My darkest own made a creature That feeds on the fear of everything I can't forget It walks beside me, gun against my head So I look terrified 'til I've paid the debt Four walls made of skin, feeling paper thin And I know they can't take what they're holding in It's death-threat, déjà vu, out for blood again It's out for blood again (it's out for blood)
Ён Мин крепко удерживает в объятиях дрожащее тело Сын Така, который неконтролируемо бьётся в истерике уже несколько минут, и ощущает себя не лучше. Кажется, только это хрупкое тело, доверчиво жмущееся к нему сейчас, является последней ниточкой, удерживающей Ён Мина на границе между реальностями, живым щитом, закрывающим его от монстра из воспоминаний, который скалит зубы и точит когти от жажды крови, пробудившись в самый неожиданный и неподходящий момент. — Ты побудешь со мной? — шепчет Сын Так, вымотанный своими внутренними демонами и истерикой, и Ён Мину хочется волком выть от бессилия, потому что он не в силах забрать боль мальчика, как бы сильно ему того не хотелось, потому что боится, что вместо помощи задушит его собственными переживаниями, которые просто добьют Сын Така, а он этого допустить не может. Монстр облизывается и подходит к кровати, на которой они устроились, укладывая передние лапы на одеяло, оценивая ситуацию и готовясь к прыжку, чтобы вцепиться в горло Ён Мина, и тот отчётливо понимает, глядя в глаза Сын Така, что если он сейчас откажет, то подпишет смертельный приговор не только себе. — Да, я останусь с тобой, Таки, — выдыхает Ён Мин в волосы ординатора, цепляясь за Сын Така не менее отчаянно, чем тот сейчас за него, и вдыхает запах парня, начиная еле слышно напевать мелодию, чтобы успокоить их обоих, попытаться вернуть себе равновесие, которое испарилось в конце дня как утренняя роса под палящими лучами солнца. Прозвучит глупо и до ужаса не в стиле профессор Ча, но он предчувствовал, что что-то будет не так с того момента, как получил программу мероприятия и увидел, на какое время назначен его доклад. Ча Ён Мин далеко не в первый раз принимает участие в подобных конференциях, и одно может сказать наверняка: выступать в самом конце ужасно. Речь идёт не только о болезненном уколе по самооценке, потому что быть в самом конце не очень-то и приятно, но и об общем состоянии слушателей, которые после нескольких часов купания в информации устают, даже несмотря на пару перерывов. Признаться, Ён Мин и сам уже порядком устаёт к концу и ждёт, когда наступит его выступление, чтобы после отправиться в гостиницу и хорошенько отдохнуть перед новым днём, который обещает быть не менее трудным, однако не показывает своё состояние ни жестом, ни взглядом. Во всяком случае, старается ровно до того момента, покуда во время кофейной паузы Сын Так не задумывает приударить за какой-то иностранкой вместо того, чтобы сосредоточиться на конференции. Усталость как рукой снимает, и на её место приходят злоба и желание устроить ординатору взбучку. На счастье младшего доктора, иностранка быстро «отшивает» его, и Ён Мин испытывает мстительное удовлетворение, видя растерянное лицо Сын Така. Когда наступает очередь доктора Ча представить свой доклад, то профессор уже более-менее успокаивается, и приветливая улыбка на лице выходит не такой уж и натяжной, а даже вполне естественной, покуда он рассказывает про перкутанные коронарные вмешательства, практически не глядя в текст выступления, а обращаясь непосредственно к собравшимся в зале. Ещё с университетской скамьи ему говорили, что слушатели намного лучше воспринимают информацию, если докладчик смотрит на них, а не механически зачитывает текст с листа, боясь отвести взгляд от него хотя бы на секунду. Правда, аудитория уже на последнем издыхании, поэтому далеко не все внимают докладу, а добрая половина откровенно поглядывает на мобильные или часы в ожидании, когда можно будет уйти. Это вызывает разочарование и досаду, поэтому Ён Мин продолжает скользить взглядом по залу, желая найти заинтересованные лица, когда внезапно видит его. Этот жест, эту привычку откидывать мешающуюся чёлку со лба он узнает из тысячи, потому что не раз видел её в прошлом, когда оставлял его в своём кабинете сидеть за картами, запирая и пряча от всего остального мира, эгоистично придерживая для себя, пожирая глазами плавный изгиб шеи, обнажающийся из-за ворота халата, когда он склонялся над очередной картой и преступно длинными пальцами обхватывал ручку, чтобы заполнить её, а непослушные волосы вечно падали ему на глаза, заставляя недовольно кривить приоткрытые пухлые губы, и тогда он свободной рукой одним слитным движением откидывал чёлку назад, но это нисколько не помогало, потому что волосы возвращались на своё законное место. Первая эмоция Ён Мина — удивление. Краткая вспышка, длящаяся от силы пару секунд, потому что он более чем уверен, что ему просто мерещится, глаза устали, замылились и обманывают его, выдавая тайные желания за действительное. «У него чёрные волосы», — мелькает мысль, своего рода защитная реакция, помогающая ему удержаться на краю, но глаза продолжают всматриваться, буквально прикипая к лицу мужчины, потому что Ён Мин не продолжит доклад, покуда не узнает наверняка, кто же этот незнакомец, и его стратегия работает: внезапно воцарившаяся тишина заставляет всех встрепенуться и выйти из состояния сонной дрёмы, в том числе и рыжего доктора, который поднимает голову и обращает взор на Ён Мина, и мир профессора мгновенно взрывается. Вторая эмоция Ён Мина — испуг. Многочисленные исследования из области психологии утверждают, что когда человек сталкивается с неожиданной ситуацией, то всегда испытывает удивление — кратковременное состояние, которое наступает внезапно и так же быстро проходит, а затем уже всё зависит от ситуации: если она опасна, то удивление эволюционирует в страх, а если нет, то в интерес. Доктор Ча не может сказать, что ему прямо сейчас что-то угрожает в переполненном зале: никто не кричит, никто не наставляет на него оружие, но страх всё равно пробирается под кожу и пускает свои щупальца по всему телу, и профессор ощущает, как начинает леденеть изнутри, потому что Ён Мин узнаёт это лицо из тысячи, ведь каждая его чёрточка намертво отпечаталась где-то там, в далёком прошлом, похороненном, как ему кажется, глубоко, а на деле едва-едва на глубине шести футов, потому что стоит их взглядам пересечься, как все воспоминания резко оживают и пытаются нагнать его, чтобы придавить собой и вновь заставить пройти через ад. Это он. Ли Ён. Его ординатор. Его подчинённый. Его любовник. Он столько раз представлял себе их встречу и то, как поведёт себя, когда они окажутся лицом к лицу. В самых первых вариантах они бросались друг другу навстречу и сливались в жарком поцелуе, которые растворял в себе все недомолвки и боль, но чем больше времени проходило после исчезновения Ли Ёна, тем чаще Ён Мин представлял, как при встрече он награждает парня презрительным взглядом, а потом отворачивается и гордо уходит, не оглядываясь. Реальность оказывается куда-то прозаичнее. Они встречаются совершенно неожиданно, и оба смотрят друг на друга, и профессор Ча читает в чужих глазах шок и страх сродни своим, потому что они не готовы к этой встрече и теперь не знают, как себя вести. Они просто смотрят друг на друга, словно ждут, когда кто-то посторонний решит за них, что им и как делать, и этим посторонним оказывается темноволосый смуглый парень, сидящий рядом с Ёном, который резко подаётся вперёд и разваливается практически на весь стол, пытаясь закрыть мужчину своей широкой спиной, и у него получается. Ён Мин моргает, и наваждение спадает, но легче совершенно не становится: воспоминания прошлых лет настойчиво скребутся под кожей, требуя выпустить их, впервые наяву, а не под действием алкоголя. Профессор не помнит, как заканчивает своё выступление и заканчивает ли его вообще, потому что весь мир окутан туманом и воспринимается сквозь толстый слой ваты, словно у него тяжёлая болезнь, когда с трудом удаётся отличить, где болезненный бред, а где реальность. Ён Мин ловит себя на том, что пару раз касается тыльной стороной ладони лба, проверяя температуру, но та оказывается в пределах нормы, если это понятие вообще можно применить теперь к нему. Его глаза продолжают удерживать в поле зрения Ли Ёна, сидящего с неестественно прямой спиной, и профессор нетерпеливо ёрзает на стуле, ожидая конца конференции, чтобы подойти к бывшему подчинённому. На смену испугу приходит злость. Ли Ён появился на конференции, но ему не хватает смелости посмотреть в лицо своего бывшего наставника и любовника, и он позорно скрывается за спиной своего, очевидно, ординатора, а после сидит и не оборачивается, хотя не мог не видеть, куда садился профессор. В том, что он узнал Ён Мина сомневаться не приходится: доктор Ча видел это в его глазах, поэтому он так сильно хочет подойти к Ли Ёну, схватить его за ворот пиджака и заставить посмотреть себе прямо в лицо. Профессор уже на такой грани, что ему плевать, как это будет выглядеть со стороны: ему нужны ответы, он должен узнать, почему Ли Ён бросил его, исчез, ничего не сказав. Но всё снова летит к чертям, и планам Ён Мина не суждено сбыться, потому что едва конференция заканчивается, как Ли Ён подрывается с места и, не смотря по сторонам, смешивается с толпой и исчезает, растворяясь во внезапно начавшемся ливне. «Ты никогда не таился, почему же сбежал сейчас? Боишься меня? Совесть замучила?» — думает Ён Мин, нетерпеливо заламывая пальцы, опустившись до позорного подкарауливания на пороге гостиницы, как какой-то подросток, но сейчас он вполне готов наступить на горло собственной гордости, лишь бы получить ответы на два главных вопроса, которые мучают его уже несколько лет. «Почему ты бросил меня так, как это сделала Сэ Чжин» и «Ты вообще когда-нибудь любил меня?» Реальность снова смеётся в лицо Ён Мина, потому что Ли Ён не появляется в гостинице спустя целый час томительного ожидания, зато к профессору подходит тот, кого он меньше всего ожидает увидеть: Сын Так. Его маленький, но такой упрямый и храбрый мальчик, который находит правильные слова, чтобы утихомирить бурю в душе Ён Мина и уговорить его подумать о собственном здоровье. Его хрупкий мальчик, который бросается к иностранцам с горящими глазами и через пару мгновений беседы ломается. Собственные переживания отступают, потому что на первый план выходит Сын Так, задыхающийся в агонии собственной боли, и Ён Мин не может ничего предложить парню, кроме собственных объятий, в которые тот зарывается, сбегая от всего мира и даже не подозревая, что прямо сейчас является островком безопасности для самого Ён Мина. Сын Так начинает тихо сопеть, пригревшись на груди профессора, очевидно, заснув, потому что измученный долгим днём и переживаниями организм не может бодрствовать, но даже во сне ординатор не выпускает из ладошек рубашку Ён Мина, крепко сжимая её и оставляя помятости. Будь они сейчас в Сеуле и при других обстоятельствах, профессор обязательно бы начал ворчать, что подчинённый забыл о субординации и портит ему одежду, а значит должен оплатить химчистку, но сейчас это кажется таким мелочным и глупым. Ён Мин никогда такое не скажет и даже не будет стирать эту рубашку, потому что она теперь пропитана запахом Сын Така и сама по себе является бесценным сокровищем, как и эти объятия. Они с Сын Таком много обнимаются. Нет, не так. Они много обнимались после выхода профессора из комы, и инициатором всегда был ординатор, но в последнее время они заметно отстранились друг от друга, и Ён Мин солжёт, если скажет, что не скучает по их объятиям, поэтому сейчас он наслаждается ими, пусть обстоятельства совершенно не такие, как он себе представлял. Сын Так шевелится в руках профессора и шмыгает носом, и тот возобновляет тихий напев, который прервал, когда парень засопел. Пусан тонет в ночной тьме, и вся гостиница погружается в сон, а тени по углам видоизменяются и шевелятся, играя с воображением, и вот уже кажется, что кто-то сидит в кресле и смотрит на них, жмущихся и ищущих утешения в объятиях друг друга. — Ён… Ён… — всхлипывает Сын Так сквозь сон жалобно и так горько, что сжимается всё внутри, а сердце Ён Мина начинает заполошно стучать в груди от звуков этого имени, которое тянется ниточкой из того самого прошлого, сладкого и мучительного одновременно, разом всколыхнувшегося сегодня, когда он встретился взглядом с его призраком. — Не прячься от меня, — скулят воспоминания в обличии монстра, который выжидает удобный момент для атаки, и Ён Мин прикрывает глаза, ныряя в пучину прошлого осознанно и добровольно, откидывая назад голову и прислоняя её к спинке кровати, не желая больше сопротивляться.***
Профессор Ча заходит в больницу, поправляя очки, которые ему на самом деле и не нужны, но он носит их для поддержания имиджа. Медсёстры замирают и стыдливо прячут лица за документами, картами, папками и планшетами, пока их глаза во всю пожирают фигуру доктора, проходящего мимо, и это неудивительно, потому что доктор Ча — самый молодой профессор в медицинском центре Ын Сан. «Красив, как бог», — фраза, которая теперь постоянно сопровождает профессора, и ему нравится слышать это, видеть и чувствовать, как его все обожают и восхищаются, и он знает, что это не предел и дальше он сможет взлететь ещё выше и сиять ярче. С каждым днём его авторитет в больнице растёт всё больше и больше, и Ён Мин с улыбкой думает, что вскоре он вполне сможет затмить шефа Бана, потому что намерен стать лучшим из лучших. Мужчина проходит мимо отделения неотложной помощи и, едва бросив взгляд в этом направлении, идёт дальше, потому что доктору с его навыками нечего делать в этом месте, где могут справиться и простые интерны, а если же они не могут, то им стоит поискать себе другое место работы. Профессор Ча заходит в свой личный кабинет и откладывает дипломат в сторону, подхватывая с вешалки халат и накидывая его поверх нового костюма, не торопясь переодеваться полностью, потому что в первой половине дня у него не запланировано никаких операций. Ча Ён Мин вешает на шею бейджик, берёт планшет и выходит на этаж к посту медсестры, где уже стоят два ординатора в его ожидании, а, заметив его, мгновенно перестают шушукаться и кланяются. — Ан Тхэ Хён ещё не закончил в неотложке? — спрашивает доктор Ча, снимая блокировку с планшета и открывая график операций, чтобы убедиться, что ничего не изменилось. Ординаторы переглядываются и робко пожимают плечами, потому что не знают, что и сказать, если ответ и без того очевиден. — Сестра, сестра! — К посту подбегает одна из медсестёр, и выглядит она очень радостно, даже можно сказать перевозбуждённо. Ён Мин невольно поднимает взгляд от экрана и поджимает губы, не испытывая особого восторга из-за столь вопиюще непрофессионального поведения работника медперсонала, но медсестра не замечает ничего вокруг, буквально прыгая на стойку и нетерпеливо барабаня ладошками по поверхности. — Он приехал! Он уже здесь! — выдыхает она, и её глаза горят от восторга. — Кто приехал? — переспрашивает чуть спокойнее медсестра за стойкой и наклоняется к подружке, кидая боковой взгляд на профессора и замечая его недовольство, поэтому хватает прибежавшую девушку за руки и успокаивающе сжимает её ладони в своих, чтобы та перестала барабанить. — Как кто? Самый красивый доктор нашей больницы! — возбуждённо говорит первая медсестра и аж подпрыгивает на месте от нетерпения, дёргая подругу за руки. — Идём скорее, пока его шеф Бан не похитил! — Э-э-э… — неловко тянет дежурная медсестра и бросает ещё один быстрый взгляд на профессора, думая, что это незаметно. Девушка наклоняется к подруге и переходит на шёпот в надежде, что стоящий поблизости Ча Ён Мин ничего не услышит. — Профессор Ча уже здесь. — Какой профессор Ча? — отмахивается медсестра, отклоняясь назад и громко фыркая. — Я тебе про новенького! Профессор Ча ему даже в подмётки не годится, потому что он просто ходячее воплощение сексуальности! — расписывает девушка и глупо хихикает, пока её подруга хлопает глазами, переваривая услышанное. — Ты уверена? — спрашивает медсестра за стойкой с отчётливой ноткой сомнения в голосе. — Да-да-да! — тараторит девушка и даже кивает для пущего эффекта. — Его волосы просто божественны! А губы так и напрашиваются на поцелуй! Я уж молчу про его руки… У него руки бога… Прибежавшая медсестра вырывает свои руки и прижимает к лицу, мечтательно прикрывая глаза и издавая томный вздох, граничащий со стоном, пока она со стопроцентной вероятностью представляет эти руки и губы на себе. Её подружка выглядит крайне заинтригованной и, очевидно, едва сдерживается от порыва сорваться с места и побежать посмотреть на таинственного красавчика, да и то только из-за профессора Ча, который стоит рядом с таким лицом, словно на него только что ушат помоев вылили. Ён Мин не может поверить в услышанное, да и отказывается. Какой-то новенький доктор, который затмевает своей красотой его? Что за глупости? Должно быть у этой девки дурной вкус, не иначе, раз она приняла какого-то нового невзрачного парня за красавчика, способного конкурировать с самим профессором Ча! Всем уже давно известно, что статус самого красивого доктора принадлежит Ча Ён Мину, и никто никогда не сможет его сбросить с этого пьедестала. — Ну ты идёшь? — нетерпеливо спрашивает медсестра, перестав мечтать наяву и вновь чуть подпрыгивая, как гончая, учуявшая добычу и готовая вот-вот сорваться, чтобы поймать её. — Вы сюда пришли парней обсуждать или работать? — холодно вмешивается Ён Мин, окидывая презрительным взглядом девушку и брезгливо кривя губы. — Немедленно возвращайтесь к своим обязанностям, пока не получили официальный выговор! — предупреждает он, и девушка заметно скисает, кидая взгляд на коридор, откуда прибежала, явно жалея о том, что пошла за подружкой вместо того, чтобы остаться рядом с предметом своего воздыхания. Доктор Ча резко отворачивается, настолько, что каблуки издают неприятный звук, режущий уши, а стоящие за его спиной ординаторы рефлекторно вздрагивают и морщатся, перестав переглядываться. Ён Мин едва ли не скрипит зубами от злости, но старается держать себя в руках и не терять самообладания, поэтому напускает на себя надменный вид и сохраняет каменное лицо, которое надёжно скрывает бурю эмоций под кожей, однако подавляемый гнев ищет способ выплеснуться, и буквально через пару секунд случай сам подворачивается в лице доктора Ан Тхэ Хёна. — Почему так долго? — даже не здороваясь, спрашивает Ён Мин, а затем продолжает, не дав и шанса ответить. — Так сложно было справиться с парочкой больных, или нашлись дела поважнее? — По пути сюда я встретился с шефом Баном и случайно услышал… — доктор замолкает, пытаясь подобрать слова, чтобы как можно мягче преподнести профессору новость, который уже успел где-то разозлиться до его прихода, но понимает, что таких слов просто нет, да и гнев доктора Ча в любом случае рухнет на него. — Значит, вместо работы вы занимаетесь подслушиванием, доктор Ан? — хмыкает Ён Мин и засовывает руки в карман. Следующая его фраза даже не пытается скрыть сарказм. — Далеко пойдёте. — Я случайно услышал, — повторяет Тхэ Хён, выделяя ключевое слово интонацией, потому что это действительно так. — Я услышал, что у нас два новых ординатора. Одного из них шеф Бан приписал к нашей команде, — завершает мысль доктор Ан. В коридоре все замирают, а Ан Тхэ Хён стоит, опустив глаза, словно провинившийся ученик, и это неимоверно раздражает. Точнее, нет, не так. Ча Ён Мин терпеть не может, когда он начинает мямлить что-то себе под нос, глядя в пол. Его это просто бесит, и в такие моменты руки так и чешутся схватить доктора за ворот халата и встряхнуть хорошенько, чтобы он перестал блеять, как овца, пригнанная на убой, а учитывая, что настроение профессора уже ниже плинтуса, он оказывается опасно близок к этому моменту. — Что? — переспрашивает Ён Мин, даже не пытаясь скрыть раздражение в голосе. — Почему я узнаю об этом в последнюю очередь? Вопрос логичный, но своего рода риторический, потому что шеф Бан откровенно недолюбливает своего младшего коллегу, который откровенно не считается с его мнением, поэтому неудивительно, что о появлении нового ординатора и его распределении Ён Мин узнаёт через сарафанное радио и даже не питает особых надежд, что новенький окажется хоть чуточку способным. Наверняка самого лучшего шеф Бан забрал себе. Ан Тхэ Хён не отвечает на последний вопрос профессора, и тот хмыкает, а затем демонстративно оглядывается, но не замечает поблизости незнакомых лиц и поворачивается обратно к подчинённому. — И где же он? — Думаю, что скоро придёт, — отвечает доктор Ан. — Думаешь? — издевательски спрашивает Ён Мин. Ан Тхэ Хён сглатывает и сжимает в руке бумаги, а затем поднимает голову и смотрит прямо в глаза профессора, смело встречаясь с ним взглядом и показывая, что его не так просто сломить и напугать, как молоденьких интернов. — Я не могу точно знать, где он, профессор, но думаю, что придёт, ведь до смены ещё есть время, — говорит он и видит, как прищуривается Ён Мин, оглядывая его с головы до ног, словно оценивает его дерзость, и Тхэ Хён не может никак понять по лицу наставника, нравится ли ему подобное поведение или же нет, уж слишком равнодушно выглядит Ча Ён Мин. Однако спустя минуту в гляделки, доктор Ан замечает, как дёргаются желваки у мужчины, и понимает, что тому всё-таки не по душе происходящее. Он уже собирается отвести взгляд, когда замечает, как из-за угла выходит незнакомец в белом халате и осматривается, а когда их взгляды встречаются, то парень уверенным шагом направляются в их сторону. Внутреннее чувство подсказывает Тхэ Хёну, что этот молодой человек и есть их новый ординатор, разговор о котором он невольно подслушал, а ещё, что они явно не поладят с профессором Ча, потому что новенький не выглядит как тот, кто готов прогибаться под кого-то. Ча Ён Мин замечает, что внимание подчинённого больше не принадлежит ему, а следом слышит, как синхронно охают медсёстры, а кто-то даже словно падает, поэтому немедленно оборачивается, чтобы узнать, кто же привлёк всеобщее внимание, и оказывается лицом к лицу с высоким парнем, который останавливается рядом и окидывает профессора оценивающим взглядом, а затем хмыкает, слегка приоткрывая губы и вздёргивая один уголок вверх. Ча Ён Мин замирает, как громом поражённый, отказываясь верить своим глазам и понимая, о чём, а точнее о ком, говорила та медсестра. Человек, стоящий перед ним, красив. Нет, не так. Чертовски красив, и как бы профессор не хотел опровергнуть это, он вынужден признать, что этот парень словно сошёл с обложки журнала и вполне способен конкурировать с ним за звание самого красивого доктора больницы. Вплоть до этого момента профессор Ча никогда не обращал внимание на мужчин, но именно от этого конкретного почему-то сейчас не в силах отвести взгляд. Чёрные волосы, соблазнительные и слегка пухлые губы, а верхняя настолько идеальна, словно вырезана вручную… «От природы или…» — Ён Мин обрывает мысль прежде, чем заканчивает её, потому что совершенно отчётливо ощущает лёгкую панику, хотя секунду назад он полыхал от ярости. — Вы должно быть тот самый профессор Ча Ён Мин? — спрашивает парень, и его голос похож на сладкую патоку, столь соблазнительную и губительную одновременно. — А кто спрашивает? — интересуется мужчина, улавливая запах дорогого парфюма от собеседника. — Я новый ординатор, Ли Ён, — представляется парень и даже протягивает руку, которую профессор пожимает, обращая особое внимание на неё и отмечая, что она нежная и тёплая, а значит парень следит за руками. Большой палец словно начинает жить своей жизнью и мягко поглаживает тыльную сторону ладони Ли Ёна. Ён Мин запоздало понимает, что творит и спешит вырвать руку из чужой хватки, следом слыша снисходительный смешок, который ему не нравится. Профессор Ча поднимает глаза и расправляет плечи, возвращая себе холодный и надменный вид, показывая, что он здесь главный. Небольшой инцидент с поглаживанием руки вызывает лёгкое раздражение, поэтому Ён Мину сейчас крайне необходимо восстановить утраченное самообладание, чтобы не показать, на сколько он застигнут врасплох появлением новичка. — Значит, новый ординатор, да? — констатирует очевидный факт доктор Ча. — Пора совершать обход пациентов, — добавляет он и разворачивается, направляясь в сторону палат и не сомневаясь в том, что за ним последуют. Ли Ён расправляет плечи и засовывает руки в карманы безупречно белого халата, быстро догоняя Ён Мина на длинных ногах и пристраиваясь справа от него, что не ускользает от всеобщего внимания. — Посмел идти рядом с профессором Ча! Да он бессмертный! — доносится сзади отчётливый шёпот одного из ординаторов, и это вызывает усмешку у Ли Ёна и срежет зубов у Ён Мина, который старается идти чуточку быстрее, чтобы визуально быть впереди и направлять за собой, но новый ординатор без труда перестраивается под его шаг. — Тебе не кажется, что ты идёшь слишком близко ко мне? — цедит Ён Мин, заметив это. — Нет, — спокойно отвечает Ли Ён, больше осматриваясь по сторонам, чем обращая внимание на доктора рядом с собой. — У нас с тобой разные статусы, — напоминает профессор и ожидает, что наглый (а он теперь не сомневается в том, что новенький тот ещё наглец) ординатор стушуется и вспомнит, где находится его законное место. — Да, вы правы, — соглашается Ли Ён, и на губах Ён Мина расцветает победная ухмылка, но ровно на долю секунды, до момента, пока новенький внезапно не прибавляет шаг и вырывается вперёд, оставляя профессора позади. От столь вопиющей наглости доктор Ча аж замирает на месте, слегка приоткрыв рот и наблюдая за тем, как Ли Ён спокойно идёт дальше, но, видимо, в какой-то момент не услышав шагов позади, парень оборачивается и вскидывает брови, словно задаёт немой вопрос касательно причины остановки. — Забыли куда идти, профессор? — спрашивает Ли Ён, и Ча Ён Мин задерживает дыхание. Этот паршивец ещё смеет откровенно издеваться над ним. Почувствовал себя важным, раз кто-то посчитал его неотразимым? Что ж, доктор Ча с удовольствием собьёт немного спеси с этого нахала и поставит его на место. — Нет, ординатор Ли, — специально выделяет голосом должность парня профессор, но это не производит никакого эффекта. — Мне кажется, что это ты забыл, где твоё место. Ли Ён чуть хмурит брови и уже собирается что-то сказать: Ён Мин буквально видит, как слова уже вот-вот срываются с его языка, но вот эти чёртовы губы растягиваются в усмешке, и их обладатель смеётся, повергая всех в недоумение, особенно профессора Ча, у которого начинает дёргаться глаз, что видно даже из-под очков. — Вам не сказали, значит, — говорит Ли Ён и усмехается ещё сильнее. — Не сказали что? — требует доктор Ча, медленно выдыхая через нос, чтобы совладать с накатывающими волнами гнева, которые вновь овладевают им, из-за чего кожа начинает гореть, а кончики пальцев — покалывать. — Неважно, — таинственно улыбается парень. — Так даже будет интереснее. Ча Ён Мину не нравится, что он чего-то не знает, потому что невозможно, чтобы что-то ускользнуло от его внимания, а также он не прельщает тон нового ординатора, которого словно забавляет сложившаяся ситуация, и он чувствует себя королём положения, находящимся выше его, Ча Ён Мина. Это бесит. «Смеешь угрожать моему авторитету?» — думает профессор. — «Да я просто уничтожу тебя. Раздавлю как таракана и с позором выгоню из больницы». Команда доктора Ча стоит позади наставника, притихшая и с интересом наблюдающая за разворачивающейся сценой, потому что совершенно очевидно, что противостояние между профессором и новым подчинённым, начавшееся спустя пару минут после знакомства, обещает быть жарким и опасным, в результате которого уцелеет только один из оппонентов. — Спорим на обед, — шепчет один из ординаторов другому, стреляя глазами в спину профессора. Его напарник усмехается и смотрит на Ли Ёна, спокойно стоящего так, словно ему здесь всё принадлежит, и это он одним щелчком пальцев может избавиться от доктора Ча и занять его место, либо поставить кого-то другого, удобного ему. — Согласен, — отвечает другой ординатор таким же шёпотом, негласно решив, что словесного подтверждения более чем достаточно и пожимать руки, разбивая затем их, не стоит в присутствии профессора, иначе можно потом очнуться в отделении неотложной помощи на нескольких ночных дежурствах подряд. Ча Ён Мин тем временем подходит вплотную к Ли Ёну и смеряет взглядом, который новый ординатор спокойно выдерживает и отвечает ему аналогичным, слегка приоткрыв губы и приподняв один уголок вверх. Кардиохирург уже ненавидит эту усмешку и испытывает дикое желание стереть её с надменного лица новичка, но развязывать драку посреди коридора — непрофессионально. Избавиться от наглеца можно и иначе. Доктор Ча хмыкает и демонстративно медленно проходит мимо, бросая через плечо: — Следуйте за мной, ординатор Ли. — Как скажете, профессор Ча, — копирует интонацию кардиохирурга парень, слегка передразнивая её, на что Ён Мин практически скрипит зубами, резко одёргивает халат и прибавляет шаг, входя в детское отделение, где лежат больные. Доктор Ча подходит к первому из них, и это маленькая девочка, которой не дашь на вид больше восьми лет. Крошка, услышав шаги, открывает глаза и встречается с хмурым взглядом Ён Мина, но это не пугает её, и она улыбается ему так искренне и открыто, как могут только дети. — Доброе утро, доктор, — звонко здоровается малышка и ловит пальчиками край халата профессора, дружелюбно дёргая его несколько раз. Ён Мин опускает взгляд на чужую крохотную ладошку и вырывает халат, пока Ан Тхэ Хён подходит к кровати и извлекает карту маленькой пациентки. — Ан Бо А, — читает он громко информацию больше для новенького ординатора, чем для остальных, уже знакомых с малышкой, которой сегодня предстоит операция. Ли Ён замирает рядом с профессором и встречается взглядом с девочкой, которая выглядит несколько обескураженной поступком своего лечащего врача, поэтому парень пытается ей дружелюбно улыбнуться и получает робкую улыбку в ответ, а затем крошечные шаловливые пальчики робко касаются полы его халата, проверяя реакцию, и когда Ли Ён не отшатывается и не делает ровным счётом ничего, пациентка уже увереннее хватается за белую ткань и чуть ощупывает её, ярко улыбаясь. — Восемь лет, стеноз лёгочной артерии, — монотонно бубнит Ан Тхэ Хён, не отрывая взгляда от карты, и собирается говорить и дальше, но его прерывает обжигающе холодный голос Ча Ён Мина, который всё это время наблюдает за переглядываниями между новым ординатором и маленькой пациенткой. — Ординатор Ли, что такое стеноз лёгочной артерии? — спрашивает он, и стоящие рядом парни, поспорившие на обед, переглядываются, осознав, что профессор, видимо, решил потопить новичка своим опытом и знаниями, поэтому с удвоенным любопытством разворачиваются к Ли Ёну, который смотрит на девочку, продолжающую играться с его халатом, и никак не препятствует этому. — Стеноз легочной артерии — врожденный порок. Заключается в наличии препятствия на пути тока крови к легким, — чётко и с расстановкой говорит новенький. — Крайне вариабелен по своей структуре и степени выраженности. В подавляющем большинстве случаев является составной частью другого серьезного порока сердца — тетрады Фалло. Однако он может встречаться и сам по себе, без сопутствующих аномалий. Порок развивается вследствие нарушения нормального развития легочной артерии, сердца и его структур, — заканчивает говорить Ли Ён и, не отвлекаясь от девочки, уточняет: — У вас остались ещё вопросы, профессор? Ча Ён Мин с такой силой стискивает челюсти, что, кажется, зубы начнут крошиться, и он вот-вот ощутит на языке мелкие кусочки эмали, раздражающие слизистую и вызывающие желание сплюнуть их поскорее. Этот наглец прямо в лицо выказывал своё неуважение и пренебрежение к статусу на глазах у всех, что действовало на доктора Ча как красная тряпка на быка, и он ещё сильнее укреплялся в своём желании избавиться от него поскорее. «Хочешь ещё вопросов? Хорошо, я задам тебе столько вопросов, что ты пожалеешь, что вообще раскрыл рот!» — Какой именно тип стеноза у пациентки? — спрашивает Ён Мин, отходя и вырывая карту из рук доктора Ан, чтобы тот не вздумал подсказывать. Когда ценная вещь оказывается у него в руках, профессор позволяет себе ухмыльнуться, кидая быстрый взгляд на Ли Ёна, задумчиво наклонившего голову. Старший мужчина хмыкает, листая карту больше из желания занять руки, чем из необходимости вновь изучить её, потому что знает уже всё, что необходимо. — В чём дело, ординатор Ли? Не можете ответить на мой воп… — Всего выделяют три типа стеноза лёгочной артерии, — прерывает злорадство доктора Ча Ли Ён, и тот позволяет ему говорить, слегка заинтригованный, как парень собирается выкручиваться. — Подклапанный, клапанный и надклапанный. Пациентке восемь лет, так что у неё точно не надклапанный стеноз — он проявляет себя уже с рождения. При подклапанном и клапанном стенозе симптомы чаще всего отсутствуют вплоть до наступления зрелого возраста, а если же он проявляет себя в детстве, то обычно… — Ли Ён наклоняется над девочкой и берёт край одеяла, откидывая в сторону и обнажая наполовину маленькое тельце в пижаме, даже сквозь которую невооружённым взглядом видно, что с грудью малышки что-то не так, — происходит формирование так называемого «сердечного горба» — когда сердце деформирует грудную клетку. Предотвратить это последствие может только операция. И предупреждая ваш вопрос о степени выраженности порока, то, вероятнее всего, у неё либо вторая стадия, либо третья. Однако я больше склоняюсь ко второй стадии, потому что при третьей пациент находится в тяжёлом состоянии из-за нарушенного кровообращения, а маленькая госпожа Ан выглядит слишком активной. В палате воцаряется тишина, прерываемая только шорохом одеяла, которое возвращает на место Ли Ён, вновь укрывая пациентку, да весёлым хихиканьем последней и ещё одним энергичным дёрганьем за халат. — Вы такой умный и красивый, доктор, — с восхищением говорит малышка. — Когда я вырасту, то выйду за вас замуж, — обещает она, и Ли Ён усмехается уголком губ. — Для этого тебе придётся поправиться, — замечает он, но голос звучит несколько равнодушно, словно ординатор не заинтересован в перспективе жениться. — Вы ведь вылечите меня? — спрашивает девочка, и Ли Ён наконец-то переводит взгляд на профессора Ча и вскидывает брови, намекая, что вопрос, скорее, относится к нему, как к лечащему врачу пациентки. Грудь Ён Мина высоко вздымается и опускается, демонстрируя в полной мере сдерживаемый гнев, и два подчинённых ординатора синхронно отступают на один шаг на всякий случай. — Вылечим, — встревает Ан Тхэ Хён, кивает девочке и затем смотрит на Ли Ёна, решив подтвердить его слова, раз профессор хранит молчание. — Всё верно, у пациентки клапанный стеноз второй стадии… — Поражение лёгочного ствола, значит, — словно сам себе говорит Ли Ён, но Ён Мин более чем уверен, что новичок нарочно делает это вслух, чтобы лишний раз блеснуть знаниями и побесить его. — Ассистируешь мне сегодня на операции, — выплёвывает профессор и рывком возвращает карточку пациентки на место, пока та заходится в радостном визге и сильнее дёргает Ли Ёна за халат. — Доктор спасёт меня! — говорит девочка, и новый ординатор кивает, а затем мягко освобождает свою одежду от чужой хватки, чтобы проследовать к следующему пациенту, возле которого уже стоит профессор Ча и чуть нетерпеливо постукивает ногой по полу, чем невольно вызывает ассоциацию с кроликом. Ли Ён хмыкает со сравнения и зарабатывает ещё один злой взгляд от наставника. — Сон У Ри, одиннадцать лет, — объявляет доктор Ан возле кровати очевидно только-только проснувшегося мальчика, потому что ребёнок сонно щурится, рассматривая своих утренних посетителей. — Недостаточность митрального клапана. Была проведена пластика митрального клапана, и сейчас пациент проходит период реабилитации. Его состояние стабильно и восстановлены жизненно важные функции организма. — Ординатор Ли, — снова раздаётся холодный, как тысяча айсбергов, голос профессора Ча. — В каких случаях проводится закрытая митральная комиссуротомия? Ли Ён слишком очевидно сдерживается от порыва закатить глаза и цокнуть языком, глядя на потуги доктора Ча найти пробелы в его знаниях. — Закрытая митральная комиссуротомия показана пациентам с изолированным митральным стенозом или повторным сращением створок клапана без грубых изменений клапанных структур, а также при сопутствующей митральной недостаточности или кальцинозе I степени. Летальность при этом виде лечения составляет до одного процента. Повторные операции проводятся в тридцати пяти процентах случаев через десять-пятнадцать лет после первого хирургического вмешательства. Профессор Ча сдержанно кивает и отворачивается от ребёнка, бросая в сторону Ли Ёна небрежное: — Теперь это твой пациент. Следи за выполнением всех рекомендаций по приёму лекарств, режиму активности и питания. Помогай в выполнении ежедневной восстановительной гимнастики и следи за увеличением двигательной активности пациента… — Выполнять необходимые перевязки и помочь восстановиться психологически. Знаю-знаю, — отмахивается Ли Ён, и профессор Ча оборачивается к нему и даже подходит. Он уже знает, что вряд ли дождётся смиренно опущенного взгляда и головы, но всё равно предпринимает попытку показать, кто здесь главный, и расправляет плечи, однако, как и ожидалось, Ли Ён только чуть наклоняет голову на бок и выжидательно приподнимает брови. — Помочь восстановиться психологически? — издевательски спрашивает Ён Мин, ухмыльнувшись. — Ты что, воспитательница из детского садика? — Нет, я — доктор, и я здесь… — Ли Ён на пару секунд заминается, словно собирался сказать что-то другое, но в последний момент передумал и теперь ищет другие слова, — чтобы спасти как можно больше жизней, — наконец говорит он стандартную фразу каждого интерна, которые проходят собеседование. — В таком случае, тебе стоит запомнить, что доктор — это не поставщик услуг эмоций, это техническая работа, где важны видимые навыки, — отчеканивает Ён Мин, глядя в наглые тёмные глаза напротив, которые только сильнее блестят в ответ. — Здесь я с вами абсолютно согласен, профессор, — внезапно говорит Ли Ён, и вся команда прикипает к нему взглядами с такими лицами, словно он только что сделал что-то из ряда вон выходящее. Даже доктор Ча выглядит несколько удивлённым от слов подчинённого, потому что ожидал, что тот будет настаивать на важности эмоций для врачей. Мужчина недоверчиво прищуривается, пытаясь понять причину подобного поведения и произносимых высказываний. — Однако мой младший брат считает иначе, — продолжает Ли Ён. — Говорит, мол, что врач должен поддерживать пациентов морально, чтобы помочь им чувствовать себя лучше, а у меня эмоциональный диапазон с чайную ложку, поэтому из меня выйдет никудышный врач, по его мнению. И я согласен с ним, потому что у меня действительно не очень с выражением эмоций, так что вам лучше назначить кого-то другого этому ребёнку. Могу даже посоветовать одного: сегодня со мной пришёл новый ординатор, Чон Му Ён, он всегда мечтал стать доктором и хорошо ладит с детьми, так что справится здесь лучше меня. Правда, его приписали к команде шефа Бана… — Ли Ён не заканчивает свою мысль и чуть наклоняет голову, словно задумывается о чём-то. «Говоришь, что плохо с эмоциями, но при этом просишь другого врача для ребёнка? Сам себе же противоречишь. Что за странный парень», — думает Ён Мин, и пока он размышляет, спорившие ординаторы переглядываются между собой и обмениваются лёгкими улыбками, понятными только им двоим. — Это твой пациент, — отрезает профессор, показывая, что менять своё решение не намерен, и направляется к следующему ребёнку. В таком темпе они обходят всё детское отделение, и возле каждого пациента Ён Мин неизменно задаёт очередной каверзный вопрос, чем вызывает переглядки между подчинёнными и закат глаз у новенького, даже не пытающегося скрыть это, а когда Ли Ён блестяще отвечает, то профессор либо назначает его своим ассистентом, либо приписывает к нему пациента. Закончив с осмотром пациентов детского отделения, доктор Ча направляется в другое крыло медицинского центра, где расположено отделение для взрослых, чтобы проверить пациентов и там. Ли Ён больше не идёт рядом с профессором, а чуть-чуть отстаёт, осматриваясь по сторонам и провожаемый взглядами медсестёр и медбратьев, которые восхищённо вздыхают, когда новенький проходит мимо, и их синхронные вздохи не пролетают мимо ушей Ча Ён Мина, а застревают в голове и словно звучат на повторе, вызывая очередной виток злости и желание вышвырнуть половину медперсонала за то, что они отвлекаются на рабочем месте. Когда врачи доходят до нужного отделения, то профессор резко сворачивает и заходит в реанимацию, где встаёт возле кровати и бегло осматривает пациента и его показатели, а затем удовлетворённо кивает каким-то своим мыслям. — Ким Тхэ Ри, — открывает карточку больного доктор Ан и вновь зачитывает информацию, — пятьдесят семь лет. Тромбоэмболия лёгочной артерии… — Объясните, что это такое, — прерывает подчинённого профессор Ча, и Тхэ Ён замирает, отрывая взгляд от карты и поднимая его на наставника, смотрящего исключительно на спящего пациента. — Это заку… — начинает пояснять доктор Ан, подумав, что Ён Мин решил с утра проверить знания не только новенького, но и всех подчинённых, чтобы лишний раз убедиться, что они достойны находиться в его команде. Как привычно. — Вопрос был не вам, доктор Ан, а ординатору Ли, — прерывает на полуслове Тхэ Хёна доктор Ча, и подчинённый замолкает, мельком взглянув на профессора, а затем — на Ли Ёна, и в его глазах мелькает сочувствие, которое быстро исчезает без следа. Новенький лениво обводит реанимацию взглядом, явно испытывая терпение доктора Ча, и когда тот уже находится на грани, то только тогда заговаривает. — Это окклюзия легочной артерии или её ветвей тромботическими массами, приводящая к жизнеугрожающим нарушениям легочной и системной гемодинамики. Говоря простыми словами, это внезапная закупорка ветвей или ствола легочной артерии тромбом, образовавшимся в правом желудочке или предсердии сердца, венозном русле большого круга кровообращения и принесённым с током крови. В результате тромбоэмболии прекращается кровоснабжение лёгочной ткани, — медленно проговаривает Ли Ён таким голосом, что становится совершенно очевидно, как сильно ему надоела эта проверка, которая была обречена на провал с самого её начала. — Лечение, — упорствует Ён Мин и слышит тяжкий вздох. — Пациентов с тромбоэмболией помещают в реанимационное отделение, где мы сейчас и находимся, если кто-то ещё это не понял, — переходит на открытый сарказм Ли Ён и чуть ухмыляется, похлопывая большими пальцами по карманам снаружи, пока сами ладони спрятаны внутри. Новичок смотрит в точку прямо перед собой и дальнейшие слова выстреливает с пулемётной очередью, даже не делая толком пауз для вдохов. — В неотложном состоянии пациенту проводятся реанимационные мероприятия в полном объеме. Дальнейшее лечение направлено на нормализацию лёгочного кровообращения, профилактику хронической легочной гипертензии. С целью предупреждения рецидивов необходимо соблюдение строгого постельного режима. Для поддержания оксигенации проводится постоянная ингаляция кислорода. Осуществляется массивная инфузионная терапия для снижения вязкости крови и поддержания артериального давления. В раннем периоде показано назначение тромболитической терапии с целью максимально быстрого растворения тромба и восстановления кровотока в легочной артерии. В дальнейшем для предупреждения рецидивов проводится гепаринотерапия. При явлениях инфаркт-пневмонии назначается антибактериальная терапия. В случаях развития массивной тромбоэмболии и неэффективности тромболизиса проводится хирургическая тромбоэмболэктомия. Как альтернативу эмболэктомии используют катетерную фрагментацию тромбоэмбола. При рецидивирующих ТЭЛА практикуется постановка специального фильтра в ветви легочной артерии, нижнюю полую вену. — Ли Ён замолкает и смотрит прямо в глаза профессору Ча, слегка приподняв брови. — Ещё вопросы есть? Ча Ён Мин хищно втягивает воздух и медленно выдыхает через рот, сжимая кулаки, которые так и чешутся познакомиться поближе с наглой ухмылкой на губах Ли Ёна. Воображение довольно живо рисует, как он со всей силы выбрасывает руку вперёд, и она проезжается по самодовольному лицу новенького. «Тебе конец, сопляк!» — говорит взгляд Ён Мина. «Наше противостояние только начинается. Вам лучше приготовиться, профессор, потому что я ещё даже ничего не сделал», — отвечают глаза Ли Ёна. — Нет. Это полный и исчерпывающий ответ, — цедит Ён Мин и разворачивается к медсестре, чтобы дать несколько распоряжений, а затем выходит из реанимации, и вся команда идёт следом за исключением Ли Ёна, который стоит ещё пару минут возле мужчины, а затем направляется в противоположную сторону.***
Профессор Ча влетает в свой кабинет на крыльях неконтролируемой ярости и злобы, с такой силой толкая дверь, что та стукается об стену и дрожит от удара, а Ан Тхэ Хён ловит ручку, чтобы заглушить звук и не привлечь внимание любопытных. В стене остаётся вмятина, да и вообще доктора Ча никогда не видели в таком бешенстве, поэтому подчинённые молчат, опустив головы, и даже дышать пытаются как можно тише, лишь бы не спровоцировать наставника. Ча Ён Мин оборачивается и с неприкрытой злобой на лице манит к себе пальцем Ан Тхэ Хёна, который смиренно подходит, и профессор нависает над ним, а аура в кабинете сгущается. — Кто. Это. Такой? — чеканит каждое слово мужчина. — Я не знаю, — отвечает Ан Тхэ Хён и ощущает горячее дыхание в опасной близости от своего лица. — Не знаешь? Не ты ли сказал сегодня утром, что подслушал шефа Бана и узнал про новеньких? Что ещё ты слышал? — требует Ён Мин, и доктор Ан чуть хмурится, прокручивая в голове слова шефа Бана и взвешивая необходимость говорить всё, что он слышал. Однако, если не сказать, то велик риск, что кто-то другой, находившийся тогда в коридоре, всё расскажет профессору, если слух уже не разлетелся по всей больнице. — Шеф Бан сказал, что новенький станет вашим достойным противником, — говорит Тхэ Хён, поднимая глаза на Ён Мина и выдерживая его испепеляющий взгляд. После этих слов в кабинете устанавливается гробовая тишина, нарушаемая только тяжёлым дыханием профессора Ча. Ни для кого не секрет, что отношения между шефом Баном и доктором оставляют желать лучшего. Обрывки слухов до сих пор бродят по больнице, и никто толком так и не знает, что именно произошло между ними, но большинство склоняются именно к варианту, что, едва взлетев, Ён Мин отказался присоединиться к команде врачей шефа Бана и изъявил желание создать собственную. Тот пытался мягко уговорить своего младшего коллегу, но профессор Ча упёрся рогом и пошёл наперекор, больше не выказывая никакого уважения своему непосредственному начальнику. — Ты уверен, что услышал именно это? — уточняет Ён Мин, хотя это кажется излишним, потому что ответ на вопрос очевиден с самого начала. Ан Тхэ Хён молча кивает, и профессор кривит губы, поправляя халат, после чего широким шагом выходит из кабинета, провожаемый взглядами. — Спорим на ночную смену, что они с новеньким подерутся, — предлагает новый спор ординатор, который уже утром согласился на другой спор. — Идёт, — кивает его напарник, и они пожимают друг другу руки, а затем синхронно поворачиваются и смотрят на доктора Ан. — Вам что, заняться больше нечем? — ворчит мужчина, но подходит и разбивает руки спорящих.***
Профессор Ча направляется в кабинет шефа Бана, поправляя очки, которые сползают на кончик носа и раздражают и без того злого доктора, хотя, по правде говоря, ситуация сейчас его даже начинает забавлять. Бан Тхэ Шик оказался не так уж и прост в конце концов. Видимо, ему поперёк горла мысль, что столь перспективный врач отказался работать под его началом, лишив возможности приписывать себе его заслуги, как непосредственному наставнику, что шеф Бан решил выжить его, заменив тем, кто будет более лоялен к нему. Ча Ён Мин не сомневается в том, что Ли Ён попал в больницу по блату и наверняка между ним и начальником отделения кардиоторакальной хирургии есть не только договорённость, но и определённая предыстория, судя по тому, как запнулся парень при ответе на вопрос, зачем он здесь. Профессор ненавидит подобных людей и считает, что они не достойны носить белый халат, потому что стать доктором можно только по зову сердца. Однако Ён Мин вынужден признать, что соперника ему подобрали неплохого. Во всяком случае, в его теоретической основе сомневаться невозможно, что же касается практической, то… Даже если у него и была практика, ему всё равно будет тяжело тягаться с Ён Мином, у которого больше опыта, так что профессор не сомневается, что сумеет одолеть новичка в этом поединке. Задумавшись, доктор Ча не замечает, как доходит до кабинета и берётся за ручку, чтобы открыть дверь, когда та резко дёргается назад, и Ён Мин по инерции следует за ней и врезается в выходящего человека. Похоже, этот день решил окончательно и бесповоротно добить Ча Ён Мина, потому что человек оказывается чуть выше его, и в результате падения доктор Ча «влетает» лицом в лицо другого доктора, и их губы соприкасаются. Всё происходит настолько быстро и неожиданно, что все участники замирают на своих местах на несколько секунд, покуда не доносится грохот, а следом — вопли шефа Бана, уронившего чайник с кипятком. Профессор Ча приходит в себя и отшатывается назад, поднимая глаза на своего невольного партнёра по поцелую, в котором узнаёт… Ли Ёна. Новенький ординатор смотрит на наставника с любопытством, полностью игнорируя звуки, издаваемые обварившимся Бан Тхэ Шиком, а затем медленно проводит языком по губам, и тело Ён Мина охватывает жар, природу которого он не может понять, поэтому выбирает самую проверенную и безопасную стратегию: злость. — А ну пошли вон отсюда оба, раз не собираетесь помогать! — доносится недовольный голос женщины, прежде чем Ён Мин успевает наброситься на Ли Ёна, и мимо врачей протискивается уборщица с ведром и шваброй, заходя в кабинет. Увидев, что шеф Бан занят подворачиванием штанов, чтобы не дать пострадавшей коже соприкоснуться с тканью, женщина отставляет свои принадлежности и снимает перчатки, которыми делает уборку, чтобы помочь пострадавшему врачу. — Боже, что же ты так неаккуратно? Сколько раз я тебе говорил, что нужно быть осторожнее, а? — напускается женщина на начальника отделения, доставая полотенце из шкафчика с таким видом, словно прекрасно знает, где и что находится из личных вещей Бан Тхэ Шика. Ли Ён резко разворачивается, теряя интерес к профессору Ча, и прикипает взглядом к уборщице, которая выгребает из небольшого холодильника лёд на полотенце, пока шеф Бан что-то невнятно бормочет, совсем растерявшись от такого потока заботы со стороны постороннего человека. — Кому было сказано, чтобы вы выметались отсюда? — ворчит женщина, обернувшись и заметив, что парочка врачей всё ещё стоит в проходе. — А почему вы здесь так командуете и столь вольно ведёте себя? — переспрашивает Ли Ён и прищуривается ещё сильнее, делая шаг в кабинет. Уборщица на несколько секунд теряется, но быстро овладевает собой и напускает на себя ещё более грозный вид, чем до этого. — Раз уж вы не хотите оказать помощь, то мне придётся! Идите в другое место выяснять отношения, — отрезает женщина и отворачивается, показывая, что дальше продолжать разговор не намерена. — Что ж, не будем мешать вам, — говорит елейным голосом Ли Ён. Новенький усмехается и проходит мимо профессора, показывая, что последнее слово любит оставлять за собой, а Ён Мин переводит взгляд с косо смотрящей женщины на Ли Ёна, и его не покидает чувство, что между этими двумя тоже кроется какая-то история, подробности которой ему знать не дано. Профессор резко разворачивается и выходит из кабинета, закрывая за собой дверь, стараясь думать о том, что ещё он не знает о своём подчинённом, а не о его мягких и тёплых губах, которые на секунду приоткрылись, и горячий выдох опалил уста Ён Мина, пока они соприкасались.***
Ча Ён Мин готовится к операции, и это помогает ненадолго собрать мысли в кучу, избавившись от всего постороннего и отвлекающего. Работа всегда была, есть и будет его спасением, лекарством ото всех недугов, в которое можно нырнуть с головой и абстрагироваться от реальности. «Когда приходите на работу, то оставляйте все проблемы за порогом. Они вам здесь не нужны». Хороший поучительный совет, которому Ён Мин следует уже несколько лет. Переступил порог медицинского центра Ын Сан — стал профессионалом, который думает только о пациентах. Плюсы профессии врача в том, что думать о работе приходится не только в больнице, но и за её пределами, что совершенно устраивает Ён Мина. Профессор переодевается в униформу, надевает перчатки и заходит в операционную, где уже собрались все, кто должны сегодня ассистировать ему, в том числе и Ли Ён. Доктор Ча мельком бросает на него взгляд и занимает место хирурга, а медсестра помогает ему завязать сзади пояс, и пока она это делает, Ён Мин смотрит исключительно на тело маленькой пациентки, а затем замечает за стеклом шефа Бана со своей свитой в полном составе, среди которых выделяется незнакомый тёмноволосый юноша. «Тот самый Чон Му Ён, про которого говорил новенький?» — догадывается Ён Мин, и в этот момент дверь в комнату для наблюдений открывается, и туда заходит Хан Сын Вон. Появление директора настораживает профессора Ча, и он невольно прослеживает его взгляд, замечая, что мужчина смотрит вовсе не на него, а на кого-то по другую сторону операционного стола, и единственный логичный вариант, приходящий в голову, — Ли Ён. «Проплатил его место в больнице и пришёл посмотреть?» — мелькает мысль у Ён Мина, но он быстро прогоняет её и разворачивается лицом к пациентке. — Пациентка Ан Бо А, восемь лет. Клапанный стеноз лёгочной артерии второй стадии. Ей будет проведена эндоваскулярная баллонная вальвулопластика. Приступаем к операции, — объявляет Ён Мин и, не глядя, добавляет: — Ли Ён, ассистируешь мне. Встань рядом со мной. Ординатор подходит и занимает указанное ему место, а профессор Ча тем временем закрывает глаза и разминает запястья, настраиваясь на операцию. Почувствовав, что полностью готов, а в голове не осталось ничего лишнего, кроме непосредственного этапа проведения операции, Ён Мин протягивает руку в сторону и требует подать ему катетер. Новенький быстро ориентируется и вкладывает в раскрытую ладонь специальный катетер, который предстоит ввести в бедренный сосуд пациентки, что профессор и делает, продвигая его затем к определённому участку клапана под рентген-контролем. Всё, что ни просит Ён Мин, подаётся ему практически мгновенно и не вызывает никаких нареканий, как бы сильно не пытался придраться профессор. — Завершаешь, — бросает доктор Ча Ли Ёну, когда основной этап операции оказывается позади, и ординатор спокойно занимает место хирурга, извлекает баллон и на месте прокола накладывает тугую стерильную повязку. «Ну надо же, он оказывается не беспомощный и что-то да умеет», — невольно думает Ён Мин и объявляет о завершении операции, первым удаляясь из операционной. Ему ещё предстоит наблюдать за маленькой пациенткой, чтобы проконтролировать её состояние и при необходимости быстро оказать медицинскую помощь, однако чего профессор Ча никак не предвидит, так это внезапное появление в палате девочки после операции Ли Ёна. «Ему не плевать на пациентку?» Новенькому удаётся удивить профессора Ча, но тот старается не подавать и виду, глядя только на малышку, всячески избегая смотреть в глаза Ли Ёна после инцидента в кабинете шефа Бана. В голову снова начинают лезть смешанные мысли, а в груди — бурлить непонятные эмоции, и Ён Мин начинает злиться, сам толком не зная на кого именно, поэтому торопится найти повод, чтобы выставить новенького ординатора за дверь, потому что здесь и без него помощников хватает, однако его вновь опережают. — Ён! — доносится голос Хан Сын Вона, и профессор Ча замирает. Сам директор больницы пожаловал сюда. Кто же, чёрт побери, этот новичок или, скорее, кто те люди, что стоят за ним? Ли Ён рядом отчётливо скрипит зубами, и Ён Мин невольно поднимает на него взгляд, замечая брезгливое выражение лица у ординатора, который медленно разворачивается к директору, даже не пытаясь принять более дружелюбный вид. — Что надо? — абсолютно неформально обращается он к Хан Сын Вону, который улыбается парню, но и в его улыбке Ён Мин замечает некоторую натянутость. — Хотел поздравить тебя с успешной операцией, — говорит директор, и следом раздаётся громкое фырканье Ли Ёна. — Операцию проводил профессор Ча, вот его и поздравляй, — отрезает парень и отворачивается. — Ты помогал ему и блестяще завершил, — напоминает Сын Вон. — Ты должно быть устал. Пойдём в мой кабинет, выпьем чаю, отдохнёшь. — Я не устал и не голоден, — отвечает Ли Ён, больше не поворачиваясь лицом к директору, который неловко переминается с ноги на ногу. Довольно очевидно, что мужчина не ожидал такой пренебрежительной реакции в присутствии посторонних, но пытается сохранять вежливость, пусть и холодную теперь. — Ён, нам надо поговорить, — с нервной улыбкой, больше похожей уже на оскал, чётко проговаривает Сын Вон, с каждой секундой всё сильнее ощущая, что их разговор привлекает ненужное внимание медперсонала. — Нам не о чём разговаривать, — отмахивается Ли Ён и наклоняется, чтобы поправить одеяло маленькой пациентки, создавая видимость занятости. Хан Сын Вон приближается вплотную к ординатору и что-то шепчет ему на ухо, а находящийся рядом доктор Ча невольно слышит каждое слово. — Ты можешь хоть раз заткнуть своё непомерное эго и сделать, как тебе велено? — говорит тихо Сын Вон, продолжая вежливо улыбаться, чтобы создать видимость милой приватной беседы. — Кто бы говорил про непомерное эго, — в тон ему отвечает Ли Ён и закатывает глаза. — Ты ведь не отцепишься, да? Ладно, идём, но с тебя мятно-шоколадное мороженое. — Да, у меня как раз в кабинете припасена парочка, — Хан Сын Вон кивает ординатору, и они вдвоём выходят из палаты, причём Ли Ён идёт с таким видом, словно его ведут на плаху, а не в кабинет к директору. Ча Ён Мин провожает обоих взглядами, а в голове роятся тысячи вопросов, которых становится с каждой секундой всё больше. — Вы видели их взаимодействие? — доносится отчётливый шёпот одной из медсестёр. — А как новенький ординатор смотрится вместе с нашим директором? Глаз не отвести! Это же настоящая любовь-ненависть! Ча Ён Мин едва не давится воздухом от подобных бесстыдных разговоров, шокированный, что подобные мысли пришли кому-то в голову. В следующую секунду профессор вспоминает, что когда они сегодня случайно поцеловались с Ли Ёном, то тот не шарахнулся от него и, кажется, вообще слишком спокойно среагировал на произошедшее. «Решил приберечь, как козырь в рукаве, чтобы потом шантажировать? Стоит ли мне поговорить с ним об этом? А что сказать?» — Да, но с профессором Ча он смотрится лучше, да и искра между ними в разы ярче, — прорывается в сознание Ён Мина шёпот, и он аж подпрыгивает на месте. — А ну все вон! Вам заняться нечем? Нашли время чесать языками? — разражается гневом доктор Ча, мгновенно краснея. Испуганные его громким голосом, медсёстры подпрыгивают и сжимаются, очевидно, не ожидавшие, что профессор услышит их перешёптывания, и чтобы и дальше не провоцировать его, быстро ретируются, а Ён Мин опускается на стул и ощущает, как горят его щёки.***
Ён Мин вздрагивает от ощущений, словно кто-то вонзает зубы ему в шею, и так резко делает вдох, будто до этого находился под водой и только-только всплыл на поверхность, хотя примерно так он себя и ощущает, поддавшись слабости и слишком сильно погрузившись в мучительные воспоминания о Ли Ёне. Вспоминать о нём — всё равно что добровольно принимать наркотики, зная о всех побочных эффектах и их опасностях: эйфория и боль, идущие рука об руку и убивающие своего клиента медленно, но верно. — Айщ! — шипит Ён Мин, когда шею вновь пронзает боль, и отстраняется, пытаясь избежать её источника, коим оказывается Сын Так, злобно клацающий зубами во сне так, словно всерьёз пытается кому-то перегрызть горло. — Чон Му Ён… — рычит парень и вновь звучно щёлкает челюстью в опасной близости от шеи Ён Мина, из-за чего тот чуть отстраняется, но из объятий Сын Така всё же не выпускает. — Чон Му Ён? — озадаченно повторяет профессор и хмурится. Мозг соображает откровенно плохо, но доктор Ча пытается выстроить логическую цепочку и заодно припоминает, что Сын Так сегодня во время истерики кричал, что ему нужно увидеть Чон Му Ёна. — Лучший друг Ёна? — бормочет Ён Мин, припоминая темноволосого парня, который хоть и был приписан к команде шефа Бана, но это не мешало ему вечно таскаться с Ли Ёном по больнице практически под ручку. — Неужели Сын Так говорил именно про него? — задаётся вопросом профессор и тянется рукой к голове, чтобы чуть помассировать виски, которые слегка побаливают, но Ён Мин не отступает и напрягает извилины в черепной коробке, припоминая, что иностранцы, к которым рванул Сын Так в фойе гостиницы, были не абы какими-то, а девушкой, с которой ординатор пытался завязать разговор днём, и смуглым парнем, закрывшим собой Ли Ёна во время выступления профессора, просто тогда в вестибюле Ён Мин был слишком рассеян, а потом напуган из-за подчинённого, что толком не обратил на парочку внимания. Совершенно очевидно, что это кто-то из них сказал Сын Таку имя Чон Му Ёна, которое вызвало столь бурную реакцию. От следующей мысли Ён Мин резко подскакивает на кровати, на что ординатор отзывается слабым скулежом, и это немного отрезвляет профессора, который опускает взгляд вниз и словно впервые видит, что у него на руках спит Сын Так. — Они приехали вместе с Ли Ёном и знают Чон Му Ёна, а тот исчез из больницы в то же время, что и Ён, значит… они вместе! — проговаривает вслух доктор Ча. — Они вместе уехали за границу… Внутри сразу же вспыхивает дикая злоба от мысли, что Ли Ён не просто уехал, бросив Ён Мина, а улетел вместе со своим лучшим другом, всегда липнувшим к нему не хуже банного листа, из-за чего особо смелые среди медперсонала шептали, что они больше, чем друзья, вызывая у профессора приступы бешеной ревности, но Ён всегда лишь смеялся и говорил, что это не более чем слухи, и они просто как братья друг другу. — Неужели ты соврал мне? Неужели ты никогда не любил меня, и всегда был только он? — шепчет Ён Мин и чувствует подступающие к горлу горькие слёзы, которые быстро смаргивает, не желая проливать их из-за Ли Ёна, выпившего из него уже достаточно сил и чувств. Сын Так шевелится и крепче обнимает профессора за талию, выдёргивая обратно в реальность, и Ён Мин переводит взгляд на парня и чуть хмурится. — Откуда Сын Так его знает? И что такого тот сделал ему, что от одного его имени у него начинается истерика? — задаётся новыми вопросами доктор Ча, на которые ему может дать ответ только сам ординатор, но будить его, чтобы спросить, настоящее кощунство, и Ён Мин крепче перехватывает парня, чтобы лечь обратно в постель, но стоит его спине только коснуться мягкой поверхности, как профессор вновь подпрыгивает на манер мячика. — Он здесь! — вопит Ён Мин и поспешно зажимает себе рот, когда Сын Так недовольно хнычет во сне. Сердце делает кульбит и начинает бешено стучать, грозя наградить профессора аритмией за постоянно скачущую амплитуду. — Как же я раньше не догадался? — шипит на себя доктор Ча. — Раз они здесь, то и он тоже! Его не поселили куда-то ещё, я был прав! Когда он караулил вечером Ли Ёна на пороге гостиницы, то не был до конца уверен, что того разместили здесь, о чём справедливо заметил Сын Так, но теперь было совершенно очевидно, что его бывший подчинённый находится где-то поблизости, вполне возможно, что даже на одном этаже или в соседнем номере. Желание прямо сейчас сорваться и спуститься в фойе, чтобы узнать у администраторов номер, где остановился Ли Ён, настолько сильное, что Ён Мин аж спускает одну ногу с кровати, но в этот момент Сын Так вновь шевелится, недовольный, что профессор никак не может успокоиться, и с силой стискивает его талию, будто пытаясь удержать его от необдуманных поступков, и доктор Ча словно трезвеет, понимая, как глупо сейчас будет выглядеть со стороны, требуя сообщить ему номер, а затем заявившись посреди ночи в комнату Ли Ёна. — Он меня на смех поднимет, — хмыкает Ён Мин и вновь ложится, пытаясь хотя бы немного поспать. — Завтра по-любому увидимся на конференции, — успокаивает себя профессор, закрывая глаза.***
Утреннее пробуждение становится непосильной задачей для Ён Мина, который толком не спал, постоянно балансируя на грани между сном и воспоминаниями, развороченными и норовящими пробраться к нему под кожу, чтобы помучить ещё больше. За ночь Сын Так перемещается на грудь профессора и удобно устраивается на ней, а когда Ён Мин просыпается и замечает это, то ему кажется, что это самая правильная вещь за последнее время в его жизни. Парень не выглядит хотя бы чуточку отдохнувшим, и доктор Ча задумывается о том, чтобы оставить его и дальше спать, но понимает, что Сын Так сочтёт это ударом по собственной гордости, поэтому, подняв руку, аккуратно тормошит его и слышит недовольное ворчание. — Просыпайся, Сын Так, нам пора собираться на конференцию, — тихо говорит Ён Мин, а ординатор жалобно хнычет и делает движения, похожие на попытки спрятаться с головой под одеялом, но когда у него не получается, то он приподнимается и нехотя разлепляет глаза. Сонный встрёпанный Сын Так выглядит невероятно мило и уютно до такой степени, что Ён Мин ловит себя на мысли, что ему хочется обнять его и вновь заставить опуститься на собственную грудь и так провести весь день. — Профессор? — неуверенно зовёт Сын Так, явно с трудом припоминая, как оказался в номере наставника. — Как спалось? Ты хорошо себя чувствуешь? — спрашивает Ён Мин с улыбкой, и когда ординатор вскидывает на него сонные глаза, в которых постепенно материализуется узнавание и осознание ситуации, что выливается в румянце, растекающимся по щекам парня, то Ён Мин совершенно внезапно ощущает желание поцеловать его, как обычно принято у пар, и сейчас это ощущается так правильно и нужно после ночи, проведённой в столь тесном контакте, когда они едва могли понять, где заканчивалось чьё тело. Профессор делает едва уловимое движение вперёд, обхватывая ладонью лицо ординатора и склоняясь над ним, но в этот момент глаза Сын Така испуганно распахиваются, и он резко скатывается с кровати, падая на пол. — Сын Так, ты в порядке? — испуганно зовёт Ён Мин, подрываясь, но ординатор проворно вскакивает на ноги и пятится к двери. — Да, всё хорошо, профессор, я пойду к себе, спасибо за всё, встретимся за завтраком, — скороговоркой бормочет Сын Так и вылетает за дверь раньше, чем Ён Мин успевает остановить его. — Чёрт… — тихо ругается себе под нос профессор и прикрывает глаза, чуть сжимая переносицу, понимая, что день предстоит напряжённый: Сын Так будет шарахаться от него, испытывая неловкость за произошедшее вчера, а ещё Ён Мину предстоит новая встреча с Ли Ёном, которая, как он надеется, поможет расставить все точки в их недосказанностях. С силой потерев лицо ладонями, профессор направляется в душевую, где относительно быстро приводит себя в порядок, а затем облачается в новый коричневый костюм, который он купил незадолго до отъезда в Пусан специально для конференции, чтобы впечатлить коллег не только своими знаниями, но и внешним видом. Убедившись, что он взял всё необходимое, мужчина выходит в коридор, где совершенно неожиданно сталкивается с Сын Таком, одетым в серый костюм и нетерпеливо смотрящего на что угодно, но только не в лицо профессора. Ён Мин не может сдержать удивлённый смешок, потому что был уверен, что это ему придётся стоять и ждать ординатора, который с утра тот ещё копуша, поэтому опередивший его парень оказывается настоящим сюрпризом. — Пора завтракать, профессор, и ехать на конференцию, — будничным тоном говорит Сын Так и первым поворачивается спиной, устремляясь по коридору к лифтам, чтобы спуститься в зал, где их снова ждёт шведский стол. Ён Мин идёт следом и наблюдает за тем, как ординатор называет их номера девушке на входе, а затем берёт тарелку и начинает выбирать еду, накладывая в этот раз вполне приемлемую, по меркам профессора, порцию. — Приятного аппетита, доктор Ча, — вежливо и формально желает Сын Так, едва они садятся за стол, но почему-то не торопится брать палочки. — И тебе, Сын Так, — желает Ён Мин в ответ и первым приступает к трапезе, замечая, что Сын Так присоединяется сразу же после этого. «Он что, только что всерьёз выжидал, пока я первый начну есть, потому что я старше?» — удивляется профессор столь необычному поведению подчинённого, который в больнице никогда подобным не занимался и довольно частенько обращался неформально к своему наставнику, что уж говорить про этикет за столом, когда они вместе ели. Ён Мин продолжает наблюдать за Сын Таком и замечает, что парень продолжает избегать смотреть ему в лицо — совершенно дико и непривычно, потому что ординатор обычно всегда вступает в открытое противостояние со своим наставником и старается первым не отводить взгляд в сторону. «Вчера я видел его слабым, а сегодня с утра напугал своей попыткой поцелуя. Он сбит с толку и напуган, возможно, зол на себя за то, что позволил мне увидеть себя таким. Нужно успокоить его», — решает Ён Мин, откладывая палочки в сторону, но едва он отрывает рот, как Сын Так перебивает его. — Что сегодня будет на конференции? Только круглые столы и выступления ординаторов? Выходит, мы закончим раньше, чем вчера? — выстреливает очередью из вопросов Сын Так с безмятежной улыбкой на лице. — Отлично, как раз можно будет погулять немного по Пусану, а то я так давно тут не был. Ён Мин поджимает губы, видя эту уловку насквозь, и пару секунд колеблется, думая, стоит ли поддаться ей или же завершить задуманное, но в итоге вздыхает и достаёт мобильный, чтобы освежить в голове список мероприятий, составленных организаторами на второй день. — В девять тридцать состоится мастер-класс от профессора Бругада из Наваррского университета, — читает Ён Мин, чуть приподняв брови, потому что как-то позабыл об этом моменте. — Наваррский университет? — переспрашивает Сын Так, продолжая имитировать бурный интерес. — Никогда не слышал. Это где? — Испания, город Памплона, — отвечает Ён Мин. — Будет интересно послушать, — хмыкает Сын Так, ковыряясь палочками в салате. — Что там дальше? — В одиннадцать часов состоится мастер-класс от профессора Орлова из первого Московского государственного медицинского университета имени И.М. Сеченова Минздрава России, — зачитывает длинное название университета Ён Мин и усмехается. — Что вас рассмешило? — любопытствует Сын Так, услышав и заметив усмешку на губах профессора. — Уже не первый раз встречаюсь с выходцами из университетов России, и у их вузов всегда такие длинные названия, — поясняет Ён Мин и продолжает смотреть программу. — А дальше круглые столы и выступления студентов с двумя перерывами на обед и кофе, — завершает профессор и откладывает мобильный в сторону. — Закончим мы по времени как и вчера, — подводит он итог, и Сын Так страдальчески запрокидывает голову и показано стонет. — А я-то уж понадеялся, — вздыхает парень и тыкает палочками в еду на тарелке. Его последняя фраза растворяется в воздухе, и их стол окутывает неуютное молчание, которое заставляет ординатора нервничать, что выливается в его попытку есть быстрее, лишь бы как можно скорее встать и уехать в университет, где будет проходить заседание. — Сын Так, насчёт того, что случилось вчера… — предпринимает попытку затронуть болезненную тему Ён Мин, не желая бросать Сын Така вот в таком состоянии прежде, чем сам бросится в погоню за призраком прошлого. — Простите за вчерашнее, профессор, — выпаливает ординатор. — Мне не следовало так себя вести, и я не имел никакого права… — Сын Так чуть заминается, но продолжает, — плакать на вас. Уверяю вас, что больше такого не повторится. Впредь, я буду лучше держать себя в руках. — Сын Так, ты можешь плакать на мне, когда захочешь, — говорит Ён Мин, и впервые за это утро парень поднимает голову и в открытую встречается с профессором взглядом, глядя на него широко распахнутыми глазами и с таким неподдельным удивлением. — Что? — переспрашивает парень, очевидно, решив, что ослышался. Ён Мин понимает, что, кажется, сказал лишнее, рискуя вновь напугать ординатора, поэтому поправляет рукава пиджака и тем самым выигрывает время на обдумывание ответа. — У нас у всех бывают тяжёлые дни, так что нет ничего зазорного в том, чтобы поделиться с кем-то своими переживаниями или расплакаться, когда сваливается много всего. — Ён Мину не нравится, как он звучит со стороны: слишком равнодушно и обобщённо, поэтому он делает попытку исправиться. — Ты всегда можешь поделиться со мной тем, что тебя мучает, а я помогу тебе и поддержу. «Потому что ты много значишь для меня», — практически срывается с языка Ён Мина, но он вовремя прикусывает его и заменяет на чуть более нейтральное: — Только не прячься от меня, хорошо? Робкая улыбка касается губ Сын Така, и в этот раз она настоящая и греет душу Ён Мина, когда парень слегка кивает, а его щёк снова касается лёгкий восхитительный румянец. Профессор открывает рот, чтобы задать вопрос про Чон Му Ёна, но передумывает и растягивает губы в аналогичной улыбке, понимая, что если он сейчас спросит, то разрушит хрупкое равновесие, установившееся между ними. — Давай быстрее завтракать, а то опоздаем, — говорит Ён Мин, и Сын Так с энтузиазмом набрасывается на еду, а профессор обводит зал взглядом, но не видит ни Ли Ёна, ни его ординаторов и тоже сосредотачивается на завтраке. Они вновь прибывают на конференцию в числе последних и занимают свободные места, и Ён Мин сразу же начинает обшаривать глазами помещение, выискивая нужную ему рыжую макушку, придирчиво осматривая каждого участника и слушателя конференции. Вскоре он замечает впереди широкоплечего смуглого парня, вопиюще качающегося на стуле, словно он у себя дома, а не на ответственном мероприятии, а рядом с ним его напарницу, склонившуюся над бумагами, очевидно, готовящуюся к выступлению, но Ли Ёна нигде не видно. Ён Мин ёрзает на стуле и замечает, что Сын Так тоже пристально вглядывается в собравшихся, кого-то выискивая, когда внезапно все разражаются аплодисментами, приветствуя организаторов конференции, которые выходят к публике и кланяются, а один из них направляется к трибуне, чтобы произнести приветственное слово. «Он не пришёл!» — понимает Ён Мин, в очередной раз осматривая всех присутствующих, но не видит нужной ему рыжей макушки. — «Понял, что я буду ждать его, и не пришёл…» В груди вспыхивают обида и боль, что его вот так по-детски игнорируют и играют с ним в прятки, а следом внутри разрастается злость на Ли Ёна, посмевшего поступить так. Ён Мин поправляет галстук, словно ему становится трудно дышать, и прикрывает глаза, пытаясь справиться с волной эмоций, а когда те постепенно успокаиваются, то в голове созревает чёткий план действий. «Ну уж нет… Больше ты от меня не сбежишь и не спрячешься. Я узнаю не только твой номер в гостинице, но и страну, в которую ты сбежал от меня», — думает профессор, доставая листок бумаги и ручку, чтобы записать имена ординаторов, приехавших с Ли Ёном, и университет, в котором они учатся. «Я найду тебя и узнаю правду, даже если она причинит мне боль, как это делают воспоминания о тебе».I'm a cage, I'm a prison for what no one sees Ashamed like I'm sleeping with the enemy And no one believes me, but I'm six feet deep With a monster made of memories It's alive, like a parasite inside of me And it feeds of the trauma of what used to be But there's no shred of evidence 'cause I don't bleed From this monster made of memories