***
Север Чикаго. Район, наполненный вечно занятыми, заядлыми работниками офисов, банков и остальных отнимающих жизнь людей зданий. Вики ненавидела такие места и таких людей. Они не понимали жизнь. Гулкий шум начал раздражать слух, когда Уокер спешно шагала за мужчиной, пытаясь догнать его и, хотя бы вид сделать, что она не никчёмная. Орущий по телефону мужчина среднего роста вдруг задел её плечом, затем, не понимая настоящей картины, выкрикнул грубое: — Слепая идиотка! Не успела непризнанная моргнуть, как шедший впереди Люцифер оказался прямо напротив грубияна и дёрнул его за плечо в сторону, чтобы… Чтобы врезать. «Боже, да он ему челюсть сместил!» — вскрикнул внутренний голос. Дьявол развернулся и зашагал своей дорогой, словно не заставил незнакомца сесть на жидкую диету на неопределённое время. Пытаясь скрыть горящие румянцем от восхищения скулы, подавить вырывающийся наружу бешеный адреналин, от которого хотелось смеяться на весь район, Вики поспешила за Люцифером, чтобы в кои-то веки приступить к выполнению своего экзамена. — Видишь парня? — стоя перед входной стеклянной дверью забегаловки барного типа, обратился он к Уокер. Она ответила кивком. Люцифер, засунув руки в карманы чёрных брюк, смотрел на парня в чёрных, прямоугольных, с острыми углами очках, с растрёпанной блондинистой стрижкой, какая обычно бывает у хулиганов. Джон Ликкин был невысокого роста, среднего спортивного телосложения и в свои двадцать семь выглядел более чем привлекательно. Этот человек собирался просрать несколько лет своей жизни, не осознавая, каким провальным был его план. У Джона не было ничего, кроме крошечной надежды на лучшее будущее. Вики не хотелось отнимать её, примкнув к тёмной стороне, поэтому построив цепочку своих действий, решительно вошла в бар, спокойно шагая к своему заданию. Люцифер остановился недалёко от них, чтобы понять, какой душевной чушью она поделится с парнем. Уокер не собиралась пытать его, пересказывая содержание священного писания — она была намерена направить его на более удачный путь, чтобы через несколько лет Джон добился успехов. Ей понадобилось семь минут, чтобы найти с парнем общий язык. Пять минут, чтобы красочно рассказать выдуманную историю о своём друге, у которого был похожий план действий, но сегодня он отбывает срок. И три минуты, чтобы изложить смысл жизни. Джон Ликкин слушал Вики, представившуюся как Нэлли очень внимательно и, в конце их беседы, был готов отказаться от криминальной жизни. Вики знатно попотела, и это оценил даже выпивающий за баром ликёр наследник Ада. Он усмехнулся, не отнимая взор от сидящей напротив блондина девушки, что так отчаянно вцепилась в надежду остаться в школе. Она почти победила. Почти сдала долбанный экзамен. Почти подарила своей матери причину гордиться ею. Почти оправдала ожидания Геральда. Почти… Дьяволу хватило и двух минут, чтобы раздробить её надежды и цели нахрен. Когда он присел за стол, Вики ждала конца задания на месте, где сидел Люцифер. И её лицо с облегчённого переменилось на агрессивно-разочарованное, когда Джон Ликкин с энтузиазмом вскочил на ноги и помчался воплощать планы в действия. Люцифер встал следом, когда парень покинул бар. Он повернулся к барной стойке, чтобы победно ухмыльнуться в лицо непризнанной, но её там не было. Выйдя наружу, Люцифер увидел её пепельную макушку, исчезающую в толпе. — Стой, — придержав Уокер за предплечье, произнёс он. — Пусти, — процедила она, пытаясь вырвать конечность. — Эй, не стоит мне грубить. Представляешь, в каком положении ты оказалась?! — Мне сейчас не до бесед с тобой. Оставь меня в покое, — проворчала Вики, направляясь в безлюдное место, чтобы вызвать водоворот. Люцифер шёл с ней плечом к плечу, грубо сминая руку, что даже через плотную кожаную куртку боль ощущалась отчётливо. И он непременно об этом знал… — Ты расстроена, потому что прозевала шанс выучиться в нашей школе. Считал тебя сильнее этих идиотов, которые даже энергию считывать толком не умеют, — проворчал он в ответ наклонившись к её уху. — Прозевала?! — вскрикнула она, не замечая, как люди вокруг обращали на неё внимание. Остановилась, злобно прожигая его взором. — Я пахала всё это время, чтобы… чтобы добиться самого малейшего, чтобы надо мной перестали смеяться, чтобы перестали сравнивать меня с Ребеккой. Меня задолбало пытаться, зная, к чему это в итоге приведёт. Мне надоело быть мусором! — выкрикнула Уокер, раскидывая руки в стороны. — Ты… Уокер! Хочешь быть сильной — будь ей! — ответил дьявол тем же криком, абсолютно наплевав на удивлённых людей, принявшие этих двоих за больных. — А я значит мёд жру! Да пошёл ты! — агрессивно вырвав руку, Виктория стремительно развернулась и помчалась своей дорогой. Разозлённая, ослеплённая гневом, разочарованная собой, она не сразу поняла, когда Люцифер оказался прямо перед ней. И больно встретилась лицом с его стальной грудью, обтянутой гладкой рубашкой. Он вновь схватил непризнанную за предплечье и повёл в безлюдное место, чтобы объяснить её положение. В своём стиле. Оказавшись на пустой, узкой улице, Люцифер злобно отбросил её руку, угрожающе глядя в глаза. — Я никогда не любил убивать время, находясь в обществе серых, — имея ввиду непризнанных, сердитым баритоном начал он, — но это чёртово задание, Уокер… Мало того, что завтра тебя вышвырнут из школы, ты смеешь говорить со мной на равных. Мышь мелкая. — Я не… — Больше не смей поворачиваться ко мне спиной, — жёстко процедил он, чувствуя как загораются пламенем глаза от одной только мысли, что с ним не посмели посчитаться. А Вики всего лишь не хотела смотреть в его высокомерное лицо, когда прятала своё негодующее. — В твоей слабости виновата ты сама. Не стоит огрызаться, Уокер, иначе так твоё горло разгрызу — кровь фантаном лить будет. Она не хотела с ним ссориться. Бог видит, Уокер собиралась смиренно отнестись к этой ситуации, чтобы побыстрее оказаться в комнате, и успокоить бушующий внутри разгневанный океан… — Ты кто такой? — тяжело вдыхая и выдыхая произнесла она злобно, позабыв о том, кто этот грозный мужчина, что готов разнести тут всё в пух и прах. Люцифер приблизился к ней на шаг, оказываясь непозволительно близко, чтобы обдать её разозлённое лицо горячим, свирепым дыханием. — Тот, кто разрушит все твои жизни, — ответил он тем же тоном. — Думаешь, я боюсь тебя? — не унималась Виктория. — Знаю, — отчеканил Люцифер. Она сморщилась в нарастающей ярости, забыв о смущении и о последствиях своей смелости. — Кем бы ты ни был и какой бы властью ни обладал — я не собираюсь перед тобой пресмыкаться. Мне плевать, вышвырнут меня из школы или нет — я не позволю ни тебе, ни кому бы то ни было подчинить меня. Потому что я больше не боюсь никого, — грозно изложив мысли, Виктория бесстрашно глядела на него, скрывшего изумление и одобрившего её позицию, но оставшегося злым на перекор. — Очень смело, Уокер. Одобряю. Однако будь осторожна. Я способен превратить тебя в пепел. Это было в последний раз. Я был к тебе снисходителен в последний раз. Больше не смей переходить грань, — надменно проговорив, Люцифер вызвал водоворот, возвращая непризнанную в её крыло, а сам исчез, оставив шлейф жестокости и высокомерия.***
Время — семь вечера. Сумерки настигли не только небеса, но и душу Уокер. Она смотрела в окно, упиревшись руками в подоконник. Дождь, нещадно бьющийся о все поверхности, продолжал напрягать её. В комнате обитали тепло и полумрак. Но почему Вики казалось, что её тело страдало от тоскливой, осенней сырости? Пару минут назад она натянула на себя зимнее худи поверх тёплого свитера, и сейчас, мучаясь от жары, избавилась от всего верха, оставляя лишь белый топ. Её лихорадило. Ей было страшно. Руки начали трястись словно в припадке и она не знала что делать, как избавиться от этого противного состояния. Надежда утекала сквозь длинные пальцы, не позволяя ухватиться за себя. Да, Вики было непомерно страшно от осознания, что скоро она лишится всего, что успела приобрести здесь. Что будет дальше? Кем она станет? За что она возьмётся? Уокер смотрела вперёд и больно кусала губы. Барабанила пальцами по поверхности подоконника, всё сильнее углубляясь в свои мысли, пока слёзы отчаяния не стали течь по скулам. Она не успевала их яростно стирать. Они словно ждали этого вечера, чтобы вытечь за пределы её тусклых, унылых, голубых глаз, успевших повидать многое за эти жизни. Затем девушка просто закрыла лицо руками, больно давя пальцами на закрытые веки, боясь всхлипнуть даже при себе. Ноги перестали слушаться и она покорно уселась на пол, упираясь спиной о стенку и положила согнутые локти на колени. «Чёрт! Чёрт! Чёрт!» Так не должно быть. Не должно… Утром, перед выходом из комнаты, ей было тяжело взглянуть на себя в зеркало. После получасового холодного душа, который сумел остудить её чувства, Вики надела молочный костюм из широких брюк, топа и объёмного пиджака, расчесала волосы, и спустилась в аудиторию ангела Фенцио. Там находились все непризнанные и их кураторы. Все, кроме неё. Не спрашивая разрешения сесть на место и, тем более не извиняясь за опоздание, Уокер села за свою парту, стараясь не пересекаться взглядом ни с кем из присутствующих. Она чувствовала, как её история подходила к концу. Представила, как озвучит сын Сатаны её провал, как надменно он оценит её профиль с ног до головы, и даже фирменную усмешку для неё пожалеет… Она не слышала ничего, когда кураторы озвучивали действия, совершённые непризнанными на их заданиях, но слышала их вердикты — каждый серый проходил на следующий этап. Слышала, как Фенцио их хвалил. Уокер сидела в совершенно расслабленной позе, откинувшись на спинку стула и опустошив глаза, но чувствовала, насколько была напряжена каждая клетка её организма. — Люцифер, что ты скажешь о Вики Уокер? — вновь раздался строгий голос профессора, когда демон встал перед всей аудиторией из учеников, сдавших экзамены. Принц отыскал глазами девушку и, найдя, скрыл довольную эмоцию, надев на лицо маску равнодушия. — Уокер весьма рассудительна и умеет толкать речи, в которых есть смысл. Но этого оказалось недостаточно, чтобы победить меня, — произнёс он низким, бархатистым баритоном. — С твоей стороны, Фенцио, тоже было безумием поставить непризнанную с высшим демоном, ведь даже её мать не была бы в силах обыграть меня, — хитро, и даже зловеще взглянув на неё, Люцифер принял спонтанное решение, и он знал: это было самое верное решение, что могло прийти в его гениальную черепную коробку в этот момент. — Разумеется, Виктория потерпела крах, — безразлично продолжил он, ощущая во всех холодных тонах, как аура Уокер превращалась в настоящий арктический лёд, — но она умнее любого непризнанного, находящегося в этом помещении, и, судя по рассказам кураторов, Уокер смогла бы победить любого из их подопечных и даже некоторых ангелов и демонов. Её стоит перевести на следующий этап, — это я могу сказать об Уокер. Её дыхание прервалось. Вики онемела от неожиданности. Она была готова к изгнанию, будучи уверенной, что Люцифер ни за что не пожелает быть к ней милосерден. Его вердикт прозвучал так твёрдо и грандиозно, что Уокер, показалось, будто вокруг неё рушились стены. Восторг пронзил сердце, когда наследник вновь взглянул на неё, и в кровавых глазах искрил снисходительный огонёк. Затем он покинул аудиторию, оставив позади поражённого Фенцио, изумлённых кураторов, подопечных и скрывшую впечатление её… Благодушие и Дьявол… Эти понятия не стыковались в голове, но ей было абсолютно плевать на это. Не было плевать только на то, почему он решил отнестись к ней так. «Ушам своим не верю…»***
Вновь вечер. Вновь семь часов. Вновь мысли, из которых её вырвал неприятный грохот столкновения стены и двери, которую выбила запыхавшаяся Мими. Вики положила книгу на подушку, удивлённо глядя в серые девичьи зеницы, в которых плавало безумное счастье. — Мими? — Я так рада тебя видеть! — с визгом кинувшись в объятия подруги, Мими обняла её, сколько хватило для этого сил. — Я…тоже, — сдавленно, из-за напора демонической силы, но так же радостно улыбаясь, промолвила Вики в ответ. — Прости, что меня не было с тобой рядом, когда ты вернулась с задания. Я прилетела, как только Ади сообщил мне об этом, — отстранившись, дьяволица в виноватом жесте сжала её оголённое плечо. — Эй, всё хорошо. Мне очень приятно, что ты волнуешься за меня, — призналась Уокер, положив ладонь на руку Мими, сжимающую плечо, — но поводов уже нет. — Ты сдала. Я знаю. И я так горжусь тобой! — чмокнув её в скулу, дьяволица вновь сжала подругу в объятиях. — Возможно ты устала с дороги? Как насчёт бутылки красного полусладкого? — тихо обратилась к ней Вики. — Отлично. Только переоденусь. Избавившись от кожаного комбинезона и обратившись в удобную ночную одежду, Мими присоединилась к Уокер, сидящей на полу около незаправленной кровати, попивающую норвежское вино и наслаждающуюся вкуснейшей пиццей. — Обожаю тебя, детка! Услышав неприторно слащавый голос подруги, Вики осознала, что счастлива не столько от решения Люцифера, сколько за возвращение её самого близкого и понимающего божьего создания. Они поговорили о многом. Погрустили и знатно повеселились, помечтали и поставили новые цели, выпили ещё бутылку вина и уснули прямо на полу, положив под головы мягкие подушки с блаженным осознанием, что их счастье и веселье будут продолжаться всю свободную неделю. И Вики поймала себя на мысли, что за всё пребывание на небесах она ещё не чувствовала себя так счастливо и умиротворённо. Но и эта ночь оказалась не для сна… Когда её крепкий сон прервал громкий стук в окно, которого, к слову, Мими пропустила мимо ушей, — на часах мирно красовались 2:23. Вики нервно сморщилась, нехотя поднимаясь с пола. Стук вновь резко и неприятно разрезал ночную тишину. Уокер подошла к окну и осторожно распахнула его, встречая самодовольное лицо Архидемона, который не упустил шанс забрать немного времени у неё. — Привет, — произнёс он громче, чем требовалось и Вики в раздражении приложила указательный палец к губам, намекая, чтобы он был потише. — Доброй ночи. Что тебя привело в мою обитель? — прошептала она, ухмыляясь одним уголком губ. — Хотел поздравить. — Серьёзно? Прямо сейчас? — недоумённо наклонилась она к нему. — Да. Его стрижка была как всегда в идеальном состоянии, как и весь образ. Неизменная чёрная водолазка с пиджаком и безупречно выглаженные брюки. Он вёл себя так легко и непринуждённо, будто решил заглянуть по дороге домой. Но это было не так. — Я проверял твои результаты за последнюю неделю. У тебя максимальные баллы по всем экзаменам, кроме последнего. — Да… Люц… — Я знал, что он ни за что не поддастся, но принял весьма разумное решение, оставив тебя в школе. Хотел бы увидеть лицо этого идиота Фенцио во время сегодняшней пары, — не сдержал смешок, но отвернулся в сторону, пытаясь подавить ещё громкий смех, когда лицо старика Фенцио, нелепо застывшее в гневе и удивлении, появилось перед его глазами. — Это было потрясающе, — усмехнулась она в ответ, чуть ежась от прохлады. — Не сомневаюсь, — и всего на мгновение коснувшись взглядом её пухлых губ, он глубоко погрузился в гипнотизирующую голубизну её глаз, обрамлённых по детски длинными и изогнутыми ресницами. Проследил за каждым их взмахом и вдруг вновь подал голос: — Посидим на крыше? — Шутишь? — в её глазах промелькнуло сомнение. — На самом высоком здании. Летим, — он сильнее взмахнул массивными вороньими крыльями, подхватил девушку, прижимая за талию к себе и взлетел высоко, вмиг оказываясь на месте, что спонтанным образом пришло ему в голову. Поставил Уокер на ноги, а сам сел у самого края. Длинные ноги свисали с крыши, а руки опирались о поверхность, когда космические глаза вглядывались в небо, сердце — в надежду, что обалденная Вики Уокер окажет честь сесть с ним рядом. И она оказала. Достала излюбленную пачку Kalipso, притягивая к себе мужской взгляд. Вытащила зажигалку и тонкую сигаретку, затем зажгла её, прикрывая кончик рукой. Протянула пачку рядом сидящему Саферию, который был осведомлён о её непомерной любви к курению. Он взял пачку в руки и, осмотрев со всех сторон с нахмуренным лицом, промолвил: — Не понимаю, почему ты любишь эту дурь. Вики блаженно выдохнула тонкую струю густого дыма, неотрывно наблюдая за гладью ночного неба. — Здорово расслабляет. Пахнет изумительно. И никакого вреда бессмертному. И вновь затянулась под внимательным взглядом мужчины. Они сидели молча, в унисон смотря на всю вселенную, предоставленную их взорам. Сейчас Саферий и Вики не были Архидемоном и непризнанной. Они были простыми существами, которые нашли спокойствие на крыше, под открытым небом. Они были влюблены в эту ночь и тишину. И сейчас, повернув голову к девушке, которая выглядела потрясающе даже в простой белой майке и нелепых домашних брюках, Саферий понял, что влюблялся не только в эту ночную тишь. Знал, что пути обратно не будет. И даже знал, что будет больно, когда она отвергнет его, если он вдруг решится признаться ей. Знал, но всё равно не смел останавливать безмятежные шаги Уокер, идущие прямо в его демоническое сердце…