Свернув с намеченого пути, туда где живёт скверна.

Вэй Ин дышал короткими жадными рывками, как выброшенная на берег рыба, а его глаза все ещё застилала мутная темная пелена. В груди болело так сильно, будто бы его ударили в солнечное сплетение, и если бы не те же сильные руки и сильное тело, прижимающие его к столешнице, то он бы определенно осел на пол. Постепенно его дыхание стало приходить в норму, а вслед за ним прояснилось и зрение. Как оказалось, он стоял, уткнувшись лбом в чью-то грудь. За баром из освещения была только тонкая нить светодиодов, подсвечивающая сам бар и бутылки с алкоголем за его спиной, поэтому Вэй Ин не сразу понял, кто его прижимает к столу. Медленно подняв голову и все ещё отчаянно цепляясь за чьи-то руки так, словно они сейчас исчезнут и он снова очутится в том кошмаре, он посмотрел на того, кто не дал ему сойти с ума, оставив один на один с той жуткой женщиной. — А-Чэн…? — Подал-таки голос! Придурок! — Цзян Чэн прерывисто выдохнул и уткнулся носом в макушку брата, сжимая зубы до скрежета и вдыхая его запах, смешанный с ароматом шампуня и духов. — Если бы ты сейчас сдох, я бы тебя воскресил и убил сам! Вэй Ин только промолчал в ответ — ему сложно было говорить после пережитого шока, да и не хотелось. Его брат прижимался к нему, пряча его от всего мира, и горячо дышал в макушку, проявляя заботу, беспокойство и что-то ещё до боли теплое, чему было тяжело подобрать определение. — Опять замолчал? Снова будешь вопить и звать меня и этого… — он тяжело вздохнул, не договорив, и чутка отстранился. Нахмурившись, Цзян Чэн перехватил Вэй Ина за предплечья и слегка встряхнул. — Ты мне лучше скажи, чем тебя так жмыхнуло, чем ты обдолбался? Когда? Зачем? Вэй Ин снова промолчал, отводя взгляд в сторону и прикусив губу, а потом вдруг кинулся А-Чэну на шею, крепко стискивая брата в своих объятьях. — Спасибо, я думал, я умру от страха. Меня, кажется, люто накрыло, — Вэй Ин улыбнулся, решив как обычно отшутиться и списать все на препараты, которые он не принимал. Так было проще, чем на полном серьезе рассказывать о том, что он видел. В таком случае его бы точно приняли за психа или фантазёра и все равно списали бы все на вещества. — Да уж, ну и напугал ты нас! Знаешь, как жутко было видеть, что ты белел с каждой секундой, начал звать Цзян Чэна, а потом и Лань Ванцзи! — встрял в разговор Хуайсан, нервно обмахивающийся веером. — Ещё этого святоши тут не хватало! Нечего ему было видеть тебя таким, пришлось спасать тебя от твоих галюков. Ещё немного, и мы бы понесли тебя откачивать в ванну, а не помогло бы — пришлось бы вызывать скорую и разгонять всех к чертям собачьим. А из тебя я бы собственноручно вытряс душу, если бы ты решил сдохнуть, придурок! — выпалил на одном дыхании Цзян Чэн и оттолкнул его, отходя на пару шагов назад с таким лицом, будто не прижимал Вэй Ина к себе несколько минут назад. И хотя он выглядел раздраженным и злым, глубоко внутри парень был рад, что именно он был рядом с братом, а не этот его ледяной принц. — Кажется, если бы ты не отошел, мне бы точно сломали ноги. Заканчивай с этим говном, чем бы оно ни было, — Хуайсан обмахивал друга веером и подозрительно смотрел на него. Не верилось ему, что Вэй Ина накрыло от наркоты, но парень спорить не стал, только сделал себе в уме пометочку, запоминая эту ситуацию. — У него не было шансов не отойти, иначе я бы его сам прикопал! Сад-то у вас огромный, — оскалился Ваньинь и встряхнул головой. — Я, пожалуй, пойду, поразвлекаюсь, а ты… — он указал пальцем на Усяня и сжал губы в тонкую линию, — ещё раз увижу твой приход или пойму, что ты принимаешь какую-то дрянь, я тебя… — не договорив, он резко развернулся и ушёл, схватив с бара бутылку чего-то крепкого, явно планируя напиться. Каким бы Вэй Усянь ни был придурком, он был для него братом, а в какой-то период жизни даже чем-то большим… но Цзян Чэну не хватило смелости, да и взгляды его брата в сторону Лань Ванцзи видели буквально все, кроме самого Ванцзи. И если в обычные дни Ваньинь запинывал свои чувства глубоко в тёмные уголки души, то каждый раз, когда с А-Ином что-то случалось, он готов был выть на луну и порвать любого, кто сделал парню плохо. То, что произошло сейчас, никак не укладывалось в его голове: он испугался не на шутку, боясь его потерять, а Усянь, словно ничего и не произошло, просто улыбался. Снова. «Полудурок конченый!» — раздраженно констатировал Цзян Чэн. Вэй Ин вновь вдохнул полной грудью и немного боязливо посмотрел по сторонам, ожидая, что жуткая женщина снова появится в поле его зрения. Но вокруг были обычные люди — кто-то с интересом смотрел в их сторону, кто-то целовался, кто-то танцевал, кто-то заливался алкоголем. Каждый был занят своими делами, и никто не задавал вопросов. Похоже, третье правило «Илинского клуба» было создано не зря — даже если кому-то было жутко интересно, что произошло, это останется тут, если к концу тусовки кто-то вообще будет помнить об этом. Усянь вдруг вспомнил, что перед тем, как его накрыло что бы то ни было, он держал в руках бокал с ромом и смотрел на Ланей, но теперь в поле его зрения не было ни бокала, ни Ланей. Нэ Хуайсан не стал долго расшаркиваться и, проследив за взглядом друга, подал ему бокал с вином. — Твой рокс где-то под баром, а Лань Чжань где-то в зале. Отдышись немного и попробуй его найти, а я пойду успокою твоего брата и попробую вытянуть из конуры своего, а то совсем зачахнет, — лениво обмахиваясь веером, он ушел в ту же сторону, куда ранее направился Цзян Ваньинь. А Вэй Усянь ещё долго стоял и просто смотрел куда-то в толпу, не понимая, что вообще произошло. Он никогда ничего не употреблял, никогда не испытывал таких галлюцинаций и, честно сказать, вообще не имел представления, что делать с этим дальше. Возможно, стоило просто забыть, как страшный сон, а возможно, обратиться к врачу — вдруг в его мозгах что-то поехало по неведомым причинам или он серьезно болен. Парень осушил залпом бокал вина и рвано выдохнул от большого количества жидкости, которая попала в пересушенное горло. Более-менее приведя свои мысли и состояние в порядок, он повторно наполнил бокал, одернул сбившуюся рубашку и пошел на поиски Лань Ванцзи. — Не зря же я переодевался, — пробубнил Усянь себе под нос, ловко лавируя в очередном потоке людей и выискивая в толпе светлые одежды братьев. Увидев ровную спину Лань Чжаня и стоявшего рядом Лань Сичэня, парень снова осушил бокал до дна и по пути поставил его на какую-то поверхность. Стоило ему подойти ближе, как старший Лань обратил на него внимание и широко улыбнулся. Усянь с лукавой ухмылкой поднес палец к губам, призывая того к молчанию, на что Сичэнь спрятал улыбку за бокалом и отвёл взгляд, а сам Вэй Ин начал подкрадываться со спины к Лань Чжаню. Он уже хотел накрыть его глаза своими руками, чтобы поиграть в бессмысленную игру, как его сердце остро кольнула ревность. Сидящая на диване девушка, придвинувшись почти впритык, кокетливо положила руку на бедро его Лань Чжаня, ласково поглаживая, и демонстрировала своё декольте, шепча что-то на ухо парню и не замечая никого вокруг. «Могу понять… я бы тоже никого не замечал, если бы он смотрел на мои достоинства или хотя бы не отталкивал и не скидывал с себя мои конечности», — мрачно подумал Вэй Ин. Взяв свою волю в кулак и все же приблизившись, он положил руки ему на плечи, чуть приобнимая их, а затем стал вести одной рукой по его торсу, нежно поглаживая и наслаждаясь тем, как от его манипуляций мгновенно напрягается чужое горячее тело. Сам Ванцзи, не ожидая таких откровенных прикосновений, к тому же рядом с девушкой, резко дернулся вперед, отклоняясь от рук наглеца, и обернулся. На его лице отражалось недовольство, губы были сжаты в тонкую полоску, а брови стремились сойтись к переносице. — Вэй Ин! — почти прорычал он и быстро посмотрел на рядом сидящую девушку. Та сначала выглядела раздраженной из-за того, что её прервали, а потом увидела, кто прервал их, и, вспыхнув, ушла. Вэй Усянь не стал извиняться. «Жаль, что я не могу трогать Лань Чжаня так же, как эти девушки. Может, у меня было бы больше шансов, родись я одной из них?» — Лань Чжааань, не злись, я не хотел её спугнуть! Она такая миленькая, тебе понравилась, да? Ты видел, какое у неё сексуальное декольте? Вэй Ин широко улыбнулся, пряча свои тревоги за баской балагура, и убрал свои руки с чужой груди. Он сел на спинку дивана, опираясь на нее одной рукой и чуть склоняясь к Ванцзи, чтобы лучше его слышать сквозь громкую музыку. Ванцзи промолчал и отвернулся, отчего сердце парня второй раз болезненно пропустило удар. — Ну, не злииись, я больше так не буду! — Усянь обиженно поджал губы и вздохнул. — Вэй Ин, я не… — договорить ему не дали, перебивая новым потоком слов. — Правда, правда, Лань Чжань, я не буду прерывать тебя, если вижу, что ты не один. Я постараюсь… — Я не злюсь на это. — Вот и замечательно, Лань Чжань! Ты куда пропал, когда пришел? — Тебя искал. Мне показалось, я видел тебя у бара, но там был только Цзян Чен с какой-то девушкой, и я решил не прерывать их, а поискать ещё. Когда не нашел, просто сел тут. Ванцзи еле заметно поморщился и посмотрел на Вэй Ина, скользя глазами вверх по торсу до тонкой полоски темного чокера. — А я, я… — Вэй Ин на долю секунды замолчал, вспоминая тот момент, и слегка покраснел, представляя, как это выглядело со стороны — ведь в тот момент именно его, а не девушку, Цзян Чэн прижимал к столешнице за баром, пытаясь вытряхнуть из кошмара или бэд-трипа, как тот думал. — Я видел тебя в толпе, но ты быстро растворился, и я ненадолго отвлекся, а потом нашел тебя тут. Удивлен, что вы пришли. Вэй Ин поднял голову и кивнул Сичэню в знак приветствия, ярко улыбаясь, а после вновь повернулся к Ванцзи, любуясь его точеным лицом его в ярких полосках разноцветного света, льющихся из-под потолка. — Рад тебя видеть, хотя ты нечасто приходишь на вечеринки, а у нас тут весело. Да-да, я помню, что ты не очень их любишь и не пьёшь, но с другой стороны, у тебя такой большой шанс познакомиться и пощупать девчонок, они на тебя так вешаются, я прямо завидую! Ванцзи оторвался от разглядывания шеи Вэй Ина и посмотрел тому в глаза, принимая какие-то свои решения и вновь сводя брови к переносице. — Вэй Ин! — грозно прошептал он. — А, ну да, я же все испортил и, видимо, не я один… но ты же сказал, что не злишься, Лань Чжань! Посмеявшись вслух, Усянь грустно вздохнул про себя. «Видимо, он пришел для знакомства с кем-нибудь, а я все обломал… и делаю так каждый раз, когда он с кем-то тусит на вечеринке. Еще и потом не отлипаю от него, а пока я рядом, редко кто подходит к нему. Но я так рад его видеть, я так хочу быть рядом и липнуть к нему, как все эти… и чтобы мои руки не сбрасывали с его бёдер…» Вэй Ин пропал в своих мыслях, уставившись в одну точку, которая периодически подсвечивалась тем или иным цветом. Он размышлял о том, что ему больше не стоит докучать Лань Ванцзи и надо оставить его в покое, а свои чувства засунуть в Диюй и не тешить себя надеждами, а поискать кого-то ещё. Но кого? Никто не дотягивает даже до плохо сделанной копии его друга. — На это не злюсь, — покачал головой Лань Чжань, но не увидев реакции, позвал его по имени. — Вэй Ин? Руки залипшего Усяня коснулись чьи-то пальцы, и он второй раз за день испугался и отшатнулся, резко садясь прямо. — Ох, это ты, Лань Чжань, прости, я задумался, — неловко рассмеялся парень. — Сегодня странный вечер. Перестав залипать в одну точку, он вновь ярко улыбнулся и бодро заговорил: — Лань Чжань, смотри, какой я сегодня красивый! Все девушки сегодня мои, но я, так и быть, с тобой поделюсь, — юноша игриво подмигнул другу. — Поделишься? Надеюсь, что кусочком себя, — еле слышно прошептал Лань Чжань, безбожно залипая на Вэй Ина — сегодня тот был особенно красив. Усянь вскочил на ноги и начал крутиться на месте в такт музыке, качая бёдрами. Он провел руками от бедер к шее, а затем чуть обхватил её ладонью и запустил кончики пальцев под чокер, представляя на секунду, что эта рука принадлежит Ванцзи. — Правда ведь, красивый? — Красивый. — Но ты не сказал, правда или нет! — притворно возмутился Усянь, продолжая крутиться на месте. А Ванцзи смотрел, не отрываясь, вновь скользя взглядом по чужому телу. В этот раз его тянуло то к шее, стянутой притягательной полоской темной ткани, то к сексуально оголившимся участкам кожи, которые выглядывали из-под рубашки, когда парень делал какое-то особо активное движение, а иногда и к заднице, которая была обтянута джинсами настолько плотно, что возникал вопрос, а есть ли вообще там бельё? И было бы так легко проверить, прижать его к себе, скользнуть пальцами под кромку джинс… и, видимо, не один Лань Чжань так думал. В тот момент, когда Вэй Ин вызывающе крутился перед ним, к нему вдруг пристроилась пара танцующих девушек, тесно прижимаясь к нему. Вэй Ин же и не подумал, чтобы скинуть чужие руки — он позволял им себя лапать, гладить его задницу и грудь, совершенно не замечая их, так как танцевал он только для Ванцзи. Повернув взгляд в сторону диванов, парень посмотрел на Лань Чжаня и облизнулся, а после закусил губу, наслаждаясь его безраздельным вниманием. Девушки, танцующие рядом, его не интересовали, и каждый раз, когда они касались его, он представлял на их месте руки Ванцзи. Огонь, дремлющий где-то внутри, поднимался все выше, распаляя его, и заставлял танцевать ещё горячее, ещё сексуальнее… — Правда, — резко выдохнул Лань Ванцзи и, отвернувшись и не сказав больше не слова, ушел. Вэй Ин тут же остановился и с отчаянием посмотрел на Лань Сиченя, задавая взглядом безмолвный вопрос, но тот лишь как-то угрюмо глянул на него и ушел вслед за младшим братом. — Лань Чжань! Вэй Ин больше не пытался никому ничего показать, руки девушек перестали казаться руками Ланя, а в комнате, казалось, резко похолодало. Он даже не попытался догнать друга и что-то исправить. «Похоже, он не хочет меня видеть… неужели я и правда задел его своим танцем…? Сегодня явно не мой день, ” — подумал Вэй Ин и, убрав с себя руки девушек, раздраженно пошел на улицу, по пути забирая у мимо проходящих людей бутылку с каким-то алкоголем, чтобы охладиться и напиться где-нибудь в темноте сада, где его никто не будет трогать и доставать вопросами. На миг оглядев зал, в котором была сосредоточена большая часть людей, он удовлетворенно хмыкнул — главное, что другие веселятся. Было бы хреново, если бы сегодняшняя вечеринка не задалась у всех. Люди развлекались по полной программе, играли в какие-то пьяные игры, танцевали, шутили, кричали и чувствовали себя особенными, вырвавшись из замкнутой, врезанной в рамки университетской жизни, которая была подвергнута распорядку и рутине, постепенно перестраивая мышление учащихся и готовя их к выходу во взрослую самостоятельную жизнь. Кивнув самому себе, Усянь вышел из дома, прикрывая за собой дверь. Прохлада осеннего леса успокаивала и охлаждала мысли и пыл. Парень открыл бутылку и поплелся по узкой дорожке в сторону леса, где стояла небольшая беседка, скрытая от чужих глаз. Они с братьями Нэ часто собирались здесь и обсуждали все подряд — от листочков на деревьях до бескрайнего космоса, от политики до отношений и прочего. Это была беседка, которая скрывала в себе множество тайных историй и глупых разговоров. Она была уютной, в ней можно было зажечь свет поздней ночью или пасмурным вечером. О беседке знал только близкий круг общения Усяня, соответственно, никого с вечеринки здесь быть не должно, и это успокаивало. Дойдя до беседки, он уселся на удобном плетеном кресле, подгибая под себя ноги и потягивая из бутылки алкоголь. Мягкий свет, что зажегся, как только Вэй Ин вошел, осветил близрастущие деревья и придал атмосфере немного уюта. Все же ночной лес есть ночной лес, а после последней панической атаки, бэд трипа или галлюцинации, что бы это ни было, было приятно чувствовать себя хоть в каком-то комфорте. Со стороны дома все ещё доносилась музыка, создавая ощущение неполного одиночества. Это чувствовалось, как закрыться в пустой комнате, зная, что в доме ещё кто-то есть. Можно было бы пойти в одну из комнат в доме, но, вероятнее всего, они были либо заняты, либо закрыты Хуйсаном на ключ, чтобы парочки не оскверняли его обитель. — Лань Чжань, и что мне делать с тобой и с моими чувствами? — Усянь отпил из горла, прижал ноги к груди, обнимая коленки одной рукой, и продолжил говорить сам с собой. — Когда это произошло? Когда ты стал мне больше, чем другом? А видел ли я в тебе друга изначально? В этой стране мне запрещено любить тебя… а ты, к тому же, не просто запретный плод, потому что любишь грудастых девушек, но и почти нереальный, а жаль. Он сделал большой глоток, закрывая глаза и растворяясь в своих чувствах. Вэй Ин не хотел искать кого-то ещё, не хотел думать о ком-то другом, но и мысли о Ванцзи приводили его к реке бушующей лавы, по углям которой нужно было пройти босиком. Вэй Ин сидел, и тишина вкупе с тяжелыми мыслями начала постепенно давить на него, как толща земли давит на гроб. Он был один в беседке, один без родителей, один без отношений, один без Лань Чжаня, который своим присутствием мог бы заменить для него целый мир. — И что теперь? — спросил он у самого себя. Слова тотчас поглотила тишина; даже эха здесь не было, да и откуда ему было взяться в открытой беседке в лесу. Парень сидел с закрытыми глазами и вдруг увидел картинку — яркую и четкую, будто настоящее воспоминание. Он увидел себя, Цзян Чэна, сестрицу Яньли и Лань Чжаня с Сичэнем — счастливыми, смеющимися на берегу. Поймал себя на том, что улыбается, что хотел бы отмотать время, вновь собираться на пикники, беззаботно смеяться, купаться в теплом озере летом, а зимой собираться у кого-то дома и залипать в игры, петь в караоке, кушать запрещёнку вроде чипсов и пиццы и щедро запивать все это содовой. Вэй Ин открыл глаза. На входе в беседку стояло два парня. Усянь чуть не уронил бутылку, вздрагивая всем телом. На вид парням было лет семнадцать или двадцать, они были очень похожи — тёмные, как смоль, волосы, темные глаза, темные джинсы. На них не было ни рубашек, ни обуви, да и общий вид у них был уставший и замызганый. — Приветик! — сказали они хором и, переглянувшись, засмеялись. Вэй Ин уставился на них, пытаясь найти внятное объяснение тому факту, что они тут забыли и как сюда дошли, не зная дороги, особенно глубокой ночью. Он тут же исключил возможность того, что за ним следили — все были заняты весельем, им точно было не до него. Кроме того, этих парней Усянь не знал и первый раз видел их, впрочем, с его короткой памятью на лица все равно было нереально вспомнить хоть кого-то, кроме родных людей. — Эм… Тусовка в доме, тут частное мероприятие в виде меня одного, что вы тут делаете? Парни улыбнулись и вошли в беседку, подходя ближе. — Мы хотели тебя поймать и поймали. — Смутное заявление. Я вроде как ещё свободен, — он пожал плечами и посмотрел нарочито безразлично на парней. — Вам пора обратно в дом, оставьте меня в покое. — Наша мама хочет с тобой познакомиться. — Мама? Воу-воу, ребята, полегче! Я не готов знакомиться с чьими-то родителями, это во-первых, а во-вторых, куда смотрел Нэ Хуайсан, когда принял несовершеннолетних в Илинский клуб? Вэй Усянь был раздосадован. «Надо бы провести рейд по закрытому чату и проверить у всех паспорта. Нам только проблем с малолетками не хватало для полного счастья». Он тут же достал телефон, чтобы написать Нэ-сюну, что это какая-то херня и так быть не должно, и, пока парень набирал сообщение, колокольчик семьи Цзян, что был подарен ему на день рождения, как фамильная ценность, мелодично позванивал. Лица парней искажались с каждым звоном, будто от боли. Они отступали назад шаг за шагом, сердито смотря на Усяня, пока окончательно не вышли из беседки и не ушли в лес, словно растворяясь в ночи. — Э, нет! Погодите, вы же хотели меня познакомить с мамой! — крикнул Усянь и двинулся вслед за парнями, чтобы сразу проверить их паспорта и сдать Нэ Хуайсану, заодно уличив его в ошибке. Дойдя до конца дорожки, ведущей к развилке, он огляделся по сторонам — сначала на дом, а затем на тропинку к выезду с другой стороны участка. Прищурившись, парень мельком заметил фигуру, метнувшуюся в сторону выездной дороги, но было слишком темно, чтобы бежать за ней по чужой территории, пусть он и проводил в этом доме много времени и хорошо знал обстановку. — Эй, Усянь, — вдруг услышал он за спиной. Вздрогнув, Вэй Ин обернулся и увидел одного из парней. Тот неспешно приблизился, и оказалось, что на вид он немного постарше второго, к тому же, на нем уже была висевшая мешком рубашка. — Ты моего брата не видел? — голос юноши был встревоженный, а смотрел он так пронзительно, будто заглядывал в душу. — Э-э, вы вроде были только что вместе, но да. Мне кажется, да. — Понимаешь, он вообще-то не должен тут шляться без меня… — парень опустил глаза, будто застеснявшись. — Усянь… А ты не можешь, если не сложно… пойти со мной, помочь его найти? Я совсем не знаю этой территории. Пожалуйста, мне не по себе тут ночью. Не знаю, слышал ты или нет, но тут, говорят, есть привидения, которые не могут отсюда уйти. — Конечно… Ладно. Только фонарик включу, — Вэй Ина при упоминании призраков передернуло, словно от холода — он невольно вспомнил ту жуткую женщину — и парень нервно заглянул в телефон, делая вид, что ищет фонарик. С каждым движением телефона колокольчик позванивал так звонко, что отгонял незнакомца на пару шагов, но так как Вэй Ин был занят телефоном, он этого не замечал. Включив геолокацию и отправив короткое «SOS-см.гео» в чат с друзьями, он включил фонарик и пошел в ту сторону, где видел тень. Его колокольчик продолжал позванивать, покачиваясь на каждом шагу, а парень, идущий рядом, вздрагивал от каждого звона и даже отходил на пару шагов, словно слышал мерзкий высокий звук, раздражающий слух. Вэй Ин, заметив это, иногда специально позванивал колокольчиком, пытаясь понять, прав ли он в своём наблюдении или это очередные игры его разума. — Терпеть не могу звук колокольчиков, ты можешь его убрать? — не выдержав, попросил парень то ли с гримасой боли, то ли с гримасой злости на лице. — Это подарок семьи, почти фамильная ценность, не могу. Усянь не мог объяснить это даже самому себе, но что-то ему подсказывало, что убирать колокольчик — это плохая идея. Что-то явно было не так. Кто эти парни? Почему они выглядят так молодо? Кто их мать, которая хотела с ним познакомиться? Почему его брат ушел куда-то в глушь? Слишком много вопросов, и пока ни одного ответа. Парень, что шел рядом, пройдя достаточно далеко вглубь по дорожке, вдруг остановился и повернулся к нему. Его взгляд перестал быть невинным и дружелюбным, а губы растянулись в усмешке, обнажая ряд острых зубов. Бледная кожа начала обугливаться и шелушиться, скатываясь с костей, как кусочки сыра с масла, и в воздухе тут же запахло сладковатым гнилостным запахом мяса. Вэй Ин на автомате сделал несколько шагов назад, туда, откуда они пришли, и сглотнул. Они ушли недалеко, и если не тормозить, то есть шанс вернуться к развилке. Незнакомец же за доли секунд перестал выглядеть как человек — одежда превратилась в свисающие лохмотья, темная кожа едва обтягивала кости, а местами так вообще слезла. — Ты должен познакомиться с нашей мамой! — прохрипел парень, и все встало на свои места — та женщина, что Вэй Ин видел до этого, которая буквально гналась за ним, выглядела более ужасающе, но все же в лицах прослеживалось сходство. Вероятно, она и была матерью этих парней. Вэй Ин отступил ещё на пару шагов назад, пятясь в противоположную сторону от ходячего трупа, но наткнулся спиной на что-то твёрдое и непроизвольно вздрогнул. Его руки перехватили, сжимая до боли, из-за чего телефон упал на землю с тихим стуком и звоном колокольчика, подсвечивая небольшое пространство между Вэй Ином и парнем напротив. — Мы тебя поймали, а ты нам не поверил… нехорошо… — прошептали за спиной, выдыхая гнилостный запах куда-то в шею Усяня. — Тебя надо наказать. Вэй Ин пытался успокоиться. Он не вырывался, не пытался бежать, он опустил глаза на фонарик и считал про себя — сначала до десяти, а потом до двадцати, пытаясь уверить себя, что он просто нажрался и это не больше, чем просто плод его больного воображения, но шаги становились ближе, а костлявые истлевшие руки все ещё сжимали его запястья. — Чего вы хотите? — сдавленно прошептал Вэй Ин, шумно сглотнув. — Мы уже говорили — с тобой хочет познакомиться наша мама. Но мы решили, что сначала сами с тобой поиграем, — осклабился парень напротив. — Я думаю, она не будет против. Ты так жалобно скулил и просил того парня быть твоим, так что мы с удовольствием воплотим твоё желание в жизнь. Братья снова рассмеялись, и тот, кто вел его по этой дорожке, оказался совсем рядом. Зловонный запах гнили забивал пазухи носа и щипал глаза, из-за чего по щекам Усяня градом покатились слёзы. Он попытался вырваться, но сил этого скелета, непонятной мумии, ходячего трупа, что стоял за спиной, по ощущениям хватило бы, чтобы остановить машину на ходу. Руки тут же засаднило, его нежная ухоженная кожа под хваткой этого… чем бы оно ни было, была содрана, как от железных наручников, а неподготовленный к таким приключениям организм начал сдавать. — Ну, ну, не дергайся, все равно не убежишь. Ты теперь наш, — прошептали парни на ухо, а потом синхронно засмеялись. Это перестало походить на галлюцинацию — его руки действительно болели, глаза слезились от вони, а парень, что стоял спереди, ощутимо скользил своими ладонями под рубашку Вэй Ина. — Мы слышали твои стенания — ты у нас брошенка, недооценёнка. Но не бойся, мы тебя утешим, мы рядом, мы смотрим на тебя, мы тебя трогаем. Твой Лань Чжань так не будет делать, теперь уже никогда. Нам скучно, и нам неважно, парень ты или девушка, считай, это награда за твои страдания. Они снова засмеялись, а с губ Вэй Усяня невольно сорвалось имя любимого человека. И тут же растворилось в темноте. Они правы — Лань Чжань никогда так не сделает. Он не коснется его, не обнимет и не поцелует, не прижмет к себе так, как Вэй Ин представлял себе на танцполе. Не признается в любви, не сделает своим так, что Усянь будет задыхаться от боли и любви, не будет рядом до конца жизни… Да, он не сделает ничего из этого — но и не сделает больно. И лучше пусть он не касается его совсем, ни в каких формах, чем стать жертвой хрен пойми чего, прикидывающегося им. Чужие костлявые шершавые пальцы с одной стороны скользили по груди, а с другой — по заднице. — Мамочка будет довольна. Она нас видит, она чувствует, она теперь знает, что мы рядом. Каждая их фраза сопровождалась мерзким режущим слух скрежетом-смехом. Внезапно голова парня за спиной Вэй Ина дёрнулась, и острые зубы вонзились в его плечо. Боль, пронзившая тело, затмила боль в руках и едкий запах. Усянь, едва не взвыв, снова попытался вырваться и со всей силы ударил головой назад, параллельно вырывая руки из захвата и толкая парня спереди. Они захрипели, отстранившись от него, и этой секундной заминки хватило, чтоб парень со всех ног рванул в сторону развилки. Он бежал, не разбирая дороги, сквозь деревья и кусты. Ветки, что росли ниже всех, периодически хлестали его по лицу, шнурки на кедах развязались, но Вэй Ин не останавливался. Он бежал и бежал, стараясь как можно быстрее вернуться обратно к дому, он бежал, пока воздух не начал жечь ему легкие. — Ну куда ты, иди к нам! Мы тебя не бросим, давай поигра-а-е-ем! — эхом доносились до него голоса парней. Они слышались то за спиной, то где-то спереди, то сбоку, а фразы, летящие, казалось, отовсюду, не замолкали, лишь изредко прерываясь на жуткий смех. Когда впереди показался свет, Усянь с облегчением рассмеялся и был так рад, что не сразу понял, что никуда он не сбегал, а вернулся обратно к фонарику на телефоне. Он грузно осел на землю рядом с телефоном и начал набирать сначала обычные сообщения, отсылая их в общий чат, после голосовые, а потом и вовсе стал названивать Лань Чжаню, Нэ Хуайсану и Цзян Чэну. Параллельно Вэй Ин специально громко звенел колокольчиком, сообразив, что этим звуком отпугивает этих тварей, пусть и не так далеко и ненадолго. — Пожалуйста, прошу, Лань Чжань, вернись, — он крепко прижимал к груди телефон, стуча им по грудной клетке, и, дрожа, повторял эту фразу раз за разом. — Вэй Ин? — прошелестел голос в его телефоне, но Вэй Ин не слышал этого. — Вэй Усянь! — повторилось ещё раз, и уже более громко. Но и на этот раз Вэй Ин ничего не ответил. На том конце провода были слышны только звук удара и звон колокольчика.