Записки о чувствах

Неизвестно, какая по счету сигарета тлела в тонких мужских пальцах, осыпаясь бледными пепельными крошками, медленно летящими вниз. Прозрачный дым тонкой струйкой поднимался вверх и исчезал в темноте, оставляя после себя запах горького табака - та же горечь наполняла до краев мысли стоявшего на балконе Риндо, опирающегося спиной на фигурную балюстраду. Уставший взгляд устремился в мрачное ночное небо, где яркие россыпи звезд вспыхивали одна за другой, постепенно тускнея. Он перегнулся через ограждение, прикрыв глаза, позволяя свежему и прохладному ветру гладить его волосы. Из распахнутых панорамных створок балкона вырывались на свободу тяжелые жаккардовые шторы, испещренные множеством разноцветных узоров. Квартира находится на самом высоком этаже, выше - бескрайняя тьма, а с самых низов сюда едва долетает беспрерывный гомон улиц и шум нескончаемых автомобильных пробок, вперемешку с чьими-то криками и прочими раздражающими звуками, въедающимися в уши. Хайтани встречает первые лучи встающего солнца и провожает последние, слышит каждую каплю дождя, барабанившего по крыше, наблюдает промелькивающие вдали ослепительные языки молний, иногда удивляется закрывающим обзор на город низко плывущим облакам - один. Одиночество ощущалось тягучей патокой, разливающейся по душе. Риндо развернулся и повис на перилах балкона, свесив руки в пустоту. Он шумно вздохнул, гуляя взглядом по пестрящим фонарями аллеям и тротуарам. Гулом моторов рычала оживленная магистраль, люди, крошечные точки, непрерывно сменяющие друг друга, куда-то торопились или мерно прогуливались, держась за руки с друзьями, близкими, возлюбленными. В памяти всплыли смазанные фрагменты вчерашнего похода в казино с Раном и другими членами группировки. Снова попытки забыться, снова гудящая голова и касающиеся тела холодные женские руки, вызывающие отвращение и ярость. Хайтани болезненно поморщился, отгоняя наваждение. Отсутствие уверенности в событиях грядущего дня и своем положении уже долгое время беспокоит и тревожит, а тот и не спешил что-либо предпринимать - лишь следовал за братом, плывя по течению жизни. Может, завтра они будут уже в совсем иной организации, окажутся в тюрьме или другой стране, окруженные новыми людьми, а может и деревянными стенками гроба, обреченного гнить под землей, и никакое "завтра" так и не наступит. Однако день чередует день, а все так и остаётся на своих местах. Риндо просыпался в тех же апартаментах и в том же городе - один. Ран зависел от беззакония и понуждения, Санзу - от наркотиков и веществ, Коко - от контроля и денег, а Риндо... как же нелепо это звучит по сравнению с увлечениями остальных членов организации: «Риндо Хайтани не может отпустить почти незнакомую девушку спустя два года с их последней встречи» - смех, да и только. Он пытается стать нормальным, соответствуя Бонтену и помогая экспансии, но не способен заставить себя принимать излюбленные другими препараты - она была против подобного. Когда он заглушает отчаяние алкоголем, всегда испытывает вину - ей ведь не нравились такие напитки. Когда он избивает кого-то до кровавых подтеков на руках, сбивает себе костяшки и ломает судьбы, ему стыдно - она не любила насилие, но не корила Риндо за это. Парень долгое время утопал в визионерстве, случайно замечая знакомый силуэт в толпе, все рвался куда-либо пригласить, но ему недоставало решимости и наглости в делах романтики - не то, что брату... Из-за хромающей храбрости Хайтани то и дело грубо отстранялся и избегал общества девушки, ощущая себя эгоистом, законченным негодяем, полным мерзавцем. Его необузданная чувственность и жажда новых ощущений порождали безответные вспышки ревности и агрессии, причины которых были до конца не ясны даже ему самому. Риндо алчный - хотел ее взглядов только на себе, пользовался любой возможностью произвести впечатление, боялся, и потому нередко выходил из себя, постоянно срывался и творил черт знает что, оставаясь за дверьми своей квартиры обиженным и растерянным. У него не было никакого умения терпеть и ждать - парень не мог купить этот дар, и оттого люди, попадавшиеся на пути, пугались его, сторонились и уходили прочь, шепчась за спиной: "испортит девчонку". Риндо не хотел ее портить - ему нужно было лишь то, что на мгновение возникало в помутневшем сознании - невесомое касание пальцами гибкого тела и отражение своей легкой победы в ее глазах. Он был уверен - та просто строит из себя недоступную, такую скрытую и загадочную, все это - плохая игра, он непременно разгадает ее роль и найдет подход, заставит умолять о большем, а затем слезно кричать: "прошу, останься со мной!", на что ответит лишь неопределенной улыбкой. Только в этот раз он проиграл. Один ее случайный взгляд разжигал в сердце мужчины свирепое пламя. Они оба попросту чересчур гордые. Он сможет, он сломает, он уже так делал... и снова проигрывает, снова сидит в баре с братом, жалуясь ему на такое жестокое и холодное отношение, клянется - она ему не нужна и завтра же и мысли о ней в голове не будет. Ран усмехается, доливая ему виски, и Хайтани-младший пьет - один. Сегодня. На следующий день. Может быть, послезавтра, на утро снова приходя в себя с жуткой головной болью и твердым пониманием - опять будет побежден. «Забудь ты про это, Риндо. Ведёшь себя как подросток. Она того не стоит…» «Очнись, чувак. Вокруг тебя столько бабла и власти, а ты увлекся обычной бабой - идиотизм… их полно вокруг…» «Развейся. У нас же есть таблетки, которые помогут тебе подлечить душу…» Несомненно, Риндо встретил ещё множество женщин после разлуки. Они исчезали из его жизни спустя ночь, вновь оставляя одну сторону кровати озябшей. Хайтани завис в одном и том же состоянии, пытаясь найти утешение в своих воспоминаниях, каждый день протирая их от пыли, ставя обратно на самую видную полку. Ему страшно делать шаг вперёд, вдруг там пропасть? Он уже упал в одну. Бытие все больше походило на пластилин, который Риндо мнёт изо дня в день, пытаясь слепить что-нибудь дельное для будущих свершений, но добавляя новые цвета, желая разбавить черноту своего настоящего, у него получается неказистый результат, и последствия этого результата преследуют Хайтани тут и там. Треск зажигалки вдохнул жизнь в очередную сигарету, крошечные искорки закружились перед лицом, трепещущими бликами отражаясь в замученных глазах. Экран телефона показывал одиннадцать вечера. Открытая страничка контакта в телефонной книжке, заставляющая сердце биться сильнее и чаще, руки - дрожать, а кожу - гореть. Он ведь даже не сам взял ее номер, а подло вычислил, выспрашивая информаторов о мельчайших подробностях, которые, как он знал, интересовали только его самого. Почему? Потому что это дешевый способ почувствовать себя хозяином жизни. Слабаки стесняются пользоваться подобными методами, а Риндо всегда так делает... может, он и есть слабак? Это ведь не первый случай, когда он, думая о ней, пускал в ход такие уловки, чтобы помучить себя. «НЕ ЗВОНИТЬ» Как больно. Как душно стало вокруг, как поджимаются в неуверенности губы и потеют ладони, словно снова двадцать, словно все повторяется. Номер давно заблокирован - до этого момента. Он не смог заставить себя его удалить. Риндо садится на пол лоджии, долгое время всматриваясь в комбинацию цифр. Ему нужно. Нужно позвонить ей, убедиться, что все нормально. Нужно, чтобы кто-то был рядом, хоть кто-то, кто скажет, что все хорошо, что он сделал все, что мог, что бояться больше не надо. Какой же он эгоцентрист… не скрыть ведь, что нужно это только ему. Хаос переполняет сознание, заглушая все - доводы разума, голос совести, недовольство собой. Судорожный порыв - и он набирает номер. Гудок. Три гудка. Четвертый - ответ. Сердце бьет по ребрам, тяжело дышать. — Да? Мир плывет перед глазами, заволакивается липким туманом, пока не остается только ее голос, генезис всех страданий, ее интонация и сожаление о том, что она сейчас не здесь, а Хайтани - один. Он не может вымолвить и слова, лишь шёпотом повторяя ее имя. — Т/И… – произносит он, его голос дрожит и срывается, слова представляются слишком абстрактными. Парень почти плачет. — Т/И… Это Риндо. Ты помнишь? Я... я больше так не могу. Мне очень нужно тебя увидеть. Я пришлю машину, да хоть самолёт, просто скажи, куда. Хоть сам приеду…- ситуация все больше походила на абсурд. На другом конце слышится тихий вздох и следующая за ним усмешка. Что это? Неужели он услышал в телефонной трубке искренний, бесхитростный смех? Или то всего-навсего отголосок его эмоций? — Ты знаешь, какие машины мне нравятся. - ее голос звенит от аморфной улыбки, рисующейся перед глазами. Хайтани ощущает, как где-то в глубине его души зарождается и набирает силу едва сдерживаемый поток сумасшедшей эйфории. — Буду ждать, но недолго. И правда. Через секунду девушка вешает трубку. Еще через час он встречает т/И у себя на пороге. Такую, какой он запомнил ее в последний раз. Женское лицо по-прежнему таинственное и манящее, с щекочущими коварными глазами, вся элегантная, чуть надменная красота, все сверхъестественное изящество сочетаются в этих чертах и превращают девушку в одно большое волшебное откровение. Ох, она - его верная смерть. Парень с трудом может сдержать волну темных страстей, захлестнувших его душу.. т/И как магнит тянет его к себе, и Риндо повинуется, не сопротивляясь. Девушка проскользнула внутрь, осматривая обстановку квартиры. Она двигается плавно и легко, словно хорошо знает дом, в который пришла. Такая непоколебимая, такая... такая... Хайтани колеблется, не зная, что именно хочется сказать. Мысли наполняются злобой и завистью. Почему она такая расслабленная, а он столько страдал? Чего, спрашивается, тратил силы? Она заявилась сюда издеваться, смеяться над его унижениями перед ней? А он, значит, все терпит? Риндо застывает в дверях, стиснув кулаки и зубы. Его выдержка не бесконечна. Он никому не позволит так обходиться с собой, не позволит втоптать в грязь. Грубая хватка на тонких запястьях кажется стальной. Риндо силой повалил девушку на кровать, нависая сверху, одним своим бешеным взглядом вжимая ее в матрас. Он не смотрит на нее, лишь крепко держит за руки, словно молясь, чтобы она поняла - все ее мнимые достоинства - иллюзия, самообман, и их не существует, таких, совсем не значимых, ненавистных, вредных... Может, он вообще просто так убивался по ней? Из-за желания переспать, из-за желания завладеть, присвоить, раздавить... всегда же так было! Жгучая обида давит на грудь. Он получает то, что хочет, с кем угодно и когда угодно. Он получает то, что хочет, и не имеет значения, какими методами. Риндо не двигается, все возвышаясь над ней, чуть сгорбившись. Всплеск ярости отступил, утих, и только в сердце осталась тупая боль. Жажда? Да, тоже. Но больше всего - тоска. Все из-за нее, вечно из-за нее. Но она здесь ни при чем, он все это выдумал сам, нарочно, пытаясь выглядеть сильным, непобедимым, властным - каким надо непременно быть, чтобы очаровать ее. Так он предполагал. Хайтани бьет дрожь. Горячие слезы капают на женские ключицы, слышатся сдавленные всхлипы, хватка на запястьях слабеет. Он откровенно рыдает, чувствуя осторожную женскую руку у себя на макушке, что-то неразборчиво бормочет. Кажется, просил прощения, или, наоборот, оправдывался - не разберешь. — Я тоже скучала, - шепчет она в ответ на его бормотание. — Даже зная, что ты - та еще дрянь! - т/И рассмеялась, потом, видимо, решила, что этого хватит для примирения, довольно крепко обняла его, теснее прижимаясь всем телом. — Мне Ран кое-что рассказал про тебя... - лукаво продолжала она, тихо вздохнув — И даже несмотря на то, что ты - безнадежный дурачок, я готова тебя простить. Немного. — Я прибью его... - с досадой отвечает Риндо, падая на бок и обхватывая т/И руками, зарываясь лицом в мягкий шелк волос, смешивая всю свою горечь с ее сладостью. — Я сам должен был тебе все рассказать, давно еще... Вот и виноват... Прости. Так мне тебя не хватало. Еще долго он лежит, уткнувшись в нее, слушая размеренное дыхание и едва касаясь подушечками пальцев спины. Истерика Риндо заканчивается, сменяясь сонливостью. — Только не уходи. Останься, - просит он в полудреме. — Мне иногда так одиноко... - вдруг добавляет он совсем по-детски. Как иронично... в итоге это он, один из руководителей страшной преступной организации, слезно умоляет девушку задержаться. — Ерунда, я не уйду, - нежно говорит т/И, задевая губами его щеку. — Тут тепло, уютно, даже кондиционер работает, почему бы и не остаться? - усмехается девушка, устраиваясь поудобнее. — Все в порядке, давай спи, мужчина - стерва. Хайтани встречает первые лучи встающего солнца и провожает последние, слышит каждую каплю дождя, барабанившего по крыше, наблюдает промелькивающие вдали ослепительные языки молний, иногда удивляется закрывающим обзор на город низко плывущим облакам - больше не один.