Кровавые горы марранов (хроники дуболомов 2)

Прибыв в Рагаднак, Потрясатель Вселенной начал готовить план наступательной операции. Пока дуболомы и пластуны шли к своему новому ПВД (пункт временной дислокации), Урфин летал на разведку и рекогносцировку, тщательно изучая предстоящий ТВД. Что характерно, для усиления группировки из Нашхадаба была отозвана 2-я Рейдовая группа ефрейтора Вереса, таким образом, 1-я Рейдовая рота должна была отправиться в поход в полном составе. Что же касается самого перевала Нашхадаб, то там на боевом дежурстве оставалась 5-я Чёрная эскадрилья. Когда все выделенные для операции силы были стянуты в Рагаднак, Урфин отдал их (за исключением пластунов) на растерзание Толковому Майору Дорну, который начал устраивать свою любимую забаву — штурмы укреплений. А вот у пластунов задача была совсем другая — 12 бойцов, разделённых на две подгруппы, готовились уйти глубоко в тыл противника. Группа должна была скрытно пройти через всё Чёрное ущелье и рассредоточиться в районе Мёртвого леса. Сопровождала группу та самая 4-я Чёрная эскадрилья, что участвовала в походе князя и которая хорошо знала местность. К тому моменту, когда группа пластунов ушла на задние, в Рагаднак прибыл Прапорщик Бревнюк. Хитрожопый прапорюга вернулся из Пёпланда и привёл караван с оружием, который отправил в столицу, а сам решил присоединиться к южной группировке. Ну естественно, одной только контрабандой Бревнюк не ограничился, а походя обнёс лавку одного ювелира (убив при этом самого владельца и двоих его слуг). Не смог прапор пройти и мимо пьяного музыканта, у которого он подрезал лютню и кошелёк серебряных маглов. Как впоследствии оказалось — Большой Марк умел играть на лютне, и ему этот инструмент и достался. Как впоследствии выяснилось - ТМД тоже оказался меломаном, к тому же с задатками рифмоплёта, вот на фоне всего вышеперечисленного Марк и Дорн и скорешились. Ну а в результате взаимоотношений этих двух военных кое-какие незамысловатые рифмы легли на простые мелодии. Мало того, Большой Марк тоже стал пытаться что-то там рифмовать и перекладывать это на аккорды. Но об этом позднее, а пока вернёмся к предстоящей операции… Перед тем как двинуть в Чёрное ущелье, Урфин собрал окрестных старейшин и жрецов, коих набралось с полсотни рыл. Как оказалось, вся эта публика должна была отправиться в поход вместе с дуболомами. Самим марранам Потрясатель Вселенной ничего не объяснил, а лишь заявил, что такова его воля. Местной элите подобные закидоны категорически не понравились, однако перечить они не посмели и подчинились реинкарнации своего бога. Когда все приготовления были завершены, войско в виде БТГ лейтенанта Мария, усиленной 1-й Чёрной и 2-й Коршуновской эскадрильями, двинулось на юг. Вместе с войском ушёл и штаб ОК НАУД, и ремвзвод, таким образом в Рагаднаке в качестве гарнизона осталось лишь полсотни местных ополченцев. В отличие от стремительного марша войск лейтенанта Гетайрона, 4-й Оранжевый Дуболомный батальон, будучи обременённым балластом в виде людей, еле полз. Нытик лейтенант Спарт опять гундел по этому поводу, но теперь уже в адрес высшего руководства, которое непонятно зачем тащило с собой этих кожаных ублюдков. Командир БТГ лейтенант Марий тоже недовольно роптал по поводу колоссальных временных потерь. ТМД одобрительно относился к этому нытью, так как сам разделял подобные настроения, и не только разделял, но и подогревал. А вот хитрожопый лейтенант Фивон помалкивал по этому поводу, чем вызывал недоверие в офицерской среде. Кстати, капрал Ургал тоже выражал недовольство происходящим, что находило одобрение у офицеров и делало его частью образовавшейся фронды. А вот что касалось остальных капралов батальона - Никлона, Ойтоса и Сигилла, то вести с ними подобные разговоры было смертельно опасно даже для офицеров. Все эти капралы прошли через плен, трансформацию и обратную трансформацию. И теперь являлись не только носителями боевой ярости, но и были фанатично преданы Урфину Джюсу и не приемлели никакой критики в его адрес. То же самое касалось и остальных побывавших в плену капралов. Нет, оно конечно же все дуболомы любили Урфина, как своего отца-создателя (даже ТМД тут не был исключением), но у капралов к нему было отношение особое. Для этих краснодеревных богатырей Потрясатель Вселенной был богом, а генерал Лан Пирот — отцом. А вот кому было не до интриг и критики командования, так это корягам сержанта Матана, которые, в отличие от дуболомов, были заняты реальной боевой работой. Всё дело в том, что по приказу Потрясателя Вселенной 1-я Рейдовая рота, усиленная Бревнюком, разделилась на восемь подгрупп и устроила местным повстанцам настоящий террор. Ястребы, коршуны и во́роны вскрывали засады на пути следования войска НАУД и наводили на них рейдовых разведчиков. Ну а далее коряги действовали по инструкции ПВ — со страшными криками и воплями атаковали сидящие в засадах группы партизан. Цель была не уничтожать повстанцев, а лишь запугать. Именно поэтому кого-нибудь одного из прыгунов обязательно ловили и убивали. Убивали страшно и мучительно. Убивали так, чтобы прыгун долго и сильно орал. А остальных коряги преследовали лишь с целью нагнать ещё большей жути, но при этом никогда не догоняли и давали уйти. Надо сказать, что такая тактика имела успех — жители ущелья очень быстро пришли к выводу, что ну его в жопу - этот деревянно-прыгунный отряд, пусть идёт себе куда ему надо, да и вообще, чем быстрее пришельцы и их пособники доберутся до Магдара, тем быстрее получат от него по соплям. Однако, на этом работа птиц и коряг не закончилась. Вороны начали облетать выявленные временные поселения жителей ущелья и нести им «слово божье»: — Эй, веррные! Покорритесь воле огненного бога Уррфина Джюса! Если покорритесь — вас ждёт его милость, а если нет, то на ваши головы падёт стррашная карра! Однако, везде во́ронов встречали камнями, а двое из них вообще докаркались, схлопотав арбалетные болты. За гибель птиц прыгуны заплатили страшную цену — каждое поселение, убившее во́рона, атаковали коряги и забили камнями по пять человек. А далее началась охота на все поселения горцев, до каких можно было дотянуться. С жуткими криками рейдовые разведчики обрушивались на стоянки. Причём, орать коряги начинали ещё издали, дабы дать возможность самкам марранов эвакуировать детей, чтобы те не попали под камни. Да и стреляли рейдеры лишь с максимальной дистанции и совершенно неприцельно, так как цель не стояла кого-нибудь убить. Всё, что требовалось от бойцов сержанта Матана, это напугать прыгунов и заставить их мигрировать на юг в сторону Мёртвого леса. Хотя, случайные жертвы при подобной тактике тоже были, но именно что случайные — ибо специально никто никого убивать не хотел. Ну а то, что какой-нибудь прыгун подворачивался под брошенный камень — тут уж ничего не попишешь, тем более, что коряги же им кричали — «бегите, бегите», и не только кричали, но и давали убежать. Однако, прыгуны вскоре поняли, что когда появляются злые деревяхи и начинают орать, то лучше всего уйти, а не вступать в перестрелки. Естественно, заставить всё население Чёрного ущелья бежать на юг было совершенно нереально. Ну, по крайней мере, имеющимися силами. Да и задачи такой ПВ перед Матаном не ставил. Однако, несколько сотен марранов, включая детей, женщин и стариков, коряги на юг загнали. Добившись нужного результата, рейдеры прекратили терроризировать население ущелья, а занялись лишь боевым охранением группировки. Что же касается тех нескольких сотен загнанных на юг прыгунов, то к ним начали прилетать чёрные птицы, которые предупреждали марранов о том, чтобы они не вздумали идти в Мёртвый лес, ибо там их всех ждёт неминуемая гибель. Также, во́роны сообщали о том, что скоро прыгуны смогут вернуться обратно, и произойдёт это сразу же после того, как Огненный Бог Урфин Джюс покажет верным свою силу. Марраны обзывали злых птиц нехорошими словами, кидались в них камнями и навозом, однако убивать больше не стремились, да и к запретному лесу решили не соваться. Жители ущелья всё-таки не были совсем уж идиотами, как их представляли себе жители столицы, и быстро смикитили, что если не злить этого злого бога, то он никого не убивает. В общем, прыгуны приняли правила игры. Ну, по крайней мере пока. Ну естественно, речь идёт исключительно об бежавших на юг, а не о всех жителях ущелья. Самого́ злого бога прыгуны порой видели; ну точнее - видели чудовищно огромную птицу, на которой что-то сверкало. При виде этой птицы марраны старались куда-нибудь спрятаться, либо просто падали на землю и закрывали голову руками. Ни прям реально, как при авианалёте. А вот в Тумабе, увидев Урфина верхом на Карфаксе, прыгуны не прятались, а встречали его арбалетными болтами. То же самое было и над Марранюртом, где Древодел тоже пару раз пролетел, изучая будущую цель. Вообще, ПВ мало проводил времени в походном лагере, где он, как правило, только спал и ел, ну и, естественно, проводил планёрки. Ну а так он практически всегда находился в полёте. Тем более, что полёт на орлане не шёл ни в какое сравнение с полётом на аэрокрокодиле. Ведь порой для того, чтобы взлететь, Крокодрону требовалось тащиться в гору, и уже оттуда можно было совершать своё корявое планирование. Другое дело Карфакс. Только с ним можно было ощутить всю прелесть и красоту воздухоплавания. Только орлан мог взлететь когда угодно и откуда угодно. И уж тем более - только он мог подняться на высоту, совершенно недоступную для птерокодила. Однако, Урфин скучал по Крокодрону. Несмотря на все абсолютные тактико-технические превосходства орлана, у крокодила были качества, недоступные для гордой птицы. Ну, во-первых — Крокодрон обожал своего Повелителя, был абсолютно предан, и готов был поддержать любую, самую безумную, его авантюру. Во-вторых — Крокодрон был душевный, и с ним интересно было как просто потрещать, так и даже о чем-либо пофилософствовать. Ну и в-третьих… Ну и в-третьих — Урфин его любил. Любил ничуть не меньше, чем простодушного, но верного Топотуна. А вот Карфакс… Карфакс был птица гордая… Нет, он не роптал, и не осуждал действия Урфина, но ПВ чувствовал, что орлан не понимает происходящих событий, и, мягко говоря, не испытывает удовольствия от того, что является стороной конфликта. Ну а тем временем БТГ лейтенанта Мария, обременённая кожаными ублюдками, под нудный гундёж ТМД, Мария, Спарта и Ургала, доползла таки до Мёртвого леса. Древодел, благодаря пронырливому Эоту Лингу, знал о настроениях четвёрки оппозиционеров, однако никак на это не реагировал, а лишь зловеще усмехался над деревянными балбесами, возомнившими, что они умнее, чем их создатель. ПВ приказал разбить лагерь в миле от леса и не приближаться к нему на меньшее расстояние. Надо сказать, что этот лесной массив мёртвого сухостоя выглядел действительно зловеще, вполне оправдывая своё страшное имя. Среди марранов ходило много легенд и всяких жутких историй об этом нехорошем месте. Кстати, среди прыгунов нашлись отчаянные головы, которые решили издали посмотреть на лагерь таинственных пришельцев. Естественно, все передвижения групп этих отчаянных сорвиголов вскрывались авиаразведкой НАУД. Коряги грозили им издали кулаками, однако не атаковали. Таким образом, на хребтах вокруг лагеря собралось несколько десятков зевак, которые тихонечко зырили себе на пришельцев, ну и те, в свою очередь, тоже не проявляли агрессии. Оно конечно же, чуть более чем полсотни дуболомов и столько же людей, это совсем не та многосотенная орава, что приводил сюда князь, однако местным, не избалованным развлечениями, и такое зрелище было вполне себе удобоваримым. Урфин это понимал, поэтому приказал держать местных на расстоянии, но без нужды не гнобить. Таким образом, в южной части Чёрного ущелья наблюдалось некое необъявленное перемирие. И вот, когда всё было готово, во́роны облетели все временные резервации прыгунов, и сообщили им, что завтра утром Урфин Джюс разрешает им отправляться обратно. А затем наступила ночь. Ночь полнолуния. Над горными вершинами среди безоблачного звёздного неба сиял огромный диск Луны. Быстрые воды реки Уткан отражали лунный свет, и казалось, что по дну ущелья ползёт огромная серебряная змея. Эот Линг лихо колотил в барабан. Дуболомы пялились на Луну. Находившиеся в лагере пластуны тоже с нетерпением ожидали начала представления, которое приготовил маэстро Урфин. Не спали и старейшины и жрецы марранов, которых ПВ притащил с собой. Не спали и местные зеваки на вершинах хребтов, привлечённые суетой в лагере пришельцев и грохотом барабана Эота Линга. Не спали и те прыгуны, которых коряги пригнали на юг, так как во́роны им сказали, что сегодня ночью кое-что произойдёт. Не спали и в Тумабе. Точнее сказать — уже не спали. Поскольку Урфин несколько раз пролетел над крепостью и разбудил её обитателей криками в матюгальник. Древодел орал им, что он сын бога Огня и покарает предателей, отринувших истинную веру. Надо сказать, что на магдаровцев происходящее произвело впечатление. Огромная чёрная тень носилась над посёлком, и её жуткий голос не мог принадлежать смертному, а это значит, что и вправду явился какой-то злой бог. И вот теперь, на фоне сияющей Луны, появилась огромная крылатая фигура. Увидев это, дуболомы грянули свою любимую — «Наш Урфин молодец». Эот Линг тут же перестроился и стал отбивать ритм. А тем временем, чёрная крылатая тень совершила несколько кругов над Тумабом, после чего канула в темноту, к подножию горы, как раз туда, где был Мёртвый лес. Пролетая над рекой, орлан вновь стал виден, что вызвало бурю восторга пластунов. Урфин специально направил Карфакса лететь вдоль реки, дабы марраны могли его увидеть и наблюдать дальнейший его манёвр. А далее, орлан развернулся и вновь устремился к Мёртвому лесу. Урфин зажёг факел и стал им вращать над головой. Марраны наблюдали, как вращающаяся огненная комета несётся над подножьем горы. Потом комета остановилась, после чего раздался какой-то чудовищный рёв, который не могло издать ни одно живое существо. А затем, огонь полетел вниз. Продолжая орать в матюгальник, Потрясатель Вселенной бросил факел вниз. После чего, Карфакс начал кружить над лесом, а Древодел реветь дурниной. Пару раз Урфин прикладывался к фляжке с бренди, дабы промочить горло, после чего опять начинал выть и реветь в громкоговоритель. Прыгуны же видели, как огненная точка летит к лесу, однако факел ещё продолжал падать, а лес уже загорелся. Причём загорелся сразу в четырёх местах и совсем не там, куда падал факел. Что любопытно, ветра не было, а огонь распространялся очень быстро, причём по́низу, а не по́верху. Однако вскоре пламя рвануло и вверх, озаряя огромную крылатую фигуру. Ну, а затем и ветер не заставил себя ждать… Лес горел. Горел с рёвом, гулом и треском. Казалось, что языки пламени достают до вершины горы, у подножия которой пылал гигантский костёр. Дымом затянуло звёзды, и лишь свет Луны, хоть и с трудом, но всё же пробивался сквозь густой клубящийся смог. Но свет ночного светила больше не имел никакого значения — жуткое пламя горящего леса осветило окрестные горы и прилегающую часть ущелья. Марраны были поражены апокалиптическим зрелищем. Дуболомы, которые панически боялись огня, было поражены не меньше, чем прыгуны, если не больше. Урфин, расположившись вместе с Карфаксом на одном из хребтов, с нескрываемым удовольствием наслаждался масштабнейшим зрелищем. Потрясатель Вселенной ликовал — он одним ходом утёр нос всей своей деревянной оппозиции. Теперь вся эта офицерня убедилась в полном своём ничтожестве по сравнению с их создателем. Древодел рассмеялся, представив, какие сейчас рожи у всех этих горе-вояк. Нак Шед тоже с восхищением смотрел на пожар. Он помнил те свои чувства и эмоции, когда пылала Когида. Затем был ещё более впечатляющий ночной пожар в Ивах. Оно конечно, тогда был колоссальной силы взрыв, который не шёл вообще ни в какое сравнение ни с чем. Вот только и масштаб нынешнего пожара тоже был беспрецедентен. Мёртвый лес был довольно-таки крупным массивом, и теперь это всё полыхало адским пламенем. Глядя на полыхающее ночное пожарище, сержант Шед в очередной раз сказал себе, что именно такая война ему по душе. Удивительно, но любуясь на будущее пламя, Нак сам себя ловил на мысли, что Урфин действительно огненный бог. Причём даже его знание о происхождении этого пламени совсем не портило впечатлений, ведь, как бы там ни было, а именно Потрясатель Вселенной был творцом этого чудовищного пламени. Да и вообще, воевать с помощью огня — это была тактика именно Урфина Джюса. Марраны тоже впервые видели, чтобы горел целый лес. И теперь, когда казалось, что горит сама гора, уже никто из них не сомневался, что подобное мог сотворить только бог. Огненный бог.