Всё, что ты заслужил

Быть может, Эмис и занялась бы разбором почты, как только закончила прием пациентов, да только в ее и так непростой жизни случился очередной поворот. Именно в тот день после обеда — спустя две недели после ареста Хаксли — к Кор пришёл молодой полисмен. — Огуст, день добрый. Чем обязана? — хирург спустила маску с лица. — Здравствуйте, мисс Кор. Я, кхм, по рабочему вопросу. У нас есть ордер на обыск вашего дома, скоро прибудут мои коллеги, но я решил прийти пораньше, предупредить вас заранее, вдруг у вас пациенты или еще какие дела… — Обыск? — удивилась Эмис, а потом догадалась — неужели Тэн Хаксли надеется, что такая уловка поможет ему скостить срок? — Я не должен бы вам рассказывать, но… да. Кор попыталась вспомнить, убрала ли бумаги о поставке газа в архив — кроме этой информации, скрывать ей было нечего. Конечно, полицейские будут обыскивать ее дом совсем по другой причине, и все-таки рисковать не стоило, лишние вопросы — лишние сплетни — лишняя головная боль. А ей совсем не хотелось никому объяснять, что это за топливо, и почему оно отправлено марлийцам, а не служит на благо острова. Пока девушка задумчиво молчала, мужчина переминался с ноги на ногу, не решаясь переступить порог. — Во время допроса, как только речь зашла о его подельниках, Хаксли оживился и дал показания, сказал, что большую часть украденных наркотиков перепродавал именно вам. На прошлой неделе коллеги по этим сообщениям запросили ордер. Я мог бы и раньше вас предупредить, но был уверен, что вы работаете по-честному. Все-таки это вы изобличили его махинации. Н-но сейчас я почему-то решил, что… в общем, извините. — Да что вы, Огуст, никаких проблем. У меня всё по закону, и переживать ни мне, ни вам не о чем. А вот Тэн, кажется, в полной заднице, раз решился на столь низкую клевету. Ну, да и черт с ним! Проходите в дом, не стойте за порогом. — Я не могу, мисс. Должен дождаться ребят с ордером. — Хм. Ладно. А это… надолго? — Ну, у вас большой дом. Мы постараемся скорее, но точно сказать не могу, скорее всего до конца дня. Мы и так задержались, должны были явиться еще в десять утра, но я уговорил коллег прийти позже — у вас ведь домашняя практика… Если можете, подготовьте пока отчетные документы и сверьте с ними доступные наркотические вещества, — Уокер утер влажный лоб ладонью. — У меня всегда всё учтено, — уверенно заверила Кор и кивнула. Девушка вышла за порог и перевернула табличку на «нет приема». Ясное майское солнце распаляло молодого офицера в темном пиджаке. Он теребил воротник то ли от стеснения за то, что не сумел предупредить об обыске раньше, то ли от жары. Это не укрылось от внимания Эмис. Огуста она знала всего несколько лет после гула земли, но за это время успела составить о нем свое мнение. Он был молод, но не глуп, амбициозен, но не горд, красив, прилежен, рассудителен, и, самое главное, в своей работе он действительно стремился добиться справедливости, докопаться до правды. Это вызывало у девушки уважение, оттого она при необходимости всегда обращалась именно к Уокеру. Теперь же она сама оказалась в обвиняемом положении, оттого была весьма благодарна мужчине за пусть и небольшое, но предупреждение. — Так вы будете дожидаться тут? Пройдите хотя бы в коридор, дома прохладнее. — Нет, спасибо. Как-то неудобно доставлять вам столько неудобств. Ребята вот-вот подойдут. Кор понимающе махнула головой — отсрочка была ей на руку — и неспешно вернулась в дом. Как только дверь захлопнулась, она припустилась наверх, словно от этого зависела её жизнь. Она сгребла со стола бумаги и письма, которые ещё не успела посмотреть, и вместе с папкой таможенных документов и записок от Роулинга запихнула все в секретный архив. Закрыв потайную комнатушку, она развернулась лицом к кабинету, и огляделась. Из ящиков стола достала учётные книги, бюллетень лекарственных выписок, сертификаты безопасности и чековые книжки. Наркотических веществ у неё было не так много — хирург предпочитала пользоваться обезболивающими, не вызывающими привыкание — однако после «дрожи» и последовавшего за ним повсеместного хаоса Эмис сама предложила Совету ввести обязательный контроль за оборотом наркотических веществ и следовала своим же правилам неукоснительно, оттого учитывала до миллилитра даже пресловутый морфин. Она наскоро пролистала записи, вспомнила все разы за последнее время, когда она или ассистенты использовали наркотики, и, удовлетворившись верности записей, сложила все бумаги обратно, ругаясь на пройдоху-обвинителя. «Чёртов Тэн. Только обыска в моём доме для полного счастья не хватало… Так, ладно, сейчас нужно понять, что еще может показаться подозрительным или выдать поставку газа. Черт, схемы!» Сбежав вниз, девушка ворвалась в комнату Леви без стука и заговорила с порога. — К нам скоро придут с обыском! Куда ты убрал чертежи УПМ, и… что за? Подняв суровый взгляд на Эмис, капитан разогнул руки в локтях и завис над полом. Когда Кор так бесцеремонно ворвалась, он отжимался. Без рубашки. — Твоя память не так хороша в последнее время, так что напоминаю тебе, входя в чужую комнату, стоит стучаться. Девушка отвернулась, уставилась под ноги и тихо заговорила: — Прости. Но зачем ты занимаешься с больной ногой? Встать толком не можешь, какие упражнения без моего присмотра? — Не все же мне бездельничать, пока другие заняты делом? Тем более что я тренирую спину и руки. Так что ты там кричала? — М… — Кор уже позабыла, зачем прибежала. — Ах да, скоро заявятся полисмены. Дай скорее схемы УПМ, уберу их куда подальше. — Полисмены? Что им тут понадобилось? — Ничего такого. Если вкратце — я сдала им одного врача-наркоторговца, а тот в отместку решил направить следствие ко мне. Рискованно, но Хаксли никогда не отличался большим умом. — Да уж. С тобой… очень весело, — усмехнулся Леви. Аккерман поднялся, опираясь на костыль, пошарил в столе и, ковыляя, передал девушке свертки. Эмис, не оглядываясь, молча вышла с ними, еще раз наведалась в свой архив и уже спокойно поднялась наверх, где отдыхал Вонг, предупредила его о скором приходе ищеек. Спустившись вниз, Кор зашла в приёмную, где Барнабоско консультировал последнего пациента, но предупредить Лоренцо об обыске не успела — в дверь позвонили, пришлось открывать. С порога слово взял неприятный коллега Огуста, Бонн Смит. Он прошел в дом без разрешения и заговорил противным гнусавым голосом на весь коридор, размахивая коряво подписанным смятым листом. — Мисс Эмис Грейс Кор, как представитель закона, довожу до вашего сведения, что нами по показаниям подсудимого лица получен ордер на обыск вашего дома на предмет наличия неучтенных наркотических веществ и прочих вещей, запрещенных законом. Ознакомьтесь с постановлением. Взяв пожеванный документ, Эмис пробежалась по нему глазами. Ей очень хотелось бунтовать против несправедливого обвинения, да только девушка прекрасно знала, что это ни к чему не приведет, и лишь покорно смирилась с очередной сложностью. Смирилась, но не подчинилась. — Прошу вас предоставить удостоверяющие документы, сэр, — попросила Кор, хотя этого скользкого типа, дальнего родственника Самуэля Смита, и так давно знала. Тот лишь цыкнул и протянул корочки, расхаживая кругами по прихожей. — Бонн Смит, Огуст Уокер, Джон Кехо, — девушка сверяла фамилии с ордером. — Хорошо. Еще здесь написано, что присутствуют понятые, но в строке пропуск. Где же они? — Эмис-с-с! — прошипел недовольный мужчина, сразу перешедший на неформальный тон, — если будешь так придираться к мелочам, боюсь, мы вынуждены будем так же тщательно обыскивать дом. Не ломай комедию, давайте начинать. — Бонн, мисс Кор права, — вступился Уокер, скрещивая руки на груди. — Ты же сказал, что приведешь понятых. — Они в последний момент не смогли! Мы можем провести обыск и без них, разве что даме есть, что скрывать. Или, может, вы, мисс-с, не доверяете доблестной норфолкской полиции? — Смит обнажил клыки в мерзкой улыбке. — Нет, офицер, мне скрывать нечего, я лишь следую букве закона. И раз уж понятых у вас не нашлось, то предлагаю кандидатуры моих ассистентов и пациентов, находящихся в доме. Прошу вписать протокол: Леви Аккерман, Вонг Игринда Да Вай, Лоренцо Барн… — Хватит и двух, я допишу в лист, — заверил высокий и тощий Кехо и начал чиркать в протоколе. — Раз понятые нашлись, зовите их, они должны присутствовать с самого начала, — попросил Огуст. Эмис кивнула и сходила за мужчинами. Когда они с Вонгом спускались с лестницы, нетерпеливый Бонн уже рылся в комоде прихожей, вызывая гнев Аккермана. — Положи деньги обратно, грязная свинья, — тихо шипел Леви с коляски. — Это еще что такое?! — восклицал Смит, не обращая никакого внимания на ругань калеки, — первый же ящик, и уже улов. Откуда эти деньги, м-м?! — Эти деньги за прием оставляют пациенты, — просто ответила девушка. — И они просто так лежат в комоде у двери?! Подозрительно! Джон, запиши в протокол, эту сумму мы изымаем до дальнейших разъяснений. Эмис только усмехнулась такой наглости, а Леви нахмурился, сжимая кулаки. До этого дня мало кто игнорировал его слова так пренебрежительно. Девушка незаметно положила ладонь на его плечо и покачала головой, чтоб Аккерман умерил пыл. Смит не обманул, он работал тщательно и придирался к любой вещи, которая вызывала у него непонимание, с интересом обшаривал все углы, карманы и сумки, а это была только прихожая. Как только Барнабоско закончил прием и отпустил пациента, обыск переместился в приемную комнату. Удивленный появлением полицейских Лоренцо ошарашенно пялился на толпу в коридоре. Эмис быстро пересказала ему, что происходит, и ассистент покинул их, направившись наверх, словно у него там были срочные дела. Обыскивали и учитывали медленно, понятые Леви и Вонг сидели молча, а полисмены толпились и только больше мешали друг другу. Наконец, Кор не выдержала. — Господа, а не будет ли быстрее, если вы разделите обязанности и будете осматривать комнаты отдельно? Огуст с Леви осмотрят первый этаж, Вонг с Джоном третий, а мы с вами, мистер Смит, осмотрим самый интересный для вас — второй. — Не надо нам указывать, Эмис, мы свое дело знаем! Знаем, как работать! Спустя двадцать минут описи и безуспешных поисков, не найдя ничего подозрительного, Бонн сменил стратегию. — Где храните наркотики и документацию? — В сейфе на втором этаже. — Значит так, Огуст, ты с колясочником заканчивайте здесь. Джон, дай протокол, а сам иди с мисс Кор на третий, а я с Вонгом на второй. — Боюсь, мистер Вай не поможет вам открыть мой сейф или достать отчетную документацию, так что на второй вас все-таки провожу я, — с нажимом говорила Эмис. Придирчивый полицейский был недоволен, но вариантов у него действительно не было. Все разошлись по этажам. Эмис не могла понять, то ли Бонн хочет подкинуть ей что-то, то ли просто опасается, что она может как-то помешать обыску. Девушка внимательно следила за действиями Смита, отвечала на его глупые вопросы спокойно, хотя противный полисмен вызывал лишь раздражение своими некорректными замечаниями и расспросами. Больше всего бесило, что разобранные и расставленные в нужном порядке вещи после осмотра полисменом были не на своих местах. Полицейский рылся в вещах так рьяно, словно искал клад, сулящий ему бесконечное богатство, но никаких подозрительных вещей не находил. Разве что змеиную кожу, банку склизких голубых грибков, вонючие травяные порошки с Туи и… — А это что такое? — Бонн достал из коробочки фольгированный пакетик, раскрыл и вытянул небольшой желтый мешочек. — Жевательная резинка, — усмехнулась Эмис, глядя на презерватив в руках полицейского, — очень полезная вещь для здоровья. — Ну, раз полезно… Она и подумать не могла, что мужчина беззастенчиво засунет резинку в рот и правда начнет жевать. Эта сцена позабавила Кор, и только поэтому Эмис немного расслабилась. Ей пришлось заглушить рвущийся наружу смех притворным кашлем. Мужчина хоть и был придирчив и внимателен, но его природная глупость пересиливала все прочие черты. Однако глупость не мешала полицейскому превращать ее операционную в арену беспорядка. — Эти пакеты не трогайте грязными руками, в них простериллизованные инструменты, — просила хирург, протягивая ищейке перчатки. — Осторожно с сухожаром, он горячий… Не кладите халаты на пол… Не доставайте бинты из пачки… Но Смит вскрывал бумагу, переворачивал стопки чистой одежды на полках, переставлял банки, перелистывал справочники и под конец осмотра операционной даже умудрился порезаться об верстак, хотя всего-то должен был сверить бутылочки с наркотическими веществами и выписки об их покупке. Прошло около пары часов, когда Бонн, оставив после себя полнейший хаос, решил наконец переместиться в кабинет. На лестнице они встретили Лоренцо, спускающегося вниз со своей сумкой, и Огуста, уже закончившего осмотр всего первого этажа. — Что, Уокер, нашел что-то подозрительное? — передвигая челюстью, спрашивал Смит. — Есть пара вопросов про некоторые порошки в приемной, я хотел бы посмотреть чеки вот и поднялся. А вы уже закончили? — Нет, что ты. Мы только начали. Я тут пометил себе все, что вызвало сомнения, — Смит перелистывал исчирканные листы блокнота, — осталось только найти у Эмис разрешения на все это… А вы, сэр, куда направляетесь? — обратился он к удаляющемуся Барнабоско. — Я?! Э-э. Да, решил прогуляться. Хочу проветриться после приемного дня. А что, это разве запрещено? — Нет, ну что вы. А сумку вашу уже осматривали? — и крикнул уже наверх в пролет лестницы, — Джон, ты ж проверял саквояж этого детины? — Что? — донеслось сверху, — а, нет! Он же понятой. — Понятой — не понятой, а мало ли решил чего запрещенного отсюда вынести, помогая девчонке. Покажите-ка, что там у вас в сумке? Раздраженная в край Эмис теперь не выдержала наглости и взорвалась. — Смит, это уже ни в какие ворота! При чем тут мой ассистент?! Вы можете перевернуть хоть весь мой дом, но на обыск личных вещей моих помощников у вас никакого права нет! — Так-так-так. А вот это подозрительно! Чего это вы так бурно реагируете? — Я так реагирую, потому что вы, Бонн… «та еще скотина»… не имеете юридического права осматривать вещи Лоренцо без отдельного ордера. — Прошу прощения, мисс Кор, но чисто технически он находится в вашем доме на момент действия общего ордера, а значит - попадает под его действие. Мне тоже пришлось обыскать вещи мистера Аккермана. Сожалею, — Огуст выглядел виновато, хотя и был идеальным образцом порядочности. Эмис пришлось смириться, а притихшему Лоренцо подняться на пролет наверх. Он молча протянул сумку Смиту, но еще до того, как ее открыли, по нервному выражению лица Барнабоско Кор поняла, что что-то не так. — А что это за таблеточки без маркировки? Ваши? — Бонн достал из сумки несколько пачек и воззрился на ассистента. — М-мои. Это… Это успокоительные. — И где же маркировка? — Маркировка… — замялся мужчина. — Маркировка должно быть на другом языке, — Эмис спасала положение, придумывая на ходу, — Лоренцо из региона Интали, там все лекарства подписывают так, чтоб было понятно местным. Помните, вы рассказывали мне как-то? Поищите лейбл. — Д-да. Конечно, — опешил Барнабоско. Он порылся в карманах портфеля и выудил небольшую бумажку, где витиеватыми письменами было выведено что угодно, только не инструкция к таблеткам, но Смит, конечно, не мог перевести ни слова. Эмис старалась не подавать вида, что что-то не так. Она с нарочитой решительностью попросила Лоренцо прочитать, что написано на листке, и мужчина произнес что-то заурядное про «употреблять перед едой два раза в день». — Занятно. Но эти медикаменты я вынужден конфисковать и проверить. Выглядит все более чем подозрительно. Говорите, они ваши, да? Может, Эмис дала вам их? Или просила купить где-то? — Таблетки мои, — кивнул Барнабоско, сглатывая слюну, — я привез их с родины. — И зачем же вам столько успокоительного? — Плохо переношу поездки зарубеж, — Лоренцо ляпнул первое, что пришло на ум. — В таком случае советую вам сидеть дома, — бесцеремонно комментировал Бонн, складывая пачки таблеток и бумажку в свою сумку, туда же, где лежали конфискованные деньги, несколько баночек и чеков, и записывая что-то в блокнот, — думаю, раз вы их даже не начали, конфискация не станет большой проблемой. В крайнем случае на обратном пути возьмете что-то разрешенное у Кор. «Какой заботливый! Хорошо, что он идиот». — А это что за чек с твоей подписью, Эмис? «Ну что за тупица!» — Мои ассистенты работают не за просто так. Я плачу им деньги, мистер Смит. — И откуда у вас столько?! — полицейский возмутился указаной сумме, а потом окинул взглядом губы, грудь и бёдра Кор. — А, ну да. Наверняка у вас имеются полезные знакомства… Огуст сильно, но будто невзначай задел коллегу локтем, а Эмис в который раз за вечер сделала глубокий медленный вдох. Пока Смит продолжал рыться в вещах Барнабоско, Кор избегала взгляда Уокера. Мужчина все понимал, но сохранял молчание. Ситуация была странной, но из-за глупости Бонна не перерастала в серьезную проблему. Наконец обыск сумки закончился, и Смит, удовлетворившись добычей, просто отпустил ассистента, а Эмис и Огуста повел в кабинет. Скоро к ним присоединились Вонг и Кехо. Они рылись в записях еще несколько часов, сверяли все по граммам, в тишине, нарушаемой лишь комментариями Бонна. — Не может все так ладно складываться! — подытожил полицейский в конце осмотра, осматривая скудный улов из конфиската, — нет у баб столько мозгов, чтоб все так ладно сходилось вплоть до остатков лекарства в бутылке. Эмис хотела бы сказать, что ее педантичность скорее всего вызвана обсессивно-компульсивным расстройством, чем богатым умом, но вовремя смолчала, не давая повода для продолжения разговора. «Интересно, Леви уже убрал беспорядок у себя? А сколько теперь мне придется расставлять все по местам… Черт, будто мне заняться больше нечем! Боги, если есть в вас хоть толика сострадания, дайте мне спокойно пожить хотя бы немного!» Посмотрев все комнаты и даже подсобки, полицейские покинули дом Эмис поздно вечером. Хотя проведенное с ними время нельзя было назвать приятным, перед уходом девушка напоила офицеров чаем с сэндвичами, в большей степени выражая тем самым признательность за молчание Уокера. Провожая последнего полисмена до выхода, она тихо перекинулась с Огустом парой фраз и закрыла за ним дверь. Думать о содержимом сумки Барнабоско Кор совсем не хотелось, так что она гнала эти мысли до того момента, когда сможет поговорить с ассистентом наедине. И все же какое-то время она просидела на кухне, дожидаясь возвращения Лоренцо, но тот все не приходил. Эмис не хотелось вдаваться в подробности того, что за таблетки у него нашли. Ей вообще осточертело следить за всеми и разбираться в постоянно возникающих проблемах, так что девушка чертыхнулась и направилась к Леви. В его комнате царил порядок, словно и не было никакого обыска. То ли он уже успел прибраться, то ли Уокер не вытаскивал так рьяно содержимое с ящиков и полок. — Скажи, у тебя хоть иногда бывают спокойные дни? — спросил Аккерман, усаживаясь на кровати. — Изредка. А у тебя? Много было спокойных дней на службе? — Кор подошла и кивнула на наколенник, призывая Леви к занятиям. — Сейчас мне кажется, что все они были спокойными… Хотя, конечно, всё было не так. — Мне жаль, что тебе приходится быть свидетелем всего этого. Но я не властна над происходящим. Могу лишь обещать, что не буду задерживать тебя, как только ты выздоровеешь. Девушке казалось, что после этой фразы Аккерман должен был понять, что она не специально держит его здесь так долго. Леви же понял её слова иначе — убедился, что ему стоит уехать сразу же, как закончится его реабилитация. «Что ж, значит, и говорить с ней на эту тему больше не придётся». Они затихли, упражнялись с наколенником молча. Скоро закончив мучения Леви, Эмис поднялась к себе в ванную. Приняв душ, смыла горькие мысли и уставшим взглядом оглядела себя. Аккерман прав, спокойных дней в её жизни слишком мало. И пусть у неё есть другая работа, вылечить воина она должна как можно скорее — незачем ему страдать вдали от дома и друзей. Пусть письма с Парадиза так и нет, каким бы ни был ответ, нужно вытащить Леви из потока негативных мыслей, придумать что-то, чтобы отвлечь и завлечь его, тогда приступы боли должны пройти, а восстановление ускорится. А уже после его отъезда можно будет сосредоточиться на других пациентах. Перебравшись в кабинет, девушка улеглась на диван и попыталась распланировать дела на завтра, а потом махнула на все рукой — всё равно все планы летят к чертям, что толку что-то предполагать заранее — и уснула. А вот Лоренцо в дом на Рэд Лайон так и не вернулся.