Я (не) хочу тебя любить

      Кирилл устало сел на стул и стянул с себя сапоги, с удовольствием ставя ноги на прохладный пол. То, что белоснежные чулки могут стать чёрными, уже мало волновало. Ступни горели адским пламенем и молили о пощаде. И о мозгах для своего владельца, ибо невозможно существовать в теле, где за идеи отвечает жопа.       Остался финальный выход, на котором они скажут какие-то пожелания, из разряда «чтоб деньги стояли и член был», за что обязательно отхватят от преподавателей, но позже, и объявят дискотеку. Вроде не сложно, но один взгляд на белое орудие пыток портило весь настрой. А вот бутылочка с колой, протянутая Яной, очень даже радовала, хотя и хотелось чего покрепче, но и так сойдёт. Яна сама сидела слегка уставшая, спустив шубу с плеч. Это синтетическое недоразумение совершенно не дышало, и в нём было слишком жарко и потно.       Новый год, конечно, вышел шикарным, но сейчас вся эта неудобная одежда слишком омрачала хорошее выступление и воплощение мечты. Какой они фурор произвели, когда вышли… Студенты так кричали, что преподавателям пришлось отбирать микрофоны, чтобы успокоить эту вакханалию. Кирилл с Яной, конечно, не видели в этом необходимости, но кто они такие, чтобы спорить с теми, от кого зависят итоговые оценки.       Да и пофиг на это было, если честно. Какая разница, что там с остальными, когда Кирилл весь вечер смотрел только на одного человека. И все его кривляния на импровизированной сцене адресовывались только Никите. Взгляды, пафосное откидывание синтетических волос, виляние попой, чтобы юбочка красиво шевелилась, поднимание этой самой юбочки, якобы случайно. Кирилл видел, как друг взгляда не мог оторвать. Жадного такого, полного желания.       И для него хотелось заниматься откровенным непотребством. Хотелось делать это ради него. Кирилл готов был хоть пол гардероба на юбки сменить. Удобно, между прочим. Ничего нигде не жмёт, свободно, дышит всё. Он вот даже перестал ржать над «дыханием маткой». Пусть дышит себе, раз это так приятно. Правда, на таких каблуках он готов был только лежать. Да и парик не вызывал в нём дикого желания носить его почаще. Голове жарко, тяжело, чешется всё. Лучше он стричься не будет. И макияж нафиг. Хотя, если Никите заходит именно он, то можно иногда. Как и сапоги эти чёртовы. Кирилл бы давно уже плюнул на них и вышел босиком, но Никита так смотрел…       Кирилл тяжело вздохнул и открутил крышку. Ноги жалобно гудели, понимая, что ещё минута, и их опять заключат в тиски. Кирилл мысленно принёс им тысячи извинений, пообещав организовать тёплую ванну и, если повезёт, то массаж от Яны, и отпил «колы», моментально закашлявшись. Яна, мать её, волшебница. Или кто там воду в вино превращал? Не важно. Кирилл откашлялся и глянул на подругу, которая пожала плечами, посмеиваясь.       Нет, алкоголь сейчас очень даже в тему, но слишком уж неожиданно. Кирилл сделал ещё глоток и закрутил крышку, возвращая бутылку подруге. Натягивание сапог казалось адской пыткой, пока Кирилл не поднялся на ноги. Сидеть намного лучше, если честно. Но этот последний рывок необходимо было сделать. Как минимум, во имя кринжа. Как максимум, Кирилл хотел ещё раз насладиться жадными взглядами Никиты. А вот потом он как снимет эту жесть, как подойдёт к Никите, чтобы с близкого расстояния заглянуть в эти глаза и не дать отвертеться от очевидного...       А Никита уже и не мог сопротивляться очевидному и мысли эти поганые из головы своей выгонять. Он конкретно плыл, падал в пропасть и просто умирал от такого Кирилла. Эта блядская юбка с сапогами, эти его взгляды… Никита не выходил из тени, хотя Андрей с Артёмом несколько раз пытались вытащить его на свет божий, поближе к сцене. У него у самого тут свет во всю светил, только не божий, а от пламени адского. И горело всё этим пламенем так, что футболка уже точно пропиталась потом, но толстовку он снять никак не мог. Каждый выход Кирилла, каждое его движение отдавало пульсацией в нежном органе. Никита уже даже привык к этому поплывшему состоянию. И так хотелось продолжения… Себя потрогать хотелось, Кирилла потрогать хотелось. Провести рукой по его гладкой коже, губами прикоснуться… Да хоть что-то с этим всем сделать!       Но он лишь скромно пил в своём углу. И уже не мог уверенно сказать, от чего его так ведёт. То ли от количества алкоголя, хотя его доза явно больше, он тупо боялся совсем упиться, перестать контролировать свои действия, натворить дел неправильных; то ли от возбуждения, из которого он состоял уже весь. Совсем весь. Притронься — и позорной ситуации не избежать. Хотя ещё немного и так на это будет пофиг…       Очередной выход Кирилла отдался в паху ещё большим приливом крови. Хотя, казалось бы, куда сильнее. Член и так каменным был. Или нет. Камень слишком мягок. Вот как хром, или алмаз, куда точнее. Впрочем, алмаз и есть камень, так что… Так что нихрена от этого не легче. Никита, конечно, где-то слышал, что возможности организма безграничны, но можно, пожалуйста, без такой суперспособности, как кончать от одного только вида друга. Никита такого не хочет. Ему такого не надо. Он вот вообще не верил, что такое возможно до сегодняшнего дня. Хрен с ней с ночью, мало ли где потёрся во сне. А тут-то. Он даже не шевелится! Хотя он пока и не кончил, но ключевое слово тут пока. И если это непотребство будет продолжаться, то совершенно не факт, что он потом не умрёт от стыда за собственный неправильный организм.       И ведь даже не выйти! Никита был уверен, что одно неосторожное движение и всё. И конец ему во всех смыслах. А глаза отвести сил не было, хоть там уже всё плыло и Кирилл становился каким-то размытым пятном. И даже это, сука, не спасало! Глаза закрывать нельзя, там Кирилл появлялся сразу. Отворачиваться нельзя, всё придёт в движение и Никита ни за что не отвечает. Даже заорать от безысходности нельзя. В лучшем случае на него посмотрят все присутствующие. В худшем — вместо ора выйдет жалобный стон. А такого не хотелось бы.       Ничего не хотелось бы, кроме Кирилла рядом и его рук с губами.       Студенты радостно заулюлюкали и захлопали, а следом раздалась громкая музыка, и Никита смог на секунду выдохнуть. Это пыточная концертная часть окончена. Но. Такое неприятное и тяжёлое «но» заставило его вдохнуть обратно. Концерт-то кончился, Кирилл на сцене больше не появится, а вот в зале появится. И ещё как. А тут Никита в полной боевой готовности. Прекрасная встреча выйдет, ага. Трансвестит и гомофоб со стояком на него. Хоть книгу, блять, пиши.       Невозможно представить, как должны сойтись звёзды, чтобы всё вот так вот сложилось. Тут даже Меркурий, со своей любовью к ретрограду, культурно в сторонку отошёл. А Никита тем временем пытался собрать желе, которое когда-то звалось мозгом, в одну кучу и продумать хоть какие-то варианты развития событий и способы выхода из них. И их было как-то слишком мало. Выходов, в смысле. Развитий событий может быть сколько угодно. Например, все возьмутся за руки, как в Индийском кино, начнут танцевать и радостно петь оды во имя геев и их существования. И вообще провозгласят гетеросексуальность не нормой. Совсем абсурд, да. Как и надежды на то, что Кирилл пойдёт переоденется и вообще забудет о существовании Никиты.       Переодеваться ему просто не во что было. Он не брал. И не жалел об этом, если честно. Но сапоги всё же снял, надевая вместо них свои кроссовки. А остальное не так уж и сильно мешалось. Кирилл вышел в зал только с одной целью — найти побыстрее Никиту и всё-таки уволочь его в уголок, но уволокли его самого. И это вновь была Яна. Сегодня девушка била просто все рекорды по облому всех планов. Ну вот чего ей спокойно не живётся, а? То сама наталкивает на мысли о том, что с Никитой нужно сходиться, то оттаскивает от него при любом удобном случае. Где у девушек логика, никто не расскажет?       — Потом его найдёшь. — Яна дёрнула Кирилла за руку, вставая на цыпочки, чтобы дотянуться до его уха, а то сквозь шум музыки недоораться. — Тебе всё равно пока не дадут это сделать.       — Чё это? — Кирилл удивлённо покосился на подругу, а в следующую секунду к ним начали подходить студенты с радостными возгласами и словами благодарности.       И Кирилл понял. Понял, насколько Яна была права. Их благодарили, восхищались, просили сфотографироваться. И даже почти не обижались на то, что Кирилл снял с ног орудия пыток. Удивительно, но ни один человек не высказал своё «фи» на то, что Кирилл вырядился в женское непотребство. Толерантность, ты ли это? Кирилл улыбался, радостно фотографируясь со всеми желающими, но глазами искал только одного человека, который испарился. Даже Андрей с Артёмом разводили руками, не зная, куда унесло эту проблему.       — Никиту не видели? — Ира окинула Кирилла презрительным взглядом и улыбнулась Яне.       — Был где-то тут. — Яна пожала плечами.       — Зачем он тебе? — Кирилл недовольно положил руки на бёдра.       — Он мой парень. — Ира поморщилась, глядя на Кирилла, как на конченного идиота.       — Что ж ты не следишь за своим парнем? — Кирилл ухмыльнулся, выделяя последнее слово. — Вдруг он там уже себе новую девушку нашёл? Или парня?       — Ты долбоёб? — Ира скривилась.       — Ещё какой. — Кирилл довольно развернулся и пошёл к выходу, оставляя девушек одних.       От Иры его откровенно подташнивало. И тут даже не в Никите дело было. Хотя и в нём тоже, но Кирилл не совсем конченный, чтобы презирать человека просто потому, что другой человек дурак и выбрал этого в качестве своей пары. Ему за Машу обидно было. Ира совсем с катушек слетела и откровенно гнобила свою подругу за то, что она с девушкой встречается.       Маша вытащила как-то Кирилла погулять в компании своей Ангелины. Ну он страдал в очередной раз, а Маше это надоело. Вот и решила познакомить. Ангелина оказалась с третьего курса, не сильно примечательной внешности, скромная и жуткая тихоня. И родители у неё то ли священники, то ли просто религиозные фанатики. И у них очень строго со всем, что касается невинности. А тепла-то хочется. Но если родители увидят рядом хоть с каким-то парнем, то можно сразу в гроб ложиться. Вот эта тихоня и встречалась с девушками. Ну а что? Запрет она не нарушает, всё нормально. Родителей, конечно, об этом не оповещает. Психику бережёт.       И Кирилл бы в целом не сильно парился, Маша плевать хотела на оскорбления, что ж поделать, если человек говно; а Никита её выбрал в качестве своей девушки, и, вроде как, нужно уважать выбор друга… Но Ира… Кирилл немногомного охуел, когда узнал, что эта придурошная подговорила ещё нескольких девчонок и они «подарили» Ангелине на день рождения коробку, заполненную использованными презервативами, с майонезом, вместо спермы. Не сами, конечно, кишка на такое у них тонка, а подговорили какого-то случайного парня, чтобы он передал эту коробку. С бантиком. И с пожеланиями всего самого наилучшего. Кирилл тогда чуть ли не впервые радовался, что у них не колледж, а какой-то «Дом-2», где все скандалы, интриги и расследования молниеносно разлетаются по всему учебному заведению. Конечно, прямых доказательств ни у кого не было, но кто ещё, если не они?       Никита тоже слышал эти слухи и ни в какую не хотел верить, что это Ира. Ну да и бог им судья. Кирилл его не переубеждал. Ну нафиг. В прошлый раз их спор ничем хорошим не закончился. Поэтому просто оставил эту ситуацию на совести друга. Всё равно они с Ирой рано или поздно расстанутся. А сегодня Кирилл явно светил ярче, чем вот эта вот. И шансов на Никиту у него точно больше. Осталось только найти это недоразумение.       На Марину Кирилл наткнулся быстрее, чем на Никиту. Это, безусловно, огорчило, но девушка любезно подсказала, что он мог в туалет отойти. Ну, в целом, да, логично. Странно, что Кирилл сам не додумался. Тем более, всё равно туда собирался. А вообще, умные люди когда-то придумали очень интересную вещь, называющуюся телефоном. Кирилл похлопал себя по бёдрам, не без сожаления вспоминая, что карманов тут нет и «звонилку» он оставил у Яны в кармане. Кирилл обернулся, чтобы дойти до подруги и забрать своё, но там всё ещё крутилась Ира. Лишний раз трепать свои нервы не хотелось от слова совсем. А вот в туалет хотелось.       Кирилл махнул рукой и пошёл в сторону уборных. Кроссовки так непривычно ощущались на ногах, что он аж пошатывался иногда. Но такие они были мягенькие, удобненькие, как тапочки. Девушкам, что каждый день ходят на этих каблуках, памятники надо ставить.       Холл встретил прохладой и ещё одной кучкой студентов, которые радостно подняли большие пальцы вверх и крикнули «красавчик» при виде Кирилла. Он лучезарно им улыбнулся и даже подобие реверанса изобразил, быстренько смываясь дальше. Во-первых, холодно. А во-вторых, организм не особо хотел ждать, пока его хозяин тут любезностями обменяется.       Первичный беглый осмотр помещения не дал никаких ответов на вопрос, где Никита. Да и вторичный тоже. Зато дал компанию весьма пьяных второкурсников, не самой приятной наружности. Ну вот классические «электронщики». Там все как на подбор не очень. Объективно. Кирилл вот не так давно начал в мужской красоте разбираться, так что он шарит.       — Эй, красотка!       Кирилл изогнул бровь, закрывая воду и поворачиваясь к этим придуркам, параллельно стряхивая воду с рук. Сушилка для слабаков, да. Эти наглецы уже успели выстроиться в полукруг, перекрывая выход наружу. И непонятно, то ли они настолько пьяны, что не видят в Кирилле парня, то ли просто ебанашки, то ли партию гомофобов подвезли. Или в этом случае трансофобов? Такие бывают? Ай, не важно.       — Чего, сладулечки? — Кирилл мило улыбнулся этой компании. — Проблемы?       — Щас они у тебя будут! — Один парень сделал шаг вперёд, но был остановлен другом.       — Да мне-то они зачем? — Кирилл ухмыльнулся и облокотился попой на раковину. — Вам если тепла не хватает, так вы друг другом займитесь, вас вон как много, а я один. Не хватит на всех.       Кирилл с улыбкой наблюдал, как на этих не самых прекрасных лицах расцветает злость вперемешку с отвращением. Они даже перестали держать друг друга и двинулись вперёд с явным намерением набить прекрасное накрашенное личико, но дверь в туалет резко распахнулась, запуская очередную компанию, и этим пришлось отступить. Кирилл изобразил на своём лице крайнюю степень сожаления, бросил этим малышам «видно, не судьба» и пошёл на выход. Ну дураки! Кто ж в туалетах людей вылавливает во время дискотеки? Сразу видно, пропустили в том году веселье. Это же самое проходное место. Сюда и по делу ходят, и выпить, и потрахаться, и покурить, и ещё бог знает за чем. Нужно быть совсем идиотом, чтобы планировать драку в таком месте. Сюда же ещё и учителя периодически заглядывают, ради вылавливания малолетних алкоголиков и укурышей.       Да и за хамство своё он вряд ли ответит. Они же и не признают его без костюма. А если и признают, то Кирилла в этой шараге только слепой не знает. Кто ж даст этим малолеткам главного клоуна испортить? Правильно, никто. А на улице вылавливать ещё более бесполезное занятие. Бегает Кирилл быстро, живёт близко. В пролёте ребятки, короче.       В холле Кирилла уже поджидали Андрей с Артёмом и его вещами. Даже сапожки захватили. Вот, что значит друзья. Никиты, правда, так и не было видно, да и девушек… Но у этих двух телефоны точно должны быть при себе, так что не страшно.       — Чёт ты долго. — Артём протянул куртку Кириллу.       — Да, — Кирилл махнул рукой и натянул пуховик, радуясь, что он такой тёплый, — малыши берега попутали. В туалете, решили отношения повыяснять, прикинь?       — Это которые? — Артём нахмурился.       — Те, что долбоёбы. — Андрей хмыкнул.       — Ага. — Кирилл с улыбкой кивнул, уныло оглядывая свои ноги. Кажется «да тут быстро добежать, не потащу я штаны», было так себе идеей. — Никита нашёлся?       — Курит. — Артём кивнул на выход.       А Кирилл аж взбодрился. И голые ноги уже не так пугали. Не сбежал, трусишка, а всего лишь курит. Ну что ж. Ему же хуже. Не в том смысле, что Кирилл сделает с ним что-то ужасное в каком-нибудь уголке, а в том, что ему что-то так обнимашек захотелось, которые Яна прервала. И других-то кандидатов нет: Яна с парнем и пол вечера обламывает, Андрей тощий и обнимать его неудобно, Артём мягкий слишком, хотя иногда это даже плюс, но сейчас Кирилл хотел чего пожёстче, а Марина… А Марина парик ему должна снять. Заняты все, ну.       Кирилл честно хотел пристать с обнимашками к Никите ещё в курилке, но вы не представляете, как холодно ногам в этом капроновом недоразумении. Ещё и без подшёрстка! Святые девушки, храни вас все силы этого мира. Вы героини терпеть такое ежедневно.       Всё уличное общение ограничилось только забиранием друзей из курилки и быстрой перебежкой до дома. Кирилл так торопился, что чуть не распластался на ступеньках прямо около своего подъезда. Но всё же смог устоять. А в голове он уже так красочно представил, как Никита его ловит в свои крепкие объятия, смотрит с беспокойством таким, осторожнее просит быть… Что даже расстроился. Чёртово тело со своими рефлексами. Вот чего ему не падалось? Тем более Никита рядом шёл. Издевательство.       Зато каким был тёплым подъезд… И вновь тесный лифт. Кирилл опять протиснулся к Никите и нагло уткнул свой нос ему в шею. Хотелось, конечно подразнить, все дела, но он в такую ледышку превратился, что первым делом батарея, ну а Никиты все потом. Ну и нос согреть хотелось, да. И да, шея у Никиты просто тёплая. Кирилл вовсе не хотел к ней прикасаться, что вы. Только согреться. А то, что Никита совершенно очаровательно замер и еле дышал, так это Кирилл и не заметил. И как кровь по венам слишком быстро побежала тоже не чувствовал. А то, что он губами мазнул по шее, так это случайность. Точечная такая, слишком долгая для «мазнул», но случайность.       Да, Кирюш, все тебе верят, ага.       В квартиру Кирилл буквально залетел, как и все остальные, образуя толкучку в не самой большой прихожей. Кирилл выпутался из этой толпы первым и сразу пошёл занимать место у батареи. Ну и что, что он хозяин этой квартиры и должен проявлять гостеприимство. У него сегодня день рождения, между прочим! Да и друзьям он всегда говорил, что могут чувствовать себя тут как дома. Тем более, что всё уже готово, только принести нужно.       Кирилл вчера постарался. Пару салатиков порезал. И рулетик из лаваша с крабовыми палочками скрутил. Хозяюшка, короче. Бабушка ему всё предлагала помочь и приготовить основательно — первое, второе и компот, ага, — но Кирилл строго-настрого велел ей не заморачиваться и отдыхать. Но закруток набрал и до дома оттащил. И компот, да. Ну кто от компотика отказывается из домашних ягод? Только психи.       С батареей Кирилл чуть ли не обнимался. Хотя… Руки вот уложил, прижался к ней весь. Никита тяжело вздохнул и стянул с дивана плед, укрывая эту катастрофу, уносящую рассудок в ебеня. Дурак он такой… Мёрзнет, а всё равно упёрся и не взял ничего потеплее и поудобнее. Впрочем, Никита искренне желал натянуть его на него какой-нибудь мешок, чтобы прикрыть всё это возбуждающее непотребство. И пледом именно поэтому прикрыл. А ещё, чем раньше он согреется — тем быстрее переоденется. Логично? Никите вот логично.       Классно, конечно, так заботу оправдывать, ну да ладно.       Одно Никита понял точно — нельзя, чтобы другие люди страдали из-за твоих проблем. У них своих хватает. А если человек к тебе ещё и неравнодушен… Да, Никита всё же не слепой и не совсем идиот, чтобы списывать Кириллово внимание на всякую херню типа дружбы. Дружба, конечно, не херня, но помимо неё у него реально херовые оправдания в голове проскакивали. И то, что Кирилл его проверяет, или он Иру настолько не любит, что всё это делает, или ему обидно, что он один, а Никита нет, и пусть весь мир тогда ходит, страдая от одиночества и неправильности. Глупо, конечно, но Никита всей душой не хотел нравиться Кириллу. Ведь он нормальный, это Никита больной, а друг просто запутавшийся экспериментатор, вот и всё. Только Никита не учёл, что этот экспериментатор, в отличие от него, уже распутался и всё прекрасно понимал.       — Расскажи, снегурочка, где кальян? — Артём зашёл в комнату, распевая вопрос на мотив песенки из «Ну, погоди!».       — Там же, где и всегда, дедушка. — Кирилл и не думал отлипать от батареи.       Он вот даже Никиту не стал смущать своим благодарным взглядом за плед. Сначала согреться надо. А потом уже и посмущает, и ещё чего-нибудь. А может, просто насладится этим вечером и отмечанием своего дня рождения. Он же именно это планировал, листая полночи ваши интернеты. Там история в браузере такая, что её даже самому лучше не пересматривать, не говоря уже об остальных. Кстати… Он, кажется, её вчера не почистил… Это вот как-то совсем не хорошо. И нет, не потому что там гигабайты гей порно. Кто сейчас стесняется того, что смотрит эти прекрасные шедевры? Камон, такая же норма, как и «другая» ориентация. С каких пор Кирилл стал таким преисполненным, он сам не знает, не спрашивайте.       А вот что искал — спрашивайте, там интересно. И стыдно. Кириллу. Ну, как минимум потому, что сначала он искал техники соблазнения парней, потом способы соблазнить парня парню, «что делать если парень не даёт» — входит в отдельный топ прекрасных запросов, но точно не переплюнет «что делать если парень мне не даёт, а я парень». Вариаций было столько, что ватмана не хватит все их перечислить мелким почерком. Впрочем, порно там тоже присутствовало. Ну куда без него. Тем более, теоретические описания мало что дали в своей познавательности. Безусловно, полезно, но нагляднее же лучше, ну! Не то чтобы он прямо планировал, хотя без таких фантазий не обошлось, но в любом случае лучше подготовиться ко всему. В том числе и к вариантам, которые не совсем сочетаются с реальностью.       — Мари-ин, — Кирилл оторвался от батареи и жалобно посмотрел на снующую туда-сюда девушку, — сними с меня эту гадость.       — Пусть Никита снимет. — Марина отмахнулась от друга. — Я Яне помогаю.       — Снимет он, ага. — Кирилл пробурчал это себе под нос и вновь улёгся на руки, сложенные на батарее.       — Сильно мешает?       Кирилл вновь оторвал голову от тёплых рук и посмотрел на Никиту. Вот что угодно он мог предположить, но не такой вопрос от этого… недогея. Да ещё и тоном таким заботливым… Кирилл аж нахмурился. Верните ему его Никиту! Этот какой-то странный. Нет, Кирилл не жаловался, он во всех снах только и видел, как эта прелесть забивает на все свои принципы и уходит с ним в закат, просто непривычно. Это же Никита! Он как синоним к слову «гомофобия».       — Сильно. — Кирилл вздохнул и отвернулся к батарее. — Тяжёлый, на голову давит, чешется под ним всё.       — А сам чего не снимешь?       Кирилл с крайне обречённым видом оторвал голову от батареи. Что за люди? Полежать не дают! То одно, то другое. А Кириллу шею напрягай, головой верти, а он уже, между прочим, не в том возрасте, когда так можно постоянно делать без последствий! А всё для того, чтобы окинуть Никиту взглядом а-ля «ты чё, придурок, что ли?».       — Ты как себе это представляешь? — Кирилл мотнул головой. — Оно там на заколках, застёжках, за семью печатями и на клей «момент» присобачено! Я волосы свои нахер вырву, если сам снимать буду. А в этих, — Кирилл демонстративно взял одну прядь в руку и приподнял её, — запутаюсь и умру жестокой смертью!       — Да понял я. — Никита поджал губы. — Можно было и не орать.       — Я ещё не начинал. — Кирилл фыркнул и вернулся к своей любимой тёплой батарее.       Он ни в коем случае не собирался ругаться сейчас с Никитой, но голова правда устала, а ещё он никак не мог согреться и это тоже нервировало, как и ноющие ноги. И голодным он был. А тут уж, знаете ли, любая мелочь выбесит. Дёрганным он становился, если есть хотел. И друзья об этом знали и любили, скоты такие, иногда его выводить, ибо ругался он ну слишком забавно. Зато когда поест… Такой лапочкой становился… Но сейчас в нём от лапочки только костюм. И то на нём. А хотелось бы… Ну вы поняли, чтобы не костюм, ну и всё такое прочее.       И вот это «всё такое прочее» взяло, да ушло, судя по звукам. Не сильно удивил, конечно, но расстроил. Кириллу обнимашек хотелось и тепла. И нет, то, что он с батареей обнимается — не считается. Хотя и подходит. Видимо, нужно точнее выражать свои желания. Но на него усталость такая накатила… Временная, разумеется. Ему бы снять всё раздражающее, да выпить немного, и снова будет весело. Но сейчас-то не весело.       В целом-то выглядело всё прекрасно. Сессия закрыта, выступление прошло шикарно, друзья почти все в сборе, Ира на хвост не упала, впереди ждёт алкоголь, еда, кальян, музыка, веселье… Ну, казалось бы, бери, да радуйся. Что ещё нужно?       А нужно, кажется, то, что положило руку на плечо Кириллу, заставив оторвать голову от батареи. Да, опять. Но так пофиг на это было, когда он увидел Никиту, который скромно улыбался, держа миску с салатом в руке. Никиту. Который бегал от него в последнее время, как от огня. У Кирилла от такого зрелища мозг немного сломался и все планы-ураганы улетели, как домик с Элли и Тотошкой, но не в изумрудный город, а в какие-то голубые ебеня с радугой вместо неба. И мозг с собой прихватили, ага. Раз он так реагирует на простую миску салата. Впрочем, путь к сердцу мужчины лежит понятно, через что.       — Иначе ты всех тут перегрызёшь. — Никита усмехнулся, пытаясь прикрыться шуточками. Не заботится он о Кирилле, отстаньте. Исключительно о своих нервах.       — Только если тебя. — Кирилл взял в руки миску, немного отползая от батареи.       Согрелся он, конечно, не до конца, но рукам уже жарко становилось. И голове. Кирилл жалел только о том, что со всеми этими выступлениями он толком и не выпил. Андрей с Артёмом и то пьянее были, хотя они особо не пьют в последнее время. Кирилл на их фоне сейчас вообще трезвым казался. Хотя и ощущалось так же… Вот было бы алкоголя чуть больше, тогда бы он просто взял и покусал Никиту за его «шуточки», безо всяких разговоров. Ибо нехуй. А пока приходилось только скромно жевать и испытывать какое-то невнятное ощущение от всей этой ситуации.       — Кто ж тебя тогда избавит от этого ужаса? — Никита указал пальцем на парик.       Нет. Не заботится он. Не-а. У него совершенно эгоистичная цель избавить Кирилла от этого непотребства. Хреново звучит, ага. Нет, Никита не хочет оставлять его без одежды. Точнее хочет, но не хочет. Ну, вы поняли. А если нет, то избавить он его от одежды хочет с целью переодевания во что-то менее сексуальное. Например, в растянутые безразмерные штаны и футболку, которую с боем отбирали у бомжа. Никита, конечно, понимал, что сильно это не спасёт, но, возможно, привычный вид Кирилла не будет действовать на него столь сильно. А то он себя уже маньяком каким-то озабоченным начинал считать. И это не говоря уже о неправильности.       Неправильный гомофобный озабоченный гей-маньяк и правда звучит, как что-то мало разумное…       — Марина когда-нибудь освободится. — Кирилл сел поудобнее и набрал на вилку святой еды, отправляя её в рот и довольно жмурясь. И нет, ему не стыдно. Святое дело подъесть что-то во время готовки или подготовки.       — Ты рехнёшся к этому времени.       Никита обошёл Кирилла и сел у него за спиной, неуверенно прикасаясь к синтетическим волосам. Выпил он, к сожалению, недостаточно для смелых прикосновений, без лишних мыслей, ну или с лишними, но без рассуждений о правильности или неправильности, зато достаточно для святой веры в то, что делает он это не из-за желания дотронуться, ощутить ответную реакцию на свои прикосновения, свою дозу ласки получить… Никита делал это только для сохранения остатков своей гетеросексуальности. Да. Ага. Прекрасный план.       Кирилл совершенно забыл о том, что хотел поесть. Какая уж тут еда… У него Никита ебанулся. Весьма приятно, между прочим. Он так осторожно всё расстёгивал, будто боялся сделать больно. Хотя, так оно и было, наверно. Заколки, которыми крепился парик, весьма надёжно цеплялись к его волосам, и снять их без неприятных ощущений и потери волос почти нереально. Но у Никиты, кажется, получалось. Да, не быстро, но тут, как и в сексе, главное не скорость, а комфорт. Какие хорошие сравнения в голову полезли, да?       Одно удивляло. Вот прям сильно так. И подозрения вызывало. Остальные где? Хороший вопрос, да? Понятно, что на кухне — их радостный гогот половина подъезда ещё слышит. Но какого хера? Нет, Кирилл был рад, что им там весело. С едой, кальяном и алкашкой. Прямо от души душевно за них рад был. Но именинник-то он! Вроде как в его честь должны гуляния устраивать, тосты там говорить, поздравлять, нахваливать. Возможно — возможно! — они этим и занимались, конечно, но… Кирилл вот как-то представлял, что это при нём делать будут.       Не то чтобы он против. Нет. Его тут Никита щупает, томно выдыхая от усердия. Но вот этих кухонных тараках не смущает, что двух людей не хватает? Да ещё и Кирилла с Никитой, а не каких-то рандомных. Хотя подождите…       Кирилл всё же зачерпнул салата и отправил в рот. Нужно было как-то осознать происходящее. А Никитины касания ну вот совсем не на то осознание толкали. И ладно, мотивацию друзей Кирилл понимал. А Никита? Он в курсе? Он с ними заодно? Это его идея? Или он дурачок и придерживается тактики «ничего не вижу, ничего не слышу»? Что ж так сложно-то, а?       Хотя, блять… Нашёл время на рассуждение рассуждений. Никита рядом? Рядом. Сидит за спиной на коленях, ручками своими по голове водит, интересно так, кстати. Кирилл хоть и дурак, думы думающий, но прекрасно помнил, что заколки в некоторых местах давно расстёгнуты, а пальцы Никиты, тем не менее, там пробегались. И вот даже при огромном желании Кирилл не мог сказать, что Никита просто снимает ему парик, а не организовал тут ещё и сеанс массажа для многострадальной головушки.       — Вроде всё расстегнул… — Никита осторожно приподнял парик под довольный выдох Кирилла.       — Господи… — Кирилл моментально принялся чесать голову, пытаясь не сильно дёргать косички, которые и без того стягивали кожу. — Это лучше секса…       — Серьёзно? — Никита удивлённо приподнял бровь. Впрочем, не ему о сексе судить. У него там всё через одно место. Ну не в прямом смысле! Чего вы.       — Сейчас да. — Кирилл ухмыльнулся и от всей души откинул голову назад, опираясь на руки за спиной и рассматривая Никиту. Неудобно — пиздец. Не повторяйте, даже ради выпендрёжа. Кирилл не рекомендует. — Или тебя в целом мой секс интересует?       — Нет. — Никита недовольно выдохнул. Его совместный интересует. Ой. Блять. — Давай это тоже расплету. — Никита нагло обхватил голову Кирилла двумя руками, возвращая её в изначальное положение и скрывая своё смущение от своей же неправильности.       — Нежнее, зай. — Кирилл ухмыльнулся, прикрывая глаза.       Чёрт знает, какая срань напала на Никиту, но это определённо нравилось. Касался он так приятно… Нет, Кирилл определённо немного ебанулся со своим помешательством на Никите. Вот если бы Маша или Яна ему аккуратно снимали парик, он бы подумал о том, что они ради него стараются? Понятно, что старания для Кирилла, можно же просто резко дёрнуть и снять эту синтетику, вместе с пучком волос. Ну, подумаешь немного выпадет, волосы не зубы, отрастут. Но от Никиты это воспринималось как… А как? А, Кирюш? Как предварительные ласки?       Это уже клиника, да.       Ну расплетал он волосы, ну что в этом такого? Явно не повод хвост трубой ставить. Хотя за это Кирилл не очень отвечал, оно само, он не при делах. Думает просто слишком много и представляет. Ещё повилять им для полного счастья не хватало, ага. Хвостом! А не тем… ну, вот тем, о чём вы подумали! Хвост, обыкновенный такой, пушистый, из попы растёт. Кирилл даже у людей такие видел, правда крепление у них весьма интересное. И вот если им повилять, то… Ой, блять…       — А с Ирой у вас как? — Кирилл не извращенец, не думайте, просто ему срочно нужно что-то не сильно приятное в голове, а то мозг плывёт.       — Никак. — Никита поджал губы и снял резинку с последней косички.       — А чего так? — Кирилл ну очень хотел от души почесать голову, но не хотел мешать Никите. Хотя, если перехватить его руку, задрать голову, потянуть его немного на себя…       — Расстались мы. — Никита аж на попу сел из-за слишком резкого разворота Кирилла после этих слов.       — В смысле? — Кирилл пересел поудобнее, всматриваясь в глаза Никиты.       — В прямом. — Никита слегка отодвинулся, а то Кирилл так рядом не к добру. Ох, как не к добру.       — О, вы уже закончили? — Марина, улыбаясь, зашла в комнату.       — Мы ещё не начинали. — Кирилл недовольно встал на ноги.       Ну вот чё им на кухне не сиделось, а? Нормально же всё было! Чего началось-то? Ему вот ещё пару раз придвинуться, и Никита упёрся бы спиной в диван. А там уж сам этот… кто отвечает за радужные непотребства? Не важно. Велел он, в общем, отдаться на волю ужасной фантазии и что-нибудь вытворить. Ужасной не в смысле, что она так плоха, а в смысле похотливости. Никита вот не одобряет. А Кирилл почти положил на это неодобрение. Причём в прямом смысле.       Обидно, конечно. Но Кирилл решил пока не унывать. Ему вот историю браузера почистить надо, пока остальные чайки не налетели. А то разговоров будет… На них, в целом, пофиг, но если Никита об этом прознает… Бедный Никита, у него и так треснул мир напополам, разломы дымят, кровь там чья-то льётся, война идёт «нормальности» с истинными желаниями, свет померк, в углах гетеросексуальности паук плетёт узор… О чём это он? Ах, да. Ночного дозора на них нет. В смысле, адекватности не хватает, а то с такими мыслями в дурку только дорога.       Ему пока рано отчаиваться. Слишком уж хорош план, который он придумал. Друзья успели скромненько оповестить о том, что день рождения днём рождения, но ночевать они будут дома. По одному подходили, вылавливая Кирилла без компании. А Никита не подходил. Потому что изначальная договорённость была, что они пьют до победного и отсыпаются в дружеской квартире. Ну тут только совсем идиот не додумается до дружеского сговора. А Кирилл не идиот. Он страдалец. По Никите. Поэтому и попросил эту дружескую ОПГ не палить контору, хлебалом не щёлкать, чуть кипиш — сразу «атас» орать. Лучше бы так умело с Никитой сближался, как «по фене ботал», ей богу. Ему вот даже самому стыдно за такие знания.       Но план всё же был гениален. Все потихоньку начнут уходить, по крайне важным причинам, когда уже для маршруток будет поздно. Яна с Мариной уедут в самую последнюю очередь, когда уже и метро с электричками спать уйдут. И Кирилл с Никитой спать уйдёт. В голове оно всё складывалось просто идеально. А на деле… Кирилл глянул на место, где стоял Никита, но его уже унесло. Ну и ладно. Ну и подумаешь. Ну и не очень хотелось. А вот смыть всю дрянь с лица хотелось. Он про макияж, если что. Впрочем, его фантазия уже успела нарисовать там что-то менее пригодное для намазывания на лицо, но тем не менее часто там оказывающееся. Не на его, конечно, но на чьём-то точно. Хотя, если вдруг повезёт, если это так называется, то ведь можно будет сравнить ощущения на лице от макияжа, манки и… О чём он? Макияж, да, точно, спасибо.       Кирилл убедился, что история браузера не покажется в самый неподходящий момент, и пошёл в ванную, смывать это безобразие. В коридоре его встретила оставшаяся кухонная троица, рассматривающая его с крайне заинтересованными лицами. Андрей с Артёмом изо всех сил сдерживались и покашливали в кулаки, скрывая смех. А Яна вот не сдерживалась. Стояла себе похихикивала в углу.       — Совсем плохо? — Кирилл провёл рукой по волосам, смотря на кивающих друзей. — Да ржите уже, чё.       Кирилл улыбнулся и под громкий гогот протиснулся к зеркалу, посмотреть на это безобразие. А безобразие там было знатное. У него на голове и так пожизненный бардак из-за кудрей, которые лежат как хотят, и это далеко не всегда красиво и эстетично. А сейчас это… Ну одуванчики видели? Которые собираются отлететь в мир иной. Ну вот Кирилл одуванчик. Самый натуральный. Осталось только дунуть. Возможно и не на волосы, если учитывать наличие Никиты.       — А ты куда шёл? — Яна подошла к Кириллу и протянула руку к его волосам, жамкая эту массу.       — Штукатурку смывать. — Кирилл недовольно мотнул головой.       — Чем? — Яна шустренько отжала у Артёма тапки, пока он похихикивал. А нечего лицом щёлкать.       — Мылом, чем ещё. — Кирилл пожал плечами и пошёл в ванную.       — Кира-а… — Яна хлопнула себя по лбу. — Марин!       — Чё? — Марина вопросительно высунулась из комнаты.       — Смой с него макияж. — Яна кивнула в сторону Кирилла, который замер около двери. — А то всю кожу убьёт себе, дурак.       — Я постоянно так умываюсь. — Кирилл закатил глаза.       — Извращенец. — Яна надела куртку и красиво откинула волосы, смотря на Андрея с Артёмом. — Идём?       — Да идём, идём. Это вы тут развели болтовню. — Андрей подтолкнул Яну на выход.       — От мыла ещё никто не умирал! — Кирилл предпочёл скрыться в комнате раньше, чем Яна уничтожит его взглядом.       Ну а чего она начинает? Мыло и мыло. Универсальная вещь. Можно всё и сразу помыть. Гель для душа и шампунь у него, конечно, имелись, но мыло всё равно святое. Кирилл плюхнулся около батареи и прикрыл глаза, приготовившись терпеть очередную пытку. Хотелось уже выпить, поесть нормально, покурить, расслабиться в конце концов. Да, все эти организационные моменты заняли не так уж и много времени, но Кириллу казалось, что прошла вечность.       Вот и сейчас шебуршание и не думало заканчиваться. Кирилл сначала хотел открыть глаза и посмотреть, что там происходит, а потом решил не испытывать судьбу. Мало ли он там увидит что-то такое, от чего ему перехочется смывать макияж. Уж лучше так, не глядя. В омут с головой, в речку в одних трусах в апреле, в снег после бани, в Никиту влюбиться… Прекрасный ассоциативный ряд, ага. Психологи порадовались бы.       Марина как-то неуверенно собрала одуванчик в одну кучу и слишком уж неумело завязала всё это дело резинкой. Кирилл решил не акцентировать на этом внимания. Ну, вдруг она только себе нормально завязывает, а остальным не умеет. Всякое же бывает.       А с закрытыми глазами прикольно, на самом деле. Кирилл слышал, как что-то булькнуло, щёлкнула крышка, а потом что-то холодное коснулось его лица, заставив дёрнуться от неожиданности. Марина, похоже, тоже испугалась. Дёрнулась, руку убрала, Никитиным голосом «прости» прошептала… Кажется, что-то очень сильно не складывалось во всём вот этом. Кирилл уже совершенно не исключал того, что он слишком помешался и окончательно ебанулся. Ну вот знаете, в фильмах так показывают, сидит человек, сидит, и как давай смеяться без повода. Вот и Кирилл сейчас, кажется, начнёт.       Его удивлению не было предела, когда он открыл глаза и увидел перед собой смущённого Никиту. У Кирилла вот слов уже не осталось, чтобы описать свой шок. Никита. Никита! Ни-ки-та! Смывающий. Ему. Макияж. Никита! Гомофоб, свято уверовавший в то, что отсутствие контакта и общения его излечит. Никита! Ручками своими ватный диск сжимал, скромно поглядывая из-под ресниц. Никита! Куда поорать можно? Кириллу очень надо, пожалуйста.       — Я… — Никита облизнул пересохшие губы. — Случайно, прости.       Кирилл на всякий случай протянул руку и пощупал Никиту. Где? Ну явно не там, где очень хотелось. Но он был близок. В последний момент решил не убивать дружескую нервную систему раньше времени и потрогал всего лишь за щеку. За щеку… Отключайте мозг Кириллу, он вот даже сейчас не туда акцент ставит и выходит что-то ну совсем неприличное.       — Холодное просто. — Кирилл прочистил горло и убрал руку, убедившись, что его галлюцинация как минимум тёплая и под рукой чувствуется.       Столько вопросов вновь в голове всплыло… Но Кирилл молодец, терпеливый парень. Не пугает Никиту. А то мало ли, он тоже с ним на пару ебанулся преисполнился и именно сегодня их ждёт закат.       Здравого смысла, если только.       Никита вновь неуверенно коснулся мокрой ваткой дружеского лица. Он, если честно, сам себе не мог объяснить, зачем на это согласился. Но Яна умеет уговаривать. Хотя, он всё равно считал, что есть кандидатуры и получше. Ну вот вы себе можете представить Никиту, смывающего макияж с ананасика в блядском костюме снегурочки? И он не может. А придётся.       Никита вот никогда этим не занимался и это сложно, знаете ли. И неудобно. Пришлось и второй рукой помогать, взявшись за подбородок. А Кирилл так смотрел нагло… Глаза его эти… Никита поёрзал, чувствуя нарастающее давление не там где надо. Нет, он не переживёт этот день. Совсем не переживёт. Кончится быстрее, чем можно представить даже в самых страшных фантазиях. А уж какие они были…       Вот даже поскулить нельзя. А друзей закопать можно. Возможно, на их месте новые вырастут, нормальные, а не вот эти вот садисты. Он даже удобрять их будет. Навозом, как завещали бабушки. Конским. Говорят мощная вещь. А Кирилл… Кирилл, блять. Или блядь, Никита не определился. Он тут немногомного чуть не задохнулся от того, как эта скотина ноги раздвинула и уложила по обе стороны от него. Господи, дайте ему что-нибудь. Просто что-нибудь, только чтобы отпустило, пожалуйста.       Никита сглотнул и взял новый ватный диск, касаясь им глаз Кирилла. Пусть хотя бы их закроет, а то это, блять, в пизду вообще. Кстати. Никита вздохнул и изо всех сил пытался представить Иру. Ну или ещё кого-нибудь, лишь бы желание поубавилось. А то он, знаете ли, не железный. С каждой минутой всё сильнее хотелось послать всё куда подальше и просто поцеловать Кирилла. А дальше пусть уже будет, что будет. Ему же скорее всего не понравится, да? Ну, пожалуйста. Он весь год себя хорошо вести будет, материться перестанет, в монастырь уйдёт…       Входная дверь хлопнула слишком вовремя. Никита уже заканчивал и не был уверен, что Кирилл не решит взять дело в свои руки. А там уж… А там так страшно, что все монстры нервно в сторонке курят со словами «ебать, ты это видел?».       А вот Кирилл неистово злился. Вот где ему найти момент удобнее, чем сейчас, чтобы Никиту к полу прижать, а? Не подскажете? Что ж за жизнь такая несправедливая?       — Кир!       Кирилл сначала искренне нахмурился, а потом резко встал со своего места, врываясь в коридор. Недостающие звенья для хорошего вечера собственной персоной стояли и улыбались, держась за ручки. Кирилл не планировал в этом году шумного празднества, но сильно расстроился, когда Маша сказала, что они с Ангелиной скорее всего не смогут.       Он вот даже злиться на мир перестал и радостно подскочил к девушкам, обнимая их. И плевать, что они холодные с мороза пришли. Его мысли о Никите так согрели, что вам и не снилось.       — Шубка огонь. — Маша с улыбкой смотрела на друга, который всё же выпустил их из объятий.       — А то! — Кирилл улыбнулся и повертел бёдрами, чтобы юбочка подвигалась. Ну понравилось ему это, отстаньте. — А уж полный прикид… Фотки могу показать, там такой отпад…       — Потом покажешь. — Яна высунулась из кухни. Когда только успела? Зашли они все вместе. — А сейчас, с днём рождения, принцесса!       Яна отошла чуть в сторону, пропуская вперёд Артёма с Андреем, которые несли торт на разделочной доске. Вот прям настоящий, самоприготовленный, со свечкой в виде цифры девятнадцать. Кирилл чуть не прослезился, но желание загадал, слушая как ребята дружно запели классическую песню ко дню рождения, и свечку задул. С искренней верой в то, что его желание сегодня исполнится.