Утро нового дня

Странник взялся уже за ручку двери, как услышал слова молитвы и похолодел: – О Владыка Саурон, милостивый, милосердный… – Так значит, это правда, - Арагорн застыл у двери, опустив голову. - Но почему? Разве Саурон недостаточно зла принёс народам Средиземья? – Наши предки всегда были верны ему… В битве у Чёрных Врат, где был захвачен в плен западный пёс Элессар, истерлинги и харадрим сражались бок-о-бок с орками, и сегодня мы снова стоим плечом к плечу с орками против тирании Запада. Наши господа, с потрохами продавшиеся Гондорской Империи, пытались запретить почитать Саурона, врали, что он убийца, завоеватель, мучитель людей, но мы-то знаем, что это неправда! Он сражался за нашу свободу! Арагорн с трудом подавил дрожь. Он до сих пор чувствовал грубые руки Саурона на своей коже и помнил свои судорожные попытки отползти, избежать очередного насилия, которые всегда были бесполезны и Враг вновь и вновь делал, что хотел, с его беспомощным телом. Странник тихо, чтобы не выдать голосом свои эмоции, сказал: – Ты сильно ошибаешься, Каба. Он убил многих невинных людей, в том числе и моих предков. Он принёс ужасное горе простым жителям Гондора, Рохана… – Да плевать я хотел на ваших простых жителей! - молодой командир почти кричал. - Что они делали, когда нас грабили, когда мы умирали в нищете, когда ваши ставленники убивали наших женщин и детей? Этим вашим простым жителям было наплевать, их благополучие строилось на нашей боли! Зато сейчас великолепно — роханцы и гондорцы убивают друг друга, и у нас наконец-то появился шанс... Арагорн присёл на корточки рядом с юношей и заглянул ему в лицо. Даже в темноте он видел злобный блеск юных глаз. Спокойно и негромко Странник сказал: – Борьба против одного зла не даёт права преклоняться пред другим злом. Саурон не пытался освободить орков или простых людей Юга: он натравил их на простых людей Севера, мечтая только об одном — о безграничной власти. Я видел в вашем госпитале орков — их лечат, о них заботятся, как и о людях — но при Сауроне их не лечили и даже не вытаскивали с поля боя. Они быстро плодились, быстро умирали, их гнали в бой с детского возраста без нормального вооружения, они своими трупами прокладывали Тёмному Властелину путь к могуществу… – Ты-то откуда знаешь? Я вот тоже могу сказать, что ваш Элессар девственниц ел и детей насиловал. – Почему тогда в Мордоре нет ни единого памятника Саурону, а в песнях народа орков не восхваляют его? Арагорн скрестил пальцы, сильно рискуя: правда была в том, что при его жизни Саурону действительно не строили памятники и не восхваляли его в песнях. Но кто знает, что случилось после его смерти? – Вот именно, - горько сказал Каба, - орки забыли своего отца и покровителя, поэтому Мордор сравняли с землёй, а их самих истребили… Орки-беженцы укрылись в Хараде во времена юности моего деда. Их женщины и дети со слезами вопрошали: «За что нас называют приспешниками зла и убивают, если в Мордоре даже не было памятников Саурону?» Вот поэтому их и убили. Они забыли о верности… – Нет, - Арагорн покачал головой, - их убили, потому что властители нашли на ком отыграться за свои неудачи. Их убили ради недр, ради жизненного пространства, ради удовлетворения садистских амбиций. Жители Мордора не виноваты в том, что на них напала Империя, как вы не виноваты в экономическом гнёте, как жители Рохана не виноваты в войне. Всё ещё внутренне кипя, Арагорн добавил: – Жители Запада не были виноваты в том, что Саурон напал на них. Саурон — столь же кошмарное, жестокое зло, как и Империя. Не верьте в ложных кумиров, не служите фальшивым идолам, они лишь разделяют народы. Верьте в себя, верьте в силу и стойкость человеческого духа, изучайте мир вокруг себя, копите и применяйте знания, добытые вашими учёными. Жестокие призраки прошлого не сделают лучше вашу жизнь! Арагорн видел, что вера командира в Саурона пошатнулась, и юноша, так и не помолившись, встал и снова принялся за свои обязанности. Странник вернулся к больным. Через несколько дней его пригласили на миль-так: повстанцы собирались вместе, и бойцы высказывали командирам всё, что о них думают, делились планами на будущее. Они сидели кругом, чтобы ни один не возвышался над другим и даже на вид не казался главнее. После обсуждения все пили чай из стаканов-тюльпанов, знакомых Арагорну ещё по городам истерлингов, и Каба возбуждённо рассказывал. Оказывается, миль-так — это перевод слова «сход» на харадский. «Когда орки под начальством Дрегга заставили людей Запада заключить с ними мирный договор и получили независимость Мордора, они принимали все решения на сходах…» – Всё верно, - кивал Арагорн, - только на мире настаивали не только орки, но и люди. А Дрегг в подписании договора не участвовал, поскольку его и короля Элессара тяжело ранили неизвестные, желающие посеять раздор. – Ты не только доктор, но и историк? - хохотнул юноша. – Да, я люблю изучать архивы. Сходы были не только у орков, но и у людей. В Гондоре они назывались «вече». Изредка вече вызывало Элессара на помощь, но в основном правил не он, а люди. К сожалению, иногда благие начинания гибнут. – Или их равняют с землёй, - напомнил Каба о судьбе Мордора. – Да, или так. Но идеи, погибшие тогда, возродятся сегодня. – Да, обязательно! Миль-так есть не только у бойцов. Мы учим местных жителей проводить их на каждой улице, для решения важных вопросов. Люди и орки объединяются в небольшие отряды, чтобы приводить в порядок город, смотреть за детьми, готовить еду, шить ткани; и в каждом таком отряде проводятся миль-таки. А потом ещё общий совет, где по одному представителю от каждой группы решают, что делать… Слушай, хочешь, когда будем посвободнее, покажу тебе что-то невероятно забавное? Время нашлось через несколько дней. У входа в маленький чистенький домик Каба предупредил Арагорна: «Ты сейчас умрёшь от смеха». И действительно, зайдя внутрь, Странник не мог сдержать улыбку. На полу кружком сидели совсем малыши, дети, подростки, двое женщин и охраняющий их всех военный. Среди них Арагорн увидел Сымбат. Не замечая его, она увлечённо что-то рассказывала собравшимся. Девочка очень быстро говорила на харадримском языке, но Странник уловил слова: «Труд… важность обучения грамоте… игровой способ…» – Это детский миль-так, - шёпотом пояснил Каба, - большинство взрослых заняты работой, многие убиты или ранены. Но люди самоорганизовались и выбрали двоих женщин и несколько подростков, чтобы присматривали за всей малышнёй района. Мы дали им одного бойца, чтобы защищал детей и женщин от мародёров. Арагорн тихо стоял у двери, с неподдельным интересом наблюдая за собранием. Сымбат очень изменилась: из робкого, забитого ребёнка, которым она была в Гондоре, она превратилась в юного лидера. Спокойно и серьёзно она что-то втолковывала друзьям, и её движения были уверенными, плечи наконец-то расправлены, взгляд решительный и добрый. Изменилась и её одежда — вместо рваного тряпья она носила темные шаровары, оливково-зеленую тунику и повязку Сопротивления на рукаве. – …нужны игрушки для детей от младенчества до шести лет. Процесс игры очень важен, потому что в игре ребенок изучает мир, берет на себя взрослые роли; а игрушка ему в этом помогает, - с важным видом объясняла Сымбат, - мы с девочками берем на себя обязательство до конца месяца сшить десять игрушек для ребят, для этого просим всех принести какие-нибудь обрывки ткани, вату или пух, чтобы набить их изнутри… Другие дети с таким же серьёзным видом слушали и кивали, и, когда Сымбат закончила говорить, подбодрили её громкими аплодисментами. Арагорн и Каба переглянулись, и, широко улыбаясь, оставили детский коллектив разбираться с их важными проблемами самостоятельно. По пути в штаб Арагорн задумался о своих детях. За ним, человеком-легендой, до конца жизни сохранялся титул короля, хотя суммарно он правил не больше десяти лет, урывками, приходя на помощь Вече в самые тяжелые для страны года. Незадолго до его смерти Гондор официально стал республикой. Эльдарион и Эледвень уже не имели никаких прав на престол, что, конечно, очень расстраивало гордую девочку. Она смирилась, стала отличной писательницей и учительницей для гондорских детей. Но что потом? Ночами, отдыхая после ухода за больными, Арагорн читал, желая узнать больше об истории Гондора после его смерти. Насколько он понял, богатейшие семьи страны несколько поколений копили своё богатство и точили зуб на вече, где простой ремесленник имел такое же право голоса, что и они. Где это видано, чтобы какой-то бедняк мог говорить наравне с господами? Эти богатейшие семьи, используя деньги и связи, подкупили армию и наёмников и устроили переворот против Вече. Людей заставили подчиниться и убили недовольных, под предлогом борьбы с наследием Саурона. Якобы все, кто хотят народовластия, на самом деле замаскированные последователи Тёмного Властелина. Затем, когда выяснилось, что в землях Мордора скрыты драгоценные металлы, там внезапно обнаружились приспешники Саурона, которых срочно нужно было уничтожить; затем приспешники Саурона нашлись в ряде других богатых ресурсами стран, и, наконец, в Рохане. Арагорн не сомневался, что среди клики, захватившей власть в Гондоре, есть его прямые потомки: поработители подчеркивали, что ведут род от великого Короля Элессара. Но Странник прекрасно знал, что там, где властвуют деньги, нет места родственным чувствам. Его потомки приняли правила игры и присоединились к тем, кто угнетает народы - и договариваться с такими родственничками нет смысла, они даже не послушают. …Когда Арагорн и Каба вернулись в штаб, там их ждала бледная девушка с рассеченным лбом, змеящимися по спине чёрными косами и темными кругами под глазами - следами ужасной усталости. Она едва стояла на ногах, от неё воняло потом, лошадьми и долгой скачкой. – Я гонец отряда Сопротивления Приморской провинции, у меня вести из Умбара, - заговорила она без предисловий, - в городе паника: боятся, что восстание докатится и до них. Богачи, друзья Гондора и перепуганные обыватели в спешке уезжают. Им рассказывают лживые ужасы, что орки насилуют человеческих девственниц, едят младенцев, кастрируют мужчин. Из-за этого даже простые люди хотят уехать. Ужасная давка случилась в порту, тысячи раненых… Нужно немедленно собрать бойцов и врачей и выдвигаться, вы сможете соединиться с нашим отрядом в районе Кардего. Умбар — это столица, стратегический центр; главный порт нашей страны, средоточие торговли; сейчас мы можем занять его без боя, и вся страна наша! Кроме того, Умбару как воздух нужны врачи, иначе тысячи раненых в давке обречены на смерть... В наскоро сформированный отряд Арагорна взяли в качестве медика. Перед отъездом он попрощался с Сымбат: такой серьезной, спокойной и счастливой после возвращения на Родину. – Я никогда не думала, что буду так рада попасть домой, - сдерживая слёзы, сказала девочка, - спасибо тебе, Ара… – Тшшш, - Странник прикрыл её рот ладонью, - никому не нужно знать. – Многие люди здесь любят Саурона и поливают грязью твоё имя… – Путь к свободе тернист. Каждый народ должен самостоятельно пройти его, а я лишь помогаю. – Спасибо, - Сымбат крепко обняла его своими маленькими худыми ручками, - моё место здесь, среди моих братьев и сестёр. Они стояли рядом — мужчина и маленькая девочка — и Арагорн чувствовал, как слёзы текут по его щекам. Этот мир не переставал шокировать его жестокостью, а потом, словно в насмешку, дарить крупицы доброты, которые словно тисками сжимали сердце, оставляя его рыдающим и задыхающимся. Потом — много часов бешеной скачки, дорожной пыли, короткая драка с мародёрами, триумфальный въезд в оставленный город (женщины и дети бросали белые цветы из окон под ноги лошадям), и — знакомая вонь и духота госпиталя. Арагорн предоставил новым товарищами и народным ассамблеям заниматься политическими вопросами, а сам поспешил к раненым. Это была тяжелая и страшная рутина. …Лицо пострадавшей в давке тоненькой девушки, которую он сейчас перевязывал, было залито кровью, кровь пропитала и волосы, и они слиплись в твёрдую потемневшую корку. Аккуратно смывая красное с её головы, Арагорн обратил внимание на форму её ушей. Эльфийка? Спустя несколько веков после исхода эльфов из Средиземья? Он провёл тряпочкой по её лицу, снимая многодневный слой запекшейся крови, и его сердце пропустило удар. Узнавание пронзило череп. – Анариэль? - тихо спросил он. Эльфийка лишь застонала в ответ.