Мне сотня лет. Моему телу пятнадцать.

Он всё-таки вернулся. Шестой капитан в один прекрасный день просто перемахнул через стену Общества Душ и опустошённо пошёл по главной улице северной части восьмидесятого круга Руконгая. Верх моего кимоно уже давно превратился в половую тряпку моей хижины, и я ходил в одних штанах. Моему телу пятнадцать, но все женщины и девушки засматриваются на меня. Мы встретились там же, на улице. Нас разделял довольно сильный людской поток, но капитан всё равно заметил. Его мутные глаза прояснились, и он рванулся ко мне через толпу. Я, выкинув свой рис, запрыгнул на ближайшую крышу и попытался убежать. Это бесполезно - у меня больше нет реацу, мои движения слишком медленные. Кучики Бьякуя поймал меня в прыжке, сдёрнул вниз и прижал к какой-то грязной стене, держа за волосы. Несколько минут мы смотрели глаза в глаза, а потом он закинул меня на плечо и побежал, как умеют только шинигами. Как когда-то умел я. Уже там, в Сэйрэйтэй, в родовом особняке Кучики, Бьякуя прижал меня к стене ещё раз. - Куросаки... Неверящий полувыдох, всё то же безразличное выражение лица - и задумчивый поцелуй. Он просто прикоснулся своими губами к моим, а потом отпустил. - Тебе стоит помыться. Одежда скоро будет. Я только стою и прижимаю пальцы к губам. Моему телу пятнадцать лет, и лишь огромной силой воли я сдерживаюсь. В воде мои волосы очищаются от руконгайской грязи и снова становятся огненно-рыжими, как солнце. Меня ждёт белый халат. В груди больно кольнуло. Я бы хотел надеть форму шинигами. Или форму арранкар. А, может, просто маску пустого. Невозможно. У меня нет реацу. Кучики Бьякуя ждёт меня в зале - он сидит, подогнув под себя ноги, и немигающе смотрит. - Как давно ты умер? - Год, может два. Не считал. - Почему нигде не появился? - У меня нет реацу. Развожу руками, давая возможность почувствовать ещё раз. Кучики морщится - еле заметно, только бровями, но я точно знаю, что оно так и есть. - Как Рукия? - Хорошо. Односложный ответ всё того же безжизненного голоса. Как будто не было сотни лет. Как будто не меня он искал, пройдя всё Общество Душ - и даже выйдя за его пределы. - Зачем ты искал меня? Бьякуя поднял на меня глаза. Пустые, как красивые стеклянные шарики, которые так любит моя старушка. - Ты можешь пока жить здесь. Комната уже подготовлена. Я киваю и ухожу вглубь особняка. Так мы и живём - я сижу в своей комнате, читая книги и никуда не выходя, капитан пропадает на заданиях. Один год, второй, третий... Я начал забывать, что такое грубая ткань, плохая еда - у Кучики только лучшее. Моё кимоно всё ещё белое. Однажды меня охватывает безумие. Я открываю все двери и нахожу комнату Бьякуи. Достаю аккуратно свёрнутую запасную форму шинигами. Она немного великовата в плечах, но это неважно. - Что ты делаешь? Бьякуя стоит в проёме, прямой и безразличный, как и всегда. Я снимаю форму и надеваю своё белое кимоно. - Прости, ностальгия. Девяносто лет уже не надевал форму, знаешь ли. Я ухожу, и капитан долго смотрит мне вслед. В эту же ночь он приходит ко мне. Его губы безумно холодные, он всё так же немигающе смотрит на меня, и не издаёт ни звука - только с силой вбирает в себя воздух в конце. Я извивался под ним, а он был всё той же статуэткой - пусть и существует, это ничего не меняет. Разумеется, он не остался на ночь. В ту ночь мне снова приснился мой внутренний мир. Зангецу стоит прямо, как и всегда. Хичиго уныло обозревает руины и морщится, когда капли дождя попадают ему на нос. - Вашество, это уже наглость, знаете ли. Я только смеюсь. Подумать только, мне сотня лет. Мои мечи вернулись ко мне. Всё Общество душ содрогнулось в ту ночь. Наутро Кучики Бьякуя принёс мне обычную форму шинигами - пока без номера отряда. В ту ночь я снова обрёл реацу.