Проклятое зеркало

Теодор медленно шёл вслед за Малфоем по длинным коридорам мэнора. Каждый шаг отдавал напоминанием той боли, которую он пережил. Душевные страдания не стихали даже днём, а по ночам они лишь становились сильнее и терзали его с особой жестокостью, будто не оставляя шанса избавиться от надоевшей пытки. Прошло уже несколько недель с его пробуждения, и Нотт становился крепче. Но сон, что помог бы забыться измученному парню, так и не приходил, а если его и настигали объятия Морфея, то исключительно в виде кошмаров, выматывающими и идущими за ним по пятам. Если бы не зелья, которые готовил для него Драко, то, возможно, Тео бы сошёл с ума без сна и покоя. Без Пэнси. Но самая главная мука, что преследовала Нотта, была чувством вины. «Если бы я только оттолкнул, не пошёл за ней, не принял и не поддержал, то она бы пришла к Малфою, и тот тоже прогнал бы её, и тогда Пэнси была бы жива, была бы с родителями в Америке, но сейчас она мертва. Мертва, мертва, мертва,» — эхо, повторяющееся в голове, что не помогало уйти от мук совести. Малфой, наконец, остановился и открыл дверь, невольно прерывая самокопание друга. Молчаливо кивнув Теодору, Драко ушёл, оставив его одного, но тот знал, что от него требуется, и прошёл внутрь. Как только Нотт переступил порог кабинета, то Люциус поднял взгляд от бумаг и гостеприимным жестом руки указал на свободное кресло, стоявшее напротив. Сев, Теодор пристально посмотрел на хозяина этого поместья, что приютило его. Могло показаться, что он совсем не изменился, правда, это виделось лишь тем, кто мало знал Лорда, а близкому окружению, в который каким-то образом входил сам Теодор, было очевидно, что это не так. Мужчина похудел и состарился, это было видно по еле заметной седине в платиновых волосах, а взгляд стал не таким ледяным. Но всё-таки что-то от былого Лорда Малфоя у него осталось. — То, во что ты вляпался, невозможно отмыть. Потребуется время, чтобы защитить и очистить твоё имя… — небрежно начал Малфой-старший, специально сделав паузу. К большому сожалению Тео, умение плести словесные кружева мужчина не растерял. — Я не просил об этом, — перебил его Нотт, наплевав на этикет и давая понять, что сейчас не время для светских бесед. Люциус медленно растянул губы в презрительной улыбке, которая больше походила на оскал. — К сожалению, у меня есть невыплаченный долг твоему отцу. А Малфои, как ты знаешь, такое не оставляют, тем более тем, кого уже нет в живых. Когда-то он спас мне жизнь, защитил мою семью. Теперь настало время помочь его сыну, то есть, тебе. Где бумаги, Теодор? — внимательно следя за реакцией собеседника, ответил Люциус. — А какие высокие речи про долг и совесть были! Да вас только проклятые пергаменты и интересуют. Я уничтожил их. Они сгорели. Вы можете копаться у меня в голове, взять воспоминания, но эта правда, — буквально выплюнул Тео, но, увидев, что тот смотрит за его спину, обернулся и увидел в проёме Драко. — Значит, поэтому она исчезла, — отстранено сказал его друг, даже не постыдившись того, что подслушивал их разговор. — Кто? — спросил Нотт, но Драко молчал. Теодор снова посмотрел на Люциуса и тот всё-таки заговорил. — Шкатулка, та самая. После того, как мы забрали тебя, а маггловские полицейские нашли мёртвую Паркинсон и забрали шкатулку как улику, то прошло некоторое время. И когда мы вернулись за ней, то её уже не было. Она исчезла из хранилища улик, просто растворилась. Теперь я понимаю, почему. Огонь активировал её, снял защитное заклинание твоего отца и теперь эта магия не контролируема, — объяснил Малфой-старший. — Что это? — непонимающе проговорил Тео, переводя взгляд с одного собеседника на другого. — Ты всё ещё не понял? Это проклятые вещи, наследие, — Люциус сделал паузу, — сам знаешь, кого. Так вот, эта вещь должна была испытывать волшебников, отбирать только тех, кто не испытывает страха. Она способна пожирать человека полностью, находить слабые места. И… Тот, кто всё-таки испытает страх, сам убивает себя. Шкатулка не справилась с тобой, но забрала Паркинсон, — Теодора передёрнуло. Он снова вспомнил лицо своей подруги, её взгляд и последние их совместные часы. — Соберись, не будь слизняком. Ты должен жить. В тебе течёт волшебная, чистая, кровь, — твёрдо сказал Малфой-старший, с немым презрением смотря на юношу перед собой. — Ненавижу! — закричал Теодор и кулаками стукнул по столу, вскакивая. — Ненавижу всю эту теорию про чистокровные идеи. Где он, тот, кто всё это породил? Где он? Точно, он же сдох! Ничего этого уже нет. Это просто эхо того, к чему вы привыкли. Я не хочу участвовать в этом, потому что ненавижу эту кровь, — Нотт услышал шаги за спиной и почувствовал руку Драко на своём плече. А Люциус снова заговорил. — Каждый совершает ошибки, но ты должен жить, несмотря ни на что, — гнул мужчина свою точку зрения. — Зачем вы мне помогаете? — устало спросил Тео, вновь опускаясь в кресло. — Я же сказал, долг отцу. Малфои всегда платят по счетам. А ещё, мой сын, он попросил за тебя, — он подвинул к нему жёлтый бумажный конверт. — Что это? — спросил Теодор, с опаской осматривая предмет. — Это маггловские документы, всё необходимое, что может понадобиться. Здесь даже есть дипломом об образовании, — терпеливо ответил Люциус. — Но я ничего не умею! И совершенно не знаю об этом мире, — взяв в руки конверт и вскрыв его, пробормотал Нотт. — Узнаешь! У тебя будет время. В Великобритании остаться ты не можешь. Паркинсон погибла от артефакта, который хранил твой отец, так что этого хватит аврорам для ареста, — скучающе проговорил Малфой-старший. — Но я могу доказать, что её не убивал, — отчаянно прошептал Тео. — Я не убивал её. — Я знаю, но сейчас мир сходит с ума. Все хотят отплатить тем, кто был по другую сторону. Тебя отправят в Азкабан без следствия и не дадут ни единого шанса оправдаться. Ты будешь платить за ошибки своего отца. Нужно время. И когда всё стихнет… — но Тео опять перебил его. — Сколько времени понадобится для того, чтобы всё утихло? Не хочу бежать и прятаться, не хочу. Я не причастен к смерти Паркинсон, я её любил, — после этих слов в кабинете повисло молчание. Люциус смотрел и давил на него взглядом, но было в нём что-то, чего раньше Нотт никогда не замечал. «Неужели он может испытывать жалость?». Но эту мысль Теодор прогнал тут же, как только она появилась. Он пытался дать ответ этому взгляду и смотрел точно также, в упор, не моргая. — Я помогу тебе, но на это нужно время. Сейчас наша семья тоже не в лучшем положении, но мы смогли устоять, — как-то гордо произнёс Люциус. — Откупиться, — громко сказал Теодор. — Может быть, это так, но война затронула и мою семью. Я больше не хочу смертей, — последнюю фразу он сказал тише, будто стыдясь. Теодор замолчал. — Пока ты должен исчезнуть на неопределённый срок. Обживëшься в другой стране, а когда пройдёт время, мы дадим тебе знать. Драко свяжется с тобой. И тогда ты вернёшься в Великобританию, сможешь заняться делами рода. Теодор, ты будешь считаться погибшим, поверь, это необходимо. Ещё насчёт твоих воспоминаний, их нужно будет изъять и сохранить, это нужно для того, чтобы потом снять все обвинения. Поверь мне, сейчас не самое лучшее время, никто не станет слушать тебя. Но потом всё изменится. Здесь, — он постучал пальцем по конверту, — всё, что тебе понадобится, чтобы выжить в маггловском мире. Мы оставили тебе твоё имя, твоё английское имя. А ещё ты богат. Кстати, твои деньги уже находятся в банке, документы, подтверждающие это, тоже здесь. Маггловских денег хватит на целую жизнь, даже, может, на две. Отец оставил тебе слишком много для того, чтобы просто умереть, не оставив наследников, — жёстко закончил Люциус. — Чем я буду заниматься? — смирившись со своей участью, Тео начал просматривать документы. — Да, точно, диплом… Что-то связано с английским. Можешь преподавать, но ты имеешь право заниматься тем, что твоей душе угодно. У этих магглов много всяких профессий, думаю, ты быстро найдёшь себе занятие, — усмехнувшись, ответил Малфой-старший. — Что это за страна? — уточнил парень. — Австралия, — коротко отрезал Люциус, не вдаваясь в подробности. — Почему именно она? — но для Тео важна была каждая деталь, что заставило мужчину поморщиться. — Потому что она слишком далеко от всего нашего хаоса и там практически нет магического содружества, волшебники единичны. У тебя есть сутки на сборы, потом Драко предоставит портал, — они какое-то время ещё смотрели друг другу в глаза. Первым отвёл взгляд Люциус. Он достал пергамент, перо и начал что-то писать, тем самым говоря об окончании разговора. — Пойдём, — тихо сказал Драко. Нотт встал и пошёл за другом, но, повернувшись в дверях, сказал напоследок. — Я никогда не поддерживал отца и вашу организацию, потому что знал, что примерно так всё оно и закончится. Никто не достоин смерти! Ни волшебник, ни маггл, — и Тео ушёл, громко захлопнув за собой дверь. Ставя точку в разговоре и старой жизни.