***
Как всегда, внизу лестницы стоял Князь Тьмы Вадим, объявляя короля, королеву, принца и принцессу. Первой вышла Аннет, как самая младшая. Она аккуратно спустилась по лестнице, сдержано и мило улыбаясь, сложив в самоуверенном жесте руки за спиной и надменно поглядывая на собравшихся, некоторые из которых кривились при виде нее. Давид вызывал больше надежд из-за того, что являлся юношей, но после того, как он спустился со своей, как выразился Вадим, спутницей, многие этому не обрадовались. Анну же рассматривали многие знатные роды исключительно ради приданного и заполучения ее крови в свой род. Совсем скоро как раз-таки состоятся смотрины, где Катерина рассмотрит с Аннет, которая сама пожелала этого, всех желающих. Далее были объявлены Екатерина и Сириус, которые, как и всегда, блистали своей красотой. Катя была в черном платье, которое открывало плечи и ключицы. На пальцах блестели кольца из белого золота, губы были подведены ярко-красной помадой, а накрученные волосы рассыпались по плечам. Она улыбнулась детям, Вадиму, а затем пробежалась по залу, наполненному подданными, которые склонили голову и слегка присели в поклоне. Сириус вел ее за руку, будучи в черном фраке. Его борода отсутствовала, а волосы кудрями спадали и обрамляли лицо. Сегодня он решил все же не нацеплять кафтан и не зализывать волосы назад, что вечно раздражало Катерину. Своим видом они вернули Вадиму воспоминания ещё до коронации Сириуса, когда еще были шестнадцатилетними подростками. Бессмертие делало свое дело… После произнесенной речи Сириус с дочерью первыми начали танец, к которому чуть погодя присоединились Давид, Виолетта и все остальные. — Ты чего такая грустная, принцесса? — спросил Блэк, уводя дочь к матери и Вадиму, которые о чём-то болтали, попивая вино. — Некоторые трудности, — легко ответила Аннет. — Что случилось, радость моя? — добродушно спросила Катя. — На кого порчу наслать? Кого пельмешек на всю жизнь лишить? — шутливо поинтересовался Вадим, заставляя улыбнуться на это. — Я кое с кем немного поссорилась. Завтра мы это обсудим, и все решится. Скорее всего, прекратим общение, — легко пожала плечами Аня, хотя это пронзало ее, как тысяча ножей. — Когда «немного» ссорятся, общение не прекращают, — сказал Сириус. — А я прекращаю, — с нажимом сказала Аннет. — В тебя пошла, — вздохнул Блэк и забрал бокал с вином у жены, за раз допивая содержимое. Катерина угрожающе прищурилась, смотря на Сириуса. — Ясно, — сказала Катерина, заставив мужа поперхнуться, — спишь сегодня на диване, — продолжила Катя, прочистив горло. Вадим старался не засмеяться вместе с Аней. — Не буду я спать на диване! Во дворце много свободных комнат! — как ребенок возмутился Блэк. — Для гостей да, а для тебя существует диван. — Катерина скрыла ухмылку, развернувшись и уходя в неизвестном направлении, зная, что Сириус идет за ней. Вадим кивнул Анне куда-то в сторону, и они последовали к другому выходу. В Темном Королевстве была вечная зима, но она была совершенно не ощутима ни для кого, кроме Виолетты, которая быстро начала мерзнуть, но это было быстро исправлено. Вадим вывел Аню туда, где короновали Екатерину. Там все также оставались каменная дорога и лес, который окутывал туман, а чуть дальше виднелся обрыв с парящими драконами. — Здесь твоя мать стала Королевой Тьмы… Корона для коронации всегда отличалась и нужна была лишь для посвящения. Та корона, которая у твоей матери сейчас, одна из королевских. Самой драгоценной считается именно та, которую используют при коронации. Вадим медленно вышагивал с девушкой к возвышению, где стоял стол, устланный темной скатертью, под которой что-то находилось. — У каждой королевы и у каждого короля, которые получили свои силы по наследству, есть своя способность, но не все могут ее раскрыть. Я заметил твою. Ты с детства умела понимать животных. Когда я гулял с вами в лесу, ты, в отличие от твоего близнеца, вечно перешептывалась то с птичками, то с лисичками, то ещё с кем-то. Вадим поправил свои темные волосы, а его светлые голубые глаза засветились синим. Взмахом руки он отбросил ткань, являя взору корону для коронаций, спрятанную под стеклянным куполом, вокруг которого витали какие-то символы. — У короны достаточно охраняемое место. И тот, кто не должен никогда прикоснуться к этому стеклу, сгорит в адском пламени. Я видел это не раз. Открыть это стекло могу я, потому что хранитель, твоя мать, которая бессмертна, и твой брат. Аннет удивлённо посмотрела на Князя, который провел сверху стекла рукой, заставляя то испариться. — Я это увидел впервые и, кажется, больше никогда не увижу. Это его способность. Мы как раз возвращались с прогулки, и пока я звал тебя, то не уследил за сорванцом и успел попрощаться с жизнью. Он прикоснулся, а стекло просто открылось. Оно признало его… Но как ни я, ни мой отец, ни кто-либо ещё так и не поняли. Вадим взял корону и надел на Аню. Он по-доброму посмотрел на нее и улыбнулся краем губ. — Будущая Королева. Моя принцесса. — Он склонил голову в знак уважения. Аннет немного смутилась от всего происходящего и хотела уже снять корону, но не успела, услышав слишком много голосов. Это были птицы, лисы, волки, медведи, драконы, ящерицы, змеи и все остальные обитатели гигантского леса, о которых она даже не подразумевала. Глаза загорелись красным, а спину разрывало на части. Аня не помнит того, как Вадим снял с нее корону и донес ее до кровати, так как ослабла от такого количества магии, но впускать её в себя было необходимо. Она почему-то сопротивлялась магии, как говорил Вадиму сын. Давид же, наоборот, уже был готов, чтобы слушать голос у себя в голове, который будет проверять его на прочность. Вадим с сожалением поджимал губы.***
На следующий день Аннет проснулась обессиленной. Она перенеслась в Колдовстворец, успев только лишь переодеться. На голове царил хаос, но выглядела она все равно прекрасно, собрав волосы в пучок ближайшей резинкой на своей тумбочке. Она была одета в серые спортивки и такого же цвета объёмную футболку крестного. Завтра они собирались с Давидом и Ликорусом пробраться в министерство и одолжить на время пару книжек и бумажек. Крестный её простит за милые глазки, Ликоруса простит как сына, а Давида просто за то, что он пытался их остановить. Соседки по комнате уже где-то ходили. Сюзанна, скорее всего, со своим парнем Муриком, а Алиса и Надя… возможно ходили по магазинам. Завтра все начнут разъезжаться по домам, и многие собирают вещи. Аня решила весь день проваляться на кровати, но тут неожиданно вспомнила про Фреда, когда в дверь послышался стук. Она промычала что-то на подобии «войдите» и рыжая двухметровая макушка просунулась в комнату вместе с ароматным запахом кофе, карамели и мороженого. Аннет изогнула бровь, дав возможность Уизли первому начать разговор. Парень сконфуженно поставил чашки на тумбочку и сел в угол кровати, пока Аннет хотелось умереть от боли во всех мышцах. — Только давай без «это не то, что ты подумала», — раздражённо сказала Аня, потерев глаза. — Я не отрицаю, что этого не произошло. Окончательно я сам осознал, что же произошло от Ликоруса. — Фред затравленным взглядом смотрел в окно, пока Аннет с бесчувственным выражением лица пыталась поймать его взгляд. — Мне подсыпали любовное зелье вечером, перед тем, как мы пошли по магазинам. По правде говоря, я даже половину не помню, что вообще произошло за те дни. Русские волшебницы и вправду сильны в зельеварении, — грустно усмехнулся Уизли. — И как ты понял, что не под любовным зельем сейчас? — Чары развеялись тогда, когда ты целовалась с этим… — Уизли перекосило. — В общем, я потом узнал ответы от этой… — Фред поджал губы и опустил взгляд. — Она сказала, что чары развеются, если только до краев сильная ревность сразит влюбленного человека. Прости меня. — За что? — Аннет опустошено посмотрела ему в глаза и выгнула бровь, наконец, беря мороженое с тумбочки. — За все. Я причинил столько боли тебе за все это время, — с сожалением говорил Фред, поджав к себе одну ногу и смотря куда-то в пустоту. — Я правда не хотел… Аннет не могла все так быстро принять. Какая-то доля её здравого рассудка говорила, что человек может врать. Другая доля говорила, что Фред не умеет врать. Он умеет шутить, но не врать. Она холодно смотрела прямо на Уизли, поедая мороженое, пока Фред уставился куда-то в одеяло. Романова понимала, что тогда и она была не права, когда поцеловала Степана. Но это была месть. Она лишь хотела отмстить, и в каком-то смысле это произвело положительный эффект, так как Фред очнулся от чар. Аня встала и прошла мимо юноши, потрепав его по макушке, а затем взяла книгу и уютно устроилась на кровати. Она не прогоняла Фреда и не умоляла остаться. Он же и не хотел уходить. Аннет понимала, что ему потребуется сделать ещё несколько важных для нее поступков, чтобы вернуть доверие окончательно и влюбить ещё сильнее. А сейчас Фред лишь устроился у нее под боком и уснул под плавными поглаживаниями руки. И девушке не обязательно знать, что Уизли не спал от волнения всю ночь.