Когда слива снова зацветёт

Ван Ибо проснулся вовсе не от того, что уже пора было вставать, и даже не из-за духоты или плохого самочувствия. Его разбудил заполняющий всё пространство вокруг запах лежащего рядом омеги. Сяо Чжань всегда пах для него приятно. Ещё с самой их первой встречи, когда с появлением прекрасного правителя соседнего государства всю комнату, подобного прохладному бризу, овеяло свежестью. Обычно его запах был тонким и едва уловимым, словно лёгкий аромат лотоса и только что собранных трав. Он обволакивал и манил, но скорее вызывая приятное томление, чем огненную страсть. Сейчас же, после их любовных утех он словно распустился новым букетом, пронизывая лёгкие и ударяя в голову насыщенным пряным оттенком миндаля и аниса. Альфа не просто не мог спать, он не мог дышать, существовать, жить. Каждая частица его тела жаждала близости с омегой. Он боялся повернуться и посмотреть на его восхитительный спящий лик, но и удержаться от соблазна, когда лежишь в одной постели с самым великолепным творением природы, тоже было сложно. Внутренне ликуя, что свечи не успели перегореть, Ван Ибо безумно медленно повернулся в сторону супруга. Картина, открывшаяся перед его глазами, одновременно завораживала, заставляя замереть в страхе сделать хоть одно движение, которое могло бы спугнуть, развеять этот божественный сон, манящую иллюзию. И одновременно кровь в его жилах начинала бежать быстрее, и давал о себе знать давно затвердевший член. Если бы он не боялся разбудить Сяо Чжаня, он бы точно взвыл от этого вибрирующего под кожей желания. Лучше бы он никогда не знал, каковы на вкус эти чарующие пухлые губы, как пахнет эта изящная шея, сколько наслаждения доставляет трогать упругие ягодицы и сливаться в единое целое в самых потаённых местах. Может быть тогда он страдал бы самую толику меньше, наблюдая, как подрагивают эти длинные ресницы, как падают на изящный лик пряди чёрных волос, как трепетно выглядывает из-под одеяла и спальных одеяний трогательная лодыжка. Больше не в состоянии этого выносить Ван Ибо потянулся и лёгким, словно пёрышко, движением руки убрал волосы с лица омеги. Он замер, затаив дыхание, и позволил своей руке задержаться там на долю секунды. Вернув руку в исходное положение на свою подушку, он уже не мог продолжать игнорировать, как отчаянно просит внимания его половой орган. Пытаясь успокоиться всеми мысленными и не мысленными способами, он перевернулся на живот, упёршись лицом в подушку, но от ощущения трения влажного члена о кровать через ткань становилось только хуже. Смирившись, что эта задача невыполнима, он чуть-чуть сдвинулся и осторожно коснулся себя, не снимая намокшую одежду. Даже собственное касание оказалось таким невыносимо приятным, что хотелось как можно быстрее обхватить себя рукой и позволить излиться, но ему было так стыдно от того, чем он сейчас занят, что он просто не мог раздвинуть ханьфу, взять себя и двигаться в необходимом темпе. Нет, к сожалению, остатки здравого смысла всё ещё твердили ему, что он не должен делать этого лёжа в одной постели с правителем Сяо. Не дай бог тот проснётся и увидит перед собой ласкающего себя альфу. Как он ему тогда это объяснит? Скажет, что у него гон? Он ведь поймёт? Вот только от мысли, что Сяо Чжань может увидеть, чем он тут занят, вместе с естественным страхом его окатывало новой волной необузданного возбуждения. Будучи уже совсем не в силах бороться со своими противоречивыми чувствами, он всё-таки распахнул одежды и коснулся рукой своего влажного члена. Жидкости было так много, что он без промедлений скользил от головки до основания и обратно, чувствуя, как его разрывает от желания. Благоухающий запах омеги теперь безжалостно бил в голову, но он всё ещё пытался быть осторожным. Старался двигаться медленно, не начать неистово вбиваться в свою руку, потому что тогда у него уже точно не останется шанса остаться незамеченным. Стоило ему почувствовать капельку облегчения от возможности трогать себя напрямую, как теперь он опять страдал от того, что не мог ускориться и довести себя до желанной развязки. Ван Ибо снова осторожно повернулся в сторону Сяо Чжаня. Сначала он чувствовал смущение, ловя взглядом губы омеги и одновременно охватывая рукой головку своего члена. Но чуть осмелев, он уже пожирал глазами все открытые участки тела мужа, удерживая себя изо всех сил от желания рисовать в своей голове всё произошедшее между ними несколько часов назад. Несмотря на взявшее над ним вверх вожделение, он даже в мыслях не мог себе позволить сделать со своим мужем что-то без его на то разрешения. Просто так умиротворённо доверительно сопящего рядом омеги неземной красоты ему было достаточно, чтобы совершенно сходить с ума, забываясь в своих ощущениях. Всё, чего он сейчас желал, чтобы ему позволили припасть губами к тонкой щиколотке. Касаться этой нежной оголённой кожи на лодыжке… Ещё через несколько приглушённых вздохов и резких толчков альфа излился себе в руку, стараясь поймать всё семя и быстро обтереться одеждой. Только приняв более-менее приличный вид, он позволил себе утонуть в этом сладостном наслаждении, продолжая упиваться пряным запахом человека рядом.