***
Шэнь Юань был задумчив. Под ногами его хрустел снег, взгляд был устремлен вперед, но, казалось, не цеплялся за что-то конкретное. Царило молчание. Нин Инъин, держась за теплую руку учителя, довольно поделилась своими впечатлениями, что так очевидно переполняли ее юную голову: — Цзю-гэ очень мил. — Наверно, — задумчиво отозвался мужчина, будто бы и не вслушиваясь вовсе. — Учитель, Инъин может дружить с ним? Шэнь Юань, наконец, опустил взгляд на ученицу. Девочка глядела на него в ответ самыми честными глазами, и выстоять под таким напором было поистине затруднительно. Шэнь Юань выдохнул сокрушенно и покачал головой. — Ин-эр ведь все прекрасно понимает. К тому же, эти дети собираются вскоре покинуть город. — Ах, — Инъин расстроенно вздохнула и уставилась себе под ноги. — Вот как. Значит, и учитель, и Цзю-гэ уйдут? С кем же тогда дружить Инъин? — А как же твой брат? Этот мастер считал, вы славно ладите. Девочка угрюмо пнула снег, бубня себе под нос недовольно: — Так и есть… он хорошо заботится об Инъин. Грязные брызги разлетелись вокруг, пачкая подол девичьей одежды. Нин Инъин не обращала на это внимание, продолжая сокрушаться: — Но я хочу больше друзей! Другие девочки слишком заняты, или не хотят играть с Инъин, или не понимают шуток, а мальчики… так смотрят, — она возмущенно нахмурилась. — Это, должно быть, оттого, что Инъин — красавица, но что же мне делать? Я не хочу дружить с такими людьми, а иных найти сложно! Шэнь Юань со вздохом покачал головой. — Этот мастер действительно сожалеет, — чуть сильнее сжав ладошку девочки, он мягко продолжил: — Когда я разберусь со своим делом, то вернусь за тобой. Вместе мы отправимся туда, где Ин-эр сможет найти себе достойных товарищей. Девочка поджала губы и нахмурилась еще пуще. — Инъин верит учителю… Она не продолжила, но в воздухе повисло почти материальное «но». Шэнь Юань знал историю этого ребенка. Нин Инъин лишилась родителей не так давно, и оттого еще не научилась принимать свое нынешнее положение. Она отчаянно искала любви и поддержки в тех, кого, на самом деле, должна была проклинать всем сердцем. Столь чистая сердцем, эта девочка заслуживала только лучшего, и Шэнь Юань искренне хотел о ней позаботиться. Он не сожалел о рисках, на которые прошел, стремясь сберечь этого ребенка, но задерживаться и дальше у него попросту не было возможности. Его поход был полон опасностей. Нин Инъин было бы тяжело вынести это, потому лучшим выходом было оставить ее здесь, под присмотром. — Учитель! Мэймэй! Шэнь Юань поднял голову, замечая впереди торопящегося в их сторону юношу. Высокий и худощавый, он обладал несколько невзрачной наружностью, пускай и не лишенной элегантности. Возможно, в будущем эта юная нескладность еще расцветет — намеков на то имелось достаточно. — Мин Фань. Юноша, остановившись, согнулся в быстром поклоне и, тут же выпрямившись, взволнованно взглянул на девочку. — Ты так нас напугала! Ты должна была позвать меня, прежде чем отправиться к учителю! Сейчас так опасно, — он шумно вздохнул и, повернувшись к мужчине, вновь глубоко поклонился. — Прости, учитель, этот… не уследил за мэймэй. Такого больше не повторится. — Вы оба должны быть внимательнее, — Шэнь Юань вздохнул и погладил молчавшую ученицу по голове. — Ин-эр, ступай. Этот мастер навестит вас перед своим уходом. До того момента вам действительно стоит быть осторожнее. — Конечно, учитель. Распрощавшись с детьми, Шэнь Юань отправился противоположную от своего дома сторону.***
Шэнь Цзю коснулся створки входной двери, впуская в прогретое очагом помещение холодный воздух. На первый взгляд комната пустовала, однако за расписанной природными мотивами ширмой виднелся тусклый свет. Темнел на желтой бумаге застывший в изящной позе силуэт. Шэнь Цзю не стал церемониться. — Шэнь Юань, — произнес он, заходя в ту часть дома, где еще толком не успел побывать. Ничего примечательного здесь не отыскалось: спальное место хозяина, сундук с одеждой, бронзовое зеркало и низкий стол, за которым сидел Шэнь Юань. Трепетал крохотный огонек на свече. Пахло сандалом — в углу у кровати дымились благовония. — С каждым разом все меньше и меньше почтения, — протянул Шэнь Юань, поднимая на гостя взгляд. Теплый свет и мягкие тени делали его лицо совсем молодым. Шэнь Цзю мог бы сказать, что этот мужчина возрастом был близок к Ци-гэ, но несколько дней, что они провели в одном доме, изрядно портили эту иллюзию. Шэнь Юань отложил в сторону кисть. Перед ним стоял чернильный камень с растертой тушью и небольшой лист пергамента, заполненный ровными, чуть отрывистыми иероглифами. Шэнь Цзю без приглашения сел напротив. — Что ж, — оценив чужие намерения, Шэнь Юань убрал письмо на пол, скрывая от прозорливого взгляда. — Давай побеседуем. Чем обязан? — Пожар в поместье Цю и случай в том доме, который мы видели на пути к прачке, — начал Шэнь Цзю ровным голосом, — а сегодня ночью — стычка в чайном доме, закончившаяся поножовщиной. Шэнь Юань склонил к плечу голову. — Да, этот мастер слышал последние новости. К чему ты об этом заговорил? — Сегодня этот недостойный повстречал знакомого слугу из поместья, что помогал тушить огонь в ту ночь. Он сказал кое-что интересное. — Что же? — Главное здание сгорело полностью. Тушить его имелась возможность только снаружи, а всякого дурака, посмевшего кинуться в пламя, ждала незавидная участь. Юэ Ци был одним из таких умельцев, и, знаешь, — Шэнь Цзю бросил на сидящего напротив мужчину холодный взгляд, — он не погиб. Как и я. Потому что нас спас некий Шэнь Юань, но... каким образом? — Пламя охватило главный зал лишь наполовину. Вы были рядом с окнами, так что вам повезло — не более. — И зачем же ты полез туда? — …что я слышу? — Шэнь Юань улыбнулся, но в улыбке этой не осталось и толики доброжелательности. — Неужели ты попрекаешь меня за собственное спасение? — Отнюдь, этому жалкому слуге лишь интересно. А где мастер Шэнь был прошлой ночью? — Гостил у семьи Мин. Этот недостойный некоторое время обучал их сына, так что мое присутствие в их доме всегда желанно. Можешь пойти и спросить, если угодно, маленький сыщик. — Мне без надобности, — Шэнь Цзю криво улыбнулся. — Чего же ты тогда добиваешься? — Шэнь Юань наклонился вперед, из-за чего прядь его длинных волос, скользнув по плечу, накрыла грудь. — Рыскаешь и вынюхиваешь что-то, подозреваешь. Разве я не слишком добр, раз до сих пор не вышвырнул тебя вместе с больным братцем прочь? Шэнь Цзю на мгновение замер, ловя свое мутное отражение в темном взгляде напротив, и вдруг усмехнулся. — Нин Инъин очень милая девочка... Шэнь Юань моргнул. Лицо его окаменело, а голос понизился, сделавшись тихим и угрожающим. — Каждому, кто разделял твое мнение, после приходилось о многом пожалеть. — …и очень любит поболтать, — продолжил Шэнь Цзю и подпер рукой голову. — Шэнь Юань, зачем ты помог нам? Где в самом деле пропадаешь по ночам? Почему твоя ученица предупреждает о солдатах из дворца? — он с видимым удовольствие взглянул на застывшее лицо Шэнь Юаня. — У тебя нет даже чахлой курицы, но весь двор в лисьих следах. Ты ешь тофу прежде риса, каждая собака, завидев тебя, дичает в то же мгновение. Перед пожаром твой дом пустовал почти неделю. Пламя свечи дрогнуло. Тени на мгновение уродливо исказили лицо Шэнь Юаня. — Так позволь мне спросить, — Шэнь Цзю не казался напуганным, пускай находился в не лучшем положении, и продолжил: — В ночь, когда поместье Цю сгорело, демоном, которого я выпустил из клетки, был ты? … Напряжение, повисшее в комнате, еще чуть-чуть — и можно было тронуть рукой — таким тяжелым и осязаемым оно казалось. Шэнь Юань молчал, выискивая что-то на лице обличившего его мальчишки. Не обнаружив там ни торжества, ни страха, ни чего-то иного, он лишь спросил с искренним любопытством: — Ты ведь понимаешь, что если ответ мой будет положительным, ты даже не успеешь подняться из-за стола? — Ах да. Вот что еще: как же ты, такой грозный демон, умудрился быть схваченным толпой тех придурков, что Цю отправил на охоту? Шэнь Юань улыбнулся, уточняя: — Среди числа этих придурков был и ты. — Так это правда: ты и в самом деле та самая демоническая лисица. В этот раз Шэнь Цзю не спрашивал — лишь констатировал. Шэнь Юань усмехнулся, застигнутый врасплох. — Шэнь Цзю, чего ты добиваешься? Мне действительно интересно, откуда в тебе столько самонадеянности?.. Хотя, в ту ночь ты тоже был на редкость спесивым. — Тебя схватила толпа нерасторопных пьянчуг и лодырей. Разве это недостаточно весомое основание, чтобы недооценивать тебя? К тому же, я надеялся, что демон, живший, вероятно, среди людей, ведомый местью, отыграется на виновнике своего жалкого положения, а не на рискующем ради него жалком слуге. Шэнь Юань взглянул в это совершенно бесчестное лицо и улыбнулся с очевидной иронией. — Кто бы мог подумать, что ты столь жалостливый. — Ци-гэ говорит, что у меня доброе сердце. — Так и полагал. Впрочем, мой вопрос не исчерпан. Мы могли бы мирно разойтись, чтобы каждый отправился своей дорогой теперь, когда я отплатил тебе за свое спасение. Но ты решил иначе, и этот мастер оказался в сложном положении… Шэнь Юань взглянул на сидящего напротив мальчишку. Это язвительное, злое создание на самом деле было вполне занятным. Нин Инъин он тоже понравился, а та, несмотря на свою наивность и доверчивость, настоящее зло в намерениях людей чувствовала, точно смрад сточной канавы. Но теперь, когда этот мальчишка решил блеснуть итогом своей недоверчивости, выбор, что делать с ним, оставался невелик. — Как ты верно заметил, Ци-гэ не в лучшем состоянии, — Шэнь Цзю не отводил от демона глаз. — У нас нет ни денег, ни связей, ни должных знаний о том, как в этом мире стать кем-то достойнее торговца людьми или жалкой служки. На что-то большее мы оба можем рассчитывать, только… Он замолчал. Меж тонких бровей залегла глубокая морщинка, губы исказились. Шэнь Юань закончил сам: — Только отыскав влиятельного покровителя. Шэнь Цзю качнул головой. — Да. Шэнь Юань находил такое заявление в подобных обстоятельствах в самом деле забавным. Он бы не удивился, попроси кто-то о подобном, не зная его истинной сути, но Шэнь Цзю, напротив, убедился в обратном — и только после заговорил. Становилось занятнее. — Какой мне от вас прок? С чего ты взял, что я соглашусь? — Что ж, господин демон, — Шэнь Цзю вскинул подбородок, смерив собеседника взглядом, полным вызова, — почему бы нам не договориться? Ты окажешь нам поддержку — судя по тому, что я вижу, у тебя нет с этим никаких проблем, — он обвел взглядом комнату, намекая на явную состоятельность Шэнь Юаня, — а мы поможем тебе. — И как два оборванца могут мне помочь? — в голосе мужчины слышалось очевидное пренебрежение. Шэнь Цзю, раздраженный этим, ответил более резко, чем задумывал: — Один из этих оборванцев за пару дней раскрыл твою суть. Как знать, может, на своей стороне стоит иметь человека, способного прикрыть твою пушистую задницу? … Шэнь Цзю ожидал гнева в ответ на свою грубость и был к нему совершенно готов. Но Шэнь Юань, пару мгновений пораженно молчавший, совершенно неожиданно разразился громким хохотом. Опешив, Шэнь Цзю уставился на этого мужчину, точно на сумасшедшего. Щеки обожгло жаром стыда, будто бы смеялись над ним. — Боги… — Шэнь Юань, все еще улыбаясь, глянул на мальчишку куда мягче, чем за весь их продолжительный разговор. — Мир совершенно точно стал бы беднее, потеряй он такого человека, как ты, Шэнь Цзю. — Так ты согласен? — упрямо нахмурился юноша, пропуская чужие слова мимо ушей. — Нет, — Шэнь Юань хмыкнул. — Наглый малец, ты не в том положении, чтобы диктовать условия, раз уж просишь моей поддержки. Шэнь Цзю сжал губы в тонкую линию, ожидая продолжения. И оно в действительности последовало: — Впрочем, этот мастер подумает. Быть может, мне в самом деле удастся найти вам достойное применение...***
Шэнь Цзю прикрыл за собой дверные створки. В отведенной для них с названным братом комнате царил мрак: время было позднее. Усевшись на свою постель, юноша даже не вздрогнул, когда в темноте неожиданно раздался голос Юэ Ци: — Мастер Шэнь в самом деле демон? Шэнь Цзю нахмурился. Он полагал, что Юэ Ци спал, но, похоже, их с Шэнь Юанем беседа не осталась незамеченной. Он не разговаривал с Юэ Ци о собственных догадках и не делился тем, куда таскается в одиночку. Старший, привыкший к его скрытности, не наседал с расспросами, пускай в его взгляде, полном волнения, постоянно улавливался невысказанный вопрос. Шэнь Цзю собирался объяснить все… потом. Ну что ж, Юэ Ци избавил его от необходимости подбирать момент. — Много слышал? — Достаточно… — Юэ Ци зашуршал одеялом и, судя по звукам, сел. Голос его был тих: — Не пойму только, почему ты решил довериться… демону? Мы ведь в самом деле имели возможность уйти, а теперь он может убить нас в любой момент всего лишь за это знание. — Я не доверяю ему, — Шэнь Цзю хмыкнул и лег, складывая руку за голову. — Ровно как не доверяю и любому другому человеку. Впрочем… — он вдруг усмехнулся. — Нет, пожалуй, люди гораздо бесчестнее. Шэнь Юань жесток и мстителен и, без сомнения, он мог бы убить нас… а прежде он мог нас даже не спасать. Но от удовольствия быть освежеванным его избавил я — и он выполнил свое обязательство, отплатив тем же. Кое-что о нем это говорит. — Но то, что он учинил в поместье… — Похоже, у него вспыльчивый нрав, — Шэнь Цзю повернулся набок, попытался в темноте разглядеть Юэ Ци. — Впрочем, будь у меня такая сила… наверняка погибших было бы в разы больше. — Люди умирали и после, сяо Цзю. Я слышал… Шэнь Цзю хмыкнул: — Сам ведь догадался. Юэ Ци замолк. После выдохнул, потирая переносицу. — Я понимаю: он убил тех, кто был причастен к его поимке. А мы… — Он сказал, что нам повезло. Похоже, впервые в жизни это действительно так. Они оба замолчали. Шэнь Цзю думал о том, что делать дальше. Он старался игнорировать неуверенность и страх, поселившиеся в груди, как игнорировал и вставшую перед его взором неопределенность. В темноте было проще принять свои слабости. В темноте Шэнь Цзю позволил себе даже тихо позвать: — Ци-гэ? Тот ответил шепотом: — Да, сяо Цзю? Шэнь Цзю выдохнул. Он порой вспоминал те призраки чувств, которые испытал в бреду угасающего разума, когда вокруг были лишь пламя, дым и брат, так ему не ответивший. Шэнь Цзю ведь тогда и правда подумал, что Ци-гэ умер. Эта мысль отозвалась в груди чем-то неприятным и пугающим. Куда более пугающим, чем ожидание очередного удара от Цю Цзяньло. Более пугающим, чем огненная западня. Чем сомкнувшаяся над головой толща ледяной воды — а ведь тогда Шэнь Цзю боялся за собственную жизнь. Но этот страх не имел ничего общего с чувством обреченности, с невозможностью ни на что повлиять, с безысходностью и необходимостью с этим мириться. Если бы Юэ Ци тогда действительно погиб, Шэнь Цзю… Шэнь Цзю не знал, как поступил бы. Осознание собственной привязанности стало открытием. Может быть, даже неприятным. — …с твоей больной тушей никто в пути возиться не станет, — отозвался Шэнь Цзю, натягивая на плечи одеяло, и отвернулся. — Спи, пока у нас есть такая возможность. Юэ Ци улыбнулся, ничего не ответив. Поднялся на ноги, утягивая вслед за собой одеяло, и присел рядом с младшим братом. Шэнь Цзю слышал непродолжительную возню, и потом почувствовал, как Юэ Ци ткнулся лбом ему между лопаток. — Не переживай, сяо Цзю. Что бы нас не ожидало впереди, этот брат всегда будет рядом.