Короткие истории с трагическим концом

      Стэн       Мне трудно в это поверить. Кайл извинился. И все же, он все еще уезжает. Я не могу принять его извинения, потому что разве это не значит, что я его прощаю? Я не прощаю, я хочу, но не могу. В конце концов, я знаю, что смогу, но не сейчас.       Подумать только, вчера все было так напряженно, но потом я попросил его помочь мне готовить, и не успел я оглянуться, как мы уже разговариваем как… друзья. Он задает мне вопросы, извиняется и… бля, неужели это было только вчера?       — Вставай, чувак, — говорю я, входя в комнату Кайла и включая свет. Я раздраженно смотрю, как он зарывается еще глубже под одеяло. — Давай, — нетерпеливо добавляю я, проходя в его комнату и слегка подталкивая его. Кайл тихонько стонет, но не вылезает из своей пещеры. — Может, хватит быть ребенком, Кайл? — я срываю с него покрывала и бросаю их в изножье его кровати.       — Что? — наконец, капризно отвечает он, но все еще не двигается. Все, что он делает, это сжимается в клубок, отказываясь открывать глаза. — Я сегодня не работаю, — добавляет он.       — Нам нужно попасть к Занадачи, он звонил. Что-то насчет того, чтобы мы подписали кредитные карты — вставай, Кайл! — рявкаю я, когда вижу, как он с мутными глазами начинает натягивать на себя одеяло. — Боже, ты всегда так плохо встаешь по утрам?       — Только когда я не хочу вставать, — пробормотал он.       — Чувак, если ты не встанешь через минуту, я выброшу твои солнцезащитные очки от Версаче в окно.       — Не смей, блядь, мудак! — он встревоженно вскакивает, выглядя готовым наброситься на меня.       Я протягиваю ему солнцезащитные очки, и он, нахмурившись, выхватывает их у меня, нахлобучивая их на свои взъерошенные волосы.       — Это был грязный трюк, — рычит он, вставая и вытягиваясь рядом со мной. — Зачем Занадачи понадобилось нас видеть? …алло? Стэн? Стэн!       — Что? — я подпрыгиваю от удивления, встретившись с его лицом.       — Я спросил, по какому поводу Занадачи хотел нас видеть?       — Хм? — я рассеянно бормочу, что-то в Кайле отвлекает меня, но я не могу понять что…       — Чувак, в чем дело? — он встает и накидывает футболку через голову, неохотно вставая с кровати. — И перестань так на меня пялиться, у меня от тебя мурашки по коже, — бормочет он, и именно это выводит меня из оцепенения.       Я поворачиваюсь, чувствуя, как жар приливает к моему лицу. Я прочищаю горло:       — Поторопись, я хочу уйти через пятнадцать минут, — говорю я и выхожу, слыша, как Кайл жалуется, что ему нужно не меньше двадцати, чтобы полностью прийти в себя.       Сходив за чашкой кофе, прежде чем разбудить Кайла, я сажусь за обеденный стол и потягиваю напиток размера венти. Меня разбудил Занадачи.       По телефону он был нерешителен, как будто боялся, что я снова начну жаловаться на Кайла. Почти смешно. Потому что несколько дней назад я бы так и сделал, но теперь… Занадачи сказал, что мы должны лично прийти к нему в офис и подписать счета по кредитной карте, чтобы убедиться, что все, что указано в счете, мы действительно купили.       Я не хочу идти. Я совсем не жду этого. Это лишь напоминание о, казалось бы, неизбежном. Что Кайл уезжает… через два дня.       Я не сомкнул глаз прошлой ночью. Я пытался придумать что-нибудь, что-нибудь, что я мог бы сказать или сделать, что заставило бы его передумать через 48 часов. Вместо этого я только не спал и страдал от головной боли. Кофе, наверное, не помогает, но я хочу, чтобы мешки под глазами исчезли.       Когда сегодня утром мне пришлось зайти в комнату Кайла, чтобы разбудить его, я простоял за его дверью десять минут. Это первый раз, когда мне пришлось будить его для чего-то, и я не был уверен, как это сделать, учитывая прошлую ночь, учитывая последние два месяца… В конце концов, решив, что лучше всего доказать, что я, по крайней мере, принимаю его извинения, я вошел и попытался сделать вид, что я всегда будил его, и он хорошо сыграл свою роль. Вел себя так, будто ему всегда приходилось сопротивляться мне.       Я упираюсь лбом в стол.       Что я собираюсь делать? Два дня? Дайте мне передохнуть…       — Ты принес мне? — раздается голос Кайла, и я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него. Он натягивает куртку и рассеянно поправляет солнцезащитные очки на волосах.       — Что?       — Кофе.       Я смотрю на свой напиток, внутренне ругаясь. Это был бы очевидный ход.       Он фыркает:       — Не удивлен, — бормочет он. — Неважно, давай купим что-нибудь мне по дороге. Я киваю и встаю.       — Ты хочешь вести машину или тебе…       — Ты поведешь, — отрезает он. — Я все еще не позвонил родителям насчет возвращения домой, и мне нужно, чтобы кто-то забрал меня из аэропорта, я уверен, что мама будет настаивать на том, чтобы снова отправить мою машину… блин, как бы я хотел, чтобы Айку было 16, — говорит он больше для себя, когда мы уходим, закрывая за собой дверь и направляясь к моей машине.       — Хм, вообще-то, может, я позвоню Фрею, — бормочет про себя Кайл, набирая номер на мобильном телефоне.       Направляясь в офис мистера Занадачи, я слушаю его разговор. В конце концов, я ничего не могу с этим поделать. Я нахожусь менее чем в метре от него.       — Зи! — весело говорит он, прежде чем начать смеяться. — Но не волнуйся, это не будет стоить денег, если не считать бензина… — он сделал паузу. — Я возвращаюсь домой через два дня и хотел спросить, не мог бы ты меня забрать? Я не хочу пока иметь дело с мамой, — еще одна долгая пауза. — Да, я знаю, что изначально не собирался возвращаться еще два с половиной месяца, но… — Кайл посмотрел на меня. — Я объясню позже, но ты можешь заехать за мной?       Он делает паузу.       — Спасибо! Я пойду от выхода L4, и мой самолет должен прилететь около полудня.       Наступает долгая пауза, и я вижу, как Кайл кивает.       — Да, и чувак, правда, спасибо. Тогда увидимся через два дня… ладно, пока, Фрей.       — Так… твой друг может забрать тебя, хорошо? — тихо спрашиваю я.       — Да, Фрей замечательный… — Кайл слегка хихикает, но это звучит немного подавленно. — Мне все еще нужно все упаковать… и все отправить… ух, о чем, блин, я думал, давая себе всего неделю на отъезд?       — Я думаю… ты мстил мне так быстро, как только мог.       Кайл смеется.       — Да, но теперь я доставил тебе неудобства. Тебе придется самому заботиться о возврате всей арендованной мебели, тебе придется заниматься уборкой квартиры, и, блядь, я оставляю тебя делать все!       На это я отвечаю молчанием. Конечно, я это знаю, но то, как он об этом говорит… можно подумать, что он уезжает через несколько часов.       Когда мы доходим до кабинета Занадачи, нас сразу же пропускают к нему. Когда мы входим, он с кем-то разговаривает по телефону, но жестом показывает на два кресла перед своим столом. Кайл занимает левое, а я — правое. Через несколько минут Занадачи заканчивает телефонный разговор и достает папку с нашими именами. Он молча просматривает их, а затем перекладывает несколько выписок.       — Все ли правильно отмечено в кредитных счетах? — спрашивает он.       Мы с Кайлом вместе наклоняемся к бумаге и почти автоматически отшатываемся друг от друга. Я вздыхаю и киваю, чтобы он сначала все просмотрел. Он так и делает, прежде чем дать мне взглянуть.       — По-моему, все выглядит хорошо, — говорит Кайл, и я киваю в знак согласия.       — Хорошо, тогда, если вы оба подпишете нижнюю часть бланка, здесь и здесь, — говорит Занадачи, указывая на места. После быстрого сканирования содержания бумаги Кайл подписывает, а я настороженно смотрю на него, прежде чем поставить подпись.       — Что-нибудь еще? — спрашивает Кайл.       — Только через два дня, спасибо вам, ребят, что пришли сегодня рано утром, — говорит адвокат, кивая на нас.       — Конечно, — говорю я и встаю, наблюдая, как Кайл следует моему примеру. У мистера Занадачи звонит телефон, и он улыбается нам, прежде чем ответить на звонок, и слегка машет нам рукой, когда мы выходим из его офиса.       — Это не заняло много времени, — говорит Кайл, когда мы возвращаемся в мою машину. Когда я не включаю двигатель, он смотрит на меня. — Может, нам… пора ехать? — спрашивает он медленно.       Что-то, что заставит его остаться… Мне нужно что-то придумать.       — Ты… хочешь с кем-нибудь попрощаться? Ты здесь еще только два дня, и завтрашний день тебе стоит провести, собираясь, как ты думаешь? — неожиданно спрашиваю я. Подталкивать его к прощанию не кажется мне лучшим ходом, чтобы заставить его остаться здесь, в Южном Парке, но эта мысль вырвалась у меня раньше, чем я успел ее остановить.       — О, — Кайл откинулся на сиденье, глядя в переднее окно. — Наверное, ты прав, — он поворачивается ко мне и слегка улыбается. — Девочки должны быть в «Вишневом поцелуе», как обычно, не хочешь поехать туда, и мы сможем пообедать?       Запустив двигатель и направившись в ресторан, я даю ему ответ, и в ту минуту, когда мы подъезжаем и заходим внутрь, я понимаю, что, возможно, Кайл завел друзей, пока был здесь. Его сразу же встречают несколько клиентов, и все они смотрят на меня суровыми взглядами. Он останавливается возле каждого из них, чтобы улыбнуться и немного поболтать, но больше всего его внимания привлекают бывшие Изюминки.       Я, конечно, видел этих девушек по всему городу, но так и не узнал их по-настоящему, даже спустя столько лет. Биби по какой-то причине никогда не любила их, поэтому я тоже не видел смысла в том, чтобы знакомиться с ними.       Кайл стоит рядом с блондинкой и рыжей, но его практически дергают вниз, чтобы он присоединился к ним. Он говорит что-то, чего я не слышу, но он смотрит на меня, и все девушки поворачиваются, чтобы посмотреть на меня тоже, неодобрение в их глазах очевидно, и я начинаю задаваться вопросом, что Кайл сказал обо мне им, всем, в этом ресторане.       Рыжая, которая была единственной, кто схватил его за руку, отпускает Кайла, слегка нахмурившись, и когда она что-то говорит, то смотрит на меня. Последняя из девушек, черноволосая, внезапно разражается рыданиями, и Кайл выглядит немного запаниковавшим и немного раздраженным, когда утешает ее.       В конце концов, каждую девушку он крепко обнимает и целует…       Кайл встает и машет им рукой, а затем направляется к задней двери.       — Я хочу быстро попрощаться с Шефом! — окликает он меня, и я киваю, давая ему понять, что услышал его. Как только он исчезает в подсобке, все взгляды обращаются ко мне, и я отступаю ближе к двери.       Мы с Кайлом ни за что не будем здесь есть. Ни за что.       Толпа молчит, разглядывая меня с ног до головы, заставляя меня чувствовать себя чертовски неловко, но никто ничего не говорит, и они тут же возвращаются к разговорам и болтовне между собой, когда возвращается Кайл.       — Готов идти? — спрашиваю я, как только он оказывается достаточно близко, чтобы услышать меня.       — Я думал, мы собирались поесть здесь?       Я смотрю за его спиной на всех людей, которые украдкой смотрят на нас и, вероятно, подслушивают наш разговор, особенно на девушек.       — Я бы не хотел, — бормочу я, и на это Кайл в замешательстве хмурит брови, прежде чем повернуть голову. К тому времени, как он это сделал, группы людей уже вернулись к нормальной жизни.       — Хм, — бормочет он. — Может быть, ты прав. Пойдем… — он делает паузу, когда я открываю дверь, оборачивается ко всем в ресторане, включая Шефа и еще одного парня, который появился с тыла.       — Мне понравилось здесь работать, спасибо всем… — говорит он, улыбаясь, прежде чем выйти из ресторана, опередив меня, оставив меня одного внутри.       Все взгляды обращаются ко мне, и я встречаю каждый из них.       — Я не знаю, как… — нерешительно начинаю я. — Но я собираюсь уговорить Кайла остаться.       Никто не выглядит так, будто верит мне, на самом деле все они выглядят так, будто я им безразличен, даже если я знаю большую часть из них всю свою жизнь.       — Удачи, Стэн, — говорит низкий голос, и я киваю в знак благодарности Шефу, как раз когда выхожу из здания.       — Куда теперь? — спрашиваю я. — Хочешь найти какое-нибудь место, где можно поесть?       — Неа, — говорит он решительно. — Сейчас я в настроении для прощания… может, поедем домой к твоим родителям? Я так и не поблагодарил их за то, что они разрешили мне остаться на Рождество.       — Конечно.       Кайл       — Ты уезжаешь? — удивленно спрашивает миссис Марш.       Я киваю.       — Я не уверена, что понимаю, почему.       Я оглядываюсь на Стэна в поисках помощи. Я не хочу быть тем, кто скажет его матери, почему я уезжаю и почему я считаю, что для нас со Стэном будет лучше покончить с нашими потерями и вернуться домой.       — Я объясню позже, мам, — отвечает Стэн.       — Я хотел попрощаться и поблагодарить вас и мистера Марша за то, что позволили мне остаться на рождественские каникулы, — говорю я ей и мистеру Маршу, глядя на них из-за стола.       Как только мы добрались до дома Стэна, его мама затащила нас обоих в дом, прежде чем мы успели что-то сказать, и занялась приготовлением напитков и бутербродов для нас, пока мы сидели за обеденным столом и разговаривали.       — Это совсем не проблема, Кайл, но я думал, что если вы хотите получить вещи Кенни, то вы должны выполнить условия проживания? — спрашивает мистер Марш, поглядывая туда-сюда на меня и Стэна.       — Мы должны, — резко и с намеком на окончательность говорит Стэн. Ни один из его родителей больше не задает вопросов о моем предстоящем отъезде. Вместо этого разговор переходит на безопасную территорию.       — «Наггетс» в этом году очень хорошо играют, Стэн, — говорит мистер Марш, откусывая от своего сэндвича и громко жуя.       — Да, я слежу за ними, — отвечает он.       — Разве ты раньше не хотел играть за «Наггетс», Кайл? — спрашивает меня миссис Марш, и я переключаю свое внимание на нее, слегка смеясь.       — Да, еще когда мне было девять лет.       — Ты все еще играешь в баскетбол, может быть, в Стэнфорде?       — Не в настоящей команде, но я играю в универе за разыгрывающего, — говорю я, не в силах сдержать гордость в голосе. Я могу не играть за команду, и у меня нет никаких надежд стать профессионалом, но всегда приятно знать, что я вроде как выполнил старую цель. Я не коротышка, но и не баскетбольного роста, и я все еще не чернокожий, но я компенсировал это, оттачивая то, что я могу делать. И то, чего мне не хватает в росте, я компенсирую скрытностью. Стало легко уворачиваться и уклоняться от более высоких игроков.       — О, правда, — говорит она заинтересованно.       — Ты все еще играешь? — говорит Стэн, и я киваю.       — Тебе все еще нравятся «Наггетс»? — интересуется мистер Марш.       Я усмехаюсь.       — Да, по-прежнему моя любимая команда, просто я не говорю об этом своим друзьям, которые болеют за «Лейкерс».       — Наверное, это безопасно, — одобрительно кивает он. — Рад знать, что ты все еще фанат «Денверс» до конца, Кайл.       — Спасибо, — улыбаюсь я ему.       — Я как-нибудь свожу тебя на игру, — неожиданно говорит Стэн. — Когда ты вернешься и навестишь меня, — добавляет он.       Я внимательно изучаю его.       — Правда? — я почти не верю ему. Это кажется слишком похожим на то, что делают хорошие друзья — ходят вместе на игру.       — Да, обещаю. Это будет весело.       — …хорошо, — улыбаюсь я ему, и разговор неожиданно переходит на другую тему.       Вскоре мы со Стэном поднимаемся, чтобы уйти, и я говорю свое последнее «до свидания» Маршам, получая объятия от них обоих. Как только мы открываем дверь, чтобы уйти, мы оба пугаемся, увидев Биби, стоящую на крыльце с поднятой рукой, готовая постучать.       — Биби! — удивленно произносит Стэн, и я в замешательстве смотрю, как холодеет его лицо. — Что ты здесь делаешь?       — Я зашла навестить твоих родителей, — нерешительно говорит она, глядя на меня, а затем оглядывается на нас и приветствует мистера и миссис Марш.       Глядя на нее, я только сейчас понимаю, что Стэн не навещал ее всю последнюю неделю. Наверное, они о чем-то спорят, но я рад, что мы с ней встретились.       — Я не хочу мешать твоему визиту, но я могу хотя бы попрощаться с тобой, — говорю я ей с теплой улыбкой.       Вместо ответной улыбки она хмурится, украдкой взглянув на Стэна, который смотрит вперед в никуда, в его глазах раздраженный блеск.       — Да… Стэн сказал мне, что ты уезжаешь. Мне… жаль, что ты уезжаешь.       Стэн громко и неожиданно фыркнул, и Биби мотнула головой в его сторону.       — Мне жаль, что он уезжает!       У меня забавное чувство, что их ссора как-то связана со мной, но я не спрашиваю, а она, почти как будто для того, чтобы доказать, что Стэн не прав, крепко обнимает меня.       — Я буду скучать по тебе, Кайл. Ты должен вернуться и навестить меня, хорошо? — тихо говорит она, и я киваю в ее светлые кудри, прежде чем отстраниться.       — У меня уже тоже есть планы, — честно говорю я ей, вспоминая приглашение, которое я уже получил от Стэна. Не то чтобы я думал, что никогда сюда не вернусь. Мерседес, Лексус, Порша и Шеф достаточно много значат для меня, чтобы я не отвернулся от Колорадо еще на одиннадцать лет.       — Нам с Кайлом пора идти, Биби, ему нужно собрать много вещей, — вклинивается резкий голос Стэна, и мы отходим от нее. Биби вздыхает, но дарит мне натянутую улыбку, проходя мимо нас в дом, где ее ждут Марши.       — Вы с Биби поссорились? — задаю я очевидный вопрос, как только мы возвращаемся в его машину и выезжаем на главную дорогу.       — Да.       — О, — я больше ничего не говорю, и Стэн не уточняет, не то чтобы он когда-либо это делал.       — Кайл, — внезапно начинает он на красном свете светофора, поворачиваясь ко мне лицом.       — Да? — спрашиваю я, не в силах сдержать откровенную надежду в своем голосе.       Стэн переводит взгляд своих голубых глаз, делает паузу и испускает долгий вздох:       — Неважно, — бормочет он. Я слегка подпрыгиваю, когда он стучит кулаком по рулю, но ничего не говорю об этом, и он тоже.       — Как ты думаешь, Крейг и Токен где-то рядом? — робко говорю я, когда мы некоторое время едем в мертвой тишине.       Я не разговаривал ни с одним из них с Нового года. Без… особой причины. Я просто был занят. В то время работа и Стэн в одиночку отнимали у меня много сил.       — Они всегда рядом, — отвечает он и заезжает в кафе быстрого питания, после чего сдает назад и разворачивается. Когда я собираюсь спросить, куда мы едем, он останавливается на подъездной дорожке, и я узнаю дом Крейга. Они с Токеном даже сидят возле него. Крейг сидит на перилах крыльца, а Токен сидит на ступеньках и разговаривает с ним. Оба переглядываются, и в этот момент на подъездную дорожку въезжает машина Стэна. Как только мы выходим из машины, Крейг произносит.       — Так, так, так… если сегодня и так не был странный день, то теперь я вижу Стэни с Кайлом. Токен скажи мне, что я сошел с ума.       — Хватит драматизировать, — говорит другой парень, явно на грани того, чтобы закатить глаза. Токен стоит и странно смотрит на нас, прежде чем его взгляд останавливается на мне. — Как ты поживаешь, Кайл, мы не виделись с Нового года.       Я извиняюще пожимаю плечами.       — Я в порядке. А у тебя как дела?       — То же самое, приходится иметь дело с ним, — он показывает головой на Крейга. — Но я привык к этому.       — Ты ведешь себя так, будто я трудный засранец, — отвечает Крейг, спрыгивая с перил и подходя к остальным.       — Так и есть, — отвечает ему Токен, поднимая черную бровь.       Нахмурившись и решив проигнорировать своего друга, Крейг смотрит на Стэна и меня.       — Так что же привело вас обоих сюда… вместе?       Я втянул воздух.       — Я хотел попрощаться с вами, ребята.       — Попрощаться? — говорят они озадаченно.       — Да, я… возвращаюсь домой, но не завтра, а послезавтра.       — Что, почему? — спросил Крейг, похоже, встревоженный этой идеей.       — Я думаю, так будет лучше, — отвечаю я.       — А ты, ты думаешь, что будет лучше, если ты его прогонишь, ублюдок? — Крейг рычит на Стэна, который хмурится на него.       — Он меня не гонит, — отрезаю я Крейгу. — По крайней мере, больше нет, это была моя идея уехать, но мы вроде как… решили наши проблемы.       — Но соглашение с Кенни? — спрашивает Токен.       Я вздыхаю.       — Оно будет нарушено.       — Подожди, притормози, — серьезно говорит Крейг. — Вы двое, — он показывает на нас, — после двух месяцев ада, теперь ладите? — мы киваем. — Вы ладите, — продолжает он, — но ты все равно уезжаешь? — спрашивает он, похоже, смущенный этой идеей.       — Я думаю, так будет лучше, — повторяю я про себя.       — Может, я и идиот, каким меня все выставляют, но я не понимаю, почему ты уезжаешь, если вы оба сейчас ладите, — хмурится он на нас обоих.       — Кайл хочет вернуться домой, и все, — наконец говорит Стэн. — Все.       — А ты? — тихо спрашивает Токен у Стэна, и мы все смотрим на него. Он пожимает плечами и ничего не говорит. — Блядь, Стэн, — бормочет он.       — По крайней мере, мы расстаемся на хороших условиях, верно? — спрашиваю я, стараясь быть веселым.       — Вы вообще не должны расставаться, вы двое как…       — Крейг, — перебивает Стэн, пристально глядя на него. Брюнет вздыхает, но закрывает рот.       — Я хотел попрощаться, — говорю я еще раз и смотрю на них двоих. Они выглядят более подавленными, чем я мог бы предположить, из-за моего отъезда. Но, возможно, этот взгляд адресован Стэну, а не мне. Я знаю, что они беспокоятся о нем, кажется, все беспокоятся. — Но я вернусь, чтобы навестить вас, — заверяю я их и смотрю на Стэна, — Стэн пригласил меня на игру «Денвер Наггетс», вы, ребята, должны пойти с нами.       — Да, — кивает Токен.       — Наверное, — отвечает Крейг, складывая руки на груди. — Значит, это адиос, Кайл?       — Пока.       Крейг полусердечно обнимает меня, и Токен следует его примеру.       — Думаю, я был рад тебя видеть, даже если это было всего три раза за два месяца, — говорит мне Токен, отпуская меня. — Будем поддерживать контакт в этот раз, хорошо?       — Определенно, — улыбаюсь я им и поворачиваюсь к Стэну, заметив, что он большую часть времени стоял в стороне и смотрел куда-то вдаль.       — Готов ехать? — неожиданно спрашивает он, поймав мой взгляд. Я киваю, и мы возвращаемся в его машину и выезжаем с подъездной дорожки Крейга. Я машу им рукой, прежде чем потерять их из виду, а Стэн поворачивает за угол.       — Вот и все, я полагаю, — бормочу я. — Теперь мы можем вернуться в квартиру, если у тебя нет других дел на сегодня?       — Нет.       Придя домой, Стэн направляется на кухню, а я падаю на диван и достаю свой телефон. Я не могу вечно избегать неизбежного, я должен позвонить маме и сказать ей, что возвращаюсь домой.       Стэн       Я… я ничего не могу сделать. Я вообще не могу придумать, что я могу сделать. Вчера я даже добровольно водил Кайла по Южному Парку, чтобы попрощаться с ним. Что это? Я должен был придумать что-то, пусть даже радикальное, но… ничего.       Большую часть сегодняшнего дня Кайла не было в квартире. Он в последнюю минуту собирал вещи, а его мобильный телефон разрывался от звонков друзей и родственников, которые хотели знать, почему он рано возвращается домой. Насколько я знаю, он никому не сказал, почему именно возвращается.       Сегодня утром я предложил приготовить ему завтрак, но он отказался, так как Мерседес позвонила ему, чтобы пригласить на встречу. Видимо, вчерашнего прощания было недостаточно для нее и других девушек, и они настояли на том, чтобы увидеть его еще раз, прежде чем он уедет.       Я весь день сидел дома, думал и ничего не придумал, а сейчас уже вечер, Кайл вернулся и снова помогает мне готовить ужин.       Я мог бы привыкнуть к этому. Мы вдвоем готовим ужин, разговариваем как лучшие друзья, смеемся, я мог бы делать это с ним вечно.       Как только ужин закончен, тоска внутри меня опускается ниже, и я кусаю губу от досады, сердито моя посуду. Я слышу звук, как Кайл отодвигает свой стул, и я бросаю тарелку, которую мыл, чтобы подойти к нему.       — Может, ты… хочешь пойти куда-нибудь на десерт или еще что?       Кайл выглядит так, будто собирается сказать «да», но останавливает себя, качая головой.       — Нет. Я должен закончить упаковку, я ведь завтра утром уезжаю, а мне еще нужно разложить по коробкам больше половины моей комнаты.       Я провожу обеими руками по волосам.       — Тебе нужна помощь?       — …да, спасибо.       Мы вместе заходим в его комнату, которая выглядит как зона бедствия, вещи разбросаны повсюду.       — Что именно ты сделал? — спрашиваю я, оглядывая все вокруг. Не похоже, что он упаковал хоть одну вещь.       — Я разделил все на кучи, которые хочу упаковать в коробки, — он начинает показывать на кучи и описывать, как все в куче связано. Это действительно имеет смысл, когда он мне все объясняет.       Работая бок о бок в его комнате, мы мало разговариваем. То, что мы делаем, кажется таким законченным. До этого самого момента я не могу придумать ни одной вещи, которую я мог бы сказать или сделать, чтобы заставить Кайла передумать и не лететь домой в… Я смотрю на часы в его комнате, девять часов. Девять часов. Мы должны выехать, чтобы отвезти его в аэропорт через девять часов.       — Хорошо, — говорю я, медленно оглядываясь вокруг. — Все собрано? — тихо спрашиваю я его, не поворачиваясь к нему лицом, глядя на вид на горы. Тот, который он не увидит еще долго.       — Почти, — отвечает он, выпрямляясь во весь рост, пока упаковывает несколько бессмысленных вещей в последнюю коробку. — Мне осталось заклеить скотчем несколько коробок, а потом… думаю, я закончил, — я чувствую, как он смотрит на меня, и медленно поворачиваюсь к нему лицом.       — Отлично, — говорю я, хотя знаю, что мое лицо не передает ничего выдающегося. — Я обязательно отправлю их все тебе.       Он кивает, проводя рукой по волосам.       — Спасибо.       Это, мягко говоря, раздражало. Кайл скоро уезжал, а отношения между нами едва начали налаживаться. Казалось, что последние несколько дней, когда мы были вместе, никогда не происходили, и, возможно, их и не было, раз он возвращается в Калифорнию.       — Тебе пора спать, — неожиданно говорит он мне, прерывая мои мысли. — У тебя на этой неделе полная нагрузка, да?       — Да, — говорю я ему, думая обо всех домашних заданиях, которые мне нужно сделать, поскольку я их пропустил, но не двигаясь с места перед окном.       — Ну… спокойной ночи, Стэн, — мягко говорит он, вежливым жестом прося меня покинуть его комнату. Я так и делаю, и он закрывает за собой дверь.       — Спокойной ночи, Кайл, — бормочу я про себя, поскольку он никак не может меня услышать. С опустошенным вздохом я иду в свою спальню и готовлюсь ко сну. Ложась на свою двуспальную кровать, я впервые замечаю, насколько она велика. Что, блядь, заставило меня купить такую уродливо большую кровать для одного человека?       Я вздыхаю в раздражении, понимая, что ничего не могу с этим поделать, и просто пытаюсь уснуть. Я все равно скоро избавлюсь от нее.       Но я не могу остановиться. Я не могу перестать думать, не могу перестать ворочаться. И я знаю, что эти стены тонкие, так что Кайл наверняка слышит, как я бью подушки и постоянно ворочаюсь, пытаясь устроиться поудобнее.       Это невозможно. Я сажусь и смотрю на закрытую дверь. Интересно, Кайл еще не спит? Я не должен идти проверять, ему нужно спать, и он, наверное, не хотел бы, чтобы я его беспокоил… но я просто не могу заснуть. Выпустив длинный вздох, я перекидываю ноги через край кровати, встаю и направляюсь в комнату Кайла. Я вздрагиваю от скрипа, который издает его дверь, когда я медленно открываю ее.       — Кайл? — тихо шепчу я. Он поворачивается ко мне лицом в темноте, хотя я не могу точно разглядеть черты его лица.       — Да? — он шепчет в ответ, что заставляет меня задуматься, почему мы шепчемся, ведь мы единственные двое в квартире. Я прочищаю горло, которое не нуждается в прочистке. — Я ведь тебя не разбудил?       — Нет, — категорично заявляет он.       — О… хорошо. Эй… я не могу уснуть, — мне требуется некоторое время, чтобы понять, что он ждет, когда я продолжу, но я улавливаю. — У меня огромная кровать, и я все еще не привык спать один… нервирует, когда вокруг пустота… — я замолкаю, чтобы слегка потереть руки. — Можно я посплю здесь с тобой?       Я почти вижу, как его глаза расширяются в темноте от моей просьбы.       — Мы с Кенни постоянно спали вместе, когда были маленькими, — добавляю я, как будто это поможет ему принять решение. И на самом деле слова «когда мы были маленькими» звучат в моих мыслях, но я отгоняю их и смотрю, как после долгого мгновения он молча откидывает одеяло, приглашая меня лечь.       Я забираюсь внутрь рядом с Кайлом, закрыв его дверь, с небольшим вздохом облегчения. Я действительно думал, что он откажется. Это был странный вопрос: двое взрослых мужчин делят постель? И когда я удобно устроился, я понял, что, наверное, мне следовало предложить перебраться на мою кровать. Она огромная, а у Кайла намного меньше.       — Спасибо, Кайл, — бормочу я ему, выпуская зевок. Теперь, когда рядом со мной есть еще одно тело, мое тело, кажется, осознает, что оно действительно устало, и я едва слышу, как он говорит мне: «Не за что», прежде чем заснуть.       Звук чьего-то тихого бормотания про себя будит меня, когда все еще глубокая ночь. Мое тело теплое и согретое, и, учитывая, что оно всегда было холодным, это приятно. На меня медленно и многократно дует теплый воздух, и после того, как он начинает становиться немного назойливым, я открываю глаза и сталкиваюсь лицом к лицу с копной рыжих волос.       Я мгновенно застываю, не успев ничего больше подумать. Но, взглянув на его спокойное спящее лицо, я расслабляюсь и принимаюсь анализировать, что произошло за те несколько часов, что мы спали. Похоже, что мы придвинулись ближе, несомненно, из-за того, что здесь холодно.       Я медленно отстраняюсь от Кайла, чтобы оглядеть его комнату. Должно быть, отопление отключилось, и в какой-то момент, когда мы спали, мы скинули плед, оставив лишь его тонкое одеяло. Неудивительно, что наши тела придвинулись друг к другу, чтобы согреться… но чтобы они сплелись так, как сплелись? Потому что я чувствую, как мои ноги перекрещены с другими ногами, и, насколько я знаю, у меня не выросло еще несколько.       Медленно, чтобы не разбудить его, я перемещаю свое тело обратно на свою сторону кровати и продолжаю смотреть на Кайла. Не думая, я протягиваю руку, чтобы взять немного его волос, наблюдая, как они возвращаются на место, когда я отпускаю их. Думаю, это официально, теперь они не просто волнистые, они вьются. Не тугие кудри, а более свободные.       Я затаил дыхание, когда Кайл что-то пробормотал и начал медленно открывать глаза. Мне не следовало так дергать его за волосы. Он сонно смотрит на меня, а потом вдруг вскрикивает.       — ААА!       — ААА! — кричу я в ответ и морщусь от боли, когда он сталкивает меня с кровати на пол.       — О, бля, извини, Стэн! — говорит он, и я вижу, как он наклоняется в сторону как раз вовремя, чтобы увидеть, как я слегка потираю голову. — Но ты меня напугал! Зачем ты так пристально смотрел на меня?!       Я сажусь и принимаю его руку, когда он помогает мне подняться. Я сажусь на край его кровати и смотрю на него.       — Я сам только что проснулся, я не хотел тебя напугать, — говорю я ему.       — О, — слегка потирает он шею. — Эта кровать просто не рассчитана на двоих, — я тихо киваю в знак согласия, прежде чем взглянуть на часы, и он ловит меня на этом. — Мы, наверное, сможем поспать еще пару часов, прежде чем нам придется вставать и собираться.       Мое лицо мрачнеет, и я ничего не могу с собой поделать. Я внезапно обнимаю его и зарываюсь лицом в его шею. Он сразу же напрягается, но я не могу его винить, я бы сделал то же самое, если бы кто-то просто обнял меня. Я делаю глубокий вдох. Не знаю, осознавал ли я это когда-нибудь, но он пахнет так, как ничто не пахло раньше. Он пахнет им, смесью всех его дорогих шампуней, одеколонов и гелем для душа, но все это очень слабо, поскольку прошло уже несколько часов с тех пор, как он пользовался чем-либо из этого. Есть и естественный запах, это только его запах, запах, который создает его тело. Это просто Кайл.       — Пожалуйста, не уезжай, — бормочу я, вторгаясь в напряженную тишину, которую я создал, прижавшись к нему.       Он так долго не отвечает, что я задаюсь вопросом, слышал ли он меня вообще.       — …Я уже купил билет на самолет. Я уже сказал маме, друзьям. Мы уже сказали Занадачи, — наконец он тихо отвечает, и я вздыхаю.       — Но если ты уедешь, — начинаю я снова. — Я больше никогда тебя не увижу. Я хочу увидеть тебя снова, — я не думаю, что смогу спорить с ним, если он скажет, что собирается уехать, у меня не хватит сил бороться с ним за это. — Пожалуйста, не уезжай, — повторяю я.       — …хорошо. Я не поеду.       Я ничего не могу с собой поделать. Я поднимаю голову и отталкиваюсь, чтобы посмотреть на него в недоумении, поскольку никакого сопротивления не последовало. Кайл не сказал мне о причинах, по которым он не мог остаться, чтобы спорить со мной, это простые утверждения, факты, которые мы оба знали. У него действительно был билет на самолет, чтобы вернуться в Калифорнию, он сказал своей матери и друзьям, что возвращается домой раньше, мы действительно сказали Занадачи, что согласились расторгнуть соглашение досрочно, и он, наверное, уже подал документы.       — Ты останешься, правда, несмотря на то, что ты здесь несчастлив? — спрашиваю я его.       Он пристально смотрит на меня, прежде чем снова притянуть меня к себе в объятия.       — Я больше не несчастен здесь; я не был несчастен последние несколько дней.       — Что внезапно заставило тебя остаться?       — Это не внезапно. Ты не спрашивал меня.       — Что?! — протестую я и снова отстраняюсь от него. — Спрашивал!       — Чувак, нет, не спрашивал. Ты говорил, что хочешь, чтобы я остался, ты пытался запугать меня, чтобы я остался, пытался заставить меня остаться, а в последнее время казалось, что ты вообще передумал, но ты никогда не спрашивал меня.       Я молча смотрю на него и пытаюсь обдумать последнюю неделю. Когда я переосмысливаю все наши недавние разговоры, я понимаю, что просто так я его не спрашивал.       — Но это было так просто, — бормочу я. — Неужели ты совсем не собирался уезжать?       — Конечно, собирался, зачем мне покупать билет, если я не планирую его использовать? Они не подлежат возврату, ты же знаешь.       — …ты действительно собирался ехать домой?       — Да.       — Даже если все, что мне нужно было сделать, это попросить тебя остаться здесь?       — Да, практически.       Я мгновенно начинаю злиться, но затем, как только спрашиваю, он быстро сдувается, и я оказываюсь в замешательстве, прежде чем просто прекратить попытки разобраться в этом.       — Ты правда собираешься остаться здесь со мной?       — Я правда собираюсь остаться здесь с тобой.       — Спасибо, — говорю я и протягиваю руку, снова обнимая его. Интересно, знает ли он, насколько счастливым он меня сделал?       — …конечно. Я все равно не хотел уезжать, я говорил себе, что хочу уехать, раз за разом, и что будет лучше, если я уеду, но я никогда по-настоящему не хотел уезжать… Я был готов, но не хотел. Только, Стэн?       — Что такое? — спрашиваю я, снова отстраняясь и возвращаясь в свое личное пространство.       — …ты хочешь, чтобы я остался здесь, или… ты просто хочешь, чтобы я остался здесь из-за соглашения?       — И то, и другое, — я не могу солгать и сказать, что я не рад, что мы завершаем соглашение, но, по крайней мере, я понимаю, что это выходит за рамки соглашения.       — …ты хочешь, чтобы я был здесь даже после той ночи, когда я несколько раз впечатал тебя в стену, — спрашивает он, пристально глядя на меня.       — Да, — спокойно отвечаю я.       — Но… — он останавливается, и кажется, что он собирается протянуть руку и коснуться моего затылка, но он останавливается и опускает руку обратно на колени. — Я мог обеспечить тебе сотрясение мозга.       — Да, но я в порядке, это был просто удар.       — Ты должен выгнать меня; ты должен был выгнать меня.       — Это не только моя квартира, ты тоже здесь живешь. Я бы никогда не попросил тебя уйти, когда это я просил тебя уйти? Я мог бы сказать, что не хочу, чтобы ты был здесь, и что не могу дождаться, когда ты уйдешь, но я никогда не просил тебя об этом.       Кайл прикусил губу, глядя на меня.       — Кстати, я все еще не собираюсь извиняться за то, что я сделал.       — Я и не думал, что ты будешь. Это тоже нормально, я верну тебе за это, не знаю когда, но когда-нибудь.       Он посмотрел на меня, а потом вздохнул.       — Стэн, как ты думаешь, мы правда сможем это сделать? Ты меня бесишь… так сильно. Несмотря на то, что мы ладили последние несколько дней, я не могу не вспоминать все те мелочи, которые ты делал, чтобы задеть меня.       — Чувства вроде как взаимны, — соглашаюсь я, кивая. — Но я не ненавижу тебя, и ты не ненавидишь меня, верно? — он качает головой. — Так что мы можем это сделать… пока ты обещаешь не покупать больше черное дерьмо.       Кайл фыркает.       — Только обещай больше ничего не ломать.       Я слегка хихикаю и смотрю на окно, на улице сумерки, а это значит, что до рассвета осталось совсем немного.       — Ты правда собираешься остаться? — спрашиваю я его еще раз, нерешительно, почти как будто я отпугну его, если буду говорить другим тоном.       — Да, — отвечает он с трудом, и я киваю ему. — Просто, — начинает он. — Еще одно условие.       — …какое?       — У нас должен быть телевизор. Я не могу выносить постоянную тишину, когда тебя нет. Я привык к шумным комнатам в общежитии, а не к тихим квартирным комплексам.       Я киваю с крошечной улыбкой на губах.       — Я позвоню в кабельную компанию сегодня попозже.       — А я куплю телевизор.       В конце концов, мы снова легли спать, в своих отдельных комнатах, в своих отдельных кроватях. Мне было гораздо легче заснуть, зная, что не о чем беспокоиться. С мыслями о том, что Кайл останется, я легко заснул. Как только я снова проснулся, я взял свой мобильный и набрал номер адвоката Кенни.       — Мистер Занадачи?       — А, Стэн, что я могу для вас сделать?       — Эмм, — я почесал затылок. — Мы знаем, что вы уже подали бумаги и что мы должны были прийти сегодня, чтобы подписать их, но… Кайл решил остаться… мы решили продолжать выполнять соглашение. Мы можем как-нибудь… начать все сначала?       — Ах! Какая чудесная новость, но нет необходимости начинать все сначала. Я не подавал документы.       — Что? — спросил я в замешательстве.       — Стэн, мы с Кенни с самого начала договорились о том, что мне придется довериться ему. Он сказал, что вы двое при любых обстоятельствах выполните это соглашение. И хотя, возможно, он не ожидал этой небольшой заминки, он знал, что в конце концов оно будет выполнено, поэтому я заставил вас обоих подписать не более чем выдуманный документ. В нем не было ничего юридического, так что, по правде говоря, все осталось таким же, как и два месяца назад.       — …а кредитные карты?       — Все еще прекрасно активированы. Стэн, я намного старше вас, я кое-что узнал о вас, подростках, я сам когда-то был одним из них, и это то, что мы непостоянны. Я знал, что все, что мне нужно сделать, это дать вам обоим немного времени с очень ограниченными советами. Я знал, что вы оба придете в себя, но, правда, Стэн, в тот день, когда Кайл должен был уехать? Даже я немного затаил дыхание.       Я недоверчиво смотрю на свой мобильный телефон, а потом качаю головой.       — Что ж, спасибо за доверие, мистер Занадачи.       — Не за что. Ждите меня через пару недель, я проверю ваш прогресс. Было бы приятно услышать, что дела наконец-то пошли на лад.       — И вам, и мне, хорошего дня, мистер Занадачи.       — И вам, Стэн, передавайте Кайлу привет.       — Передам, — говорю я и кладу трубку.       — Стэн! — Кайл стучит в мою дверь. — Я думал, тебе пора на занятия!       — Вот дерьмо! — ругаюсь я и вскакиваю с кровати. Распахиваю дверь своей спальни, Кайл стоит с забавным видом, а я хмуро смотрю на него. — Разве ты не должен готовиться к тому, чтобы умолять Шефа вернуть тебе работу?       — Мне не придется вымаливать ее обратно, как только он узнает, что я остаюсь, он будет более чем счастлив, и, к твоему сведению, я уже готов.       — Тогда почему ты все еще здесь? — спрашиваю я, направляясь к своему шкафу и доставая пару джинсов и толстовку.       — Я голоден, — отвечает он, и я поворачиваюсь к нему лицом и вижу, что он сидит на моей кровати. — И ты еще не приготовил мне завтрак, так как же я могу уйти?       Я улыбаюсь ему и качаю головой.       — Слышал когда-нибудь о тостах? Конец части II