Лиса в бамбуковой роще

Хруст. Шаг. Еще один — с трудом. Ноги вязнут в снегу, впивается в кожу острыми иглами холод. Перед глазами — белая пелена, и разобрать можно лишь злобное завывание ветра. Хруст. Шаг. Еще один — впереди мелькнул черный силуэт. Небольшой, быстрый, легкий. Шэнь Цзю в душе выругался и схватился за ствол растущего на пути дерева. Подтянулся, напрягся всем телом, выпутывая ноги из снежной западни. Пальцы крепче впились в неровную поверхность, ветер подхватил сорванный кусочек коры. Когда Шэнь Цзю решил увязаться за Шэнь Юанем, уже знал — легко не будет. Он человек — не демон. У него нет никакой особенной силы, его знания — посредственность. Это так… бесило. Шэнь Цзю всю свою чертову жизнь только и знал, как подбирать крохи чужого снисхождения. Умел угождать, делать то, чего желают другие. А любая вспышка непокорности, любое сопротивление всегда заканчивалось одинаково. И лишь однажды он почувствовал силу в своих руках по-настоящему. Когда взглянул сверху вниз на человека, которого ненавидел всем своим отравленным сердцем. Когда пронзил его тело мечом. А затем опять. И опять. И опять… Шэнь Цзю понял — он не слабак. Он может быть сильным. Осталось лишь стать таковым. Хруст. Шаг. Еще один — темный силуэт появляется в паре шагов и тотчас исчезает. Юркое тело черной лисицы не проваливается под снег, как змея петляет между деревьями. Исчезает за белой стеной снегопада. Шэнь Цзю идет следом, каких бы трудов не стоило ему каждое движение. Воет ветер. Застилает глаза белое марево. Холод проскальзывает под одежду, зубами грызет покрасневшие пальцы, царапает лицо. Он беспощаден, что не должно удивлять. Эта гора — обитель демона. Призрака, повелевающего морозами, что способны остановить даже бег крови в человеческом теле. Впереди вновь мелькнул силуэт. Шэнь Цзю ускорился. Вернуться обратно он более не мог. Погибнуть так было бы куда вероятнее, чем упрямо следовать за демонической лисицей. Шэнь Юань хотя бы был уверен, куда им идти… Вроде. Если же нет, то Шэнь Цзю стоит перестать ожидать от людей… и демонов слишком многого. Он провел остатки этой ночи в раздумьях, взвешивая все по несколько раз. С какой стороны не глянь, затея пахла дерьмом. Она даже звучала как дерьмо — им и являлась. Но и просить демона позаботиться о собственном будущем — та еще авантюра. Шэнь Цзю прекрасно это понимал, и все-таки он разглядел в этом шанс — и не в его характере было от этого шанса отказываться. Бояться лишь оттого, что Шэнь Юань оказывается, прячет под ханьфу черный хвост? Увольте, он видел вещи и пострашнее. Напротив, разве не лучше иметь на своей стороне существо более сильное, чем обычный человек? Тревожно было лишь оттого, что Шэнь Цзю совершенно не мог взять в толк, из-за чего Шэнь Юань согласился возиться с ними. Причина, ему предложенная, даже Шэнь Цзю казалась смехотворной. В любом случае, они могут лишь предполагать. И внимательно наблюдать за своим спутником. … Непроглядная снежная завеса постепенно рассеивалась, деревья редели, а впереди различилась каменная стена. Ее сложно было заметить даже с пары чжанов — видимость не позволяла. Шэнь Цзю прищурился, переступая через поваленное дерево — перед ним темнела черная пасть пещеры. У самого хода, вглядываясь в неприветливую глубину, стоял лис. Заслышав позади хруст снега, он дернул ушами, оглянулся и, прождав пару мгновений, нырнул во тьму. С губ Шэнь Цзю против воли сорвался вздох облегчения. Когда буря только началась, Шэнь Юань лишь торопливо велел следовать за ним, а сам, обратившись зверем, направился вперед. Передвигаться так ему было значительно проще. Знать, что он таким образом решил отыскать им укрытие, Шэнь Цзю не мог. Но предполагал. Будь все не так, он не ведал, сколько бы еще сумел пройти и не рухнуть в снег очередным заледеневшим трупом. Пещера уходила в глубь скалы на три чжана, а шириной была в два. Довольно узкая и невысокая, она напоминала собой глубокую трещину или, может, убежище дикого зверя. Впрочем, таковых тут не отыскалось. Шэнь Цзю шагнул внутрь. Снега внутрь намело совсем немного. Под ногами зашуршали подгнившие остатки осенней листвы. Пахло сыростью. — Переждем здесь, — раздалось из глубины вполне человеческое. Следом пещеру осветил тусклый оранжевый огонек, зависший над раскрытой ладонью Шэнь Юаня. Проснулись, ожили, затанцевали на каменных сводах черные тени. — Скоро метель уляжется? — спросил Шэнь Цзю, стряхивая налипший на одежду снег. В пещере было не намного теплее, но это все равно оказалось гораздо лучше, чем находиться снаружи — под застилающим глаза снегом и немилосердным ледяным ветром. Шэнь Цзю даже удалось нормально задать вопрос: дрожь, пробирающая его тело, и стук зубов должны были остаться незамеченными. Шэнь Юань, точно задумавшись, наклонил ладонь. Огонь сполз вниз и упал к земле, зависнув над стылой почвой в нескольких цунях, и тотчас разгорелся настоящим костром. — К ночи, может быть. На все воля хозяина этой горы, — произнес демон и, подняв голову, цыкнул. — Ну, не стой. Стоит высушить одежду, раз уж появилась возможность. Шэнь Цзю на подобное только скривился. — Сам знаю. Они молча разбрелись по пещере: Шэнь Цзю стянул плащ и сел у костра, Шэнь Юань же, к чему-то принюхиваясь, словно дикая собака, только оглядев каждый угол, успокоился и вернулся к огню. Спустя какое-то время мужчина завозился и, стянув у Шэнь Цзю сумку, запустил руку внутрь. — Ты взял тофу, — Шэнь Юань покосился на спутника с крайне странным выражением. На лице его читались подозрение пополам с признательностью. Надо же, и такое, оказывается, бывает. Шэнь Цзю хмыкнул. Губы растянулись в косой ухмылке. — Лисы и впрямь его так сильно любят. — Люди тоже употребляют это в пищу. Что же здесь такого? — Ничего. Шэнь Цзю находил это самую малость забавным. Но не более. Отведав любимых лакомств, Шэнь Юань стал заметно благодушнее и веселее. А еще болтливее. Вот и сейчас, палочку благовоний спустя, он вдруг подал голос, интересуясь будто бы между делом: — Так почему ты передумал? — Пойти с тобой? — уточнил Шэнь Цзю, легко догадываясь. Тот кивнул. — И с чего бы мне оправдываться? Шэнь Юань хмыкнул. Наклонился чуть-чуть вперед, опираясь локтем о согнутое колено, и произнес задумчиво, разглядывая поднимающиеся к каменному потолку искры: — А почему нет? Нам некуда торопиться в любом случае. А твоя причина, прости уж, звучала не слишком убедительно. — Этому жаль разочаровывать господина, но все так, как я и сказал. Нет никакого секрета, так что умерь свое любопытство. — Полагаю, в природе людей, столкнувшихся с неизведанным, есть стремление погрязнуть в этом по самый нос. Скажи, — Шэнь Юань подпер подбородок ладонью, в глазах его плясали огонь и любопытство, — теперь, когда ты знаешь, что демоны ближе, чем кажется, удается ли ночью сомкнуть глаза? — Этот слуга хорошо спит. Благодарю за волнение. Шэнь Цзю не собирался вестись на эти глупые провокации. Чего вообще добивается этот мужчина? — Но как же благоразумие? Или этот мастер должен быть польщен высказанным доверием? — Полагаю, господин на последний вопрос и сам знает ответ. — А на первый? На первый… Может, Шэнь Юань не так уж неправ в своих догадках. Новый мир распахнул перед Шэнь Цзю свои врата, приглашая пройти в неизвестность. В ней все было чужим и опасным, но знание, будто бы среди людей могут таиться тени существ гораздо более страшных, с которыми никто не ведает, как сражаться, которые могут загубить множество жизней — и едва ли их кто-то способен остановить… это знание было тревожащим. Не потому, что Шэнь Цзю волновали жизни чужих ему людей. Его беспокоила только собственная. И Ци-гэ. Но даже этого было достаточно. Сейчас им обоим повезло, но как долго это везение будет оставаться подле? Как скоро несчастливая звезда вновь засверкает на небосводе, порождая беды одну за другой? У Шэнь Цзю не было сил справиться ни с Шэнь Юанем, ни с каким-то неведомым призраком, но страх никогда не помогал ему выживать. Чтобы существовать дальше, оставалось только быть в меру безрассудным… Все-таки, только благодаря этому сейчас его и Ци-гэ не затаскивают до седьмого пота в поместье проклятого Цю Цзяньло. — Благоразумным было бы выбрать путь, противоположный твоему. Шэнь Юань лишь усмехнулся и, склонив голову, вдруг перевел тему: — Их тоже нужно высушить отдельно, — кивнул он на обувь Шэнь Цзю. Старые сапоги службу несли исправно, но, если уж быть честным, не особенно спасали на крутом горном склоне, затонувшем в снегу. — Так высохнут, — ворчливо отозвался Шэнь Цзю. Он не собирался снимать с себя больше, чем уже снял. — Твое тело удивительно выносливо, раз ты дожил до своих лет, — произнес Шэнь Юань, решительно двигаясь в сторону юноши. — Но испытывать его лишний раз — бессмысленная затея. Ты только простудишься — и нечего будет доказывать. — Я ничего не собираюсь…! — Шэнь Цзю, напряженно отползая дальше от демона, вдруг осекся, когда тот схватил его за ногу. Возмущение пополам с недоумением тут же отпечатались на юном лице, чтобы в следующее мгновение он и вовсе лишился дара речи, когда Шэнь Юань, ухватившись за сапог, просто стянул его! Этот бесстыдный лис легко удержал конечность Шэнь Цзю, стоило тому попытаться лягнуться. Удержать другую ногу от покушения на свою честь и достоинство он тоже сумел весьма просто. — Тише, — нахмурился Шэнь Юань недовольно, будто бы Шэнь Цзю возмущался неоправданно. — Ублюдок, отпусти меня! — Демоны любят откусывать непослушным детишкам пальчики на ножках — взрослые тебе не рассказывали? — растянул губы в зловещей улыбке Шэнь Юань, и это… сработало. Шэнь Цзю замер, пытаясь понять, смеется ли демон над ним или угрожает всерьез. Напряжение сковало тело юноши, а взгляд не отрывался от чужой руки, обхватившей щиколотку. Недовольство мелькнуло на лице Шэнь Юаня, когда его пальцы коснулись стопы. Шэнь Цзю только сейчас почувствовал, какие у того горячие руки — и от этой разницы против воли тело покрылось мурашками. Собственная кожа ощущалась совсем ледяной. — Упрямый ребенок, — проворчал Шэнь Юань, усаживаясь удобнее, и бесцеремонно обхватил ладонями стопу Шэнь Цзю. Тот так и продолжил сидеть, осознавая всю глупость своего положения. Кто бы мог подумать? Сидеть, закинув ноги на колени демона, чтобы тот… грел ему… замерзшие пальцы? — Что ты вообще творишь?.. У Шэнь Цзю от чужой наглости даже злости не находилось — настолько он был обескуражен. — Проявляю участие, — Шэнь Юань взглянул на несчастную жертву своей заботы и усмехнулся. — Не бойся, ничего откусывать я не собираюсь. Мне в целом человеческое мясо неинтересно. Шэнь Цзю выглядел так, будто бы предпочел, чтобы ему действительно оторвали ногу, нежели терпеть все эти… боги, а гладить-то зачем?! — Как дерево гниет с корней, так и множество болезней начинается с ног, — настоятельно произнес Шэнь Юань, круговым движением поглаживая ступню. — Как думаешь, что будет с корнями, если они замерзнут? — Ты что же, лекарь какой-то? — сведя брови на переносице, раздраженно поинтересовался Шэнь Цзю, отмерев. — Отпусти. — Кое-что я в этом смыслю, — весело хмыкнул Шэнь Юань, однако покорно отнял ладони. Шэнь Цзю тут же убрал свои конечности с чужих колен и злобно глянул на демона исподлобья. Тот, не оценив намерения, отраженные в этом взгляде, сделал какой-то странный жест в сторону магического костра — пламя разгорелось чуть ярче. — Хорошенько высуши свою обувь, поешь и отдохни. С рассветом продолжим путь. Мужчина, поднявшись, направился в глубь пещеры. В следующее мгновение из тьмы бесшумно ступила лисица — черная шерсть сверкала в свете игривого пламени. Свернувшись в стороне у костра, демонический зверь уложил голову на хвост и прикрыл сияющие янтарем глаза. Шэнь Цзю, наблюдающий за этими действиями с опаской, выдохнул лишь спустя какое-то время, когда чужое дыхание, казалось, окончательно выровнялось, и Шэнь Юань уснул. Пользоваться его советами Шэнь Цзю не собирался. Так-то он и сам прекрасно знал, что ему делать, поэтому в наставлениях, очевидно, не нуждался. Скромный перекус, оставленная поближе к огню обувь, расстеленный на земле плащ — все это не заняло много времени. Заворачиваясь в плотную ткань, Шэнь Цзю прислонился спиной к поросшей мхом стене. Усталость дня, прошедшего в долгом подъеме в гору и борьбе с гневом природы, сейчас ощущалась особенно сильно. Шэнь Цзю не собирался терять бдительность, но сон сморил его, поймал в ловушку, которую он даже не заметил. Злые глаза закрылись, лицо разгладилось, расслабилось тело — юноша погрузился в поверхностный, тревожный сон. … Выл ветер за пределами пещеры, скрытой снежной вуалью от посторонних глаз. Лишь слабо трепетало пламя костра из темной глубины каменных стен.

***

Предсказание Шэнь Юаня оказалось правдиво: метель в действительности стихла к середине ночи, и когда первые лучи солнца коснулись горного склона, все кругом было покрыто нетронутой белизной. Несмотря на сон, сморивший Шэнь Цзю минувшим вечером, отдохнувшим он себя не ощущал. То ли от кошмаров, терзавших его сознание всю ночь, то ли от скверного места, где им довелось провести ночь, и неудобной позы, в которой он провел ее большую часть. Может, виной тому было и первое, и второе. Перекусив в молчании, они, наконец, отправились дальше. Шэнь Юань в этот раз сразу принял свой истинный облик и неторопливо перебирал черными лапами, опережая Шэнь Цзю на несколько чжанов. Иногда он замедлялся будто бы невзначай, чтобы дождаться своего двуногого спутника, не поспевающего за звериным проворством. Шэнь Цзю этот жест доброй воли обсуждать не собирался. Только крепче стискивал зубы и прикладывал больше усилий, чтобы подобной необходимости более не появлялось. Ноги по-прежнему утопали в сугробах по щиколотку, а в каких-то местах и вовсе проваливались по самое колено. Однако идти в какой-то момент стало проще — сапоги шаркнули по гладкой каменной ступени. Следом за ней — еще одна. Пологий склон сменился крутым подъемом, вверх на который вела занесенная снегом лестница. Лис остановился, задрал голову. Повел мордой, принюхался. И пошел дальше, рассыпая лапами белую шапку, покрывающую каменные плиты. Шэнь Цзю двинулся следом, отмечая, что поднялись они довольно высоко. С четверть шичэня спустя деревья вокруг совсем поредели, открывая совершенно необыкновенные виды на укрытую белым покрывалом горную долину. Где-то у подножья едва-едва проглядывались темные городские крыши, а дальше — лишь горы, вязнущие в плотном тумане. Они напоминали хребет огромного дракона, уснувшего на века. Казалось, стоит слишком громко вздохнуть — он проснется. Расправит длинное тело и воспарит в небеса, скрыв собой даже солнце. Шэнь Цзю замедлился, запечатлевая дивный вид в своей памяти. Позади раздался шорох. Едва слышно скрипнули ветви, обвалился на землю пласт снега. Юноша поднял голову — с разросшейся кривой сосны за ним наблюдала ворона. Черная, небольшая — каких везде можно встретить. Хлопнули крылья — рядом села еще одна черная тень. Скрипучий голос пробрал до костей не хуже самой ледяной стужи. — Идем. Шэнь Цзю повернул голову, замечая впереди Шэнь Юаня, принявшего человеческий облик. — В глаза не смотри им, — произнес мужчина, кивком указывая в сторону птиц. Их налетело больше, и теперь Шэнь Цзю чувствовал эти странные взгляды со всех сторон. Ему не нужно было объяснение — он и сам догадался о природе этих существ. Среди людей поверий о демонах существовало великое множество, но Шэнь Цзю не смел верить каждому. Слишком легко запутаться в неизвестном, не разобрать, где в самом деле нечистый дух, а где — проказы злого соседа. Где сидящая на ветке птица — лишь птица, а где принявшая ее облик разгневанная душа. И раз уж они приблизились к обиталищу демона… ответ напрашивался сам. Следуя по ступеням вверх, Шэнь Цзю и Шэнь Юань приблизились, наконец, к большому дому, укрытому от посторонних глаз множеством самых разных деревьев, высаженных здесь, вернее всего, рукой человека. К нему вела выложенная камнями тропа, вдоль которой по обе стороны выстроились низкие каменные фонари. Ступать стало совсем легко — дорожка была кем-то прибрана. — Призрак обитает в этом… доме? То, что наблюдал Шэнь Цзю, больше походило на усадьбу какой-то богатой семьи, чем на логово злого духа. Заброшенность угадывалась здесь едва-едва, и не знай юноша, куда они пришли, легко решил бы, что наткнулся всего-то на чье-то обиталище. Ничего странного. Почти. — Это его дом — так отчего бы и не обитать здесь? — произнес Шэнь Юань, скрывая в рукавах бледные пальцы. Они остановились перед длинной крытой галереей, ведущей ко входу. Двора здесь не было, а сами здания стояли на толстых деревянных сваях. Изогнутые крыши покрывал снег. Откуда-то из зарослей деревьев громко каркнуло. Черные птицы взметнулись ввысь — и разлетелись во все стороны света. По земле потянуло морозом. Шэнь Цзю поежился, чувствуя, как стремительно холодеет. Тень в глубине галереи, на краю которой они стояли, дрогнула, ожила. Заклубилась туманом, сковывая льдом деревянный помост. Шэнь Юань даже тогда казался безмятежным — по лицу его разобрать эмоций не получалось, а в прямоте спины не читалось напряжения больше, чем обыкновенно. Лишенным как робости, так и высокомерия голосом он спокойно произнес: — Мобэй-цзюнь. Из ожившей тени, казалось, вдруг отделился силуэт. Шагнул ближе, и в неярком свете зимнего солнца оформился в образ высокого красивого мужчины со взглядом холодным и злым, точно лед. Ветер шевельнул полы его темных одеяний, запутался в шелке волос. Он выглядел, как человек, но ничего человеческого в нем не осталось — только образ. Низким, недружелюбным голосом ледяной призрак пророкотал, и словам его вторил гул горного ветра: — Что забыл здесь прихвостень Тяньлан-цзюня?