Путь к исцелению

Лань Чжань.       «Небезразличен». Это слово звенело у него в голове, заглушая другие мысли. Вэй Ин… «Неужели после всего, что он слышал, он может… Ему не противно?»       Заперев дверь на замок, Лань Чжань прошёл внутрь комнаты и остановился перед окном. На всё окно раскинулось бескрайнее ночное небо.       Душевная боль отступала перед мыслью, что возникшее к Вэй Ину чувство может оказаться взаимным. Чувство, которое он испытывал уже давно, но боялся признаться в нём даже самому себе.       Как и в ту ночь, в лесу, Лань Чжаню снова казалось, что всё это не взаправду, что он попросту ослышался. «Да как я могу сидеть молча, когда такие ничтожества смеют оскорблять при мне человека, который мне небезразличен?» — он мысленно повторял недавние слова Усяня. Но чем больше он прокручивал их в голове, тем яснее понимал, что сам придал этому слову то значение, которое ему хотелось услышать.       Вэй Ина всегда окружала куча людей, которые были ему небезразличны. Таким он был человеком. Семья, друзья, знакомые. И никого из них он бы не позволил так оскорблять в его присутствии. Потому что все они были ему небезразличны.       Лань Чжань потянулся к своим волосам и развязал узелок на красной ленте. Лента Вэй Ина охотно легла ему в руку. Шелковистая и почти такая же длинная, как и у него. Он смотрел на неё, осторожно перебирая её изгибы пальцами. Она приятно пахла дымом и едой, в принципе как и весь Вэй Ин после той ночи, когда готовил на костре грибы.       Лента. Его лента… По щеке Лань Чжаня покатилась слеза. Он зажмурился, крепче сжав её в руках.       Опустившись на стул у окна, он устремил взгляд в темнеющую бездну неба. На звёзды — солнца сотен тысяч далёких миров, перед которыми сломанная судьба, трагедия одного человека были ничтожны и нелепы. Вэй Ин.       Вэй Ин ненавидел себя за то, что несмотря на извечную болтливость, он не смог подобрать слова, когда это было так необходимо. Не чувствуя под собою ног он зашёл в свой номер и разом осушил сосуд вина. А затем сел на стул и принялся медленно пить следующую — уже последнюю.       Ему хотелось незамедлительно вернуться, постучать в двери и сказать Лань Чжаню всё, что должен был сказать ещё внизу. Но он не шёл. Потому что снова не знал, что говорить. Ванцзи и так видел, что он, Вэй Ин, не поверил их словам. А ручаться за то, что не поверят и другие — Усянь не мог. Он не имел морального права убеждать Ванцзи в том, во что не верил сам. Наверняка сейчас Лань Чжань в первую очередь переживал о возможной реакции семьи и людей из его клана на подобные слухи. Если раньше Вэй Ин был уверен в том, что они воспримут всё с пониманием, то после того, как услышал насколько гадкими могут быть сплетни людей, которые тоже пострадали от ордена Вэнь и по-сути были с ними «в одной лодке», он уже ничего не знал.       «Какими же должны быть слова утешения? Ложью?»       Как же он ненавидел сейчас Вэнь Чао, Вэнь Чжулю, всех псов Вэнь, принимавших участие в издевательстве над Лань Чжанем и убивавших столько ни в чём не повинных людей. Он ненавидел тех троих из местного клана, которые больше походили на лодырей и алкоголиков, чем на заклинателей, и позорили доброе имя Бессмертных. Он ненавидел весь мир. И презирал себя за собственное бессилие.       Перед его глазами стояло бледное лицо Лань Чжаня и его глаза, полные слёз. При воспоминании об этом Вэй Ин и сам каждый раз готов был зарыдать. Ведь Лань Чжань и вправду был ему небезразличен. Это слово, сказанное наскоро, было невольным отражением того, что он ощущал уже давно, но не решался давать этому названия. Он произнёс его не задумываясь, но подсознательно вкладывая в него тот самый смысл. Ставя его в один ряд с тем словом, обозначавшим чувство, от которого за спиной вырастали крылья, а голова туманилась без алкоголя. От которого ненависть заканчивалась местью, когда кто-то смел оскорблять того самого человека.       Он допил остатки вина и ощутил, что ему срочно нужно в туалет. Несмотря на довольно малую цену, номер оказался весьма уютным. Постель, два стула, тумбочка. На вешалке полотенце и белый махровый халат. Рядом стояла корзинка с принадлежностями для купания. Весь интерьер был выполнен в коричнево-серых тонах с редкими вставками красного.       За дверью обнаружилась уборная. На стене рядом с туалетом висело довольно большое зеркало. Вэй Ин застыл перед ним, забыв зачем пришёл. Человек, смотревший на него из зеркала, был едва ли ему знаком. Одежды ордена Вэнь. Длинные распущенные волосы, небрежно разбросанные по плечам. Взгляд чужой, яростный, с примесью глубокой грусти. Вэй Ин вздохнул и протёр глаза руками. — Проклятье, — выругался он, зарываясь пальцами в непослушные волосы.       Сделав свои дела, он вернулся в комнату и хотел рухнуть на кровать. Но остановился. Чистое белоснежное постельное приятно пахло. Ему стало жаль ложиться туда в одежде, которой он много раз сидел на земле. Также ему не хотелось надевать чистый халат на грязное тело. Решение пришло внезапно.       Вэй Ин разделся до белья. Свою многострадальную одежду он повесил на стул. А на голое тело накинул лишь халат ордена Вэнь и завязал пояс. В корзину с моющими принадлежностями он положил махровый халат, чтоб потом одеться в чистое. И вышел из номера.       У двери в номер Лань Чжаня он остановился. После недолгих размышлений Вэй Ин занёс руку, чтобы постучать. Но в последний момент передумал, просто коснувшись дверей ладонью. «Быть может он успокоился и забылся сном. А я сейчас разбужу его, чтобы вновь напомнить о злосчастных сплетнях». Он провёл ладонью вниз по гладкой поверхности двери и медленно убрал руку.       На втором этаже имелась красивая терраса. Большая её часть была выделена под столики. Здесь постояльцы отеля могли есть на открытом воздухе, если они не хотели принимать пищу в своих номерах. Другая часть террасы служила спуском вниз во двор, где непосредственно располагались горячие источники. По деревянной лестнице Вэй Ин сошёл со второго этажа на землю. Зона горячего источника была надёжна отделена высокой деревянной изгородью, которую покрывали вьющиеся цветы, окончательно загораживая купающихся от любопытных взоров из окон отеля и создавая ещё более интимную обстановку.       Вся зона делилась на три части. Для женщин мужчин и приватная зона, доплачивая за которую, человек мог остаться один или среди компании «своих» и не бояться взглядов других отдыхающих. У входа в каждую из зон стоял небольшой домик, где люди мылись перед погружением в горячий источник. В домике, куда зашёл Вэй Ин, никого не было.       Усянь в одиночестве разделся догола и несколько раз окатил себя из тазика. После этого он ощутил, что ему стало значительно легче: он уже давно мечтал нормально помыться, и сейчас у него была для этого прекрасная возможность.       Он накинул халат и направился к источнику. Водоём был естественным и большим. Берега каменистые, поросшие травой. Кое-где росли деревья. В источнике находились пять человек. Трое стариков, общавшихся между собою. Подвыпивший мужчина, который казалось уснул в воде. И мальчишка лет двенадцати с тёмными волосами, едва доходившими до плеч. Вид у него был явно скучающим. При виде Вэй Ина его лицо оживилось.       Усянь скинул халат и обнажённым вошёл в воду. Смущения он практически не испытывал. Он ведь находился среди мужчин. Чего они там не видели? Дойдя до понравившегося места, он сложил полотенце и одежду на камень и сел в приятную теплую воду. И лишь тогда снова взглянул на мальчика. Мальчишка, всё это время наблюдавший за ним, быстро отвёл взгляд в сторону. Казалось он ожидал, что за такое любопытство на него вот-вот должны прикрикнуть. — Я не кусаюсь, — сказал Вэй Ин и улыбнулся. — Вы ведь заклинатель, да? — оживился он, словно всё это время отчаянно надеялся на возможность поговорить. — Как ты понял это? — спросил Вэй Ин, невольно удивившись его наблюдательности. — Ваша одежда, — взглядом он указал на свёрнутый на берегу халат в цветах Вэнь. — И внешность… — Хм, а ты наблюдательный, — сощурился Вэй Ин.       Мальчик поднялся, неуверенно подошёл к нему и опустился в паре метрах. — Что делает заклинатель в таком месте? — Таком месте? Чем же тебе не угодило это место? По-моему здесь довольно хорошо.       Мальчик пожал плечами: — Целители сказали мне, что бы я ходил на источники. Каждый день под вечер меня мама заставляет приходить сюда, — он сделал паузу и добавил, — Вы ведь не из нашего местного клана. Город у нас небольшой. Вы… я бы запомнил, если бы видел вас до этого. — Да, ты прав, я из ордена Вэнь. — Я часто вижу на улицах людей из этого ордена. Но мне почему-то кажется, что вы… — он замялся. — Вы не один из них. — Как же? Позади меня халат с эмблемой солнца. — Сколько я сюда хожу, я никогда не встречал здесь заклинателей из других кланов, тем более из клана в бело-красных халатах. К тому же у вас на груди, ну… — поймав серьёзный взгляд Вэй Ина он опустил взгляд. — Продолжай. — Ожог с печатью в виде солнца, — внезапно он с изумлением взглянул на Вэй Ина. — Вы бежавший наложник! — воскликнул он и тут же прикрыл рот рукой, испугавшись своей догадки.       Мальчишка уставился в воду, боясь поднять на него взгляд. — Если я скажу да, ты выдашь меня или отсядешь на другой конец источника?       Мальчик затряс головой. — Мой отец погиб из-за них. Из-за людей в бело-красных одеждах живущие в нашем городе заклинатели больше не убивают монстров. Отец пропал в лесу, — голос мальчика дрожал. — Будьте осторожны. В этом городе вас повсюду ищут. Днём я слышал разговор. Вас они хотят вернуть назад в Цишань. А вашего друга хотят убить. Они называли его сиротой. — Это я. Я — этот сирота, — медленно проговорил Вэй Ин.       Воцарилось молчание. Вэй Ин долго глядел куда-то вперёд, а затем снова повернулся к мальчику, словно стряхнув с себя тень подступивших воспоминаний. — Почему-то я думал, что… Ну… — мальчик растерялся. — Просто вы очень красивы. — Красивый говоришь? — голый, мокрый, с растрёпанными волосами, Вэй Ин в шутку подбоченился, а затем сам рассмеялся, представив себя со стороны.       Мальчик засмеялся следом. — Это ты не видел моего друга, — став серьёзнее, сказал Вэй Ин. — Он невероятен. И очень хороший заклинатель. Нет человека храбрее и друга надёжнее, чем он. Все слухи, что ходят о нём, — наглая ложь. — Берегите его, — грустно сказал мальчик, подтянув колени к груди и обняв ноги руками. — Что? — удивлённо спросил Вэй Ин. — У меня никогда не было друзей. Дружба зачастую — это очень сложно. Если небеса посылают вам такого человека, то нужно его беречь.       «Небеса». Он понял, что наконец вспомнил то, что пытался вспомнить весь вечер. Как вдруг над головой прогремел оглушительный взрыв. В черном небе фейерверком разлетелось красное солнце Вэнь. Пару мгновений Вэй Ин завороженно глядел на него. А затем вскочил из воды. — Сигнальная ракета! Уходи отсюда. Сейчас они будут здесь. Уходите все!       Накинув халат он бросился к выходу. Ему хватило двух минут, чтобы оказаться рядом с комнатой Лань Чжаня. Что было сил постучав к нему в двери, он забежал в свою комнату, надел родную одежду, а уже поверх неё одежду Вэнь. И вновь выбежал в коридор. Дверь по прежнему была закрыта. — Давай же, Лань Чжань, — он принялся барабанить в дверь.       В какой-то момент он ударил особо сильно, та поддалась и распахнулась. Он вбежал внутрь. В номере было темно и пусто. «Лань Чжань… О нет…»       В коридоре послышались размеренные шаги. Внутри у Вэй Ина похолодело. Мимо комнаты шли несколько адептов Вэнь. — Внизу всё чисто, — в начале коридора раздался чей-то голос.       Не успев укрыться, Вэй Ин растерянно стоял посреди тёмной комнаты. Один из адептов покосился на него. — Здесь всё чисто, — невозмутимо сказал Вэй Ин и шагнул к ним.       Секунда и под ударом заклинания он отлетел к стене, ломая собою вещи. Трое адептов приближались к нему. По каким-то неведомым ему причинам, план с маскировкой провалился. Усянь распахнул окно и выпрыгнул со второго этажа на землю. — Лань Чжань, где же ты… Лань Чжань.       Ища в себе силы подняться, он просидел у окна больше часа. Завтра с утра они продолжат идти дальше, поэтому пользуясь возможность нужно было покупаться и привести одежду в порядок впервые за много дней. В номере воды не оказалось, кроме той, что была в графине. Это было ожидаемо для номера в гостинице, популярной за счёт горячих источников. Он повязал красную ленту обратно, взял халат и вышел из номера.       По пути на террасу в дверях на него налетел человек. Спешивший оказался официантом, несшим поднос, полный пустых тарелок. Вероятно он забрал их со столиков, стоявших на террасе. Небольшого толчка хватило, чтобы верхняя тарелка сорвалась с подноса и полетела на пол. Лань Чжань подхватил её у самой земли и вернул обратно на поднос. — Простите господин, — официант поспешно поклонился. — Спасибо вам. За эту тарелку я бы получил выговор.       На вид ему было больше двадцати лет, он был старше Лань Чжаня и на голову ниже его ростом. Парень поднял голову, они встретились взглядами. — Извините, — повторил он и устремился дальше по коридору.       Платная зона горячего источника была свободна. Чаще всего её арендовали мужчины, желающие уединиться с девушками или шумные компании друзей, не желавшие, чтобы им кто-то мешал «культурно отдыхать». Лань Чжань же был совсем один. Пожилой мужчина, сидевший на входе, наверняка удивился бы этому, если бы за годы работы здесь не повидал слишком много. Он молча взял деньги и пропустил Лань Чжаня.       В домике для омовения было светло. На стенах висели зеркала. Лань Чжань снял с себя всю одежду и остановился перед зеркалом. Теперь он видел себя практически в полный рост. Свежие шрамы глубокими бороздами испещряли всё тело. Большинство синяков ещё не сошло. К тому же за последний месяц он сильно похудел. Такое зрелище если и не казалось отвратительным, то могло вызывать разве что чувство жалости. Лань Чжаню стало стыдно перед самим собой за недавние мысли. Вэй Ин только и хотел поддержать его. А он…       Лань Чжань осторожно снял обе ленты. Белую и красную. Переплетаясь друг с другом они лежали у него в руке. Задержав на них печальный взгляд он положил их на горку своей одежды.       Пару раз окатив себя из тазика, он собрал вещи и пошёл к источнику.       Водоём был большим. Кое-где деревянная изгородь подступала к самой воде, так что вьющиеся цветы касались её зеркальной поверхности. Тот тут, то там на камнях стояли бумажные фонарики. В их свете шрамы выглядели особенно рельефными и от этого казались ещё более пугающими. Глядя на своё изуродованное тело, Лань Чжань осознавал, что никогда бы не допустил, чтобы это увидел кто-то из посторонних, а уж тем более близких ему людей, чьё мнение было ему важно.       Он прошёл вдоль берега и сел в приятную тёплую воду. Просидев так десять минут, он подвинулся ниже, опустив волосы в воду. После стольких дней пути, купание казалось особо приятным и успокаивало.       Лань Чжань подумал о Вэй Ине. Быть может он уже отдыхал в другой части источника. Если же он, допив всё вино, уснул у себя в номере, Лань Чжань намеревался постучать и разбудить его, сразу по возвращении. Чтобы он до их ухода тоже успел отдохнуть здесь. В это мгновение и взорвалась сигнальная ракета. Лань Чжань в ужасе смотрел на поднимавшееся над гостиницей красное солнце ордена Вэнь. — Вэй Ин…       Он кинулся к другому берегу озера, где на камне оставил вещи. Не желая терять бесценных секунд, он накинул на голое тело халат Вэнь и бросился к выходу. Как внезапно услышал знакомый голос: — Удачно, что из здешнего персонала оказался человек из Гу Су, который знает тебя в лицо, несмотря на весь ваш маскарад. Как ты вообще посмел осквернить собою одежду нашего ордена.       Лань Чжань поднял голову. В воздухе, стоя на мече, парил Вэнь Чжулю. — Когда я обещал этому жалкому официанту кучу денег, я сомневался, что при случае он выдаст тебя — Второго Нефрита, защищавшего Гу Су. Неужели его так впечатлило то, что после сожжения Облачный глубин ты не особо и сопротивлялся, когда младший господин решил сделать тебя своим наложником? — Это — ложь.       Тот спрыгнул в воду. И выпрямился во весь рост. Меч опустился и завис рядом с ним. — Нет-нет, это — правда. Подумай хорошенько и тоже поймёшь.       Лань Чжань отступил на пару шагов назад и стал концентрироваться, готовясь к бою. — Советую обойтись без всего этого. Если не хочешь, чтоб твоего дружка из клана Цзян отдали солдатам.       Заметив как обыденное самообладание Ванцзи дрогнуло, сменяясь яростью, он с усмешкой продолжал. — А ты думал он нужен мне или младшему господину? На это Усянь может и не рассчитывать. Кому нужен грязный сирота из безымянного клана? Они сделают из него…       Внезапно Вэнь Чжулю умолк. И теперь беспомощно тужился, не в силах открыть рот. — Не смей говорить такое о Вэй Усяне!       Вэнь Чжулю оставил попытки снова что-то сказать и теперь стоял молча с ненавистью глядя на Ванцзи. — Будь у меня гуцинь это продлилось бы недолго, — сказал Лань Чжань.       Мгновение и Вэнь Чжулю кинулся на него голыми руками. Всем было известно, что в мече он не нуждался. Ведь без меча его атаки были куда стремительней и опаснее. Вэй Ин.       «Куда мог направиться Лань Чжань? Быть может они уже забрали его? Нет, нет… Скорее всего Ванцзи, также отправился на источники. Платная зона», — мелькнуло у него в голове.       Под удивлённые взгляды пожилого мужчины, всё так же как ни в чём ни бывало сидящего на входе, он буквально влетел туда. Но тут же замер, когда перед ним открылся вид на озеро.       Посреди источника по колено в воде стоял Вэнь Чжулю, одной рукой держа Лань Чжаня за волосы. Второй Нефрит стоял неподвижно. Он был полностью обнажён. Вэй Ин застыл в ужасе. От увиденного его сердце оборвалось. Из слов Вэнь Нина он знал, что всё тело Лань Чжаня было изрезано плетью. Но он не мог даже представить, что до такой степени. Ранами были покрыты все обыденно скрытые под одеждой участки кожи. Ран было так много, что они то и дело пересекались друг с другом, накладывались одна на одну. Самые глубокие располагались в местах, где кожа была нежнее всего: на ногах выше колен, бёдрах, боках, на животе и даже в паху. Там же при тусклом свете фонарей Вэй Ин видел большие тёмные синяки. Каким же человеком надо быть, чтобы наносить такой силы удары даже по таким местам? От мыслей какую боль пришлось пережить Лань Чжаню Вэй Ину стало дурно. — Отпусти его! — взревел Вэй Ин.       Вместо ответа Вэнь Чжулю дёрнул Ванцзи за волосы, заставляя его запрокинуть голову. Он почти не держал Лань Чжаня, но тот продолжал без движения стоять рядом с ним. Другой рукой он коснулся его шеи, провёл по груди к животу, спускаясь всё ниже и ниже. Вэй Ин видел, как Лань Чжань задрожал всем телом, но по прежнему не сдвинулся с места. В его глазах стояло отчаяние. Теперь Вэй Ин понимал, что Вэнь Чжулю применил какое-то заклинание, которое и лишило Второго Нефрита возможности двигаться и защищаться. — Не смей касаться его!       Вэй Ин сорвался с места. Меч Вэнь Чжулю метнулся к нему. В последнее мгновение Вэй Ин сумел уклониться, и меч прошёл в сантиметре от его шеи. Вэй Ин сложил печати и на ходу метнул заклинанием в Вэнь Чжулю. Вышло слишком слабо. Удар рассеялся, даже не достигнув цели. Однако тот внезапно отступил на шаг от Лань Чжаня. Понимая, что дело не в его неудавшемся заклинании, Усянь лихорадочно следил за его движениями. «Что он задумал?»       Секунда — и Вэнь Чжулю занёс руку, вокруг которой тут же образовалось фиолетовое свечение. Вэй Ин уже однажды имевший несчастье видеть это, ринулся на него. Но расстояние, разделявшее их было слишком велико. — Нееет! — Вэй Ин сложили печати и что было сил ударил о воду.       В миг всё озарилось красным. Объятый багровым свечением Вэнь Чжулю отлетел назад и упал на камни. — Теперь можешь не рассчитывать на лёгкую смерть, — прохрипел он, обращаясь к Усяню.       К Вэнь Чжулю наконец-то вернулась возможность говорить.