СОБОР. КНИГА II. ☨ ПОЗВОЛЬ УВИДЕТЬ ТЕБЯ ОБНАЖЁННОЙ ☨

Поздно вечером в мой кабинет без приглашения ворвался Курт: — Все в сборе. Отлично. От неожиданности Рой чуть не захлебнулся виски: — Ты что так пугаешь? С дуба рухнул? Белая рубашка под кожаной курткой с погонами помята. Правая кисть перебинтована и окровавлена. Зализанные волосы растрёпаны, гель почти высох — виднелись кудряшки. — Как ты смеешь так врываться в кабинет мэра?! В дом мэра?! Что ты себе позволяешь?! — Меня впустила твоя шлюха. Никто не смел оскорблять Вивьен, кроме меня. Тон Курта бесил больше, чем его высокомерие. Я взял со стола полупустой стакан и швырнул в шерифа, но тот уклонился. — Эй-эй! — занервничал Рой. — Не начинайте! Сейчас на шум прибежит прислуга! А Вивьен здесь вообще за человека не считают. — Рот закрой, Харрис. Я подошёл к Курту и схватил за отворот куртки. Вблизи жёлтые глаза свирепствовали, но я заметил кое-что ещё: тревогу. — Что ты натворил?! Во что ты, идиот, вляпался?! Курт перевёл взгляд с меня на перебинтованную руку. Мне изначально не понравилась царапина на левом глазу, появившаяся откуда ни возьмись пару недель назад, так теперь новая травма и, судя по крови, совсем свежая. — Я влип, парни, — жёлтые глаза всадника забегали. — Я… я сглупил… Я ждал, что однажды Курт скажет нечто подобное. Я ненавидел его за то, что взрослый мужик подставлял своими действиями всех вокруг. Мой друг, мой соратник, мой самый близкий товарищ. Я дал ему пост шерифа, дал титул всадника, а он позволял себе проделывать страшные вещи у меня за спиной. — Скотина! — я дал Курту сильную пощёчину, царапина закровоточила. — Я же тебя просил! — Гарет! — Рой спохватился оттаскивать меня от Курта. — Гарет, не надо! Ты же сейчас убьёшь его! — Голод встал между Смертью и Войной, лицом ко мне, спиной к Курту. — Его давно нужно было убить! Хорошо, что Рой маленького роста. Я всегда ему завидовал в этом преимуществе. Во мне сто девяносто сантиметров, в Курте — сто восемьдесят. Я обогнул кулаком голову Роя и попал Курту по носу. Кровь полилась на макушку Роя. — Что ты сделал?! А?! Изнасиловал?! Убил?! Что ты, блять, язык проглотил?! — Рой упёрся в меня грудью, не давая подойти к Курту. — Только и можешь, что шлюхам отлизывать? На большее не способен? — Так, всё! Джефферсон, сядь на диван, а Шульц — в кресло! Вы и вправду сейчас поубиваете друг друга, а убежать я не успею. Мне удалось толкнуть Курта в спину: — Сука ебливая. Я лишу тебя значка шерифа, я предупредил! — Гарет! — Рой указал мне на кресло за столом. Курт плюхнулся на диван. Я налил себе полный стакан виски и залпом выпил. — Кого ты трахал? — я посмотрел на Войну. — Какого ребёнка ты трахал? Рой переводил взгляд с одного всадника на другого. Он понял, что мы окончательно влипли. Вопрос: что теперь делать? — Аврору Салливан, — ответил Курт. — Несколько лет я трахал Аврору Салливан. — Мать Господня… — Рой взъерошил волосы на голове. — Что с ней? — Она жива… должна остаться в живых… я не убивал её. — Что ты, блять, наделал… Когда уже ты, наконец, сдохнешь?! — Молчание было вариантом? — кровь с руки капала на шерстяной ковёр под ногами. — Скажите спасибо, что я вас предупредил. — Спасибо?! Спасибо?! — я запустил в Курта бутылку виски, и она разбилась о стену. — Отсосать тебе ещё? — Было бы неплохо. Орать ты хорошо умеешь. На что ещё способен твой рот? — Я тебе сейчас башку оторву. Я перепрыгнул через стол и набросился на Курта с кулаками. — Когда ты облажался, Джефферсон?! — заорал Рой, чем привлёк наше внимание. Кулак завис в воздухе над виском шерифа. — Когда ты покалечил Аврору Салливан? Назови точный день! — Сегодня утром… — прохрипел Курт с моим кулаком на шее. — Сейчас Джефферсон едет в участок и распечатывает ордер на арест Энтони Санторе. Завтра утром мэр и шериф в сопровождении полицейских едут в Капеллу Ману арестовывать преподобного. Обвинение: создание террористической группировки. После покушения на Аврору Салливан Энтони ни в коем случае нельзя обвинять в педофилии. Брак с несовершеннолетней вытечет при расследовании. Нам необходимо действовать быстро, иначе из-за Курта пострадают все, кто участвовал в терроре над общиной. Но я не беспокоюсь за людей. Важно то, что может вылезти наружу, а именно: содомный полицейский участок шерифа, коррумпированный мэр, махинации на лесопилке. Мы прекрасно знаем, что жители Спрингвейла за гроши мать родную шлюхой назовут, а теперь об этом узнает и Санфорд. Важно не то, что уже произошло, а то, с чем нам предстоит встретиться, — с судом. Победители всегда сидят на скамье обвинителей. Самый умный всадник — Голод. Курт вылез из-под меня, вытер кровь с губ и поправил на себе куртку: — В девять утра у них молитва. В десять мы уже должны быть там. Рой кивнул: — Я предлагаю закругляться на сегодня и выспаться перед завтрашним днём. Если Энтони не дурак, он не окажет сопротивления. Я не проводил Курта и Роя. Они знали, где выход, и что нужно сейчас делать. Комната Вивьен на третьем этаже. Десять лет мы не спали в одной спальне. Я постучался в дверь, и жена появилась на пороге. Она одета в спортивный костюм, на голове — платок. — У нас дома холодно? Почему ты в куртке? — Ты же носишь дома пиджак. Я снял с неё куртку, короткий рукав футболки не скрыл появляющийся синяк на плече. — Я хочу сегодня ночевать в одной спальне. Я не хочу сегодня быть один. Вивьен маленького роста. Мне пришлось низко наклониться, чтобы поцеловать её. Ответной страсти я не почувствовал, было смирение. Вместо деревенщины из её головы я выбил всю любовь ко мне.