Сойти с корабля

      Этой ночью Уён, несмотря на усталость, всё равно плохо спал. Ёсан раздражал его одним своим присутствием, и спать с ним рядом было сродни пытке. Не удивительно, что Уён проснулся с плохим настроением, но в палатке он был один. Выглянув на улицу, Уён увидел Сонхва, который обучал Ёсана азам готовки, при этом так снисходительно на него смотря, что становилось тошно. — Почему вы меня не разбудили? — спросил Уён у «сладкой парочки». — Мне показалось, что тебе нужно поспать подольше, — сказал Сонхва и вернулся к обучению Ёсана.       Для первого раза то, что приготовил новый повар их холостяцкого общества было даже неплохо, и Ёсан был очень горд своими успехами.       Он опять не отлипал от Сонхва, иногда расспрашивая его о способностях. Ёсан смотрел на него так, как смотрел бы на бога в человечьем обличии. Уён чувствовал себя здесь третьим лишним. Пока Хва учил Ёсана варить суп, Уён сидел в сторонке, пытаясь сдерживаться, чтоб не убить Ёсана прямо сейчас, ведь в таком случае Сонхва сильно расстроится.       Нынешний Ёсан был совсем не похож на того, кого Уён встретил в трюме на корабле, запертого в клетку — дерзкого и грубого. Сейчас он смотрел на Сонхва как ребёнок на образец подражания и был очень нежен. Уён никак не мог понять какой из его образов был настоявшим — ангела или демона. Невольно Уён умилился детской радости Ёсана, когда Сонхва похвалил его суп.       Вечером Уён уже не мог стоять, его сильно клонило в сон, глаза слипались, и настроение стало ещё хуже. Всё это послужило причиной того, что, как только его голова коснулась подушки, он заснул. Уёну тогда было плевать даже на Ёсана, который как всегда постарался лечь от него подальше.       Первое, что ощутил Уён после пробуждения — это тёплое тело под боком. Он сильно прижимался к Ёсану. Осознав это Уён отскочил подальше в другой конец палатки, сгорая от стыда. И, видимо, его движение было чересчур резким, так как Ёсан проснулся. — Ты чего, — спросил он вяло. — Ничего, — глупо ответил Уён, стараясь не смотреть на него и скрыть красноту. — Мне показалось, или меня кто-то обнимал? — с хитрой улыбкой продолжил Ёсан. — Тебе показалось. — Да неужели.       Ёсан внимательно рассматривал Уёна и, видимо, нашёл причину его столь странного поведения. — Приятно было ко мне липнуть? — Что? — не понял Уён.       Ёсан показал пальцем на пах Уёна, а тот правда только сейчас заметил, в каком положении находится. Уён даже удивился своему возбуждению, но это никак не говорит о каком-либо влечении к Ёсану. С Сонхва такое тоже было, и он уже привык. — Это просто физиология, — насупившись проговорил Уён. — Какие заумные термины, — с издёвкой сказал Ёсан. — Может тебе помочь? — Что?       Уён не успел опомниться, как Ёсан оказался прямо перед его лицом. — Я спросил, может тебе помочь?       В глазах у Ёсана играли дьявольские огоньки. Он перекинул одну ногу через бёдра Уёна и припечатал того весом своего тела к матрасу. — Что ты делаешь?! Слезь с меня! — завопил Уён, пытаясь вырваться. — Что, не воспользуешься моей помощью?       Ёсан наклонился к уху Уёна, обдавая его горячим дыханием. В этот момент Уён со всей силы пнул его меж ног, оттолкнул и выбежал из палатки с криком. — Сонхва! Я так больше не могу! Рассели меня с этим извращенцем!       Хва, спокойно чистивший овощи, обернулся на крик. — Что случилось? — с беспокойством спросил он. — Этот извращенец меня домогался! — Что это значит? — Сонхва не понял значение слова, которое впервые слышал. — Это тоже, что хотели сделать со мной те придурки с корабля. — Ёсан, объяснись, — строго сказал Хва подошедшему парню. — Я пошутил, — начал тот. — Ничего я бы с ним не сделал.       Это было правдой. Ёсана не привлекал Уён, но желание побесить его было слишком сильным. — Вот видишь, он просто пошутил, — заверял Сонхва Уёна, но тот уже так устал от безнаказанности Ёсана и снисходительного к нему отношения, что вспылил и крикнул: — Тогда я ухожу! — Куда? — спокойно и как бы с издёвкой спросил Ёсан. — На берег, — выпалил Уён. — Правда по дороге меня может съесть тигр, на берегу я могу встретить пиратов, и они надо мной надругаются, но я всё равно уйду.       Уён разыгрывал этот спектакль, не шутя и не давя на жалость. Он действительно был готов уйти, если бы это несправедливое к нему отношение не прекратилось. Он уже было развернулся к палатке, чтоб начать собирать вещи, но его остановил обеспокоенный Сонхва, понявший всю серьёзность намерения Уёна уйти. — Не уходи, — взмолился он. — Что ты хочешь? — Я хочу… — Уён задумался. Сейчас он может попросить у Сонхва всё, что захочет, и тот выполнит любую его просьбу. — Я хочу дом. — Что? — Дом, двухэтажный, с ванной. — Что такое ванна. — Хорошо, можно без ванны, но главное, чтобы там было как минимум две кровати. — Хорошо, — Сонхва тяжело вздохнул, но решил, что это единственное, что сможет убедить Уёна остаться.       Он отошёл подальше от палаток. Ёсан и Уён стояли за его спиной и внимательно наблюдали за происходящим. Хва немного подумал, опустив глаза в пол, а когда поднял взгляд, из-под земли начали вырываться деревянные столбы. Они скручивались и переплетались, как змеи, приобретая причудливые формы, но в итоге выпрямились, и комок дерева начал походить на дом. Создание строения заняло не более минуты, а когда последние дощечки на крыше соединились, Сонхва упал без сил на ещё влажную от росы землю. Уён тут же с беспокойством плюхнулся на колени зовя друга: — Сонхва, что с тобой?       Но Хва не отвечал. Уён приложил руку к его лбу и чуть не обжёгся, настолько он был горячий. — Что с ним? — обеспокоенно спросил Ёсан, присаживаясь рядом с Уёном на землю. — Не знаю… — у Уёна наворачивались слёзы от безысходности. — Такого раньше не было. — Уён, успокойся, давай зайдём внутрь, — неожиданно спокойно для самого себя предложил Ёсан.       Он поднял Сонхва на руки и бережно внёс его в дом, пока Уён придерживал дверь. Сонхва хорошо постарался — в доме было всё необходимое для проживания: две кровати (одна из них двуспальная) шкафы, стол, тумбочки. Ёсан положил свою ношу на большую кровать. Сам он сел на маленькую и посадил рядом с собой захлёбывающегося в слезах Уёна. — Это я… я во всём виноват, — корил себя Уён. — Не надо так. Ты тут не при чём, — пытался успокоить Ёсан, хотя сам понимал, что от части вина Уёна в случившемся всё же есть. — Нет… это я попросил его построить дом. — Но ты же не знал, что это произойдёт. Ты не должен плакать. Сейчас Сонхва нужна твоя помощь.       Уён шмыгнул носом, и Ёсан прижал его к себе и гладил по голове, продолжая успокаивать, и, на удивление, получилось. Вскоре всхлипы прекратились, и Уён лишь изредка трясся, пытаясь сдерживать слёзы.       Ёсан хоть и казался спокойным, но в его душе бушевала буря эмоций, которые он предпочёл скрыть, чтоб не провоцировать Уёна на новые рыдания. Он тоже чувствовал вину, ведь это он взбесил Уёна. Если бы он вёл себя менее дерзко, этого всего не случилось бы. Но Ёсан глубоко спрятал свои переживания, потому что сейчас это не главная проблема. Сонхва нудна помощь, и это самое главное.