Четвёртое падение мира

      Ильдис видел во сне Ноэна. Старый маг Мальвери скончался чуть менее года назад... Это у него началась череда снов, мало связанных с настоящим его окружением? Его разуму хотелось немного побыть в другом месте?       Если да, то это было скверное место.       Он никогда не думал, что будет связан с другим человеком посредством преступления. Однако случившегося уже было не вернуть. Если бы он не возвращался домой столь поздно, он бы не попал на те жизненные качели, на которых был с тех пор на протяжении некоторого времени.       Той ночью он был в странном состоянии. Он немного выпил, сугубо формально празднуя свадьбу коллеги, ему было одиноко, и вместо возвращения домой он бесцельно бродил по крепости, не обращая внимания на то, сворачивал ли он на освещённые улочки или тёмные. И когда из одной из последних донеслись невнятные звуки какой-то борьбы и всхлипывания, он столь же бездумно завернул туда. А что могло случиться? Ну, выбивал кто-то у кого-то уже давно просроченные карточные долги, утащив в переулок на долгий разговор – не в первый раз и не в последний; обычно в присутствии стража такое прекращалось.       Белевший в темноте краешек нижней юбки в одно мгновение привёл его в бешенство. Он не помнил, как достал меч и приблизился – очевидно, он сделал это очень тихо, раз его присутствия не заметили. Он помнил, как блеснуло серебро на его мече, едва ли способное блестеть так в свете звёзд. Сквозь него словно что-то прошло.       Должно быть, это и впрямь было божественное вмешательство. Иначе он был бы либо трусом, либо мертвецом.       Когда пронзённое им тело завалилось набок, он встретился взглядом со взглядом женщины, уже терявшей сознание от удушья. До него тут же добрался мороз, словно алкоголь моментально выветрился, и его сковало от холода и осознания сделанного: даже если женщина умирала, маг узнает, что она видела перед смертью. А разбирательства будут, когда тела найдут. Взглянув на мужчину, он замёрз ещё больше. Начальник стражи Мальвери...       Он думал, что делать, пока протирал снегом клинок. Так ничего и не решив (а куда он денет два тела?), он ненадолго поднял взгляд к небу и, подумав, что на всё воля божья, просто ушёл оттуда. Не то чтобы он был фаталистом... но то, что его дёрнуло так сделать, теперь было ему слегка должно.       Тела нашли тем же утром. Естественно, подняли переполох, сразу же вызвали мага крепости, чтобы тот дознался, кто это сделал... Старый Ноэн сказал, что это, похоже, был кто-то из ушедшего на рассвете каравана, как уже несколько раз бывало. Ильдис слышал это собственными ушами: на собрании по этому поводу присутствовало всё начальство, а он возглавлял отряды скорого реагирования. И собственными глазами видел взгляд Ноэна. Маг знал, что он это сделал. И тот отвёл взгляд, когда на всякий случай взялись опрашивать всех, кто мог бы ночью быть на ногах и на улице, словно и сам теперь положился на какие-то высшие силы. Силы, впрочем, оказались не высшими: по его поводу Ирэ, возвращавшаяся домой с частью какой-то другой компании, сказала, что видела, как он выносил из дому сор, и её острому взгляду поверили. Выносил его, в общем-то, его отец, решивший, что загулявшему вечером сыну, наверняка уже сонному, будет не до этого.       На следующий день он, не выдержав, зашёл к магу, собираясь прояснить ситуацию и узнать, на каком свете он был.       – Заходи, мальчик, – устало произнёс Ноэн. – Заходи. Я... должен тебе разговор, верно. Садись.       Он осторожно сел на стул. Маг взялся нервно вертеть в пальцах перо, и ему подумалось, что люди, собиравшиеся взимать с должника плату, так не выглядели.       – Я не собираюсь у тебя чего-нибудь требовать, – тихо произнёс Ноэн, и он утвердился в своей мысли. – Я... всё это долгая история. Ты знаешь, это не первый случай. Не первая женщина...       – М-м... и каждый раз у нас был караван, да? – Ильдис передумал усаживаться поудобнее, оставшись сидеть на краешке стула. – И это... примерно раз в год?       Маг опустил взгляд на стол.       – Я стар, – ещё более тихо признал Ноэн. – Я повидал слишком много всего в жизни... всякого. Если ты доживёшь до моих лет, ты поймёшь меня. Я хочу просто спокойно дожить остаток своего века и умереть в собственной постели. Это не так много, чтобы просить человеку, который много помогал людям, правда?       – Я не знаю. Боги вам судьи.       Он действительно не знал. Заяви маг сразу – и несколько женщин остались бы живы... а с тем вполне могло что-то случиться: у ныне покойного начальника стражи были друзья.       Ноэн болезненно прикрыл глаза.       – Я знаю, мальчик... мне нечего с тебя просить, как я уже и сказал. К тому же, теперь и ты знаешь, что я поступал не слишком достойно.       – А зачем было рассказывать? – Ильдис приподнял брови. О, тогда он ещё не знал, зачем, и что будет дальше...       – Теперь мы знаем кое-что друг о друге, верно?.. однако я всё ещё тебе должен.       – Не припоминаю, чтобы оказывал какую-то услугу...       – Ты и не оказывал, – согласился Ноэн. Взгляд у него был усталым. – Вот только скоро будут выбирать нового начальника стражи. Исходя из твоего быстрого роста в страже и происхождения, пару человек будут тебя рекомендовать. Я тоже буду. Прости меня за это, мальчик, но я тоже буду.       Ильдис едва подобрал челюсть.       – Да это же... я же... куда мне?!       – Куда тебе? Ты в кратчайшие сроки так натаскал свой отряд, что не все успели понять, как это случилось и когда. Ты сумел выбить им хорошее оснащение. Наконец, у тебя все выжили в недавнее время; это много. Наверху хотели бы как подстегнуть стражу, так и направить куда-то твою хозяйственность и изобретательность. Кое-кому, впрочем, это покажется удачной шуткой...       – С меня хватило шуток, – зашипел Ильдис. Лет девять назад, когда у него не вышло доучиться замочному делу, и его пристроили в стражу, её начальнику тоже показалось забавным дать ему работу поответственнее. Только ему было не до смеха. – Зачем?       – Чтобы такого больше не повторялось, – печально ответил Ноэн.       – А по-моему, ты хочешь себя обезопасить...       – Не без этого. Но мне и так, кажется, не осталось много. Может быть, ещё пару лет... – маг прикусил губу. – Я знаю, что делал не лучшие выборы в своей жизни. Я знаю. Я просто хочу покоя.       Ильдис некоторое время ещё смотрел на того, а потом поднялся со стула. В принципе, теперь понятно было, почему маг часто выглядел так, словно спал очень мало; возможно, так оно и было.       – Хорошо. Мне всё равно стоит поблагодарить тебя. Спасибо, Ноэн.       – Не нужно. У тебя будет так много работы... – догнал его тихий голос мага.       Через пару недель, выкроив немного времени, он, ещё разок хорошенько всё обдумавший, пошёл на рынок, чтобы прикупить востроса и ещё кое-какой травки: он читал, что из этих двух растений маги делали что-то вроде успокоительного средства. И с этим он снова направился к Ноэну. В конце концов, не убей он прежнего начальника стражи, он, всё видевший, находился бы приблизительно в том же состоянии, что и старенький маг.       – Это ты... – произнёс последний вместо приветствия. – Что-то случилось?       – Ничего, – Ильдис просто положил тому на стол оба мешочка.       У заглянувшего в них мага затряслись губы.       – Ты... ты знаешь, для чего?..       – Знаю, – подтвердил Ильдис. – Где-то читал. Подумал, что ты мог израсходовать запасы. Я думаю... любого человека, дожившего до старости, не стоит ничем тревожить. По-настоящему плохие люди до неё всё-таки не доживают.       Взгляд Ноэна поднялся на него.       – Ты... Дай руку, мальчик.       Он осторожно протянул магу ладонь, и тот, взяв его за запястье, что-то тихо зашептал; он почувствовал, что у него встали дыбом волоски на предплечье.       – Пусть поступь твоя будет легка ещё четверть века, – тихо произнёс в конце Ноэн, отпустив после этого его руку, и он почувствовал, что внутри у него что-то почти неуловимо поменялось.       – Вот так просто? – с недоверием переспросил он. – Без подготовок, ритуалов?..       – Для некоторых вещей этого не нужно. Ступай, мальчик. Мне... нужно теперь немного отдохнуть. Спасибо, что понял старого мага...       Глаза у того подозрительно заблестели, и Ильдис поторопился уйти, чтобы не доставлять им обоим неудобство.       После этого сна он увидел Кларенса, сидевшего всё там же на полу с книгой. И к чему бы?..       – ...дис... Ильдис... вставай, пожалуйста...       – А? – он встрепенулся, очнувшись. – Что-то случилось?       – Что? – Кларенс нахмурился. – Нет, ты же просил тебя разбудить. Думаю, до полуночи ещё полтора-два часа.       – Хорошо... – Ильдис уселся, выпутываясь из одеяла. – Как раз успеем перекусить, если наши бравые стрелки нам чего-нибудь оставили. Тебе ещё нужно как-то подготовить место?       – Я уже всё подготовил, пока ещё было светло, – без обиняков сообщил ему Кларенс. – Теперь снаружи днём безопасно.       Ильдис с сомнением покачал головой, поднимаясь на ноги.       – Ладно... – он потянулся. – Мне кто-нибудь что-нибудь передавал?       – Да, с нами пойдёт... тот, большой мужчина. М-м... Кроджик?       – О?.. Ирэ всё-таки его уговорила, значит.       Что-то потянуло его за ногу, и он качнулся, опуская взгляд; на него снова взялся карабкаться проснувшийся камнекраб.       – А вот на этот раз ты останешься здесь, – Ильдис ссадил того с себя обратно в одеяло. Камнекраб упрямо вцепился в его руку, опять забираясь на него. – Да что ты будешь делать...       – Зато он уже поживее, – заметил Кларенс.       – Ах, да, – Ильдис стащил перчатку, чтобы потрогать устроившегося за спиной пассажира. – Уже прохладный. Ну, раз уж ему так хочется...       – Я думаю, он просто не хочет с тобой расставаться, – снова заговорил Кларенс. – Наверное, теперь и впрямь пора дать ему имя.       Ильдис с сомнением угукнул, всё ещё лелея мысль о том, что камнекрабу найдётся где-нибудь новое жильё, и направился в главную комнату, где расположились все остальные. Когда он вошёл, Ирэ потолкала дремавшего Кроджика, и тот, закряхтев, уселся, потирая запястьем глаза.       – Не хватило... – Кроджик покачался, борясь со сном, что при его габаритах выглядело несколько беспокояще. – Эй, до утра ещё останется пару часов? Вы там не собираетесь заниматься этим до рассвета?       Я бы не говорил таким тоном со священником, подумал Ильдис. Помимо добрых дел, священники умели и карать – и Кларенс больше походил на последних. Стоило только взглянуть, как заострялся взгляд у того, едва только маленький священник подозревал кого-то в дурных намерениях, и несложно было представить, что тот мог и впрямь обрушить на кого-то гнев одного из богов.       – Предположительно, нет, – отстранённо ответил Кларенс, мыслями пребывая где-то в другом месте; Ильдис понадеялся, что остальным хватит ума не донимать того вопросами прямо сейчас.       – Предположительно... – Кроджик вздохнул. – Ладно, раз такие дела... у меня была к тебе пара вопросов, начальник, но давай сначала перекусим.       – А нам что-нибудь оставили?       – Да кем бы я был, если бы не оставили...       Еда немного подостыла, но проголодавшийся Ильдис этого почти не заметил, с аппетитом уминая всё, что ему выдали, а потом откинулся назад, упёршись плечами в стенку и не собираясь напоминать ни о каких вопросах. Будь Кроджик подружелюбнее, он тоже был бы.       – М-м... – Кроджик потянулся. – Так что это за дела с собаками, начальник?       Ирэ чуточку отвернула голову, пытаясь не ухмыляться, и Ильдис понял, что вопрос уже задавался командованию, но командование решило передать вопрос начальству выше. Правильно, в общем-то.       – Не понял тебя. Можно немного конкретнее?       Кроджик расслабленно потёр шею и вдруг остро глянул на него исподлобья.       – Собака, – повторил тот. – Где ты наловчился так управляться со зверьём? И не говори, что это получилось случайно. Я видел людей, у которых что-то получается случайно. У них на лице написана паника, а не полное спокойствие.       – А в чём претензия? – поинтересовался Ильдис. – Почему тебя это беспокоит?       – Да просто кое-что не сходится, – вдруг скорчил Кроджик дурачка. Любопытно...       – Ну, раз тебе интересно, я, конечно же, обязан тебе что-то объяснить, – Ильдис усмехнулся, немного склонив голову набок. Он не хотел ссориться, особенно сейчас, но вместе с этим он не любил людей, совавших нос в чужие дела не по работе или долгу. – Ладно, я расскажу тебе историю. Вкратце, если позволишь.       Кроджик нахмурился, словно капелька яда, практически целебная, достигла совести того. С какой-то стороны Ильдис понимал его: он тоже хотел бы знать, с кем именно довелось иметь дело, потому что должность не всегда об этом говорила. Но так прямо... Кроджик думал, что из-за габаритов обычно получал честный и быстрый ответ? Мало натыкался на тех, кого это никак не беспокоило, значит.       – Лет... пять назад из столицы к нам направили дрессировщика, – начал он, лениво разминая кисть. – Не знаю, что и как там получилось, но оказалось, что дрессировщик... некомпетентен. Мало того, обычно их предупреждают о том, что в удалённых от больших городов местах дрессировщик обязан проверять всё, что находится в области его работы. Инспекция входит в его обязанности. Никто не будет заниматься этим за него. В общем, я понятия не имею, сколько некомпетентных людей встретилось в одном месте, но... Мальвери пришлось переживать последствия. В то время я возглавлял один из отрядов скорого вооружённого вмешательства...       – Это после этого тебя назначили возглавлять их все? – встрепенулся клевавший носом Далс. – Я в то время слышал от отца, что какого-то Ильдиса поставили начальником этих отрядов...       – А у нас были ещё какие-то Ильдисы? – поинтересовался единственный обладатель этого имени в Мальвери.       – Нет, я просто сейчас об этом разговоре вспомнил. Подслушанное всегда в память хорошо западает, – простодушно поведал Далс, и Ильдис невольно улыбнулся. Он помнил, как о нём говорила Ирэ, дававшая краткую характеристику кандидатов: вроде простой как монетка, в высказываниях свободен, а тем не менее, ни разу не был замечен в склоках или словесных перепалках; при этом общителен, не одиночка. Значит, выбирает слова и человека, которому можно что-либо сказать, сглаживает ситуацию при необходимости. Можно отправлять на выслеживание кого-либо и в городской местности.       – М-м... Так вот, в то время я возглавлял один из таких отрядов, и это, ребята, было страшно. Сначала в один момент собаки, которых всё держали слишком голодными, вырвались и из одного из отсеков питомника, и из какого-то личного содержания, и эти чудовища понеслись по улицам. Я был на смене. Получил какой-никакой опыт... – Ильдис потёр предплечье. – Потом всё вроде бы немного утихло, вести понеслись туда-сюда, оказалось, что было много пострадавших, в том числе и среди стражи, так что я сказал своим, чтобы даже не пытались изловить собак, а сразу убивали. Укомплектование подобрали соответствующее на следующие несколько дней.       – На несколько дней? – переспросил Фрейн. – Но...       – Погоди-ка, убивать? – перебил того Далс, выкативший глаза. – Они же дорогущие!       Ильдис незлобиво усмехнулся:       – Вот мы и выяснили, кто из нас прагматик.       Далс неловко потёр шею, осознав, что его раскусили.       – Ничего, хорошее качество. В общем, с мечом я не расстался, раз уж опыт уже был, да и ребята с более подходящим оружием чувствовали себя гораздо лучше. Ну, я удовлетворил твоё любопытство? – поинтересовался он в конце у Кроджика.       – Вполне... – тот взглянул на него с некоторым уважением. – Не думал.       Ильдис просто пожал плечами       – А дальше? – опять заговорил Фрейн. – Ты сказал о нескольких днях. Было что-то ещё?       – Естественно... – Ильдис потёр шею. Вспоминать о дальнейшем всегда было немного тяжело. – Дальше бегом собрались проверять и менять клетки и заборы... при том, что это обычно делается одновременно, всё это действительно разболталось. Вдобавок нескольких собак не сумели удержать – наспех прихватили маловато людей. Спокойные времена... разбаловали Мальвери. На этот раз погибших было даже больше, и многие были из стражи. У меня не погиб никто.       – Но это значит... – Далс нахмурился.       – Да. Я серьёзно вытрясся на этот инцидент.       – То есть, ты буквально перебил ценных собак, и тебя после этого ещё поставили начальником над всеми отрядами скорого реагирования? – Кроджик озадаченно нахмурился.       Ильдис снова пожал плечами.       – Начальство, включая правление крепости, хорошенько подумало и решило, что человеческие жизни ценнее собачьих. К тому же, там засомневались в самих собаках, после такого дрессировщика-то.       – Да, а ещё там посмотрели на его распоряжения, – вклинилась Ирэ. – Только получку не ускорили.       – Ну, это уже был урок о том, что у всех решений свои последствия, и ничего чудом тебя от них не избавит, – Ильдис усмехнулся.       Чудеса, впрочем, имели место быть. Вечером того дня, когда всё закончилось, и он уже морально готовился сообщать отцу о том, что не потянет пропитание до получки (а просить у отца денег не хотелось из принципа, хоть тот даже не подумал бы его отчитывать), он получил весточку из трактира с просьбой явиться этим вечером. Просьба была довольно настойчивой, так что он отправился туда, подумав, что там случилось что-то деликатное... и вышел оттуда с небольшим котелком, полным супа, как раз на две порции: у трактирщика было два сына, и оба состояли в его отряде. А слухи всегда первым делом дотекали до таких мест. Так что ему пообещали передавать обеды и ужины, чтобы он мог дотянуть до получки, и впоследствии обращаться за любой помощью, которая ему понадобится.       На этом чудеса не закончились. Когда он проснулся утром, он обнаружил, что мир вокруг чувствовался самую чуточку не так, как прежде. Его меч, ещё вечером прислонённый к изголовью кровати, обнаружился на полу, параллельно ему самому, словно некого рода граница, и когда он наклонился, чтобы подобрать его, он увидел тиснение на клинке у самой гарды, которого раньше не было: равносторонний треугольник. Знак святого Кордиса.       В ушах у него слегка зашумело в тот момент, и он услышал далёкий, спокойный шёпот: «я наблюдаю за тобой». Покровитель заговорил с ним, коротко и ясно сообщив, что его сочли достойным этого. Лаконичность эта ему понравилась уже тогда.       Об этом он, конечно, рассказывать не стал; это уже было исключительно его дело.       – Дела... – озадаченно протянул Далс.       – Так, ладно, – Ирэ похлопала в ладоши, обращая на себя внимание. – Закончили с разговорами, переходим к этим самым делам. Что вы там собрались делать, и что делать нам тут?       Ильдис глянул на Кларенса, но тот, кажется, ещё не собрался с мыслями.       – Я полагаю, особенно не высовываться, чтобы вы нас не отвлекали, – ответил он сам.       – А если вам помощь понадобится?       – И что вы сделаете? – резонно поинтересовался Ильдис. – Кстати, а что мы сделаем? – он перевёл взгляд на Кроджика. – Вы нашли что-нибудь посущественнее луков? Хотелось бы что-то иметь что-то ещё в руках, не говоря уже о запасных вариантах.       Кроджик вдруг облокотился об стол, немного наклонившись вперёд и сразу приобретя деловой вид, и Ильдис понял, что его наконец-то действительно начали воспринимать всерьёз.       – Я сгрёб колуны, какие нашёл, – сообщил тот. – Ничего лучше не видел. Хорошо бы, конечно, что-то, чем можно крушить, а не раскалывать, но... опять же, лучше нет.       – Хм-м... – Ильдис задумчиво откинулся к стене, сложив руки на груди. – Грабли видели?       – Грабли? – Кроджик вскинул брови; затем его лицо озарило пониманием, и он щёлкнул пальцами: – Держать на расстоянии? Мне нравится. С собой не особенно потащишь, конечно, но в ситуации – сгодится.       – Он ещё говорил, что мы его выпрем, – громко шепнула Ирэ Далсу с Фрейном, но те не отреагировали, кажется, уйдя в себя. Вероятно, призадумались, как им справляться с нежитью с тем оснащением, которое у них имелось; в конце концов, стрелков натаскивали иметь дело с живыми существами, страдавшими от ран, а не с мертвецами, которым плевать бы на это хотелось.       – Я думаю, от копья с хорошей перекладиной никто из нас не отказался бы, – заметил Ильдис. – Всегда хорошо занять чем-нибудь одного из противников.       – Да, но тащить хоть одно... а если раздобыть телегу, придётся уходить на дорогу.       – Это мы потом обсудим.       – Понял тебя. Вопрос на сейчас: где жизненно важные места у нежити? – задал важнейший на нынешний момент вопрос Кроджик. – Я понятия не имею. Ставлю на голову или грудь, но тут бы точно знать.       Ильдис снова взглянул на Кларенса, и тот, встряхнувшись, словно опомнился, выложил на стол книгу, зашелестев страницами; Ильдис тихонько подвинул свечу к нему ближе.       Некоторое время тот читал... а потом неловко кашлянул.       – Здесь написано, что и то и то... «Чтобы упокоить несчастную душу, следует лишить тело головы и пронзить место, где обычно располагается у человека желудок, дабы избавить её от терзающего её голода обоих видов; тогда душа обретёт должное ей забвение, а бренные останки смогут быть упокоены».       Повисла гнетущая тишина. Ильдис медленно прикрыл лицо ладонью.       – Прекрасно... – мрачно протянул он. Значит, без доспехов можно было и не рассчитывать на равный бой, а тащить хорошие доспехи они не могли себе позволить. Как долго они будут куда-то добираться с таким утяжелением? – Это одним телом должны будут заниматься двое, чтобы всё прошло без потерь...       – И что мы с тобой будем сейчас делать? – вопросил его Кроджик.       – Давай-ка посмотрим... – Ильдис тоже облокотился на стол, переведя взгляд на Кларенса. – Сколько тут может быть тел? Если они тут есть, значит, это те, кто плохо передвигается и плохо соображает, раз некроманты не увели их с собой. Они почувствуют, что ты тут что-то будешь пытаться сделать?       Хмурый Кларенс поднял на него взгляд.       – Ладно, я понял, – Ильдис вздохнул. – Иначе ты бы не говорил, что за тобой нужно будет присмотреть. Рассказывай, что ты собрался делать и как это будет проходить.       Вздохнув, Кларенс взялся объяснять. На словах всё было просто: они выберутся наружу, на уже подготовленное маленьким священником место, в очерченный на земле круг, и Кларенс с Алами будут держать этот круг и одновременно просить одного из богов очистить ближайшую местность. Разумеется, ни один из них ещё не пробовал защитить себя подобным образом, так что круг, скорее, лишь задержит всех, у кого недобрые намерения, а не остановит.       – Какого бога вы собрались просить? – сразу же спросил Ильдис.       – Святого Виту. Мы... не имели дело с кем-то ещё. Я думаю, это подойдёт, – Алами заправила светлую прядь волос за ухо.       Ильдис задумчиво потёр висок. Бог жизни и свободы...       – Кларенс? Пожалуйста, потрать ещё немного времени, и найди что-нибудь по сути. По самой сути. Что именно некроманты суют в своих созданий?       Тот снова зашелестел страницами, и помрачнел ещё немного.       – Здесь написано «подобие жизни», – палец Кларенса навис над полями, следом заскользив вниз. – «Равно как искусственная душа»... пропустим... «искусственная жизнь».       – Но всё-таки жизнь. Наверное, в дальнейшем вам бы присмотреть ещё кого-то, кого можно попросить о помощи.       – К сожалению, – мрачно отозвался Кларенс. – Я надеюсь, он не обидится. Что ж... давайте идти? Я не знаю, сколько времени у нас это займёт, а до полуночи осталось не так много.       Когда они тихонько и осторожно выбрались наружу, к очерченному Кларенсом кругу и заранее сложенной заготовке под костёр, Кроджик, кажется, начинавший слегка нервничать, глухо заворчал:       – Почему это должна быть именно полночь?       – Потому что ночью все нормальные люди спят, – негромко отозвался Кларенс. – Мало кто что-то просит в это время. Выше шанс быть услышанным, выше шанс получить помощь. Принято считать, конечно, что это своеобразное испытание на смелость и силу духа... – он оглянулся. – Ты как?       Алами молча обхватила его запястье обеими ладошками, и Кларенс с облегчением кивнул.       – Хорошо... Ну, сделай нам немножко света, пожалуйста.       Ильдис задумчиво пронаблюдал – уже во второй раз, – как девочка, пошептав что-то, вызвала огонёк, а потом, решив не раздумывать, можно ли было клирикам просто так канючить такие мелкие вещички у богов, отвернулся от костра и аккуратно опустился на землю, укладывая оба прихваченных с собой колуна по обе стороны от себя, а меч – на колени. Он выбрал направление к деревне, предположив, что проблемы будут приходить в первую очередь оттуда, и оставил всё остальное Кроджику.       Его тень вытянулась по земле, потихоньку смелея: сзади разгорался огонь. Он оглянулся только единожды – взглянуть на Кларенса с Алами, сидевших друг напротив друга и, взявшись за руки, сосредоточенно что-то бормотавших, и больше не оборачивался, чтобы не давать зрению отвыкнуть от темноты. Стражу в принципе должно быть спиной к свету, чтобы хорошо видеть всё перед собой. И тень его должна пугать тех, кто скрадывается в темноте, давая понять, что он, не ослеплённый светом, видит. И что не стоит вызывать его на то, чтобы шагнуть вперёд, потому что шагнёт он, выставив перед собой остриё меча и точно зная, куда его направить.       Святой Кордис, дай мне чувствовать мой круг. Да не будет в нём иного, кроме покоя, мысленно испросил он у покровителя, ненадолго подняв глаза к небу... и его сразу посетило спокойствие, позволявшее пропустить в восприятие другие ощущения. Это значило, что его, от природы глухому к магии, наделили сейчас возможностью чувствовать очерченную Кларенсом границу; как только ту пересекут с агрессией, он почувствует, даже не видя. Святому Кордису не нужно было объяснять, какой круг ему нужен был, как бывало с другими богами; Кордис видел всё сам и действительно помогал, экономя драгоценное время: страж обычно не обращался к покровителю попусту.       Несколько теней около домов впереди пришли в движение. Достаточно близко... Ильдис задумчиво прошёлся кончиками пальцев серебряной вязи на клинке. Когда отец дарил ему эту вещь, наверное, даже не догадывался, что серебро это не раз сослужит ему службу...       Серебро едва заметно засветилось: святой Кордис без особой просьбы что-то передал через проводивший божественные силы металл. Здорово... Должно быть, ночью у богов и впрямь было не особенно много дел. Его это более чем устраивало, особенно когда нежить не любила эти самые силы определённого рода.       Тень подобралась поближе. Ильдис уже мог разглядеть, что это и впрямь был поднятый мертвец; от степени разложения того ему сделалось немного дурно. Слишком быстро для прошедшего времени. Думать об этом ему не хотелось, так что он выбросил из головы эту мысль, вместо неё задумавшись о том, что пока мертвец не стал скелетом, на этой вот промежуточной стадии тот был крайне неуклюж и медлителен, обременённый расползавшейся плотью, мешавшей нормально передвигаться.       Поднявшись и подхватив один из колунов, Ильдис шагнул ближе к границе, на пробу выставив за неё остриё меча, и мертвец, уже приблизившийся к ней, немного отступил, закрывая глаза предплечьем. Не нравится, значит, настолько, чтобы держать на расстоянии...       – Эй! – зашипел на него Кроджик с противоположной стороны круга, и он выставил вбок руку с колуном, намекая, что он тут и сам справится, а тому бы за своей частью обзора послеживать. Вряд ли, конечно, кто-то бродил вокруг выбранного ими дома, однако осторожность ещё никому не мешала.       Мертвец попытался ещё раз сунуться вперёд, и Ильдис только повёл кончиком меча вслед за тем, отгоняя от черты, хорошо видимой на земле даже в свете костра и реденькой травке. Кларенс уж постарался...       Он заметил ещё несколько пришедших в движение теней. Парочка, кажется, медлительно сцепилась друг с другом, ещё несколько ползали, не сумев подняться на ноги, и ещё одна ковыляла в его направлении. Когда последняя приблизилась, направляясь к нему, он рассмотрел, что мертвец при жизни был крепким крупным дядькой, всё ещё одетым в прочный длинный фартук, а на руке у того болталась специфическая толстая перчатка: кузнец. Странно, что некроманты с собой не забрали... может, тот и при жизни хромал?       Кузнец тоже приблизился, и остриё меча Ильдиса качнулось к тому, запрещая пытаться подойти к кругу. Ильдис пока что чувствовал себя спокойным – эффект от покровительства святого Кордиса, – и он не шумел, хотя тихо хрипевшие трупы на расстоянии длины меча могли испугать практически любого, а уж запах, если не догадаться хотя бы прикрыть чем-нибудь нос... можно было и вовсе запаниковать. К тому же, он хорошо понимал, что шуметь не следовало, иначе к ним приковыляет ещё парочка голодных неусопших. Пока что те, что вдалеке, отвлекались друг на друга, и его это вполне устраивало.       Время медленно текло. Он держал обоих мертвецов на расстоянии ладони от очерченного Кларенсом круга, не давая истощать энергию последнего от касания, чтобы не беспокоить детей, наверняка тоже чувствовавших круг. Кроджик с другой стороны молчал, кажется, не испытывая никаких проблем, и тишина начинала становиться несколько гнетущей.       За одним из ближайших домов что-то зачавкало, и Ильдис непроизвольно дёрнул плечами от неожиданности и отвращения. Остальные, кажется, ничего не услышали, и он медленно вздохнул, пытаясь прийти к принятию того, что в дальнейшем может быть необходимость снова иметь с таким дело. Другого выбора у него не было. Кто-то должен был, и по его опыту... всегда лучше было надеяться на себя. Самый надёжный запасной вариант – ты сам.       Он обнаружил, что свет позади плавно перетёк из жёлтого в белый, а давление окружающего пространства начало медленно уменьшаться. Кажется, детишки упросили-таки святого Виту помочь... Ему и самому сделалось немного легче удерживать меч, и он, немного поколебавшись, тихонько уложил его на землю, тут же перехватывая колун двумя руками – и с силой ударил торцом рукояти в грудь мертвецу, пришедшему первым, заставляя потерять равновесие; следом он, размахнувшись, всадил лезвие кузнецу в голову. Тот, вскинув руки, немного попятился и начал заваливаться назад.       – Ильдис, пойдём! – позвал его Кларенс, и он поднял указательный палец, призывая пока что немного повременить; после этого на него зашипел Кроджик:       – Что ты делаешь?!       Нарабатываю опыт, подумал Ильдис, присевший за мечом, и выставил остриё в сторону первого мертвеца, восстановившего равновесие и потянувшегося к нему; тот убрал лапы, прикрываясь от слабого свечения серебра. Н-да, не имея покровительства одного из богов, управиться с двумя такими сразу невозможно... но ему и впрямь нужно было наработать опыт и проверить, работал ли совет из книги Кларенса.       – Тихо, – велел Ильдис подскакавшему к нему Кроджику. – Тихо освободи руки, заберёшь сейчас колун.       Он аккуратно уколол потянувшегося к нему кузнеца чуть ниже солнечного сплетения, легко пронзив начавшую подгнивать плоть... и отскочил назад, потому что тот начал заваливаться вперёд. Затем Ильдис выставил меч к первому мертвецу, давая Кроджику возможность выдернуть застрявший в кузнеце колун.       – Давай уже и этого утихомирим, – негромко предложил Кроджик. – Всё равно за нами пойдёт.       Ильдис покосился на него. Видно было, что Кроджика потряхивало (тот и кисти рук попытался спрятать от его взгляда, будто он мог сейчас это подметить, в недостатке света-то), однако мысль была разумная и трезвая.       – Давай, – согласился он.       Оставшийся мертвец не вызвал у них двоих уже совершенно никаких сложностей.       – Хорошо, – заметил Ильдис. – А теперь тихо пошли обратно. Недавно за тем вон домом чавкали, хорошо бы уйти поскорее.       Кроджик просто молча потопал обратно, по пути подхватив второй колун, так и остававшийся лежать там, где Ильдис прежде сидел, наблюдая за обстановкой, и последний сделал себе ещё одну отметочку в памяти. Кроджик подходил для авангарда.       – Что вы делали? – вопросила Алами, пока Кларенс затаптывал костёр.       – Потом. Пойдём обратно, если у вас всё хорошо прошло.       Кларенс молча ухватил Алами за руку, без лишних вопросов направившись к дому, и Ильдис с Кроджиком, почти одновременно оглянувшись, последовали за ними.       – Совет из книги работает, – сообщил всем Ильдис, когда они вошли в большую комнату, где собрались оставшиеся стрелки. – В голову и в желудок, это их утихомиривает.       – Я так и понял, – заворчал Кроджик, тяжело усаживаясь на пол под стену. – Ты решил проверить по-быстрому. Я изначально тебя недооценил, прости.       – Я тебе говорила, что он – не предыдущая утка, – смешливо заметила Ирэ. – Это тому нужно было наклониться, чтобы увидеть хотя бы носки собственных сапог.       Ей никто ничего не ответил. Нормальное настроение было только у Ирэ (Ильдису всегда казалось, что этому дитю леса даже не особенно-то нужен был дом), у Фрейна был совершенно отсутствующий вид (человек во второй раз потерял дом, в котором прижился, и только-только расслабился по этому поводу), Далс же был мрачным, словно от ничегонеделания наконец задумался о том, что в привычную ему Мальвери больше не вернётся в ближайшее время, и о том, что больше у него не оставалось в мире знакомых, кроме находившихся здесь людей. Кстати, о этих самых людях...       – Ката там? – Ильдис качнул головой в сторону детской комнаты, и Ирэ кивнула. – А где Астер?       Насколько он помнил, последний спал, когда они выходили наружу.       – Вышел какое-то время назад, – Ирэ пожала плечами. – Чуть больше четверти часа, наверное. Он тут всё с животом мучился, так что понятно куда.       – С животом? – переспросил Ильдис. – А что, мы не ели все одно и то же?       – Кажется, он сжевал что-то, пока мы осматривали дома, – вспомнил Кроджик. – Я не знаю, что, только мельком заметил, что он жевал. Может, и стащил что, всем есть хочется.       – Стащил, значит, – процедила Ирэ. – Кому говорили, что часть еды заражена?       – Не знаю, кому, но он может и не вернуться, – Кларенс устало закрыл лицо ладонями. – Правду наставник говорил, глупость человеческая бесконечна... почему же он не сказал? Может быть, можно было ещё что-то сделать!       Ильдис положил ладонь ему на плечо.       – Идите с девочкой спать, – посоветовал он. – Пока что ничего определённого сказать нельзя.       Когда Кларенс, судя по виду, предпочетший держаться этой мысли, ушёл с Алами в детскую, Ильдис уселся поближе к свече, чтобы оттереть кончик меча. Свечение с серебра уже ушло, влияние святого Кордиса на него самого – тоже, и его мелко потряхивало от всего увиденного, но он старался не подавать виду. Хорошо, хоть магия некромантов больше не давила, в этом плане уже было полегче; это же ощутил и камнекраб, впервые с их выхода из дома зашевелившийся и спустившийся с него на пол, чтобы устроиться рядышком.       – Что мы будем делать, если он не вернётся? – деловито поинтересовалась Ирэ.       Ильдис вздохнул, понимая, что вопрос предназначался ему.       – Нам с вами придётся быть прагматичными, – отозвался он, сосредоточенно вкладывая меч в ножны, чтобы не промахнуться мимо последних. – Даже при худшем раскладе нам придётся его найти. Во-первых, чтобы упокоить – хорошо, кстати, что к нам сейчас пришёл кузнец, потому что мы уже ему слегка должны, – а во-вторых, нужно забрать его плащ. Как минимум. Вы можете сейчас меня в чём-нибудь обвинить, но это всё-таки волшебная вещь, и она нам нужна. Не говоря уже о том, что на нём целый комплект снаряжения, которое тоже лучше забрать. Хороший лук на дороге не валяется.       Когда он замолчал, ему сначала никто ничего не ответил.       – Не хочу, – Далс запустил пальцы в волосы. – Я понимаю, что он был до всего этого, скорее, конкурентом... я никогда не думал, что мне придётся когда-либо хоронить коллег. Я сюда-то пошёл...       Он не закончил, покачиваясь.       – Далс... – начала Ирэ, однако тот заговорил снова:       – Не сочтите меня малодушным. Я спокойно прикончу цель задания и с радостью – пытающегося убить и ограбить меня бандита. Но не так...       – Далс, мы тебя поняли, – Ильдис тихонько вздохнул, понимая, что этим тот заниматься точно не будет, а ему может понадобиться отодвинуть отдых ещё немного. Хорошо, что решил поспать перед всем этим... – Никто не заставляет тебя это делать. Было бы неплохо, конечно, чтобы ты видел, что и как делать с немёртвым существом на случай, если нам не будет хватать свободных рук...       – Просто рассказать ты не можешь?       – Далс, это другой разговор, – вклинился Кроджик. – Это уже не люди. Они никак не реагируют на раны или кровотечение, например. Я тоже думал, что всё просто, но потом я увидел бывшего кузнеца с застрявшим в голове колуном, всё ещё двигавшегося, и... лично от меня – спасибо тебе, Ильдис. Спасибо, что решил разобраться на двух трупах. Будь их больше, я бы, наверное, просто развернулся и дал дёру. Меня до сих пор трясёт. И я не хочу, чтобы ты, Далс, так же растерялся, прикрывая мне спину. Я – растерялся. Не будь у Ильдиса его чудо-меча, он бы пострадал, хотя я стоял прямо за ним.       Далс поднял голову.       – Хочешь, чтобы я прямо сейчас пошёл убивать Астера? Угомонись. Чудовище, – выплюнул он с отвращением. – И прекратите на меня давить. Астер, может, сейчас где-то кусты удобряет, а вы уже о нём в прошедшем времени, да ещё и так.       Бледный Фрейн вдруг поднялся, сжимая рукоять вложенного в ножны тяжёлого ножа.       – Я пошёл искать Астера, – произнёс он сквозь зубы. – Даже если он, как ты выразился, удобряет кусты, ему понадобится охрана, если на ваши молитвы сюда начала сползаться нежить. Может, ещё не поздно – он ушёл в сторону окраины. Но если ему уже ничего не надо... Я беру лопату, которую ты прихватил, – он взглянул на Кроджика. – Мне совесть не позволяет его оставить в каком-либо виде одного. И разговоры ваши я слушать не хочу. Кто-то идёт со мной?       Так и знал, что придётся прямо сейчас, со вздохом подумал Ильдис, поднимаясь; камнекраб тут же запрыгнул на его бедро, обхватив его ножками, и он переправил того на спину.       – Сиди, – велел он Кроджику, уже собиравшемуся тоже подниматься. – Отдыхай. А ты – пойдём, только если ты готов. Ты не сонный?       – Уже нет, – Фрейн шагнул к нему, косясь на Ирэ.       – Я не пойду, – откликнулась та. – У меня дежурство. И кто-то должен оставаться за старшего.       – Верно, – подтвердил Ильдис, испытывая некоторое облегчение от того, что Ирэ смирилась с необходимостью брать на себя ответственность. По факту-то, ей никто не нужен был, чтобы выживать в одиночестве; иногда ему казалось, что кто-то у неё в родне затесался не из людей. Да и выглядела та слишком молодо... Он, впрочем, никогда не справлялся: Ирэ была сиротой, сколько он её помнил, и он не заводил эти разговоры. – Пойдём. Лицо прикрой на всякий случай.       За дверью он предупредил Фрейна:       – Не шуми. Не кричи, что бы ты ни увидел; на шум кто-нибудь может пожаловать.       – Хорошо, – тот кивнул. – Я поведу, если ты не против.       Чуть позже, когда они отошли от дома, Фрейн обернулся на него, и он ступил поближе, прислушиваясь.       – Я думал, ты будешь шуметь, – сообщил ему тот. – Немного неудобно. Иди рядом.       – Хорошо, – прошелестел Ильдис. Он-то знал, отчего у него шаг был лёгкий, но посвящать никого в это не собирался.       Они шли медленно, прислушиваясь: чем бы Астер ни был занят, тот наверняка хоть сколько-нибудь да шумел. Ильдис, конечно, не исключал вероятности того, что тот, увидев две слонявшиеся фигуры в темноте, просто замер бы в надежде, что никто не увидит и не услышит... однако если у того было тяжёлое несварение или и вовсе отравление, организм в какой-то момент всё равно предаст. Если же Астер был уже мёртв – мог уже напитаться некромагией и шуметь, пытаясь подняться. Ночь способствовала.       Остановившись, Фрейн опустил ворот плаща и коротко втянул носом воздух.       – Плохо, – зашипел он. Ильдис не рискнул так делать и только чуточку наклонился, вопросительно заглядывая тому в лицо. – Кислое. И тянет гнилью, – Фрейн опустил голову, снова пряча лицо. – Нужно найти след, – глухо произнёс он затем.       Ильдиса пробрал озноб. Неужели Астер пытался уйти подальше, пока был в сознании...       Через десяток шагов Фрейн свернул влево и остановился, и последовавший за ним Ильдис наткнулся взглядом на траву, выглядевшую слегка неправильно. Присмотревшись, он увидел тускло блестевшие следы на некоторых из широких стеблей травы – на тех, которые не были забросаны дёрном с небольшими комьями земли. Фрейн снова принюхался, а затем крепко взял его за запястье.       – Кровь, – тяжело сообщил тот. – И гниль. Если он ещё мог пытаться прикрыть это – он пошёл дальше, – Фрейн протянул ему лопату. – Держи. Пожалуйста, следи за окружением полностью, без меня. Я беру след.       – В темноте?       – Я лучший в крепости после Ирэ, – без тени хвастовства уведомил его тот. – И я немного уступаю ей только как начальству.       Вероятно, тот, кто некогда на ходу учился запутывать собственные следы, чтобы уйти от преследования, научился блестяще читать любые, просто ища сокрытые от взгляда.       – Хорошо. Полагаюсь на тебя.       И Фрейн повёл его по следу, иногда низко наклоняясь к земле; Ильдис понятия не имел, что тот там мог рассмотреть, но тихонько шёл следом, оглядываясь да прислушиваясь.       Чуть позже Фрейн наклонился над сильно помятым кустом, что сумел рассмотреть даже он и даже в свете луны, и махнул ему ладонью, раздвигая ветви. Ильдис приблизился, тоже наклонившись.       – Гнездо видишь? – Фрейн указал на достаточно крупную кучку веток, в которой лежало несколько светлых осколков, показавшихся ему странно знакомыми. – Он ел.       Ильдис осёкся ещё прежде, чем успел что-то сказать. Кларенс упоминал, что созданную некромантом душу терзал голод. И кто-то здесь... ел. Осколки – это, значит, скорлупа...       Могла ли душа видоизмениться только от влияния этой магии?       – Гнездо так поздно? – уточнил он вместо этого. Сугубо на всякий случай.       – Горный шипун, – Фрейн выпрямился, хорошенько распрямляя спину. – Выводит вторых птенцов в это время, после выкормки уводит вплотную к горам, в норы в корнях деревьев. Кормить-то есть чем, всё вокруг зрелое. Наверное... Просто пойдём дальше. Следы становятся всё отчётливее.       Последнее Ильдис и сам скоро начал замечать. Не то чтобы он мог сказать что-то определённое, но некоторые участки по пути следования казались ему неправильными по сравнению с остальной природой. Фрейн, уже почти не наклонявшийся, наверняка видел в них поболе него, и теперь шёл столь быстро, что Ильдис непроизвольно его одёрнул, когда они подошли к подлеску.       – Мы близко, – отозвался тот. И внезапно остановился, из-за чего Ильдис, не успевший замедлиться, взялся за плечо того, чтобы не потерять равновесие. – Я боюсь, что он всё ещё жив, – прошептал Фрейн. – Я боюсь, что он жив как человек. Он самый выносливый из нас.       Ильдис сильнее сжал его плечо.       – Веди. Если он ещё жив, мы ему нужны.       Фрейн кивнул, снова направившись по следу, видимому сейчас настолько чётко, что Ильдис сумел бы пойти по нему и сам. Трава были примята так, словно кто-то полз...       Они нашли Астера, навалившегося на ствол упавшего дерева, который тот, кажется, так и не сумел преодолеть.       – Кто... здесь? – захрипел Астер, оглядываясь.       – Это мы, – Фрейн так стремительно шагнул вперёд, что Ильдис не успел его придержать. – Фрейн и Ильдис. Астер...       – Убирайтесь!..       Немного приподнявшегося Астера, переклонившегося по другую сторону ствола, крупно затрясло и вырвало. Ильдис, уже переставший прикрывать лицо, потому что сюда из деревни не доносился дух разложения, учуял кровь.       – Идите, – опять захрипел тот. – Я уже... всё...       – Мы можем тебе помочь? – Фрейн осторожно приподнял того, помогая сесть.       – По... мочь?       Астер протянул Фрейну зажатый в кулаке узкий нож. Бледный Фрейн потрясённо уставился на того в ответ.       – Устал... – опять захрипел Астер. – Хочу... е-есть. Не хочу потом... – он судорожно вдохнул. – К вам...       – Тише, – Ильдис, собравшись с духом – Фрейн вряд ли сумеет что-то сделать, – подступил ближе. – Не говори. Мы тебя поняли. Мы похороним тебя как следует.       – Ты?.. Ладно, – Астер протянул нож ему. – Плохо тебя... знаю... но ладно. Просто... режь. Не тратьте... потом время... уходите.       – Тихо, говорю. Придержи его за плечи, – велел он Фрейну, и тот аккуратно взял Астера за оба плеча, с тревогой, почти болезненно глядя на него. – Всё будет хорошо, Астер. Ты просто уснёшь.       – Хотелось бы...       Следом Ильдис, даже не рассчитывавший на то, что Астер сумеет разжать намертво сцепленные на рукояти ножа пальцы, взял того за горло, сразу сжимая так сильно, как только мог; Астер дёрнулся, непроизвольно попытавшись вдохнуть, а затем, сжав зубы, прикрыл глаза... и почти сразу потерял сознание, обессилевший и обезвоженный.       – Всё, – Ильдис, теперь сумевший вытащить из пальцев Астера нож, вдохнул поглубже и сам, собираясь закончить начатое. – Скорее всего, ему не будет больно.       Он поднёс остриё ножа к виску Астера... и помедлил. Пальцы плохо слушались.       – Ильдис? Ты... ты собираешься... – голос у Фрейна дрогнул. – Я не смогу. Прости меня, но я не смогу...       Собравшись с духом, Ильдис только попросил придержать Астеру голову, и, когда Фрейн обхватил её обеими ладонями, с усилием вогнал лезвие ножа Астеру в висок. Астер только крупно дёрнулся, но не издал ни звука.       – Так... – Ильдис осторожно вытащил нож. – Теперь желудок...       – Ты собираешься... по книге? – Фрейна затрясло.       – Ну-ка отставить. Ты сюда шёл помогать ему, – Ильдис прищурился. – Так помоги ему, пока у него ещё его душа. Дай ей шанс нормально переродиться, а не просто исчезнуть. Для этого его нужно нормально похоронить. Давай!       Сухо всхлипнув, Фрейн раздвинул полы плаща на Астере, немного раздвигая полы куртки, и Ильдис, уперев в того нож, налёг на рукоять, тяжело вжимая клинок в тело. Астер будто бы дрогнул... и почему-то только теперь обмяк.       – Он... – Фрейн тоже заметил. – Боги... хорошо, что мы это сделали...       – Ага. Прекрасно, – прошипел Ильдис, проглотив заметку о том, что это сделал он, а не они, и оглянулся на висевшую в небе луну. – Помоги мне снять плащ. Бегом, время идёт.       Фрейн без возражений взялся ему помогать, немного замявшись, когда Ильдис взялся расстёгивать на Астере куртку, но он опять на того зашипел, подгоняя: куртка им пригодится в любом случае – даже если не носить, то чинить при необходимости большие прорехи на их собственных. Затем Фрейн наткнулся взглядом на шею Астера... и резко подхватился на ноги.       – Боги... он пытался...       Приникнув к стволу дерева, Фрейн исторг из себя ужин; Ильдис, у которого тоже помутилось в глазах, резко выпрямился, медленно дыша – подумал, что он тоже пытался бы в такой ситуации. На шее у Астера было несколько глубоких царапин, наверняка оставленных тем самым зажатым в кулаке ножом: собирался покончить с собой, но не хватало духу.       Оставив Фрейна приходить в себя, он взялся за лопату сам, и пошёл к основанию ствола упавшего дерева, надеясь, что корни у того вывернули наружу хоть немного земли. Прикорневая яма оказалась достаточно глубокой, и он, вздохнув, взялся выбрасывать из неё взрыхлённую корнями землю. Хоть с этим повезло.       – Ты закончил? – позвал он Фрейна, ощутив, что непривычные к лопате кисти рук предупреждающе запекло в парочке мест.       Тот отозвался не сразу, однако прикатил с собой достаточно большой валун.       – О... хорошо придумал.       – Там ещё есть, – Фрейн махнул в сторону, принимая у него лопату, и Ильдис направился в указанном направлении.       Позже, когда они оба устали копать и просто сидели на дереве, немного передыхая, Фрейн вопросил:       – Что это у тебя там за чудо-меч, о котором Кроджик говорил?       – Да ничего чудесного... на мече серебро. А у меня там, – Ильдис поднял взгляд к небу. – Есть покровитель.       – Стражей?       – Ага.       Ещё немного посидев, Ильдис поднялся.       – Давай-ка, Фрейн, ещё немного. Ещё чуть-чуть.       Тяжело воздевший себя на ноги Фрейн потёр лицо предплечьем, вытирая глаза.       – Знаешь, не должен я этим заниматься... никогда не должен был...       – Ничего... – Ильдис похлопал его по плечу. – Знаешь, говорят, что людям с чистой кровью на долю как-то выпадает невообразимо тяжёлая и грязная работа?       – Было, – голос Фрейна лязгнул, словно железо.       – А кому-то выпадает не раз. Ничего, Фрейн, ничего... и глине, и стали доводится проходить через огонь. Скверная треснет. Если сейчас треснешь, я сам тебя тресну.       Фрейн почти истерически хохотнул.       – Даёшь, начальник... и много у тебя так было?       – Было. Я бы тоже мог сказать, что мне хватило, – Ильдис снова глянул на небо, оценивая время. Ему-то было тяжелее, у него на загривке висел отказывавшийся слезать с него камнекраб. – Но как только об этом начинаешь думать и тем более говорить, боги щедро отваливают тебе чего-нибудь новенького. Давай-ка, прикати нам ещё один валун.       Расширив яму достаточно для того, чтобы в ней поместилось тело, они аккуратно опустили туда Астера, засыпали землёй и привалили прикаченными валунами. Получилось не слишком глубоко, но звери вряд ли доберутся. Людям же, скорее всего, будет не до того, если они тут появятся.       Вернулись они жутко уставшими. На вопрос о том, где они так долго были, Ильдис просто показал вещи Астера, после чего сложил их в уголок и, не глядя ни на кого, взялся устраиваться на ночь в парочке одеял, завернувшись в них почти целиком: ему было холодно, и его нервно мелко потряхивало.       – Нет больше Астера, – угрюмо произнёс Фрейн и, судя по шороху ткани, занялся тем же, что и он.       Ильдиса ещё немного потрясло, пока он не согрелся, а потом он провалился в сон.