Невыносимо

*** – Сёма, повернись, папа зеленкой порисует. – Мама же днём уже рисовала… – пап, а когда оно уже отвалится? – Если завтра у тебя не будет новых высыпаний, то через неделю. – Ой, бля… – вздохнул Сёма. На третий день болезни он чувствовал себя значительно лучше, и единственное, за чем пристально наблюдали Рыковы-старшие, появление новых пузырьков. – Мультики смотреть будем? – добродушно спросил Паша, Сёма одобрительны кивнул и устремился в гостиную. Дверь в коридоре скрипнула, и Оля с Аринкой и Машенькой зашли в прихожую. И хотя было довольно поздно, они всё же вышли на площадку. – Машуля, посмотри на маму, давай шапочку развяжем? – Девчонка была вялой и скорее напоминала безжизненную куклу, что насторожило Арефьеву. Аринка быстро разделась и, помыв ручки, прыгнула на диван, чтобы посмотреть мультик с братом и папой. – Ой, вы вернулись? А Машенька с мамой где? – Раздеваются. Пап, Машка какая-то квёлая, глянь, а. Может, она тоже зеленой ходить будет. – Ты мой докторёнок! Чипсы будете? – Угу! – в унисон ответили дети и восторженно ждали, когда можно будет похрустеть лакомством. Оля коснулась лба дочурки, чтобы поправить примявшиеся волосики и поняла, что у той жар. – Паш, термометр дай, Машуля горячая, вялая такая. – Щас! – он не на шутку испугался, потому что ожидал, что болезнь проявится в худшем случае через две недели, а тут — их с Олей ожидают двое заболевших детей. Быстро нажав на кнопку бесконтактного термометра, стало очевидно, что малышка заболела. – Доча, а можно папа волосики погладит тебе? – Маша ничего не ответила и абсолютно никак не отреагировала на слова отца. Он осторожно отодвинул топорщащиеся локоны ото лба и заметил водянистые высыпания. – Оль, плюс один, давай зелёнку, мазать будем. Машуня, давай папа порисует чуть-чуть? – Девчонка вилялась и недовольно визжала, в её планы абсолютно не входило болеть и быть с головы до пят в зелёную крапинку. Паша быстро намазал высыпания, дал малышку жаропонижающее и воду и направился в спальню. Девчушку обдало волной липкого пота, Паша сменил ей пижамку и уложил спать. – Пап, у нас чипсы закончились! – крикнули Аринка с Сёмой. – Какие чипсы? – лукаво уточнила Оля, заглянувшая в гостиную. – Никакие. Мы пошутили, мам. – Ужинать пойдете, шутники? – Чур, я первый! – довольно бодро сказал Сёма и рванул в сторону кухни. *** Через два дня Сёма выздоровел и о болезни напоминали только следы от зелёнки, Маша в силу возраста переносила болезнь легко и резво играла с пирамидкой. Единственное, за чем должна была следить Оля, чтобы маленькая дочка не содрала пузырьки. – А это кто? – спросила она, указав на иллюстрацию в книжке. – Мама! – звонко пропищала девчонка. – Малыш, это не мама, это собачка. Видишь, у неё хвостик, лапки, ушки. А глазки у собачки где? – Маша указала на нужную часть тела и, улыбаясь, ждала похвалы. – Умничка! – Оля чмокнула малышку в щёчку и, отметив, что новых высыпаний не наблюдается, облегчённо вздохнула. *** Спустя неделю Арефьева собиралась с младшими детьми к педиатру, чтобы закрыть больничный лист и спокойно выйти на работу. Женщина стояла в ванной, взгляд её упал на зону декольте и зафиксировался на водянистом прыщике. – Сбой гормональный что ли? – риторически спросила она себя и вышла к Паше. – Детвору буди, пойдём больничный закрывать, Сёмке в садик пора, а с Машуней пару дней посидим дома. – Не пару, Ольга Кирилловна. – Почему? – изумлённо спросила женщина. – Тебя зелёнкой мазать или фукорцином? – Паш, да всё со мной в порядке, – Отмахнулась она, – у нас с Аришей, слава Богу, отличный иммунитет, и эта зараза обошла стороной. – Не хотелось бы тебя расстраивать, но у тебя вся спина в высыпаниях. Ты хорошо себя чувствуешь? – Нормально. Ты меня разыгрываешь, да? – Очень надо. В постель иди и не дури. Значит так, противовирусное, жаропонижающее и обильное питьё. – Ладно, но может, как-то без зелёнки? – Как-то уже не получится.