не боишься – так спроси

Йок бросает шумно тубус с рисунками на самодельную кровать Дэна, плюхается следом на живот, весь будто состоящий из острых углов и ломаных линий. – В твоей студии, – жалуется он в подушку, приглушенно и вяло. – Так много ступеней. Я забирался сюда на четвереньках, говорю тебе. Так и тянет гавкнуть теперь и язык набок свесить. Почешешь за ушком? Йок играет, ведет себя привычно легкомысленно, даже вымотанный, выжатый, как лимон. Дэн подсаживается к нему тихонько, опускается на пыльный матрас рядом, и Йок мычит благодарно в ответ на массирующие прикосновения чужой ладони к пояснице. – Повыше, пожалуйста, ага, вот так. Вы должно быть очень востребованный мастер массажа, господин. Как мне удалось попасть к вам на сеанс? – Вас порекомендовал один мой постоянный клиент, – подыгрывает Дэн, и теплая спина под его пальцами подрагивает от смеха. – Он из полиции, у меня нет причин не доверять стражам порядка, знаете ли. Йок поворачивает голову, смотрит из-под ресниц. Половина его живого, красивого лица утопает в мятых подушках. – О, я знаю, о ком вы. Говорят, этот парень незаконно живет в заброшенном здании, по ночам разрисовывает в городе стены без разрешения властей. И иногда использует полицейские наручники не по назначению. Если его хорошо попросить. – Звучит не очень, – смеется Дэн, отчетливо чувствуя, как алеют кончики ушей. Хорошо попросить – это мягко сказано. Не оставить никакого выбора – вот что больше подходит. Йок видит это тоже, точно, потому что улыбается, довольный, как сытый кот. – Думаю, придется пересмотреть свое отношение к этому клиенту и его рекомендациям. А я уже собирался сделать вам скидку на услуги сегодня, какая жалость. Он делает вид, что убирает руку, – Йок тянется следом, сцапывает за кисть торопливо. В глубине его глаз отражаются, пульсируют огоньки от самодельной лампы, работающей только от старенького генератора и только с перебоями. Дэн точно влюбился бы в этого человека, потерял бы голову за минуту. Если бы уже не был так отчаянно влюблен. – Может, нам с вами удастся договориться по поводу скидки? И я думаю, этому вашему клиенту все-таки можно доверять, он отличный парень. – Тогда неудивительно, – говорит Дэн нежно. Йок вытягивает свободную руку неудобно, касается его щеки пальцами. – Что он весь твой. Где-то там на животе Йока – чуть ниже ласковых пальцев Дэна – некрасивый след от пули. – У нас парные шрамы, забавно, да? – говорит как-то Йок – его ладони на плече Дэна, скользят осторожно по бугристым краям давно зажившего огнестрела. Дэн не видит в их шрамах ничего забавного, но он слишком беспомощен сейчас – зарывшийся носом, губами в мягкие волосы Йока, дышащий им, живущий им – чтобы спорить. Йок наклоняется, трется носом о его голое плечо тихонько, как большой ласковый кот: – Я серьезно. Ты получил пулю из-за меня, будешь снова говорить, что это не так? Дэн закатывает глаза: – Именно это я и собираюсь сказать. Ты не был виноват в том, что меня зацепило. Ситуация абсурдная – они сидят, завернувшиеся в одно одеяло, вымотанные, обнаженные и мокрые от пота с головы до ног, в расписанной смелыми картинами Унара заброшке, прямо напротив бывшего полицейского участка Дэна. И спорят о своих шрамах. Будто только это сейчас важно. Важнее предательства Дэна, важнее их неловких попыток заново узнать друг друга, привыкнуть друг к другу. Важнее того, что чуть меньше часа назад Дэн оставляет Йока – только что дразняще и жарко бормочущего привычно бестолковые подкаты между их торопливыми, жадными поцелуями – в ворохе одеял на матрасе. Подожди, хорошо, ладно, я быстро, не убегай. Оставляет буквально на минуту – подпереть понадежнее дверь внизу. Их самодельная лампа погашена, в студии темно и холодно так, что не хочется вылезать из объятий, но осторожность никогда не бывает лишней. Оставляет, чтобы вернуться как раз в тот момент, когда Йок, застывший на кровати с ногами, подсвеченный только слабым отблеском огней с реки за панорамными окнами, моргает в темноту растерянно, оглядывается, не замечая Дэна, – углы студии тонут в ночных холодных тенях – а потом вдруг срывается в неконтролируемую истерическую дрожь, стучит зубами, мокрые глаза доверху наполнены паникой. Важнее того, что Дэн – в мгновение растерявший весь запал, все только что кипевшее в груди желание – суетится вокруг испуганно, забыв про то, что расстегнутые джинсы висят на честном слове. Йок наконец узнает его – тогда, когда Дэн уже собирается забить на то, что они скрывают свое воссоединение от гаражной банды, и в панике звонить кому-нибудь, Гумпе, Шону, неважно. Йок тянет к нему руки – белый призрак на матовом фоне ночного города за стеклами студии – обвивает ногами за пояс, и они оба отчаянно цепляются друг за друга. Находят точку опоры, единственную и надежную. – Я в порядке, – голос у Йока совсем тихий, но он храбро старается говорить и почти не спотыкается на словах. – Я в порядке. Дэн кивает торопливо – да, да, я знаю – целует Йока в мокрый лоб дрожащими губами. Ты в порядке, я в порядке. Мы оба будем в порядке.