Всё, что ты заслужил

— Расскажешь подробнее, что было на комиссии? — поинтересовался Леви. «Ну, сперва меня заклеймила умалишенной компания из пяти зажравшихся мудаков, считающих себя компетентными врачами, но как только одного из них прямо в больнице скрутили полисмены, мнение остальных о моей профпригодности быстро поменялось…» — Не очень хочется. День был долгий, я устала. — Эмис поспешила сменить неудобную тему. — Спасибо, что разобрал склянки, даже не представляю, сколько бы я сама провозилась… Чем занимался, пока меня не было? Аккерман помолчал, вглядываясь в уставшее лицо девушки. Отставил большую бутыль спирта и опëрся бедром на секретер. Весь день он был не в своей тарелке. Маялся мыслями то о газе, который Роулинг должен был подготовить к отгрузке, то о комиссии Кор, которая зачем-то поперлась в Западный перед важной аттестацией. После дневной прогулки с Барнабоско к потоку недобрых мыслей Леви прибавились размышления о том, чем он будет заниматься, когда колено его, наконец, заживёт. Он почти решился завести с Эмис разговор на эту тему, но теперь передумал. — Отправила письма? — спросил он вместо ответа. — Да, утром перед поездом. Надеюсь, они дойдут до ребят раньше, чем груз. А Роулинг не присылал вестей? — Нет, — Аккерман скрестил руки на груди. Поняв, что Леви вновь не в настроении, она не стала расспрашивать его дальше. Эмис и сама была измотана. — Садись на койку, осмотрю колено, — девушка протянула Леви руку и помогла переместиться к кушетке. Кор протерла руки антисептиком, одной ладонью сняла утренний компресс и присела, чтобы внимательно осмотреть шов. Под таким углом Леви ясно стало видно под воротом ее рубахи никуда не девшиеся за несколько дней синяки на шее. Он отвернулся, и если ещё днём он разрешал себе думать о том, чтобы остаться здесь, то теперь мысль эта уже не казалась ему здравой. — Удивительно. Покровные ткани заживают как… — Как на собаке, знаю. Очередная особенность крови, — безэмоционально говорил он. — Такими темпами, к празднику Солнцестояния ты будешь бегать. Чесотка прошла? — Да. Компресс подействовал. — Сделаю еще один на ночь, а дальше посмотрим. — А что насчет тебя? — Что насчет меня? — не поняла девушка. — Ты выглядишь, как ходячий труп. Эти мудаки из комиссии что-то сказали? Или сделали? — Ох, Леви! — Эмис поглядела снизу вверх и улыбнулась ему как-то особенно тепло. — Нет, они ничего не сделали. Ну, то есть да, но ничего страшного, я могу за себя постоять. Пришлось приобщиться к их любимому методу воздействия — интригам и лести, а я ненавижу всю эту грязь, оттого и выгляжу ужасно. Быть ублюдком выматывает, знаешь ли. — Понятно. Жаль, что я никому не могу надрать задницу, — размышлял Аккерман, глядя в стену, — иначе многие вопросы решались бы быстрее. — Ну перестань. Знаю, тебе не терпится схватиться за оружие или начистить пару морд, но оно того не стоит. Они не стоят. — Ты так говоришь, потому что не видела себя со стороны… — Ай, как мне надоели ваши бестактные «комплименты»! Даю бесплатный совет, если найдется девушка, которую ты захочешь повести под венец, никогда не говори ей, как ужасно она выглядит! Даже если она действительно выглядит отвратительно. — Именно поэтому в целом мире не найдется такой дамочки, что смогла бы меня вытерпеть, — отстраненно произнес Леви. Эмис хотела поспорить, но вместо этого лишь устало вздохнула и снова замотала колено. — Я пойду наверх. А ты, раз тебе так не терпится, можешь вернуться к наколеннику и костылям. Хотя новость эта означала, что Аккерман может наконец распрощаться с ненавистной каталкой, тон, которым девушка говорила это, не вызывал у него радости. За несколько последних дней Кор устала от болтовни. Она снова оставила Леви одного и, даже не здороваясь с Лоренцо, прошла наверх в кабинет. Там она наскоро сделала несколько пометок в архив и улеглась отдыхать после изматывающей поездки и комиссии. Спустя несколько часов заехал обеспокоенный Бруствер. Мужчина начал расспрос с порога. — Здравствуй, Эмс. Мне тут пташки нашептали, что Хаксли арестовали за хищение медицинских наркотиков. А тебя чуть не признали душевнобольной и… Боги, что за вид у тебя? — удивился он, приглядевшись к девушке. «Клянусь, если ещё хоть один посетитель скажет что-то о моём внешнем виде, я начну убивать. Видимо, придется всех приходящих встречать в маске». — И тебе привет, — вымученно улыбнулась девушка. — Может, пройдём в кабинет? — Да, конечно, прости. Просто я беспокоюсь. Даже бессердечный Костэн пребывает в шоке, что тебя кто-то там экзаменовал! — Удивительно, что вы узнали о комиссии последними, разве Смит не ваш непосредственный коллега в Совете? — тихо спрашивала Кор, поднимаясь по лестнице. — Да, только этот старый хрыч ни во что нас не посвятил. Если бы мы знали… Если бы я знал, то не допустил бы такого унижения, — оказавшись в кабинете, Джон начал наворачивать круги перед диваном, а Эмис наблюдала за ним, опершись бедрами на письменный стол. — Подумать только! Сомневаться в лучшем хирурге этого острова. Почему? Самуэль, видимо, ополоумел в конец, я обязательно проведу с ним беседу! — Так ты не в курсе из-за чего весь сыр-бор? Не слышал про операцию? — Э-э. Поясни, пожалуйста. Мы всю прошлую неделю занимались бюджетом, потому я мог упустить что-то важное из местных сплетен. Кор вздохнула и пересказала историю сначала. — Теперь понятно. И почти всё сходится. За исключением показаний Торреса. Мы недавно пересекались с Сандро, и он сообщил, что операция прошла блестяще. Эмис несдержанно хохотнула. — Так и разрастаются слухи. Первый говорит одно, второй — другое. А где правда — уже не разберешь. Ты лучше заезжай почаще, Джон, — девушка подошла к барному шкафчику. — Будешь джин? — Виски, если есть. Пожалуйста… И всё равно не понимаю, почему ты не обратилась ко мне. Пусть даже этот… инцидент произошёл, тем не менее всё закончилось хорошо — не без твоих потрясающих способностей, так что скорее аттестация нужна Самуэлю. Да, прости, что не наведался сам, но ты же знаешь — дела. Совет в последнее время высасывает все силы, даже на кузницу не успеваю заехать… Весна в Норфолке всегда была сезоном, полным забот и хлопот, к какому бы сословию ты ни принадлежал, и Кор прекрасно об этом знала. — А как Хелена? Поправилась? — мусолить тему операции девушке больше не хотелось, и она отвернулась, чтобы наполнить бокал алкоголем. — Да, супруга вполне себе, — Бруствер отпил янтарной жидкости из бокала и закашлялся. — Передавала тебе привет. То есть вам, всё забываю про твоего пациента. Как не приеду, Аккерман сидит где-то затворником. Как он, кстати? — Ничего. Привыкает. Дай ему поблажку, не очень-то удобно выкатываться на коляске, чтобы просто поздороваться. — Да и, кажется, после этого, — она показала на свою ещё пухлую щеку, — он старается лишний раз на меня не смотреть. — Ещё бы! Будь я на его месте, вообще бы укатил первым поездом до парома в Марлию. Ранить женщину и продолжать жить под её крышей — весьма нагло. — Джон… — Эмис скрестила руки на груди. — Да, я всё понимаю, но как-то это… Варварски. Демон и есть демон, — тихо добавил Бруствер, приглядываясь к гипсу. — Все-таки ты невероятная, Эмс. Оперировала прямо так? Сломанной рукой? — Под обезболивающим. — Удивительная стойкость характера! — Ладно тебе, Джонни! Хватит лести, лучше скажи, что там насчёт премии для Леви. — Ах, дорогая, вот об этом я и говорю! Такая удивительная хватка! Ты всегда знаешь, как вести дела. Тебя избили, а ты переживаешь за его премию, сущий ангелок. Жаль, что… — Бруствер снова раскашлялся и достал из нагрудного кармана часы на цепочке. — Ах, да неважно. Я всё передал Костэну, кажется, распоряжение уже в кассе. — Отлично, спасибо. — Ладно, кажется, я исчерпал лимит времени и уже опаздываю по делам. Береги себя. Можешь не провожать, отдыхай, я закрою за собой. — Весьма любезно с твоей стороны, — улыбнулась Эмис другу. Бруствер опустошил бокал и направился на выход, но завис на полпути. — Вот ещё что, по плану здание университета закончат строить к первому июня. Мы хотели бы, чтобы именно ты торжественно перерезала ленту, это ведь по большей части твоя заслуга, как бы сильно Совет на это ни потратился. — Ох, — Эмис опешила от такого предложения. — Я польщена. Это… большая честь. — Кто, как ни ты, дорогая, кто как ни ты достоин этой чести! — сладко улыбнулся кузнец. — Ах да, и ещё. Если у тебя когда-нибудь возникнут какие-либо сложности, сперва обращайся ко мне. Я смогу решить любую проблему, все-таки мы не чужие люди, а ты лучше побереги силы. Эмис неопределённо кивнула Джону, но ничего не сказала в ответ. Оставшись одна, она мешком рухнула на мягкий диван и прикрыла глаза здоровой рукой. Ей было сложно. Никакие мысленные наставления не помогали. Отчего-то именно сейчас, услышав охотные предложения помощи от друзей, она ощущала себя маленькой и хрупкой дурочкой, которая пытается в одиночку тащить неподъемную ношу. Весь день щипало глаза, но только теперь Кор перестала держаться и дала волю слезам. В голове снова проносились призраки прошлого: все неспасенные души, все потерянные возможности, все страхи вдруг закружились безумной каруселью в её мыслях. Ввязавшись в поставку газа и доверившись Роулингу, она рискует не только вляпаться в международный скандал, если вдруг дело приобретет широкий резонанс, но и поспособствовать убийствам людей, пусть и жестоких элдийских повстанцев. Воспользовавшись связями в полиции и выдав им аферу Хаксли с перепродажей морфина, она шла ва-банк, рассчитывая лишь на то, что задержание афериста произойдет именно в тот момент, когда она даст подкупленной комиссии понять, что при их отрицательном вердикте подобное может произойти с каждым из них. А ведь она действительно могла просто воспользоваться положением Бруствера в Совете. Наконец, Эмис бездумно рисковала жизнью Леви. А до того — рисковала в принципе своей профессией хирурга, доверив воину, по сути неподготовленному калеке, вправлять перелом. Такое бесстрашие — верный знак чрезмерной уверенности в себе, она слишком много на себя берёт. Хотя Кор и могла решить все проблемы, она призналась самой себе, что навалилось слишком многое — оттого ей слишком тяжело. Просидев, глядя в пол несколько долгих минут, девушка поднялась с дивана, утерла влажные щеки и направилась в гостевые комнаты. Эмис решила, что стоит поговорить с ассистентами и попросить их остаться подольше, однако никого не нашла и только после этого вспомнила, что мужчины снова ушли в паб пропустить пару стаканчиков и скоро вернутся с ужином. «Память ни к черту!» Спустившись вниз и заварив себе травяной чай, она раздумывала, не заглянуть ли к Леви, но вместо этого отправилась в приемную перебирать склянки и пакетики с порошками… Вернувшись в комнату после беседы с Кор, Аккерман первым делом схватился за наколенник. Нацепив конструкцию, он попытался опереться на костыли и встать, но сразу же свалился обратно на постель, почувствовав ужасную режущую боль в колене. — Она издевается! — сказал он вслух. — Специально дала разрешение, зная, что я ещё не готов. Костыли полетели на пол, рядом же рухнула конструкция из спиц и ремешков. Мужчина откинулся на подушки и скрестил руки на груди. Решил, что завтра вставать на прооперированную ногу даже пробовать не станет. Когда к Кор заезжал Бруствер, он валялся в постели и не соизволил даже выйти поздороваться. Продолжил лежать, когда ассистенты вернулись с ужином. Поднялся лишь когда поздним вечером к нему с тарелкой острой лапши и смородиновым чаем зашла Эмис. — Весточка от Роулинга, — девушка поставила поднос с едой на прикроватный столик, взяла с него конверт и уселась за письменный стол, — еще не читала, но пока не поешь, даже открывать не буду. — Я не голоден, так что читай, — Леви свесил ноги с кровати и выжидательно уставился на Эмис. — Нет. Сперва поешь, тебе нужны силы для выздоровления. — Смотрю, шантаж теперь тебе по душе, — он все-таки взял плошку и накрутил спагетти на вилку. Кор снова медленно выдохнула — Аккерман давил на больное. Отчего-то в последние пару дней им было некомфортно в компании друг друга. Было ли то волнение по поводу поставки газа и комиссии или просто накопившиеся раздражение и усталость, но каждый чувствовал себя скованно и беспокойно. Как только тарелка Леви опустела, Эмис открыла конверт и прочла сообщение вслух. «Тару получил. Процесс заливки топлива начат. Следующим гонцом вышлю копию разрешительных документов, оригиналы с поставкой, еще один экземпляр будет храниться в моей бухгалтерии. Груз уместим на три паллета. Вагон до Арундела по плану отправится завтра в 5 утра. При любых изменениях буду держать в курсе.

П.Р.»

Хотя они надеялись, что никаких форс-мажоров не случится, добрая весть о плановом ходе транспортировки заставила их выдохнуть с облегчением. Былое беспокойство отпускало, вместе с тем в комнате повисла неловкая тишина. Наконец Кор глянула на брошенный Аккерманом наколенник и решилась заговорить. — Получилось подняться? — Сама как думаешь? — Думаю, что отвечать вопросом на вопрос — дурной тон, — фыркнула Эмис. — Не получилось, — Леви глядел исподлобья. — Завтра попробуешь еще раз. Будет больно, но ничего не поделаешь, пора начинать процесс восстановления. А еще я много думала, и, хотя последние несколько дней было не до того, я хочу подробнее исследовать твою кровь. Она слишком уж необычная. Надо понять, почему не сработал наркоз и… И ещё много чего понять о твоей крови. — Ясно. Ну, заняться мне все равно пока нечем, так что может, хоть так я перестану быть бесполезным. Хотелось врезать Леви, но вместо этого Эмис отвернулась и закатила глаза. Мужчина продолжил говорить. — Как думаешь, поставка пройдет успешно? — спросил Аккерман, и в тот же момент раздался звонок входной двери. Девушка не успела ответить и поднялась, чтобы открыть. За порогом, держась за низ живота, стояла неопределенного возраста девица. — Принимаете, мисс Кор? — с болью в голосе спросила пришедшая. — Э-э, да, конечно, проходи. Эмис была приятно удивлена, ведь за несколько дней она успела отвыкнуть от пациентов, и если сперва отсутствие очереди в коридоре воспринималось ею странно, то теперь необычным было то, что на приём снова кто-то пришел. Видимо, сплетни о подтвержденной адекватности хирурга уже успели разлететься по городу, и теперь к ней снова потянутся посетители. Хотя еще утром она по обыкновению лечила в Западном, после долгих дней без привычной домашней работы, девушка изголодалась по практике. Кор подхватила под руку пришедшую девицу и повела ее в смотровую, жадно расспрашивая о причине посещения. Теперь она понимала, почему Аккерман так часто и болезненно упоминает свою бесполезность. Приход пациентки словно вдохнул в хирурга жизнь: отдавшись любимому делу, Кор осмотрела больную и вынесла вердикт — цистит. Назначила лечение, с трудом сделала укол здоровой рукой и отсыпала нужные таблетки. Дверь за девушкой Эмис закрывала с улыбкой, испытывая нежнейшие чувства удовлетворенности от возможности снова быть востребованной. Такая мелочь — и отвратительные мысли отступили. Быть может, теперь сложности прошли, и все будет не так плохо? Друзья и знакомые предлагают ей помощь, значит, ей есть на кого положиться в трудную минуту. Осталось лишь дождаться добрых вестей из Марлии и с Парадиза, поставить Леви на ноги и раскрыть секрет его крови, получить новый патент, открыть университет для девушек, поучаствовать в фестивале, помочь с восстановлением Западного, наконец, дальше новая экспедиция, медицинский сборник, а потом… Новый бесконечный цикл дел, о которых она еще даже не задумывалась. Пока Эмис проводила прием, Вонг и Лоренцо спустились вниз на вечернее чаепитие. А в тот момент, когда закрыла дверь за пациенткой, на коляске с подносом на коленях выкатился и Леви. Подумав несколько секунд, девушка направилась в кухню, чтобы побеседовать с мужчинами, пока все собрались вместе. Она встала ближе к столу, чтобы видеть лица всех собравшихся. — Вонг, Лоренцо, скажите, какие у вас планы относительно отъезда? Я помню, что мы договаривались распрощаться во вторник, но, боюсь, мне ещё какое-то время понадобится ваша помощь. — Я отпрашивался в университете на две недели, хотел ещё навестить родителей на обратном пути, но с удовольствием могу остаться, если это требуется, — излишне рьяно сказал Барнабоско. — Я думаю, что тоже мог бы остаться, только нужно отправить письмо в госпиталь. Вай, улыбаясь, поставил свою чашку на стол и поднялся к чайнику, а недовольный и молчаливый Леви отвернулся к раковине, это не укрылось от взгляда Кор. — Думаю, задержу вас еще на пару-тройку недель. Если это слишком долго, то сообщите мне, как только вам нужно будет уехать, я придумаю что-то еще. Предупреждаю, работы будет много, не как сейчас. — Это хорошо, а то без практики мы немного заскучали, — Вонг явно был в хорошем настроении в отличие от Аккермана, — Эмис, будете кофе? Леви? — Не откажусь. С молоком и без сахара, пожалуйста. — А я не буду. Аккерман сидел на коляске перед раковиной и мыл посуду. Кор всей душой чувствовала его неудобство, ей хотелось сказать, чтоб он отложил тарелки и шел отдыхать, но она промолчала, чтобы не вызвать своим поучительным тоном еще больше неудобства. Его вопрос про поставку так и остался без ответа. Девушка приняла чашку из рук Вонга и задумалась. Прокручивая в голове события последних дней, Эмис не могла понять, почему вдруг во взаимоотношениях с Аккерманом все стало так сложно? Они ведь неплохо сдружились и, кажется, даже простили себя за причиненные друг другу неприятности. Еще несколько дней назад они по-свойски обсуждали схемы УПМ и реабилитацию, а теперь раздражались пуще прежнего, сильно переживали друг за друга, но видя в другом постоянное пренебрежение к чужому здоровью, лишь сильнее злились от невозможности помочь другому. Кор не любила самокопания, особенно теперь, когда пришлось посетить отделение душевнобольных, и все-таки ей приходилось рыться в своей голове, искать корни их недопонимания. Корни нестерпимого и необъяснимого желания стукнуть Леви чем потяжелее за то, что он… Ведет себя так, как ведет. Улучив шанс, Барнабоско обратился к девушке. — Мисс Кор, я тут подумал… — М-м? — она отвлеклась от размышлений. — Может, вы хотели бы рассмотреть мою кандидатуру в качестве постоянного ассистента? Эмис вскинула бровь и сразу непроизвольно посмотрела на Леви: «Какого черта, у меня же уже есть ассистент. Ну, то есть будет, как только у него заживет нога». Не глядя на нее, Аккерман с бесстрастным лицом выкатился из кухни, и затем более логичные мысли пришли в голову хирурга. «Он ведь ничего мне не ответил, хотя у него было время на раздумья, а уж после произошедшего на операции Леви вовсе вряд ли захочет оставаться тут дольше положенного. Его ничто не связывает с Норфолком, и хотя мы подружились, этого вряд ли достаточно, чтобы он остался работать и жить здесь. Может, оттого и злится, что реабилитация идет слишком медленно, а он уже хочет обратно. Но может все-таки…» Эмис проводила коляску взглядом. — Спасибо, Лоренцо, я должна подумать. Надо прикинуть бюджет и всё такое. Отвечу вам позднее письмом. Такой ответ Лоренцо скорее расстроил, но мужчина старался не подавать виду и все еще надеялся, что после раздумий Кор даст ему работу, попросила же она их остаться подольше, значит, за это время ему стоит проявить себя во всей красе. Так как Аккерман удалился спать первым, девушка решила не беспокоить его и не предупреждать, что с самого утра ему придется сдать кровь и позаниматься с наколенником — пусть проведет ночь без предвкушения экзекуции. Она еще какое-то время поболтала с ассистентами, описала их новые обязанности, предполагая, что вскоре поток пациентов станет стабильно большим, и удалилась к себе, отметив по золотистой полоске под дверью, что свет в комнате Леви все еще горит. «Значит, ушел не чтобы спать, а чтобы остаться в одиночестве. Хм-м». Капитан поднял с пола брошенные костыли и с их помощью поднялся на здоровой ноге, прооперированная противно ныла просто оттого, что он держал ее на весу. Он не понимал, с каких пор стал так нетерпим к боли. В конце концов за всю его службу в разведке его много раз ранили, но это чертово колено не болело так тягуче и жестоко даже в тот момент, когда его ногу чуть не откусил титан. Леви пытался ровно поставить ступню на пол, но снова вызвав болезненный спазм, добежавший молнией до самого копчика, бессильно упал на кровать. Из-за шторы тут же выглянул и прыгнул к нему на подушку невесть откуда взявшийся в комнате Найт. Кот походил вокруг да около, аккуратно ступая по постели, и в конце концов примостился на коленях воина. Аккерман снова погрузился в мысли о Норфолке, Парадизе, своей грядущей судьбе и, незаметно для себя самого, заговорил вслух. — Ну, и что мне делать? — спрашивал он, глядя на животное. — Здесь ведь совсем неплохо. Есть чем заняться, и о прошлом практически ничего не напоминает. А там снова война — то, в чем я всегда был… Хорош? Можно ли назвать этим словом его безоговорочную способность к выверенным, отточенным, практически непоколебимым убийствам? … а с Эмис все иначе, но пригожусь ли я ей теперь, когда у нее полон дом действительно стоящих ассистентов… — кот утвердительно мяукнул, а капитан опомнился и подпер лицо ладонью. — Совсем уже ополоумел. Говорю с котом. Вот уж чью голову надо было проверять комиссии. — Мя? — не понял пушистый, подняв мордочку. — Всё, Найт, проваливай, — выдохнул Аккерман. Но кот и не думал двигаться с места, наоборот, перевернулся и растянулся, подставляя пузо для поглаживаний, и Леви ничего другого не оставалось, как продолжить сидеть и гладить пушистые бока. Несмотря на витающее в доме молчаливое беспокойство, ночь прошла спокойно. Весь вторник дом был полон забот. Ранним утром прибыл посыльный от Роулинга и передал Эмис толстую папку документов, а сразу за курьером потянулись первые посетители. Ассистентов тоже пришлось разбудить и отправить в приемную комнату, а сама девушка облачилась в маску, косынку и халат, чтобы ее не слишком здоровый внешний вид не вызывал у людей недоумения и перешептываний. Помимо толп пациентов в доме шныряли уборщицы, которых Энни Нортон направила к Эмис на подмогу, так что даже для угрюмого Леви нашлась работа. Сперва он приготовил для всех завтрак, а потом следил за мытьем полов и протиранием пыли, медленно передвигаясь на костылях с больной ногой на весу. Наскоро сообщив ему об отправлении поставки, Кор снова убежала лечить, а Аккерман почему-то поймал себя на мысли, что эту неугомонную девицу так и хочется стукнуть. Удивительно, но даже с тремя практикующими врачами несколько следующих дней подряд очередь на прием выстраивалась гигантская. Были среди пациентов те, кто побывал в аварии, но так и не смог быстро залечить ушибленные конечности. Были те, кто поранился на посевной, те, кто простыл и подхватил инфекцию. Все, кто старательно обходил дом Кор почти две недели, мигом потянулись на прием всем скопом, некоторые за это время довели свои болячки до практически необратимого состояния. С помощью ассистентов Эмис даже пришлось провести несколько операций: удаляли грыжу, зашивали колотую рану, ломали неверно сросшийся перелом. Из-за этой кутерьмы с анализами крови пришлось повременить, зато на что девушка ежедневно находила время — на вечерние занятия Леви с наколенником. Она мучила его, заставляя выпрямлять ногу и просто стоять. Воин скрипел зубами, но пытался терпеть, сколько возможно, однако от места, где кость была просверлена и крепился лавсан, по ноге разбегалась режущая боль, причину которой Эмис не могла объяснить, сколько бы ни ощупывала быстро заживающий шов. Она делала обезболивающие компрессы, массаж, растирания. Думала даже снова сделать разрез на коже и посмотреть, что могло пойти не так в процессе заживления, однако, наблюдая за все более молчаливым Леви, сильнее утверждалась во мнении, что боль его вызвана скорее психологическим состоянием воина, чем чем-либо еще. Если разумом он понимал и жаждал возможность наконец встать на раненую ногу, то где-то глубоко в его подсознании глухая стена из страха и недоверия преграждала путь к его выздоровлению. Теперь дни тянулись мучительно медленно, и всё же пролетали незаметно, в рутине, не оставляя особых воспоминаний. Они ждали вестей из Марлии и Парадиза, но первые майские недели так и не порадовали их письмами от друзей Леви, оставляя в и без того измученных разумах только горечь незнания, неопределённости и переживаний. Единственное, о чем они точно знали по сообщению Роулинга, так это то, что газ был успешно выгружен в Ребелио — грузовой паром порожняком вернулся в Норфолк. Они отправили ещё пару писем Фалько и Габи, но особого толку от этого не было, оставалось лишь ждать. Если Эмис почти постоянно была занята приёмом пациентов, то у Леви дел сильно поубавилось, оттого он большую часть времени сидел затворником и пытался убегать от действительности, зачитываясь книгами из богатой библиотеки Кор, и делал дела по дому, кое-как ковыляя на костылях. Несколько раз в гости забегала Энни, у неё тоже прибавилось работы. По весне и к лету количество дам, желающих заказать обновки в гардероб, возрастало троекратно. Уличив свободные полчаса, Нортон расспрашивала Кор про всё на свете, особенно рьяно интересуясь про красавцев-ассистентов, однако долго и душевно посидеть подругам не удавалось, в первый визит Билл увёз жену в театр, а во второй — уже к Эмис пришёл срочный пациент. Как и предупреждала Нортон, май выдался тёплым, временами даже жарким. Порой, уходя на выездной приём пациентов, Кор изнывала от ужасной потливости и чесотки загипсованной руки. Судя по постепенно возвращающимся функциям пальцев, заживали её кости неплохо, но выводы об их состоянии делать было рано. Сперва нужно было снять гипс, и только после этого, оценив ущерб от перелома, приступать к реабилитации мышц. Радовало Эмис лишь то, что синяки практически полностью спали, а значит можно было облачиться в лёгкие блузы и платья и не так сильно изнывать из-за жары. Хотя тандем Вонга и Лоренцо снимал большую часть рутинной работы, Эмис много времени уделяла состоянию своего здоровья, оттого на исследования крови Леви времени не оставалось. Девушка рассудила, что сперва должна восстановить нормальную мозговую деятельность, вернуться в былой темп, иначе смысла брать анализы нет — без способности ясно думать и быстро анализировать они уйдут впустую. Кор перечитывала медицинские справочники и старалась дословно пересказывать их, однако то, что раньше мгновенно всплывало в голове, теперь могло потребовать долгие минуты напряженных воспоминаний. Девушка часто злилась, но стараться не переставала. Пила успокоительные таблетки и витамины сама, и к тому же действу подключила Леви, ему тоже требовалось успокоить сознание и сосредоточиться на выздоровлении. И все-таки сколько бы девушка ни старалась, некоторые мысли словно вылетали из её головы. Получив в один из загруженных дней свежую корреспонденцию, Эмис отнесла всё в свой кабинет, положила на стол к пачке других заметок, которые нужно было разобрать позднее, и удалилась встречать очередного пациента. Девушка даже не удосужилась проверить отправления, а меж тем именно в этой пачке писем лежал заветный конверт с вестями с Парадиза.