Короткие истории с трагическим концом

      Кайл       Я медленно отпираю дверь вторым ключом, который дала мне Биби. Я не хочу предупреждать ее, что вернулся. Я не хочу, чтобы она даже знала, что меня не было дома. Я чувствую себя как подросток, который пытается пробраться обратно в дом незамеченным родителями.       Осторожно закрыв дверь, я тихо выдыхаю, когда дверь успешно закрылась без лишнего шума. Наполовину развернувшись, я подпрыгиваю от неожиданности и издаю резкое: «Бля!».       Я включаю свет и настороженно смотрю на Биби.       — Тебе нравится подкрадываться к людям? — спрашиваю я, проскальзывая мимо нее и бросая баскетбольный мяч в сторону. Я даже не слышал ее!       — Извини, — мягко говорит она.       — Что случилось? — спрашиваю я, как будто не я только что попытался и потерпел неудачу в том, чтобы пробраться к ней домой.       Она молчит минуту, прежде чем заговорить.       — Не могу заснуть, — наконец говорит она, и я поворачиваюсь к ней лицом, снимая куртку. Сейчас невероятно трудно смотреть ей в глаза, но я справляюсь и сразу замечаю на ее лице удрученное выражение.       — В чем дело?       — Ничего такого, но… мама звонила, пока тебя не было дома.       — …да?       — Она и миссис Марш разговаривали сегодня. Они хотят знать, почему они не видели нас со Стэном в последнее время. Я не была уверена, что им ответить. Только поняла, что мне нужно рассказать многим людям. Всем тем людям, которых мы пригласили на свадьбу и все такое… нашим друзьям и семье.       С усталым вздохом я опускаюсь на диван, и Биби делает то же самое, занимая место рядом со мной.       — Это отстой, — говорит она через мгновение.       Удивленный ее выбором слов, я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на нее. Она смотрит вниз на свои колени, прежде чем встретиться с моим взглядом.       — Хочешь посмотреть фильм? — спрашивает она, и я медленно киваю. — Есть предложения?       Я бросаю взгляд на коллекцию DVD-дисков Биби. Все они — девчачьи фильмы, кроме одного. Я приподнимаю бровь, прежде чем повернуться и посмотреть на нее.       — «Лига выдающихся джентльменов»?       — Я неравнодушна к Шону Коннери.       Я устало улыбаюсь.       — Я тоже.       С этими словами она ставит его, и мы устраиваемся на диване. Когда начинается вступительная тема, Биби спрашивает, не глядя на меня.       — Где был?       — Играл в баскетбол со Стэном, — честно отвечаю я ей. Она не смотрит на меня, но не кажется удивленной или смущенной идеей, что мы со Стэном собрались вместе в одиннадцать вечера, чтобы поиграть в баскетбол. На самом деле мы оба храним полное молчание на протяжении всего фильма, и последнее, что я помню, это как Лига входит в дом Дориана Грея и попадает в засаду…       Когда мои внутренние часы пробуждают меня, я сразу замечаю несколько вещей. Телевизор выключен, Биби ушла, а на моем теле лежит одеяло. Прежде чем я успеваю заставить свой мозг полностью проснуться, звонит мой мобильный, и я достаю его из кармана брюк. Это не должен быть Шеф, так как сегодня у меня выходной.       — Кайл?       — Крейг, — отвечаю я и зеваю в трубку. — Что случилось?       — Я сегодня не работаю, давай сделаем что-нибудь, что друзья должны делать вне работы.       Я снова зеваю.       — Но я сегодня не работаю, — заявляю я, поднимая одеяло ближе к шее. Здесь холодно.       — Я подумал, раз ты ответил на звонок.       — Я к тому, что если я сегодня не работаю, то ты должен.       — Чувак, ты что, не помнишь? Шеф закрыл магазин из-за какого-то… ритуала вуду, который он должен пройти ради своих родителей.       — О, — я помню, как он говорил мне об этом несколько недель назад, но я не обращал на это особого внимания. — Его родители все еще живы?       — Да, так что давай встретимся. Токен, наверное, тоже может бросить работу на несколько часов.       — Ммм, — я ткнулся лицом в подлокотник дивана.       — Хорошо, — бормочу я. — Что хочешь поделать?       — Папа Токена купил новую продвинутую версию Playstation 56 и несколько игр. Хочешь побаловаться с ними?       — Новая PS 56? — я поднимаю голову. — Но она должна выйти только через два месяца.       — Это преимущества дружбы со смехотворно богатым человеком. Будь у него через час, хорошо?       — Я не знаю, как к нему добраться.       — Что значит, ты не знаешь, как к нему добраться? — укоряет он. — Это огромный дом, который возвышается над городом, ты не можешь его пропустить. О! И пока мы все будем играть в видеоигры, ты можешь рассказать мне о том, что произошло между тобой и Стэном на днях, как ты и обещал! Пока, Кайл! — он заканчивает звонок, и я смотрю на мигающие минуты на экране, прежде чем бросить телефон на приставной столик, стоящий перпендикулярно дивану.       Стэн…       Я провожу пальцами по губам, прежде чем опустить руку обратно в карман. Я не хочу думать о Стэне прямо сейчас. Или о Биби, или о том, как я собираюсь набраться смелости и рассказать Биби о нас со Стэном.       Я определенно не хочу говорить об этом Крейгу… или Токену, но думаю, что я сказал ему, что сделаю это, так что не могу отказаться… или я мог бы… нет. Крейг не отстанет. Лучше покончить с этим.       С этой решимостью я сбрасываю с себя одеяло и встаю, чтобы принять душ и приготовиться к отъезду. Направляясь в ванную, я натыкаюсь взглядом на записку, приклеенную к стене, оставленную Биби. В ней просто написано, что она на занятиях и что увидится со мной позже вечером. Больше ничего, но тут я понимаю, что не сказал ей, что прошлая ночь была моей последней ночью здесь. Блин. У меня сейчас слишком много забот!       Выпустив разочарованный стон, я быстро запрыгиваю в душ и собираюсь быстрее, чем когда-либо думал, что смогу. Мне кажется, что чем быстрее я выйду отсюда, тем быстрее исчезнут все мысли о Биби и Стэне… по крайней мере, на некоторое время, пока я не столкнусь с проклятым любопытством Крейга.       Когда я выхожу из квартиры и направляюсь по главной дороге в Южный Парк, я смотрю по сторонам в поисках этого предполагаемого «очевидного» дома, принадлежащего семье Токена. Я ничего не вижу. Вздохнув от досады, я останавливаю машину и достаю свой сотовый из кармана пальто. Решив, что могу сделать несколько глотков свежего воздуха, я даже выхожу из машины и опираюсь на нее, набирая номер Крейга.       Он не берет трубку, и вместо того, чтобы оставить сообщение, я кладу трубку, хмурясь. Кажется, у меня нет номера Токена… Наверное, я мог бы позвонить Стэну, но нет. Биби наверняка занята… может, у Мерседес есть его номер? Когда я начинаю прокручивать список контактов, у меня возникает стойкое ощущение, что на меня смотрят.       Оторвавшись от своего занятия, я оглядываюсь по сторонам. Кажется, никто не смотрит на меня. Кажется, у каждого на улице есть своя цель, будь он один, с коллегами или с членами семьи. Похоже, никто не обращает на меня особого внимания. Сделав вид, что это пустяк, я возвращаюсь к прокрутке списка, но ощущение, что за мной наблюдают, не проходит, и я останавливаюсь и снова внимательно смотрю по сторонам, даже немного поворачиваю тело.       И тут я вижу его. В нескольких кварталах от меня, на другой стороне улицы, с Wall Street Journal в руке, стоит Эрик Картман.       Трудно подумать, что я совсем забыл о нем, даже вернувшись в Южный Парк. Да, его упоминали, но редко, и если подумать, я никогда его не видел. Даже когда он должен был уходить с похорон Кенни. Я как бы отвлекся на мысли о том, что пришел слишком поздно, чтобы сосредоточиться на том, кто уходит, но потом я решил, что он должен был мне что-то сказать… может быть, он меня не узнал.       Но судя по тому, как он смотрит на меня сейчас, он определенно знает, кто я. Он более или менее выглядит точно так же, хотя, конечно, старше. Вес, который был у него в детстве, кажется, равномерно распределился по всему телу… но он все еще толстый.       Интересно, наблюдает ли кто-нибудь за нами? Мы просто смотрим друг на друга, едва моргая, и я не знаю, что мне делать. Не то чтобы я когда-либо дружил с этим парнем, так что не должно быть никаких сердечных «где ты был», но в то же время мы общались. Друзьями или нет.       Отсюда кажется, что он размышляет о том же, о чем и я. Прежде чем я успеваю придумать ответ, раздается пронзительный звук моего телефона, и я подпрыгиваю, прежде чем ответить.       — Привет, зачем ты мне звонил? — это Крейг, и я раздраженно вскидываю брови, глядя на свои ботинки.       — Ты сказал, что дом Токена будет заметным. Ну, я в центре города и совсем его не вижу.       — Правда? — спрашивает он, на самом деле звуча удивленно.       — Пра… — я оглядываюсь назад, туда, где должен стоять Картман, и останавливаюсь на полуслове, когда вижу, что он исчез. Взгляд блуждает по окрестностям, но его нигде не видно, и я больше не чувствую, что на меня смотрят. Думаю, ему было где быть.       — Короче, просто дай мне нормальные указания, — заканчиваю я, обращаясь к Крейгу.       Он рассказывает, как добраться до Токена, и я возвращаюсь в машину, намереваясь добраться туда без каких-либо других остановок. Хотя, въезжая на подъездную дорожку, я заметил, что пока я был сосредоточен на дороге, я искал взглядом Картмана. Я почти хочу пересечься с ним, но только почти.       Я нигде не вижу машины Крейга, когда паркуюсь и иду к дверям. Постучав, я терпеливо жду, и когда Токен открывает дверь, он выглядит довольно удивленным и растерянным.       — Привет, — говорит он.       — Привет, — отвечаю я и жду, пока он пригласит меня войти.       — Не думал, что ты помнишь, где я живу.       — Крейг сказал.       Он ничего не говорит, но кивает.       — Ты что-то хотел? — спрашивает он, отступая назад и позволяя мне войти в дом.       — Крейг сказал приехать сюда, чтобы мы могли поиграть в твою PS 56.       — Правда? — слышу я сухой голос Токена и смотрю, как он закрывает дверь. — Надо было мне сказать.       Я сдерживаю смех.       — Хочешь сказать, что он не спросил у тебя?       Прежде чем он успевает ответить, раздается громкий и требовательный стук в дверь, которую Токен только что закрыл. Он со вздохом открывает ее, и Крейг с ухмылкой врывается внутрь.       — Привет, ребят!       — Я работал, — говорит его друг в ответ на приветствие.       — Тебе, наверное, нужен перерыв, и мы давно не проводили время с Кайлом, поэтому я пригласил и его.       — …Я работал, — повторяет он, как будто это ответ на все вопросы.       — И тебе, наверное, нужен был перерыв, — Крейг делает паузу, снимая куртку. — Верно?       Я смотрю на Токена и вижу, как он хмурится. Он не кивает в знак согласия, но, кажется, расслабляется, и когда он снова закрывает входную дверь, я замечаю, что Крейг нахмурился.       — Вы, ребят, странная пара, — говорю я про себя. Они обмениваются взглядами, и Токен фыркает, отворачиваясь, а Крейг ухмыляется и направляется в комнату слева.       — Могу сказать то же самое о тебе и Стэне, — отвечает Токен, идя в ногу со мной и следуя за Крейгом.       — Могу многое сказать о тебе и Стэне. Но давай начнем с очевидного. Что случилось с вами в тот день, когда ты опоздал на работу на три часа?       Все веселье, которое я только что испытывал по поводу парней, исчезает.       — Я думал, мы здесь, чтобы поиграть в игры?       — Это было лишь прикрытием, — со смехом говорит мне Крейг, опускаясь на очень длинный и очень дорогой на вид диван. — Хотя мы можем поиграть, если ты хочешь, — он бросает взгляд на Токена, чьи руки скрещены. — Можешь принести нам консоль? Я не знаю, где ты ее хранишь.       Токен не выглядит счастливым от мысли, что ему придется идти за чем-то в своем собственном доме, но он делает это без жалоб. Крейг смотрит ему вслед, и как только кажется, что Токен уже не слышит, он снова поворачивается ко мне.       — У вас со Стэном все в порядке, да? Ничего похожего на то, как вы начинали? Никаких ссор и прочего, верно?       Я качаю головой и вижу мгновенное облегчение на лице Крейга.       — Ты так думал? — спрашиваю я.       Он кивает.       — Я реально не хотел, чтобы все вернулось к тому, что было между вами раньше. Это было напряженно и неловко.       — Еще бы, — говорю я, вспоминая те времена. Неужели это было всего несколько месяцев назад? Кажется, что это было много лет назад.       — Так и что же произошло? — интересуется он.       — Ты не хочешь подождать Токена?       — Ты хочешь, чтобы Токен все узнал; тебе так комфортно с ним?       Я задумался на мгновение.       — Не то чтобы… но я был готов рассказать вам обоим. Я не хотел исключать его и… это не так уж важно, — последнюю часть я пробормотал про себя.       — Я уверен, что Стэн в любом случае будет снисходителен к Токену. К тому же он не просто так оставил нас, ему, наверное, понадобится добрых полчаса, чтобы найти консоль, хотя он точно знает, где она находится. Так что же случилось?       Решив не утруждать себя попытками разобраться в запутанных и сложных отношениях Крейга и Токена, я сажусь напротив Крейга, делаю глубокий вдох и начинаю рассказывать.       — Подожди… — Крейг останавливает меня в ту секунду, когда я говорю ему, что мы со Стэном целовались. Я бы предпочел, чтобы он остановился где-нибудь еще, кроме этого места. — Какого рода был поцелуй? Есть поцелуи в щеку, европейские поцелуи, и типа… французские поцелуи со слюной.       Я нахмурил брови в легком отвращении.       — Тогда, наверное, третий, — я потираю несуществующий зуд на плече и смотрю в сторону. Моя кожа больше не имеет того здорового бронзового калифорнийского сияния. Я знаю, что теперь она бледная, и поэтому мой румянец легче заметить.       — Вау, — выдыхает он и откидывается на спинку дивана. — Это сильно.       — Так и есть, — пробормотал я.       — Стэн прям напал на тебя?       — Он не… напал на меня, — выдавил я из себя. — Он просто…       — Перевозбудился?       — Увлекся, — поправляю я его. — Но это не значит, что я не был так же взволнован, понимаешь?       — Итак, — он садится обратно и пристально смотрит на меня. — Что это значит? А как же Биби, что вы со Стэном собираетесь делать теперь? Вы страстно влюблены или как?       — Мы не страстно влюблены, не надо так драматизировать.       — Хорошо, но что насчет других вопросов?       Я прикусил губу и пытаюсь избежать интенсивности его взгляда, но он продолжает пристально смотреть на меня.       — Ну… мы вместе решили, что это будет стоить того, чтобы… возможно, исследовать то, через что мы проходим. Но…       — Но? — он практически наклонился ко мне.       — Но ты же знаешь, как я близок с Биби.       Крейг откидывается назад и бросает на меня растерянный взгляд.       — И что?       — И что? И что?! Чувак, я не могу… не с женихом Биби!       — Бывшим женихом, — подчеркивает он. — И что с того?!       — О чем ты?! — то, что он сказал, меня злит. — Что бы ты сделал, если бы захотел встречаться с бывшей девушкой Токена, а? Думаешь, ты мог бы разрушить свою дружбу с лучшим другом из-за чего-то, что может не продлиться и нескольких месяцев?       — Хм, — он принимает задумчивый вид. — Это хорошая мысль, но реально ли тебе нравится Стэн, если ты его не любишь?       Я потираю лоб ладонями, прежде чем снова опуститься на свое место и посмотреть в потолок.       — Да, — говорю я. — Да, он мне действительно нравится.       — Насколько?       Насколько? Я даже не знаю, насколько. Я просто знаю, что вся наша прошлая вражда давно прошла. Я знаю, что он заставляет меня смеяться, заставляет чувствовать себя комфортно, и, конечно, он великолепный повар. И я могу говорить с ним о чем угодно, от серьезных тем до самых неважных. Он всегда нравился всем, кто когда-либо встречался с ним, кроме моих старых калифорнийских друзей детства. Мои родители любят его, и Айк тоже. Мы были друзьями детства, он был моим лучшим другом, и хотя сейчас, когда мы стали старше, это не так уж много значит, но все же что-то значит.       И мы живем вместе. Узнаем привычки друг друга, и иногда нас раздражают привычки друг друга, но это не страшно, потому что это он. Я даже нахожу его отсутствие стиля милым и очаровательным, и мне нравится, как он может подарить мне однобокую улыбку и покачать головой, когда я что-то напутал на кухне.       А когда он прикасается ко мне… вся эта часть тела нагревается, и я чувствую покалывание внизу живота. Это невероятное ощущение, и я не хочу, чтобы оно заканчивалось. Когда мы впервые поцеловались, я был немного благодарен за то, что мы уже были на полу, потому что я бы ни за что не смог удержаться на ногах. Я знаю, это звучит глупо, но впервые в жизни я действительно почувствовал «слабость в коленях». Это было не просто прикосновение губ к губам, это было нечто большее. У меня не было ни фейерверков, ни взрывов, но это было правильное чувство. Это было чудесно и прекрасно, и я никогда не чувствовал этого раньше. Как будто в моем организме было огромное количество бабочек и ураганов. Мягкий, нежный, трепетный поцелуй, но мои эмоции бушевали.       И это был только поцелуй.       Он такой сострадательный, заботливый, и его любовь к Кенни поражает меня. Я хочу быть так же близок с ним, как Кенни, даже больше. Я не думаю, я не надеюсь когда-нибудь заменить Кенни. Но я хотел бы знать, что если со мной что-то случится, Стэн будет горевать так же сильно. Я просто… я просто… это неописуемо.       — Я приму твои остекленевшие глаза за ответ, — слышу я слова Крейга и выныриваю из своих мыслей, чтобы посмотреть на него со смущением. — Если парень тебе так нравится, ты можешь пойти на это.       Чувство замирания возвращается в мой желудок.       — Но Биби…       — Она это переживет.       Мы с Крейгом поднимаем глаза при звуке сухого голоса Токена. Он стоит у входа в комнату, держа PS 56.       — Как долго ты там стоишь? — кротко спрашиваю я.       — Достаточно долго, чтобы увидеть, как ты погружаешься в свой маленький транс.       — Но что, если Биби… — снова начинаю я, но он прерывает меня. Даже мой собственный аргумент начинает звучать скучно для моих собственных ушей. Но я не вернусь к вопросу о разрешении Биби, что бы ни говорили эти парни. Неважно, что говорит Стэн, или во что он верит… или даже во что верю я лично.       — Она переживет это, Кайл, — говорит он и наклоняется, чтобы поставить консоль на кофейный столик, а затем занимает место рядом с Крейгом. — Если бы Крейг сделал это со мной, — он бросает взгляд на друга, который внимательно изучает его. — Я бы разозлился, я бы возненавидел его, наверное… но мы лучшие друзья, — он снова смотрит на меня. — И если он действительно и искренне любит…       — Сильно любит, — перебиваю я, чувствуя, как мои щеки снова краснеют.       Он отмахивается от меня и продолжает.       — Если бы она ему искренне нравилась, я бы в конце концов поддержал это. Это заняло бы время, но думаю, что в свое время я был бы не против.       — Ты бы поддержал? — спрашиваю я.       — В конце концов, да. Ты должен поддерживать людей, которые тебе дороги, даже если в конечном итоге это причиняет тебе боль. Если Биби действительно твоя подруга, то она хочет, чтобы ты был счастлив, верно? Я киваю, медленно переваривая сказанное Токеном.       — Я все еще хочу спросить у нее разрешения.       — Ты хочешь спросить у нее разрешения?! — Крейг почти кричит, но Токен бросает на него взгляд.       — Это не то, что сделал бы обычный человек, — бормочет он. — Но это достойно восхищения… в некотором роде самоистязания. Ты хороший человек, Кайл Брофловски, — говорит он, улыбаясь. — Теперь мы сыграем или как? — спрашивает он, возвращаясь к консоли и отвлекаясь от меня, что я очень ценю. Мне нужно отвлечься, но пока Токен подключает консоль, я вижу, что Крейг смотрит на меня пустым взглядом. Но я не спрашиваю его об этом, вместо этого я беру контроллер и восхищаюсь новыми возможностями системы, которая еще не вышла.       — Боже мой, не смогу ждать два месяца, пока эта штука выйдет, — говорю я, уворачиваясь от удара Крейга. — Токен, ты должен позволить мне одолжить ее.       — И на меня подадут в суд? Нет, спасибо, мой отец убьет меня. И вообще это должно остаться между нами четырьмя, — говорит он и физически отпрыгивает назад, как будто атака идет на него, а не на его персонажа.       — Четверыми? — удивляется Крейг, высунув язык и наклонившись с контроллером.       — Стэн тоже играл, — упоминает Токен, и Крейг кивает головой в знак признательности. — Блин, Кайл, отойди с дороги! — протестует Токен, обращаясь больше к игре, чем ко мне.       — Если я сдвинусь, ты выиграешь, и, блядь, я не позволю этому случиться! — огрызаюсь я. Как раз в тот момент, когда я делаю резкое движение, я слышу звук сработавшего телефона. — Бля, — ругаюсь я. — Крейг, ты можешь достать мой телефон? Он на диване.       — Я? Это твой телефон!       — Да, но я сейчас выигрываю, а ты проигрываешь!       — Мы просто поставим игру на паузу, — говорит Токен, и прежде чем я успеваю запротестовать, игра замирает, и я смотрю на него. Я выигрывал! — Ты черный засранец, — рычу я, а он только ухмыляется, перепрыгивая через журнальный столик, чтобы взять мой телефон.       — Алло? — говорит он в трубку. Он делает паузу. — А, Стэн… да, Кайл у меня, Крейг тоже. Конечно, конечно, — говорит он, протягивая мне трубку.       — Стэн? — говорю я в трубку, как только беру ее в руки.       — Привет, — негромко говорит он. — Я проходил мимо «Вишневого поцелуя» и увидел, что он закрыт.       — Да, у Шефа сегодня семейные дела.       — Ах да, ритуал вуду?       Я удивленно смотрю на телефон.       — Да… так сказал Крейг.       — Он проходит каждый год, не спрашивай. Короче, во сколько ты сегодня возвращаешься домой?       Я официально устал краснеть сегодня, но то, что он сказал, звучит так естественно и знакомо. Как будто я действительно иду домой к своему… я останавливаю ход своих мыслей. — Наверное, когда угодно. Мне все еще нужно вернуться к Биби… мне все еще нужно сказать Биби, что я уезжаю сегодня вечером. Так что… может быть, около шести вечера?       — Шести? Как насчет семи?       — Э, ладно, но какая разница?       — Я хочу приготовить для тебя ужин, то, чего ты еще не пробовал.       Я хочу растаять.       — Ты… ты не должен этого делать, — заикаюсь я и отворачиваюсь от любопытных лиц Токена и Крейга.       — Я хочу, — я практически слышу, как он улыбается в трубку. — Я приготовлю много, и на выбор.       — Но меня же не было совсем немного, — бормочу я.       — Кайл?       — Да?       — Позволь мне сделать это для тебя.       — Хорошо, — тихо говорю я в ответ.       — Хорошо, увидимся сегодня в семь вечера.       — Хорошо, — говорю я, и он отключается.       — Что он сказал, ты выглядишь бледновато? — спрашивает Токен.       — …Может, вы, ребят, хотите прийти к нам сегодня на ужин? — медленно спрашиваю я.       Стэн       — Мистер Занадачи, у нас закончился маринованный чеснок! — кричу я в сторону, продолжая нарезать яйца.       Сейчас ресторан представляет собой зоопарк. У нас большой заказ наших самых сложных блюд, и двое поваров взяли больничный. Мистер Занадачи просто вымотал им последние нервы. Примерно так же, как сейчас со мной.       — Тогда сделай что-нибудь! — кричит он в ответ.       Это первый раз за несколько недель, когда его присутствие действительно было необходимо на кухне.       Я прекращаю нарезку и с рычу. Мне что, заставить маринованный чеснок появиться?! Что-то настолько специфическое просто так не появляется!       — Мистер… — но он прерывает меня, бросая на меня взгляд и указывая головой в сторону офиса. Это сигнал взять деньги, сесть в машину и отправиться на поиски сокровищ. Что в данный момент я более чем готов сделать, пока он не вспомнил, что ему нужны мои навыки, и не поручил это кому-то другому. Что угодно, лишь бы получить сраную передышку!       Я делаю то, что мне говорят, беру сумму и ухожу, не обращая внимания на завистливые взгляды моих коллег.       Когда я запрыгиваю в машину, поварской китель все еще на мне, я задаюсь вопросом, где именно я достану маринованный чеснок. Его не так-то просто достать, он не похож на маринованные огурцы. Это особый продукт, и мистер Зи всегда привозит его с какого-нибудь органического рынка в Денвере. Но неважно, я должен найти его, и быстро. У меня, наверное, есть около часа, прежде чем он понадобится, но когда я проверяю два наших местных продуктовых магазина и даже магазинчик в квартале отсюда, я начинаю чувствовать легкое беспокойство.       В этом городе нет маринованного чеснока. Бля.       Но так как беспокойство ничего не меняет, я пытаюсь думать. Итак, я не могу достать маринованный чеснок, без всяких «если» и «но». Мне нужна альтернатива. В любом случае мой босс будет зол, но когда шумиха в ресторане утихнет, он придет в себя и поймет, что я ничего не мог поделать с отсутствием маринованного чеснока в нашем регионе.       А пока мне нужно, чтобы он впоследствии оценил то, что я смог придумать. А теперь… Я оглядываю центр Южного Парка. Что похоже на маринованный чеснок?       Уф, я повесил голову. Ничего. Вот и ответ. Нет ничего похожего. Я просто буду в полной заднице, вот и все. Ужасный день.       — Стэн?       Я чуть не прикусил язык. Это определенно ужасный день. Я поворачиваюсь и стараюсь не вздохнуть в отчаянии. Биби не виновата в том, что мой день и так не задался, и что последнее, что я хочу видеть, это она.       — Привет, Биби, — отвечаю я и понимаю, что звучу несколько неловко.       Я смотрю, как она переминается с ноги на ногу.       — Что ты здесь делаешь?       — По работе, — говорю я и сокрушаюсь при этой мысли. — Я пытаюсь найти маринованный чеснок, не думаю, что ты знаешь, где я могу его найти?       Она качает головой.       — А ты не можешь его просто сделать?       — Нет, если только ты не дашь мне три месяца, — говорю я с горечью.       — О.       Какое-то время мы с Биби стоим напротив друг друга в тишине, не глядя друг на друга, но, к счастью для меня, у меня есть оправдание, почему мне придется прервать эту неудобную встречу. Но прежде чем я успеваю что-то сказать, она опережает меня.       — Так как ты поживаешь?       — А? О… хорошо… — я вздыхаю. Она меня проверяет? — Я в порядке, Биби, а ты?       — Тоже… — она внезапно сужает глаза, глядя на меня, но это не из-за подозрения. Похоже, она пытается внимательно изучить что-то на моем лице, но ее глаза прикованы к моим, поэтому я не могу представить, что она ищет.       — Ты выглядишь по-другому.       — Правда? — растерянно спрашиваю я, проводя рукой по волосам и подсознательно дергая за нитку на кителе. — Я не стригся и ничего такого… Я выгляжу точно так же, как и тогда, когда ты видела меня в последний раз.       — Нет… ты выглядишь как… — она прерывается, и я вижу, как на ее лице проступает осознание, и это не радостное осознание. Ее плечи медленно опускаются, и я вижу… что-то в ее глазах, в ее сердце, разбитом заново. Можно подумать, что я снова ее бросаю, прямо в этот момент.       — Биби? — говорю я осторожно, интересуясь, все ли с ней в порядке.       — О, прости, — внезапно говорит она и начинает отворачиваться. — Я должна позволить тебе вернуться к работе… — бросает она взгляд на тротуар. — Пока, Стэн, — говорит она таким голосом, что у меня возникает мысль схватить ее и потребовать объяснить, что вдруг произошло за пять секунд, что заставило ее так себя вести.       Но как бы мне ни хотелось остаться другом Биби в долгосрочной перспективе, я не думаю, что это то, чего она хочет. И, наверное, лучше отпустить ее, пока она не будет готова вернуться ко мне.       — Увидимся позже, Биби, — говорю я наконец. Некоторое время я смотрю, как она уходит, что, наверное, мне не следует делать, но как раз когда кажется, что она вот-вот исчезнет из моего поля зрения, она оборачивается.       — Давай не будем жениться, Стэн, — зовет она, и я бледнею. Она привлекла внимание доброй части людей, все из которых более или менее знают нас обоих с рождения. — Нет, если ты больше не любишь меня…       Не зная, что делать, я только киваю головой, и она исчезает, а я остаюсь стоять, как парень, брошенный у алтаря… хотя изначально это было мое решение. Это странно, потому что это было мое решение положить нашим отношениям конец. Но наблюдать за тем, как она уходит, было чем-то вроде наблюдения за тем, как уходит часть меня самого. Это очень горько, и я действительно буду скучать по тем временам, когда мы были с Биби счастливой, любящей парой. Часть меня даже скучает по детям, которых у нас не было. Но в то же время…       Я поворачиваюсь и иду обратно к своей машине.       Если бы я не потерял Биби, я бы никогда не обрел Кайла. И для меня он стоит больше. Это так просто.       Когда я возвращаюсь в ресторан с пустыми руками, ничего не придумав, мистер Занадачи молча смотрит на меня. Вместо того чтобы прочитать мне лекцию, как я думал, он только ворчит и указывает на четыре блюда, которые нужно осмотреть, прежде чем они будут готовы отправиться в зал.       — Мне никогда не нравился маринованный чеснок, — думаю я и слышу его бормотание, но это может быть только моим воображением.       Когда я просматриваю четыре готовых блюда, одно из которых — каре ягненка, другое — тунец, еще одно — паста, а последнее — закуска, я решаю, что хочу приготовить что-то невероятное для Кайла сегодня вечером, когда он вернется. Очевидно, что я и раньше очень хорошо его кормил, я всегда делаю больше и больше того, что необходимо для ужина. Но это будет наш первый совместный ужин с тех пор, как он побывал у Биби. И ладно, его не было долго, но это то, что мне вдруг очень захотелось сделать.       Вспоминая опечаленный взгляд Биби, я хочу закончить день, а ничто не делает Кайла счастливее и не заставляет его пускать слюни больше, чем то, что я приготовил. И я очень хочу видеть его счастливым. Улыбаясь при этой мысли, я перебираю несколько блюд на тарелках, прежде чем кивком головы дать согласие официанту на вынос.       Я немного нервничаю при мысли о том, что мы с Кайлом будем ужинать вдвоем. Слова «романтическое свидание» проплывают в моей голове, но я быстро отмахиваюсь от них. Это не обязательно должен быть романтический ужин, просто я хочу провести время с Кайлом. Вот и все.       От резкого стука я подпрыгиваю и чуть не роняю половник, которым помешивал. Вытирая руки о брюки, я оглядываю все на кухне, чтобы убедиться, что ничего не потребует моего непосредственного внимания в течение следующих нескольких минут, пока помогаю Кайлу занести сумки. Полагаю, именно поэтому он не позволил себе войти.       Я работал над ужином с тех пор, как пришел с работы. Конечно, я должен был получить разрешение мистера Занадачи уйти пораньше, но, к счастью, он выглядел слишком измученным, чтобы сомневаться в моей просьбе, и просто помахал мне рукой.       Кайл снова стучит, на этот раз немного более нетерпеливо, и я спешу к двери.       — Почему ты просто не поставил сумки на пол… какого хрена вы здесь делаете? — спрашиваю я, с вызовом глядя на Крейга и Токена.       — Так нельзя приветствовать своих друзей, — говорит Токен, заходя в квартиру. Крейг нагло ухмыляется и следует за ним. Медленно закрывая за ними дверь, я изо всех сил стараюсь не выпячивать губу.       — Тогда ладно, — резко начинаю я. — Привет, ребят, надеюсь, у вас все хорошо, тогда что вы забыли в моей квартире?       — Мы здесь на встрече выпускников Кайла, — заявляет Крейг, усаживаясь на мой диван.       — Вы что? — спрашиваю я.       — Он имеет в виду, что мы здесь из-за еды. Ходят слухи, что ты приготовил кучу всего сегодня.       — Я… не помню, чтобы приглашал вас двоих, — заметил я. — И от кого вы услышали эти слухи?       — От меня.       Мы втроем поворачиваем головы и видим Кайла, втаскивающего сумку через входную дверь.       — Ты стучал? — спрашиваю я, бросаясь ему на помощь. — И… для человека, который отсутствовал всего пару дней, твоя сумка очень тяжелая.       — Я не очень хорошо умею упаковывать легкие вещи, — говорит он и отмахивается от моей руки. — Я сам. Если хочешь быть полезным, накрой на стол, я умираю с голоду, и еда невероятно пахнет. Как обычно, — говорит он, ухмыляясь, а я хмуро смотрю на него.       — Ты мог бы сказать мне, что пригласил их.       — Под ними, я думаю, он имел в виду нас, — слышу я слова Токена и решаю не обращать на него внимания.       — По телефону ты сказал, что готовишь более чем достаточно еды… кроме того, мы не общались с тех пор, как… гм… — он силится вспомнить.       — Печально известной игры «Наггетс», — помогает Крейг. — Прошло столько времени с тех пор, как мы вчетвером были вместе.       — Именно. Я подумал, что это будет весело, — заканчивает Кайл.       Челка Кайла закрывает от меня его глаза, пока он возится с чем-то в своей сумке.       — И все? — бормочу я ему, стараясь убедиться, что Токен и Крейг не слышат. Хотя я знаю, что они внимательно прислушиваются, так как я не слышу их слов.       — Почти, — отвечает он и смахивает кудри с глаз. Он улыбается мне. — Я с нетерпением жду приветственной трапезы.       Я вопросительно поднимаю бровь.       — Хм, ладно, — и поворачиваюсь к нашим незваным, но приглашенным гостям. — Думаю, вы, ребята, можете остаться.       — Как всегда милосердно, Стэни.       — Ты хочешь остаться или хочешь, чтобы я вышвырнул твою задницу? — рявкнул я на Крейга.       Токен и Кайл смеются, и я поражаюсь тому, что Кайл нежно похлопывает меня по спине, даже поглаживает. Я смотрю на него, и он, кажется, осознает, что он делал, и мгновенно отдергивает руку, неистово краснея.       — Блин, — бормочет он. — Я пойду… отнесу вещи в комнату. Крейг, помоги мне, — скорее приказывает, чем просит он.       Крейг вскакивает, явно удивленный тоном голоса Кайла, и делает то, что он сказал, хватая свою сумку и позволяя Кайлу вести его в комнату.       — Он же только что сказал, что ему не нужна помощь, — бормочу я про себя, наблюдая, как они вдвоем входят в комнату Кайла. Дверь за ними захлопывается, и у меня возникает мысль открыть ее обратно.       — Странно, что они сближаются? — спрашивает голос Токена, и это останавливает меня от того, чтобы ворваться в комнату Кайла. — Думаю, да, но опять же, они работают вместе. Думаю, они видят друг друга чаще, чем нас.       — Возможно, — говорю я, все еще глядя на дверь.       — Пойдем на кухню, — говорит он и слегка подталкивает меня в ее сторону. — Мило, — благодарно говорит он, оглядываясь по сторонам, а я возвращаюсь, чтобы проверить кастрюлю, которую помешивал ранее.       — Что именно?       — Кухня, квартира… это окно.       — Разве ты не был у нас раньше?       — Эм… нет, — говорит он прямо. — Вы, парни, очень хорошо держали этот маленький бриллиант в секрете.       — Извини, — говорю я, ничуть не сожалея. — Не хочешь помочь мне с последними штрихами? — спрашиваю я, открывая холодильник в поисках приправы.       — Почему бы и нет, просто скажи мне, что делать.       — Полагаю, ты не знаешь тонкого искусства нарезки овощей? — спрашиваю я, бросая ему пакет с морковью.       — Это не ракетостроение, — отвечает он. — Разделочная доска? — спрашивает он, и я указываю ему на одну из них. Он начинает резать, и я смотрю на него, готовый отчитать его за отсутствие навыков, но он удивляет меня.       — Ты знаешь, что ты делаешь, — говорю я потрясенно.       — Я просто режу морковь. То, что у моей семьи есть деньги, не значит, что я не умею готовить.       — Хм, — задумчиво говорю я, выхватывая морковку и отправляя ее в рот. — Кайл не умеет кипятить воду, буквально. Она выкипела и попала на все, и он устроил пожар в микроволновке. Он какой-то проклятый.       Токен слегка поворачивает голову, чтобы взглянуть на меня, а затем возвращается к своей морковке.       — И что?       — Это очень мило, какой он беспомощный, — я делаю паузу в жевании, а Токен делает паузу в нарезке.       Он вдруг фыркает, и я понимаю, что он сдерживает смех.       — Теперь я понимаю, почему нас пригласили.       — Что?!       — Бедный Кайл, наверное, не хотел, чтобы ты на него набросился. Наверное, он слишком боится остаться с тобой наедине в свой первый вечер после возвращения.       — Чувак… не смешно.       — Думаю, да. О! Чтобы полностью сменить тему, пока я не забыл, — говорит он, и его смех тут же утихает. — Не знаю, почему решение Кайла не оставаться с тобой наедине напомнило мне об этом, но я собирался позвонить тебе. В общем, на днях я видел Картмана.       — И? — бесстрастно спрашиваю я и добавляю еще несколько приправ в кастрюлю.       — Он ходит и задает вопросы. Оказывается, он делает это с тех пор, как умер Кенни.       — …вопросы о чем? — спрашиваю я и поворачиваюсь, чтобы посмотреть в упор на Токена. — Насколько я слышал, он наконец-то занялся тем, что для него лучше — не сует свой жирный нос в чужие дела.       — Это когда ты в последний раз слышал; он уже не такой хитрый.       Я постучал пальцами по стойке.       — Хватит ходить вокруг да около, Токен, о чем он спрашивает?       — О Кенни.       — Хорошо, что это значит, что о Кенни?       — Мы с Кайлом закончили с нашим сердечным разговором, как насчет вас двоих? — Крейг спрашивает, и мы с Токеном поворачиваемся и видим Кайла и Крейга, приближающихся к нам. Крейг ухмыляется, а Кайл смотрит на него с раздражением.       — Да, мы закончили, — говорит Токен, быстро заканчивая резать морковь чистыми ровными движениями.       — Мы не закончили, — тихо рычу я, глядя на него.       — Мне больше нечего сказать, — спокойно отвечает он. — Это все, что я знаю.       — Все, что ты знаешь о чем? — Крейг и Кайл задают вопрос, глядя на нас двоих.       — Неважно, — говорит Токен и наклоняется ко мне, чтобы взять в руки салатницу, которую я уже начал наполнять овощами. — Давайте есть, — добавляет он, бросая в миску морковь, с которой он возился.       Отойдя подальше, я наблюдаю, как Токен ставит миску на маленький обеденный стол, который мы с Кайлом приобрели более трех месяцев назад. Он приказывает Крейгу и Кайлу принести еду, включая кастрюлю, которая сейчас просто кипит, и блюдо, которое только что мы вытащили из духовки. Токен даже проходит мимо меня, чтобы взять немного нарезанного хлеба, и следит, чтобы Крейг взял напитки из холодильника.       — Фу, ты никогда не пьешь ничего, кроме рутбира? — спрашивает Крейг, наклоняясь, чтобы изучить внутренности холодильника.       — Есть вода из-под крана, если хочешь, — слышу я слова Кайла, и Крейг неохотно соглашается выпить стаканчик.       Я наблюдаю за ребятами, когда они усаживаются за квадратный стол. Кайл сидит на своем обычном месте и раскладывает вилки, а под раскладыванием я подразумеваю бросание их в тарелки, едва избегая других парней. Крейг смотрит туда-сюда между хлебом и салатом, несомненно, пытаясь решить, что быстрее попадет в его желудок, а Токен расстилает салфетку на коленях, выглядя как слишком привилегированный ребенок, каким он всегда и был.       Когда кажется, что все уселись, три пары глаз поворачиваются и выжидающе смотрят на меня.       — Ну? — спрашивает Токен.       — Ты собираешься просто стоять? — спрашивает Крейг.       Думаю, нет смысла задумываться о том, что Токен собирался мне сказать. Если бы было что-то еще, он бы сказал мне, а не отмахнулся. Прошло уже несколько месяцев после несчастного случая с Кенни, и тот факт, что Картман только сейчас поднимает голову из песка, меня не удивляет… но он и не должен беспокоить. Он ничего не может сделать, если узнал о завещании, а это, несомненно, так. Он не может его нарушить, так что если это то, о чем он спрашивает, то ему не повезло. Лучшее, что можно сделать сейчас, это забыть о нем и провести, без сомнения, один из лучших ужинов с моими друзьями.       Кайл       — Я думал, ты собирался дать Биби неделю, прежде чем говорить с ней о нас, — он потирает затылок, а я играю с телефоном.       — Я знаю. Я собирался, но… — я прервался. Я не могу сказать, что передумал, потому что из-за того, что я вернулся к Стэну, мои гормоны зашкаливают. Становится слишком трудно успокоиться и вспомнить, почему мы не двигаемся быстрее. Что в идеале, чем быстрее я спрошу у Биби разрешения, тем быстрее я смогу поддаться искушению. — Я хочу покончить с этим, — говорю я в конце концов.       Я вернулся в нашу квартиру только два дня назад, но и двух дней было более чем достаточно, чтобы я испытал нарастающее физическое разочарование. Оставаться наедине со Стэном так же плохо, как я предполагал в тот день, когда он позвонил мне по поводу приготовления огромного ужина для меня.       Я тут же позвал с собой Токена и Крейга, надеясь, что это подавит то, что я мог бы сделать, если бы их не было рядом. И это сработало, Стэн был раздражен, но согласился, но они не могли жить здесь с нами, пока я не спрошу разрешения Биби.       Я должен знать, я спросил Крейга.       Я заставил его помочь мне перенести вещи в комнату и быстро потребовал, чтобы он остался у меня на несколько ночей. Он, конечно, рассмеялся и сказал прямое «нет». Мы некоторое время спорили об этом, пока Крейг не сказал мне, что если я не оставлю эту идею, то он скажет Стэну, что мы вообще завели этот разговор. Я нехотя согласился.       И это не было печально. Но и ничего хорошего тоже не было. Каждый раз, когда мы находились в одной комнате, мы смотрели друг на друга, и я знаю, что ему было так же трудно, как и мне, просто не прикасаться. Пристальные взгляды, потребность прикоснуться, феромоны… Я удивлен, что продержался два дня. Я мог бы сдаться, я хотел, но каждый раз, когда я даже думал об этом, в моей голове всплывало лицо Биби. Я планировал дать Биби больше времени, больше времени, чтобы прийти в себя и пережить отказ Стэна, но… я больше не могу, блядь, терпеть это.       — …подожди еще несколько дней, — неожиданно говорит он.       Я удивленно смотрю на него. Он смотрит куда-то вдаль, чтобы избежать моего взгляда.       — Почему? Ты… Я подумал, что ты предпочтешь, чтобы я покончил с этим.       — Я бы предпочел, чтобы мы вообще не спрашивали ее разрешения. Но я знаю, что это важно для тебя, — торопливо говорит он, когда я слегка хмурюсь. — И просто… я видел ее пару дней назад, так что она может быть немного чувствительной сейчас. Больше, чем обычно.       — Но она всегда будет чувствительной, когда дело касается тебя. Может быть, не навсегда, но, наверное, надолго. Кроме того, по какой-то причине у меня есть смелость сказать ей прямо сейчас, и поскольку я не знаю, когда она у меня будет снова, я должен сказать ей сейчас.       — …если это то, что ты хочешь сделать.       Я киваю. Не говоря больше ни слова, я набираю номер Биби, а Стэн наблюдает за мной. Она берет трубку с небольшим опозданием.       — Я так рада, что ты позвонил, — сразу же говорит она, и по этой короткой фразе я понимаю, что она снова плачет.       — Биби, что случилось? — спрашиваю я обеспокоенно.       — Просто Стэн, я… — фыркает она. — Ты можешь приехать прямо сейчас или ты занят?       Я медленно качаю головой, понимая, что она этого не видит.       — Нет, не занят. На самом деле я… — я смотрю на Стэна, но он отворачивается и идет к дивану. — Я все равно хотел встретиться с тобой. Мне нужно тебе кое-что сказать.       — Хорошо, — она всхлипывает, и это заставляет меня вздрогнуть. — Давай встретимся у пруда Старка. Я не хочу быть в квартире.       — Пруд… Старка? — это вроде как… общественное место. — Ты уверена?       — Да, пожалуйста, Кайл?       — Я не против, Биби, я просто… не лучше ли быть где-нибудь наедине, если ты расстроена?       — Да, но я не могу придумать другого места, которое не было бы наполнено воспоминаниями обо мне и Стэне. Мы с ним почти не ходили к пруду вместе, так что это место кажется подходящим. Ты можешь выйти сейчас и встретиться со мной там?       — Конечно, я уже практически за дверью, — говорю я, прежде чем она снова фыркает и благодарит меня, попрощавшись со мной.       Я не двигаюсь с места, глядя на Стэна.       — О чем… о чем вы говорили, когда встретились? Она звучит очень расстроенной, она плачет и… о чем вы говорили?       Он молчит секунду, и у меня возникает мысль придушить его за это, но я вдруг понимаю, что не хочу знать. Если я узнаю, я расскажу Биби о моей ситуации со Стэном, и хотя мне не хочется добавлять ей боли… я не могу больше держать это в себе, раз я уже решил рассказать ей сегодня.       — Знаешь что, не бери в голову, — говорю я ему. — Я не хочу знать, она все равно мне скажет, — я делаю глубокий вдох и пытаюсь сделать вид, что меня не трясет от нервозности. — Тогда я, пожалуй, пойду.       — Кайл? — внезапно говорит он, и я ожидающе встречаю его взгляд. Он выглядит обеспокоенным, уставшим, встревоженным, в общем, таким, какой и я. Что неудивительно. Наш исход будет зависеть от того, что произойдет в течение следующего часа. Когда я вернусь к нему, у меня будет ответ Биби, я буду знать, что мне придется делать… нравится мне это или нет.       — Я… — начинает он и вздыхает. — Я не знаю, что сказать, — говорит он, и я сглатываю комок в горле.       — Тогда увидимся, — говорю я, и он кивает скорее себе, чем мне. Его опустошенные голубые глаза — последнее, что я вижу, прежде чем отворачиваюсь, чтобы покинуть нашу квартиру и направиться к пруду.       Я приезжаю первым и сажусь далеко в стороне, где немного больше уединения. В стороне от детей и их игр. Биби прибывает, кажется, только мгновение спустя. Похоже, что вид меня является для нее своего рода спусковым крючком, потому что сразу же, когда мы встречаемся взглядами, ее глаза начинают блестеть, а по щекам текут слезы.       Я отодвигаюсь, чтобы дать ей место рядом с собой, и без единого слова она садится так, что наши плечи соприкасаются.       — Биби? — спрашиваю я мягко, с любопытством.       Кажется, она ищет нужные слова, потому что не раз ее рот открывался, прежде чем она тут же закрывала его. И как раз когда я слышу, как первый слог слова формируется в ее устах, из ее глаз капают слезы.       — Есть кто-то еще, — наконец говорит она. Я ничего не говорю в ответ. — Возможно, поэтому он… я никогда не думала, что он… другая женщина, — выдыхает она, все еще пытаясь понять свои собственные слова.       — …Это то, что он сказал?       — Нет, он не говорил ничего подобного, но… мы со Стэном столкнулись вчера. Это было… неловко, но я старалась. Я спросила, как он, и он сказал, что все хорошо, и тогда я сразу заметила, потому что… я знаю его, и я сразу заметила, что в нем есть что-то совсем другое. Я и это сказала, а он выглядел растерянным и сказал, что с ним все практически то же самое, так что он не мог измениться, и я сказала… я сказала, нет, в тебе что-то изменилось. Кайл, он выглядит… он выглядит потрясающе. Он светился изнутри, что-то делает его счастливым… и это не я, и я знаю этот взгляд. Я знаю, что он нашел кого-то еще… уже, так скоро. Но выражение его лица заставило меня понять, что он, наверное, тоже не знает, как он выглядит.       Я так рад, что Биби слишком сосредоточена на том, что она увидела в Стэне, чтобы обращать внимание на меня в этот момент, потому что я чувствую, как мое сердце бьется о мою грудь, и я чувствую, как краснота переполняет мое лицо.       — Он никогда не выглядел так, как сейчас, когда был со мной. Никогда, — она вжимается спиной в скамейку, и я чувствую облегчение от того, что она не ищет у меня физического комфорта. Я не могу обнять ее прямо сейчас, я буду чувствовать себя слишком большой сволочью, если попытаюсь утешить ее.       Я жду, что она продолжит, но она не продолжает. Она молчит, смотрит вниз, иногда поднимает глаза и смотрит на пруд. Я смотрю, как она заправляет несколько светлых волнистых прядей за ухо. Она по-прежнему выглядит усталой, удрученной и грустной. Я смотрю вниз и кручу пальцами, гадая, как долго мы сможем просидеть в тишине, прежде чем она спросит меня, зачем я ее позвал.       — Прости, Кайл, ты сказал, что тоже хотел мне что-то сказать, что именно? — спрашивает она наконец. Я поднимаю взгляд и встречаюсь с ее запавшими глазами. Даже несмотря на то, через что она проходит, в них все еще есть беспокойство, беспокойство за меня. От этого я чувствую себя только хуже. Я почти хочу все бросить и забыть о том, почему я пригласил ее. Но когда в моей голове мелькает лицо Стэна, когда я вижу его обеспокоенный взгляд, когда он смотрит, как я ухожу, я понимаю, что должен это сделать. Не только для него… но и для меня. Он смотрел так, как будто ожидал, что я откажусь, что я предпочту дружбу с Биби отношениям с ним.       Это довольно иронично, потому что не это ли он сделал, выбрав Кенни вместо Биби? Кто-то где-то смеется над нами.       — Биби, — начинаю я, останавливаюсь и опускаю голову на руки.       Я не могу этого сделать. Я не могу так поступить с ней, она и так достаточно страдала.       — Эй, что случилось? — тихо спрашивает она, и я чувствую, как она начинает нежно поглаживать мою спину.       — Мне нравится Стэн, — пролепетал я. Она не прекращает поглаживать мою спину.       — Я знаю, что нравится. Я знаю, что вы друзья, и я не хочу, чтобы ты выбирал сторону, — мягко говорит она мне.       — Нет, Биби, — я поднимаю глаза, и ее рука снова опускается на бок, когда мы встречаемся взглядами. — Мне нравится Стэн, — повторяю я, подчеркивая это слово, чтобы она поняла.       Она отстраняется от меня, ее глаза в замешательстве смотрят на меня.       — А я нравлюсь Стэну, — добавляю я и беру ее за обе руки, чтобы она перестала так далеко от меня отходить. — Я не хочу причинить тебе боль, Биби, и мне очень жаль.       — Ты — другая женщина? — удивленно спрашивает она.       — Нет, Биби, нет, — я быстро качаю головой, хотя в каком-то смысле я и есть другая женщина.       — …Стэн бросил меня… ради тебя?       — Биби, я сказал «нет»! Когда Стэн порвал с тобой, я тогда не имел к этому никакого отношения. Мы даже не понимали… что мы чувствовали… только позже. Я клянусь, — поспешно говорю я.       Она медленно убирает руки от моих и смотрит в сторону.       — Ладно, шутки кончились Кайл. Это не смешно.       Укол боли ударяет где-то внутри меня.       — Это не шутка, Биби. Я правда, он и я…       — Я сказала шутки кончились, Кайл!       — Это не шутка!       — Как так?! — она обернулась, чтобы посмотреть на меня, ее глаза пылали. — Когда вы могли… как… вы оба… вы друзья детства и соседи! Ты здесь из-за того, что подстроил этот дерьмовый Кенни, вы не… вы, ребята, не…       — Биби… — я протягиваю руку, чтобы коснуться ее плеча, но она напрягается, и я делаю паузу и опускаю руку обратно на бок. — Многое… произошло, и мы даже не уверены, как.       — Перестань говорить «мы»! Вы со Стэном не «мы», перестань говорить за него!       Я зажимаю рот и ничего не говорю. Некоторое время мы снова сидим в тишине, и хотя мне хочется заговорить, я не решаюсь. Я хочу, чтобы она сделала следующий шаг, и, к счастью, она меня не подвела.       — Как долго это… все продолжается? — в ее голосе звучит легкая горечь, но я игнорирую ее, чтобы ответить на ее вопрос.       — Мы… я имею в виду, я не совсем уверен, — мягко говорю я. — Были времена, когда… — я останавливаюсь, когда понимаю, что сейчас нет смысла рассказывать ей о чем-то конкретном. Ей нужно знать только чистые факты. — Мне кажется, я чувствовал что-то в течение… по крайней мере, месяца.       — …месяц? — говорит она шепотом. — Значит, все то время, что мы провели вместе… когда я плакала тебе о Стэне и даже просила помочь мне вернуть его… ты был счастлив, что у нас со Стэном ничего не вышло? Вы обнимались и смеялись над тем, как меня разыгрывали?       — Ты говоришь глупости… — бормочу я и хочу дать себе пощечину в ту же секунду, когда говорю это. Хорошо, что Биби делает это за меня. Резко, больно, и я не ожидал этого. Она тяжело дышит и выглядит скорее сердитой, чем печальной. Печаль даже не отражается на ее лице, только гнев и предательство. То, чего я специально пытался избежать.       — Не говори мне, — начинает она. — Что я веду себя нелепо, когда только сейчас узнала, что человек, которого я считала своим другом, трахается с моим женихом!       Я не потрудился поправить ее насчет жениха.       — Мы не «трахались» за твоей спиной, — говорю я ей. Возможно, было несколько поцелуев, но ничего не переходило за рамки, как бы мне этого не хотелось, я следил за тем, чтобы этого не происходило. — Но я… — ее глаза застывают на слове «но». — Он мне… очень нравится, Биби. Очень, но ты моя подруга, и поэтому… я сделаю это со Стэном, только если ты не против, — тихо говорю я ей. — Только если ты разрешишь, только если у меня будет твое разрешение.       — Тогда нет, — отвечает она пассивно, пристально глядя на меня. — Меня это не устраивает, поэтому ты не можешь.       У меня перехватывает горло, а руки становятся сухими.       — Ты все еще хочешь получить мое разрешение после того, как услышал мой ответ? — спрашивает Биби, и я медленно киваю.       — Да, и я понимаю… — шепчу я, снова глядя на свои руки. — И я не буду.       Я слышу, как она встает, но не пытаюсь поднять глаза. Я чувствую, как она смотрит на меня, но она ничего не говорит, и я слышу ее шаги, удаляющиеся от меня, и Биби не говорит мне ни слова. И это прекрасно, поскольку я все равно не могу придумать, что еще сказать.       Когда я возвращаюсь домой, я застаю себя стоящим перед дверью. Я пытаюсь придумать, что сказать Стэну, когда увижу его. Сделав глубокий вдох и решив действовать по обстановке, я открываю дверь и вхожу. Стэн, видимо, сидел и смотрел телевизор, но когда я вхожу, он вскакивает с дивана и выключает экран.       Я медленно закрываю за собой дверь и смотрю на его встревоженное лицо. Он делает нерешительный шаг ко мне, и я протягиваю руку, чтобы остановить его, прежде чем он обнимет или поцелует меня. Я не могу сказать, что он планировал.       — Она сказала «нет», — тихо говорю я ему, небрежно поглаживая пальцами ту часть моей щеки, где Биби ударила больнее всего.       — И что это значит для нас с тобой? — спрашивает он, но по выражению его лица я чувствую, что он уже знает. Но, конечно, он знает, поэтому я удивляюсь, почему он спросил об этом.       — Для нас это тоже означает «нет».       — Кайл…       — Она моя лучшая подруга, Стэн. Наконец-то после одиннадцати лет я могу называть кого-то так… — я устало ухмыляюсь. — Гипотетически, Стэн, если бы тебе пришлось выбирать Кенни или меня, и ты не мог бы получить нас обоих, кого бы ты выбрал? — я уже собираюсь обойти Стэна и направиться в свою комнату, когда он хватает меня за локоть, заставляя посмотреть на него.       — Конечно, тебя! Кенни понял бы, а если не понял… я его бы заставил.       Я бросаю на него страдальческий взгляд, затем выдергиваю свой локоть из его рук и удаляюсь в свою комнату. Через несколько мгновений, когда я начинаю говорить себе, что я должен был знать, что это произойдет, я слышу, как хлопает входная дверь.       И как только он ушел, я упал лицом в кровать и начал говорить себе, что я глупый, что хочу получить разрешение от того, кто никогда его не даст.