо вылечить ногу. Хм. А можно я поразглядываю ладонь? Ого, какая длинная линия жизни! Совсем как у меня... Последние слова она уже шептала. Опираясь на костыль, Аккерман молча следил за взглядом Эмис. В холодном свете кухонной лампы ее глаза потемнели и отливали зеленым цветом от его рубашки, теперь она действительно напоминала сказочную ведьму. От ее волос еле уловимо пахло цветами, кажется, нарциссами. Вид спокойного и сосредоточенного лица Кор навел Леви на мысль, что природа щедро наделила ее не только невероятным умом, но и редкой неяркой красотой. Она рассмотрела его правую ладонь, потом взяла левую и, видя в линиях на коже только ей понятный смысл, радостно улыбнулась. — Если верить хиромантии, ты будешь жить долго и счастливо. А как закончим с массажем, я посмотрю, что можно сделать с перчаткой. Что-то еще? — Кор добродушно уставилась в его серые глаза. — Нет. — Тогда переодевайся, — улыбнулась она. «Долго и счастливо» казалось Леви чем-то недостижимым, но уверенные слова Эмис снова вселяли в него пьянящую надежду. Даже массаж теперь не приносил ему неприятных ощущений, он чувствовал только спокойствие и расслабление, даже если иногда было больно. Почти каждый вечер Кор уходила с саквояжем и возвращалась домой очень поздно, не рассказывая, по каким делам она идет. Аккерман невольно задумывался, не мстит ли она ему за попойку с Биллом, заставляя волноваться, но потом отбрасывал эту мысль: девушка наверняка думала, что к моменту ее возвращения Леви давно спит. Но он зачем-то сидел в темноте и ждал, когда наконец тихо хлопнет дверь, и Эмис поднимется по лестнице наверх. Так ему было спокойнее. В очередной раз она вернулась домой очень поздно, Аккерман снова не спал, но на этот раз вышел в коридор ее встретить. На плече девушки висел длинный сверток. Когда Кор сняла его и попыталась прислонить к стене, чтоб разуться, но, увидев Леви, она от неожиданности вскрикнула, и тяжелый продолговатый пакет рухнул на пол. — Ты почему еще не в постели?! — с укором спросила Эмис. — Могу задать тебе тот же вопрос. — Я ходила по делам. А ты ложись спать, операция уже через десять дней. — …Сказал мой хирург, который шлялся где-то до двух ночи. Кажется, твой пакет потек, — мужчина кивнул на свёрток. — Чëрт! — воскликнула девушка, наскоро скинув туфли и поднимая ношу, — Протри пятно, пожалуйста. Мне надо спешить. — Это… Это что, кровь? — Да-да! Вытри, пожалуйста, — девушка кряхтя тащила пакет по лестнице. Широкая верхушка его пропиталась красным. — Эмис, что в свертке? — Неважно. Ложись спать, пожалуйста. — Там что… нога? — Леви озвучил свою самую пугающую догадку и заковылял за Кор по лестнице. — Да, там нога! Мне нужно потренироваться прежде, чем я начну резать тебя. А сейчас, пожалуйста, вытри чертово пятно, пока кровь не затекла в щель между половицами, и иди спать! Раздраженная девушка хлопнула дверью операционной. Шокированный Леви продолжил стоять на лестнице, переваривая информацию. «Она еще более чокнутая, чем…» — Извини, что сорвалась, недосып делает из меня чудовище, но мне нужно многое успеть, пока он не остыл. А еще я буду очень признательна, если ты не скажешь об этом комиссии, — девушка высунулась из двери. — Комиссии? Какой еще комиссии? Да что за…? — не понял Аккерман, подходя к ней. — Той, что будет протоколировать операцию, конечно. В операционной Эмис разворачивала ткань и бумагу, под ней действительно оказалась отрезанная человеческая нога. Девушка обмыла ее под душем и положила на заранее подготовленный стол. Закрепив ремнями конечность в нужном положении, Кор начала облачаться в защитный костюм. Непонимающий Леви следил за ее движениями, всё ещё не веря, что она способна на такое безумство. — Зачем протоколировать операцию? И… чья это нога? — Нога какого-то бедолаги, которому не посчастливилось сегодня умереть. У меня всего пара часов, Леви, не отвлекай, пожалуйста, ее еще тащить обратно и пришивать на место. — Зачем тебе вообще понадобилось ее отрезать?! — Всё прошлые ночи я тренировалась на трупах в морге, но это всё не то. Я должна пройти весь цикл со своими инструментами и в своей операционной. Проще притащить сюда ногу, чем все нужные мне инструменты туда. — Могла бы и сказать, куда уходишь. — Вообще-то это не вполне законно, так что я лишь пыталась уберечь тебя от возможных разбирательств. Но теперь поздно — ты мой подельник. — Хм, ясно. «И какой черт меня дёрнул выйти из комнаты именно сегодня?» — А что комиссия? — Это стандартная практика, кто-то должен запротоколировать твоë состояние до, во время и после операции. Если я собираюсь запатентовать свой метод сращивания связок, то для этого нужны свидетели. — Понятно. Девушка подкатила столик с инструментами, настроила лампу и надела перчатки с маской. — Так и будешь стоять в дверях? — спросила она Леви. — Интересно понаблюдать. Хоть это все и довольно мерзко. — Ладно, раз пятно ты отмывать не собираешься, тогда вставай рядом, будешь помогать. — Я сказал «наблюдать», а не участвовать. Эмис посмотрела на него тем взглядом, что не предполагает отказа. — Нет времени на болтовню. Надень халат и вымой руки. Потом надень маску, перчатки и очки. Я буду просить инструменты по номерам слева направо: один-два-три и до двадцати, понял? Если какой-то из инструментов ты уже подал, то оставшиеся будут под новыми номерами. Подал второй — значит третий станет вторым, а все последующие на один номер меньше. Ясно? — Поверить не могу, что я в этом участвую, — сказал Леви, все-таки облачаясь в халат. — Сам виноват, я отправляла тебя спать. Давай скорее, нога коченеет! Эмис начала операцию. Она сделала довольно большой надрез, но кровь из раны не сочилась, так как большая часть её уже вытекла. Закрепив кожу щипцами, она начала осмотр мышц и сухожилий у колена. — Предполагаю, у тебя разрыв вот здесь, — девушка прошлась скальпелем по сухожилиям, и ткани разошлись. — Чтобы закрепить их обратно, нужно проделать отверстие в кости, сделать упор и закрепить на него рваные концы, так мне кажется. Хм-м. Поправь-ка свет. Спасибо. Теперь мне нужно сверло, оно стоит отдельно — вон там. Наблюдая за манипуляциями девушки и подавая ей инструменты, Леви в очередной раз удивлялся её скорости, уверенности и спокойствию. Она сосредоточенно и аккуратно проделывала отверстие в кости. — Как же ты будешь всё это делать одна во время операции? — У меня будет ассистент из числа членов комиссии. Но с тобой на столе всё будет в разы сложнее и дольше. Я же не знаю точно, какая именно у тебя травма, марлейские мясники толком не описали твоё повреждение, так что я полагаюсь только на их нечёткие записи и свои ощущения от пальпации. Если проблема в другом, то мне придётся импровизировать. К тому же у тебя постоянно будет течь кровь, не то что из этой культи, тут мышцы уже начинают подсыхать. Капни сюда из вон того тюбика пару капель. И присядь пока, не перенапрягай ногу. Спасибо. Девушка вглядывалась в кость, плавно раздвигала слои мышц и вертелась вокруг открытой раны. — Так вот. Думаю, придётся делать общий наркоз, местная анестезия худо-бедно сгладила бы ощущения от скальпеля, но вот дыру в кости ты будешь чувствовать отчетливо. Конечно, можно отключить тело ниже поясницы, но я боюсь, что операция может затянуться, а если тебе вдруг станет плохо от звуков или ощущений, то придётся всё прервать. В общем, думаю, лучше тебе спокойно поспать несколько часов под наркозом. — Я мог бы потерпеть. — Потерпеть? Не говори ерунду. Я ни за что не позволю тебе корчиться от боли несколько часов. — Во время массажа у меня складывается другое впечатление. Эмис фыркнула в маску. Аккерман не понял, то ли хохотнула, то ли выдохнула от раздражения. — У тебя потрясающее чувство юмора. — То-то мне давно предлагают стать комиком. Девушка посмотрела на него, улыбаясь одними глазами. — Я и говорю, несравненное. Подай четвёртый зажим, пожалуйста. А теперь опять четвёртый. Окуляры, — она надела на глаза увеличивающие очки. — Иглодержатель, номер девять. Кривая игла на подносе. Нет, другая, с нитью. Спасибо. Свет повыше. И капни сюда ещё раз. Достаточно. Зажим, номер два. Отлично. Леви с интересом наблюдал за операцией. Казалось, девушка делала это тысячи раз. Словно она не мышцы штопала, а шила платье. Довольно быстро закончив, она ослабила ремни и согнула подопытную конечность. В открытой ране было видно, как при сгибании двигались сшитые мышцы с сухожилиями. Эмис ещё повертела ступню и снова закрепила ногу ремнями. Не прошло и часа, как она проделала несколько подобных манипуляций с другими мышцами, заштопала кожу и начала заворачивать ногу, чтобы отнести обратно в морг. — Что ж, буду надеяться, что с тобой всё пройдёт так же гладко. — Судя по твоей скорости, ничего не успеет пойти не так. — Ты шутишь? — сказала Эмис, раздеваясь, — В любое мгновение что угодно может пойти не по плану. От непрекращающегося кровотечения из разреза, до ошибки в месте разрыва. Если мышца расслоилась, то собирать её и крепить придётся не менее пары часов. А чтобы после моего вмешательства не осталось шрама, я буду зашивать рану не меньше получаса. Это — просто кусок мяса, а с живой плотью всё будет иначе. — Если ты хотела меня успокоить, то вышло дерьмово. — Нет, я не собираюсь тебя успокаивать или, наоборот, пугать. Просто рассказываю, что будет сложно. И долго. Поэтому важно как можно лучше подготовиться и сделать всё возможное для лёгкого течения операции. Спасибо, что помог. А теперь ложись спать, завтра будут важные процедуры. Кор взвалила свёрток на плечо и удалилась из дома. Спустившись со второго этажа, Леви вытер пятно крови и отправился в постель. Кор всё ещё вызывала у него странные чувства: они знакомы всего месяц, а кажется, что уже много лет. Слишком многое произошло за это время, однако именно сегодняшний странный опыт вселил в него надежду, что его действительно получится исцелить: судя по настолько безумным методам, Эмис точно сделает для этого всё, что в её силах. «Подумать только, притащила отрубленную ногу! Хотя чего я ожидал от девушки, которая таскает молоток в саквояже…» — думал Леви, дожидаясь в темноте, пока Эмис вернется домой.