Когда слива снова зацветёт

Ибо сидел во дворе под лучами весеннего солнца и глуповато улыбался. Все его мысли в один миг смешались в один спутанный клубок и враз покинули его голову, оставив после себя лишь пустоту и некое блаженное ощущение. Он не знал, сколько времени просидел вот так, то улыбаясь, то хихикая, пока совсем рядом не оказался командующий Чо. - Случилось что-то хорошее? – спросил Чо Сынён растерянного Ибо, присаживаясь рядом. Ван Ибо приоткрыл рот не то от неожиданности, не то в готовности что-то ответить, но не произнёс ни слова, а лишь задумчиво потёр пальцы зависшей в воздухе руки. Он смотрел в открытое солнечное лицо сидящего рядом парня, и не мог решить, стоит ли ему произносить вслух свои мысли. Перед глазами промелькнули картинки из детства, когда тот c точно таким же видом заглядывал ему в лицо, спрашивая, что он прячет за спиной. Это был всего лишь новенький отполированный меч тончайшей работы кузнеца, который он взял буквально на минуточку посмотреть из семейного хранилища. Тогда он не смог удержаться, и похвастался другу своим открытием. Сейчас же речь шла о гораздо более драгоценном и сокровенном, чем какая-то там тысячелетняя реликвия рода Ван. Но ведь Чо Сынён из прошлого разделил его восторг и сохранил секрет. И Ван Ибо физически чувствовал, как из него рвётся желание поделиться ещё одной тайной. - Я думаю… - начал он осторожно, - мне кажется… - Чо Сынён его не торопил, просто вопросительно приподнял брови, не переставая улыбаться. – Я думаю, что мой супруг… носит ребёнка, - закончил свою мысль Ван Ибо тихим голосом, несколько раз оглянувшись по сторонам. - О Небеса! – вскрикнул командующий Чо, и тотчас закрыл сам себе рот двумя руками. Глаза его сияли искренним счастьем, и Ибо не выдержал, и начал глуповато хихикать. – Это прекрасно! – отреагировал тот, приходя в себя. – О… - пусть у него не хватало слов, но Ибо отчётливо чувствовал, что он разделяет с ним восторг. Не в силах больше сидеть на одном месте, Ван Ибо вскочил и начал наматывать хаотичные короткие круги, то и дело останавливаясь и сгибаясь пополам от смеха. Сынён тоже встал и, подбежав к нему, схватил за плечи. Они переглянулись, дурацки таращась друг на друга и запрыгали от радости, прямо как в детстве, когда им удавалось уговорить наставительницу Чо отпустить их купаться ночью. Неведомая ранее эйфория переполняла душу правителя Вана, заставляя вести себя как ребёнок, которому досталось любимое лакомство. - Сяо Чжань рад? – совершенно непринуждённо спросил Чо Сынён, и Ван Ибо почувствовал, как его сердце упало куда-то вниз, от такого простого вопроса. Улыбка тотчас сошла с лица, а на её место пришла паника. Он уставился на непонимающего друга испуганными глазами. - Предполагаю… он ещё не понял. - Оу, - протянул Сынён и понимающе кивнул. Ван Ибо схватился за голову, взлохмачивая безукоризненно уложенные волосы. - Он меня убьёт… - проговорил он тихо. Как он мог забыть о том, что его супруг всё это время пьёт противозачаточное снадобье и на подобные перемены очевидно не рассчитывает? Его сердце забилось ещё быстрее, хотя, казалось бы, куда уж, а от осознания, что им совсем скоро придётся это обсудить, и вовсе поплохело. Он даже замотал головой в отрицании, пока друг не сжал сильнее его плечи и не проговорил уверенно, вглядываясь ему в глаза: - Он будет счастлив, - но спустя небольшую паузу добавил, - ну, может не сразу… И они оба снова рассмеялись. Ван Ибо чувствовал себя одновременно дураком и безумцем, но не мог контролировать этот безграничный калейдоскоп чувств, выворачивающий наизнанку его душу и выливающийся в откровения перед старым другом. Он был счастлив, ему было страшно, но он всё равно был счастлив. Это было бы практически невыносимо, если бы не трясущий его за плечи человек, смеющийся вместе с ним в этот момент над непредсказуемостью бытия.