A Marriage Story

      Цзян Чэн приходит в пятницу вечером, сумка его собрана, и всё такое. Он приезжает без предупреждения. Впрочем, это едва ли можно назвать так. Цзян Чэн знает, что Лань Ванцзи уезжает на выходные.       Официальная версия Цзян Чэна заключается в том, что он поссорился с мамой, однако это происходит постоянно.       Всё то время, что Вэй Ин рос вместе в семье Цзян, он выступал посредником между ними. В случаях, когда не удавалось даже это, он брал всю вину на себя. Миссис Юй говорила ему, что если он и цзе-цзе будут нянчиться с Цзян Чэном, то тот навсегда останется избалованным ребёнком и никогда не научится контролировать свой характер и не сможет брать на себя ответственность. Она постоянно сравнивала их с Цзян Чэном, говорила, что у него, Вэй Ина, оценки лучше, что он больше занимается спортом, волонтёрствует, его манеры лучше, чем у Цзян Чэна, и всё далее по списку. В конце концов, когда он поступил в старшую школу, Вэй Ин нашёл в себе силы сказать миссис Юй, что боится, что из-за её постоянных сравнений Цзян Чэн возненавидит его.       — Я люблю его, и хочу, чтобы это было взаимно.       Миссис Юй прислушалась к его словам и больше не делала этого.       Как бы мать и сын ни ссорились, будто кошка с собакой, Цзян Чэн оказался единственным, кто не покинул дом, чтобы поступить в университет. Он остался на месте и стал учиться в Северо-Восточном университете, а на работу ездил из дома. Миссис Юй и Цзян Чэн до сих пор ссорятся как ни в чём ни бывало, однако все давно смирились с этим. Для них это способ показать свою любовь. Кроме того, все симпатии и антипатии Цзян Чэна имели привкус ярости.       Любовь Цзян Чэна тоже очень твёрдая.       К примеру, взять во внимание этот импровизированный визит.       Вэй Ин предполагает, что, должно быть, в своих сообщениях он звучал слишком хмуро.       Цзян Чэн умеет улавливать его настроение, когда он — такой.       Кроме прочего, Цзян Чэн ненавидит убранство их дома. Когда он увидел мебель в первый раз, он сказал, что это напугает даже привидение, и даже спросил, как они собираются жить в доме, где нет никаких оттенков. Это было задолго до того, как Вэй Ин обосновался на чердаке.       Раз Цзян Чэн собирается остаться на выходные, Вэй Ин может пригласить его наверх, чтобы провести время там.       Так, они заваливаются на чердак, наедаясь жирной лапшой дан-дан, острым перцем чили и чипсами «Takis», от которых, честно говоря, появляется привкус чего-то гнилого и кислого. Вэй Ин клянётся, что позже избавится от оставшихся пачек «Takis», которые были куплены оптом в «Costo». Откровенно говоря, Вэй Ин вообще купил их только потому, что Лань Ванцзи недобро посмотрел на него, пока он ел эти чипсы. Мужчина не очень-то их любит, однако всё равно купил двадцать пять пачек. Оплачивал покупку он прямо на глазах Лань Ванцзи во время одного их воскресного похода в «Costo».       — Ужасный вкус, — говорит Цзян Чэн, закидывая чипсы в рот.       — Знаю, — соглашается Вэй Ин, наблюдая, как кривится лицо Цзян Чэна, хотя он съел только остаток на дне упаковки.       Они не без иронии смотрят «Повелитель летающей гильотины» в английском дубляже и выпивают несколько бутылок пива, отрыгивая «Такис» до беспамятства. Всё вокруг ужасно, и ему это нравится.       Проводить время в компании Цзян Чэна подобным образом легко.       Цзян Чэна не заботит Лань Ванцзи, да и он не является сторонником этого брака. Учитывая всё, Цзян Чэн не интересуется мужем Вэй Ина и приходит только тогда, когда Лань Ванцзи нет дома, исключая различные торжества и праздники. Так и сейчас Цзян Чэн не задаёт вопросов о Лань Ванцзи и не спрашивает, всё ли в порядке.       Вэй Ину это нравится.       Это именно то, что ему нужно.       Отдых, когда не нужно о чём-то беспокоиться, и долгий вечер, полный старых фильмов, которые на самом деле ужасны, и бутылки пива.       Цзян Чэну нравится этот чердак, и он часто спрашивает, не может ли он переехать сюда, потому что устал от матери.       И Вэй Ин отвечает, что конечно, он может сделать это в любое время.       — Фу. Мне тогда придётся слушать ваши ночные игры? Нет, спасибо, — говорит Цзян Чэн.       Вэй Ин усмехается.       — Что? Я слышал о том, что твой муж ненасытен в постели, — возражает Цзян Чэн.       Вэй Ин замирает на диване. К счастью, Цзян Чэн лежит на раскладушке по другую сторону журнального столика, и он не может увидеть его реакцию.       Он старается быть бесстрастным, когда спрашивает:       — Кто, блять, такое сказал?       — Засранец Су Шэ. Двоюродный брат его лучшего друга или кого-то там учился в Итаке. Он знал некоторых подхалимов из Корнелла. Как ты можешь подозревать, твой муж-мудак был там весьма популярен. Не за его личность, конечно же, и, только боги знают, кто вообще клюнет на его характер? Однако зачем ему вообще какая-то личность, его Боги сделали таким и дали ему соответствующее достоинство!       Где-то там в желудке Вэй Ина «Такис» сражается с лапшой дан-дан.       — Каждый гей в округе, очевидно, был в его распоряжении. Ему достаточно было щёлкнуть пальцами, и очередь сама выстраивалась у двери его комнаты. Ха, идиоты! — Цзян Чэн усмехается, когда огрызается в самом конце.       По ту сторону телевизора кто-то пытается порубить ветку тупым топором, и этот звук кажется невозможно громким и совершенно непохожим на то, как рубит настоящий топор.       — Если верить рассказам Су Шэ, то он был богом секса. Однако кто, блядь, знает? Это же универ. Любой, у кого есть большой член и дерьмовый характер, может стать богом секса, понимаешь? — Цзян Чэн замолкает и делает глоток пива.       Кто-то таскает брёвна по ту сторону экрана, и это слишком сильно похоже на то, будто кто-то водит ногтем по меловой доске.       — В любом случае, теперь ему приходится держать свой большой член в штанах, — смеётся Цзян Чэн, и его голос постепенно становится невнятным. — Потому что он замужем и всё такое. Если он только попробует повторить свои похождения, как во времена универа, только позвони мне, и я тут же примчусь, чтобы отрубить его хер и яйца.       На самом деле теперь он видит, что этот фильм просто ужасен. В прошлый раз он не казался таким плохим. Возможно, дело просто в дубляже.       — Используй тупой топор, — произносит Вэй Ин.       — А? — Цзян Чэн поворачивается к нему.       — Используй тупой топор, когда будешь резать хер и яйца моего мужа.       Цзян Чэн выглядит озадаченным, но затем на экране снова появляется всё тот же тупой топор, и он истерично смеётся. Он смеётся до тех пор, пока слезы на начинают течь по его лицу.       Вэй Ин бесстрастно слушает его смех, не понимая, почему тот смеётся.       В конце концов, Цзян Чэн притихает и спрашивает, не оставляя веселья.       — Что? Неужели закончился медовый месяц, и ты перестал принимать своего мужа за дерьмо?       — Если бы я так думал, то убил бы тебя прямо сейчас, не так ли? — говорит Вэй Ин, опустившись на подушку.       Цзян Чэн усмехается.       — Только не говори, что ты можешь любить его больше, чем меня.       Это сказано так легко, что Вэй Ин оглядывается, улыбаясь. Цзян Чэн и правда в это верит. Для него Лань Ванцзи всё ещё чужак, который, вероятно, навсегда и останется таковым. Лань Ванцзи для Цзян Чэна всегда будет тем, кто просто временно проживает с Вэй Ином, чьё имя стоит в их общем свидетельстве о браке, и всё такое.       Цзян Чэн любит грубо — это постоянная черта его характера, — и Вэй Ину это нравится.       — Как думаешь, цзе-цзе любит этого павлина больше, чем нас? — спрашивает Вэй Ин.       — Словно это возможно, — Цзян Чэн закатывает глаза, и он, совершенно точно, не понимает, что в этот самый момент выглядит милее девочек из «Бестолковых».       Скажи Вэй Ин об этом однажды вслух, и брат бы непременно убил бы его.       — Как мама? — спрашивает Вэй Ин.       — Рассказывает всем о том, чего ты и цзе-цзе добились в жизни, и называет меня идиотом, который бесцельно слоняется дома, бесполезный и бесперспективный.       — Она так не думает, — уверенно заявляет Вэй Ин.       — Откуда тебе знать? — резко смотрит на него Цзян Чэн. Затем, даже не дав Вэй Ину времени ответить, продолжает: — Она скучает по тебе. Почему бы тебе не прийти и не навестить её?       Вэй Ин улыбается. Они с миссис Юй постоянно переписываются. Время от времени она спрашивает, когда он приедет в следующий раз. Вэй Ин хочет так и поступить, приехать и остаться на ночь, но боится, что, вернувшись в дом Цзян, он не захочет возвращаться в этот. Тогда даже этот чердак не будет привлекательным достаточно, чтобы заставить его вернуться.       Вэй Ин трясёт головой, стараясь не думать о последнем разговоре с Лань Ванцзи, который был между ними в постели.       — Давай сходим куда-нибудь завтра вечером? — предлагает он Цзян Чэну.       — Да? — тут же оживляется Цзян Чэн. Тот пытается сесть, но делает это слишком быстро и в итоге падает спиной на раскладушку.       Вэй Ин смеётся.       — Да, позвони всем. Сходим куда-нибудь.       — О, чёрт подери, да! — Цзян Чэн вскидывает кулак вверх.       Не будь Цзян Чэн таким пьяным, Вэй Ин бы принял этот жест за сарказм.       Однако Цзян Чэн пьян, легко возбудимый и милый.       — Цзян Чэн, я люблю тебя, — говорит Вэй Ин.       — Ятожелюблютебядеткаяскучаюпотебебросьэтогодерьмовогобогасексаивернисьдомой. Спасименяотматери, — говорит Цзян Чэн на одном дыхании.       Определённо, Цзян Чэн пьян в самую стельку.

xxxxxxxxxx

      Следующим вечером они оказываются в гей-баре.       — Гей-салон, — поправляет его Хуайсан.       — Виноват, — говорит Вэй Ин, закатив глаза.       Это место выглядит весьма стильно: широкие бархатные диваны, гладкие полированные столешницы и бар, стоящий на возвышении в другом конце зала и который выглядит, как что-то из фильма с бюджетом в миллиард долларов.       Так или иначе, это не его стиль, однако он здесь со своими друзьями, поэтому всё остальное не так важно. Рядом с ним Цзян Чэн, Хуайсан, Мянь-Мянь и Вэнь Нин, и он просто не может жаловаться, ведь сейчас главное — компания, которой они собрались.       Цзян Чэн натурал, но ему нравится атмосфера в гей-баре. Вэй Ин втайне думает, что это потому, что Цзян Чэну нравится то внимание, которое ему оказывают геи. Вэй Ин много раз говорил брату, что когда тот пьян и весел, любой станет оказывать ему знаки внимания, и это будут не только мужчины. Цзян Чэн же в это не верит, и всё же он никогда не расслабляется в баре для геев. Он также всегда выводит из себя девушек, которые ему нравятся. Иногда создаётся впечатление, что Цзян Чэна эмоционально затормозили ещё во времена средней школы. Его брат ведёт тяжёлую жизнь, и он вряд ли сможет сойти со своего пути.       На самом деле, он должен быть тут единственным, кто вправе говорить. Женат на боге секса, но сам отстой в нём.       Вэй Ин трясёт головой.       Эта не та причина, по которой он здесь.       На самом деле, он здесь как раз за тем, чтобы выбросить эти мысли из головы.       Хуайсан организовал для них комнату, потому что может.       Прошло много времени с того времени, когда они вот так вот гуляли компанией по вечерам. С тех пор, как Вэй Ин женился, его встречи с друзьями стали или полуденными, или вечерними за ужином, как и бывает у давно женатых людей.       Вэй Ин решает, что впредь они должны делать это чаще.       Впрочем, немного позже он решает обдумать это более тщательно, когда уже оказывается на танцполе с Хуайсаном и Мянь-Мянь. В течение пятнадцати минут не менее трёх парней пытаются пристать к нему со спины, однако Мянь-Мянь каждый раз показывает им его руку с кольцом на пальце и говорит:       — Он женат, отойдите от него.       На самом деле Вэй Ин не очень любит танцы, в которых необходимо тереться о партнера задом, и причина даже не в браке. Теперь же у него есть веская причина для отказа. Вэй Ин, так или иначе, вежлив, поэтому каждый раз оборачивается и ярко улыбается, чтобы смягчить резкость подруги:       — Извините, она просто сильно опекает меня.       Первые двое пожимают плечами и уходят. Последний, однако, задерживается и смотрит на него с большим интересом после улыбки.       — Счастливый?       Вэй Ин в замешательстве наклоняет голову.       — Счастливый брак? — уточняет парень.       Улыбка Вэй Ина исчезает.       Похоже, этот парень заметил его выражение лица. Вэй Ин пытается улыбнуться снова и для пущей убедительности подмигивает.       — Разве это имеет значение?       — Конечно, — отвечает парень, легко постукивая пальцем по подбородку. Когда улыбка Вэй Ина снова гаснет, он говорит: — Я Дрю. Найди меня позже, если захочешь снова почувствовать себя счастливым.       — Какой же ты неприятный, — прерывает их Мянь-Мянь, похоже, подслушав весь разговор, — подстрекаешь людей к обману.       Дрю смотрит на Мянь-Мянь, и в его взгляде нет никакого раздражения, только чистое любопытство.       — А что, вы думаете, что ваш друг станет обманывать, если дать ему стимул?       Мянь-Мянь смотрит на него, ошеломлённая, и на мгновение теряет дар речи. Её охватывает злость, когда она возвращает себе голос.       — Он лучший в мире человек, и я хочу, чтобы вы знали об этом!       Дрю улыбается.       — Тогда разве ты сможешь винить меня за попытку?       Уходя, он оставляет Мянь-Мянь недовольной.       Не Хуайсан смеётся.       — Чёрт, он такой хитрый. Я был бы не прочь заняться им.       — Тогда иди и займись им. И держи его подальше от Вэй Ина, — раздражённо отвечает Мянь-Мянь.       Девушка расстроена куда больше, чем того требует ситуация.       Вэй Ин смотрит на неё до тех пор, пока она не обращает на него внимание. Мянь-Мянь, определённо, выглядит немного грустной.       — Неужели ты думаешь, что я смогу изменить мужу? — мягко спрашивает он подругу.       Мянь-Мянь тут же трясёт головой, обнимая Вэй Ина. Мартини уже ударил в её голову.       — Иногда мне хочется, чтобы как раз это ты и сделал, — шепчет она ему на ухо.       Вэй Ин отстраняет её от себя и смотрит, нахмурившись.       — Почему? — спрашивает он.       Мянь-Мянь качает головой.       — Не говори ему подобных глупостей, — раздражённо говорит Не Хуайсан.       Вэй Ин смотрит на друзей.       — Ребята, вы что, говорите о моём браке за моей спиной?       Не Хуайсан тут же качает головой, его движения повторяет Мянь-Мянь.       Затем они оба обнимают его, и Вэй Ин внезапно чувствует себя ещё хуже.       — Вы жалеете меня? — спрашивает Вэй Ин, прежде чем может остановить себя.       — С какого хрена нам жалеть тебя? — резко спрашивает Не Хуайсан, отстраняясь.       — Ладно, — говорит он, чувствуя лёгкое облегчение. — Пойду выпью, — продолжает он, вырываясь из хватки рук обоих друзей.       Они кивают.       Вэй Ин направляется к тому шикарному бару в другом конце зала; тому самому, который выглядит, как бар из кино. Это совершенно не похоже на тот бар, в котором они прежде заказывали выпивку. Зачастую они делали это в одиночестве и ради того, чтобы освежить голову.       Вэй Ин почти доходит до цели, как замирает. Взгляд останавливается на двух мужчинах, расположившихся на двух барных стульях. За ними сидят двое мужчин, одетых в свитеры-поло и брюках цвета хаки. Один из них смотрит на то, что предположительно является напитком, а другой поглаживает его спину, вверх-вниз, вверх-вниз.       Вэй Ин чувствует, как что-то в нём сжимается.       Эту спину, которую поглаживают, он знает, потому что смотрел на неё слишком долго, чтобы не узнать её даже в свитере-поло.       Вэй Ин резко разворачивается и направляется в ту часть зала, где нет никого из знакомых.       Он находит угол и прислоняется к нему спиной, пытаясь проветрить голову.       Однако в его голове творится сплошное дерьмо.       — Эй, — слышит Вэй Ин и открывает глаза.       Тот парень, Дрю, стоит перед ним.       — Ты в по… — начинает Дрю, но не успевает закончить, как его утягивают в поцелуй.       В первые секунды Дрю колеблется, однако затем его руки обхватывают талию Вэй Ина, притягивая его к себе ближе, а его рот накрывает чужой с большим напором.       Вэй Ин чувствует, как задыхается, когда перед глазами маячит спина его мужа, которую поглаживает чужая рука.       Он прикусывает губу Дрю, раздражённый, но это действие только больше раззадоривает Дрю, и тот прижимается к нему ближе.       Запах не тот, касания — не те, и поцелуй тоже — не тот. Вэй Ин чувствует, как начинает задыхаться, и уже собирается отодвинуться, как Дрю отстраняется от него сам.       Открыв глаза, Вэй Ин понимает, что Дрю отпрянул от него вовсе не сам — его заставили отстраниться.       В тот момент, когда Вэй Ин оборачивается к нему, Лань Ванцзи бьёт Дрю кулаком по челюсти.       — О, чёрт! — слышит Вэй Ин и поворачивается, замечая, что рядом стоит Цзян Чэн, раскрыв рот.       — Какого хрена, придурок? — спрашивает Дрю, поднимая взгляд на Лань Ванцзи, и сжимает свою челюсть руками.       Их компания привлекает толпу, и сердце Вэй Ина гулко бьётся в его груди. Он тут же делает шаг к Лань Ванцзи, встречаясь взглядом с Дрю.       Чёрт, у того идёт кровь.       — О, боже, мне так жаль, — говорит Вэй Ин и протягивает руку к лицу Дрю.       Не успевает Вэй Ин сделать и шаг ближе, как его одёргивают.       Дрю смотрит на него, потом за его спину, и возвращает взгляд на Вэй Ина.       — Только не говори мне, что это твой…       — Муж, — заканчивает за него Лань Ванцзи.       — О, блять, — говорит Дрю.       Вэй Ин смотрит на Цзян Чэна, и, должно быть, он смотрит на него в панике, потому что Цзян Чэн оглядывает их и говорит толпе:       — Ну всё, всё. Представление окончено, вы можете идти. Тут не на что смотреть.       Цзян Чэн говорит это так авторитетно, что люди действительно расходятся.       — Прошу, не звони в полицию, — шепчет Вэй Ин Дрю, когда все уходят.       — Пусть позвонит в полицию, — настаивает Лань Ванцзи позади него.       — Что с тобой не так? — спрашивает Вэй Ин, обернувшись к нему.       — Он раскрыл рот на тебя. Хочу знать, кто из правоохранительных органов потащит меня в тюрьму за то, что я его ударил.       — Я тоже был участником. Так почему бы тебе не врезать и мне? — говорит Вэй Ин, повернувшись лицом к мужу полностью.       — Ладно. Очевидно, у вас есть проблемы покруче моих окровавленных зубов, — говорит им Дрю.       — Да, есть, — отвечает ему Цзян Чэн.       — Давайте принесу вам льда, — говорит в стороне от них Хуайсан, и Вэй Ин вздыхает с облегчением. Хуайсан поможет парню.       Облегчение оказывается недолгим, потому что за спиной Лань Ванцзи он видит другой свитер. Видит того, кто своими грязными руками трогал его мужа по спине.       Вэй Ин видел его раньше.       Прижав руку к груди, он будто надеется, что сможет отогнать воспоминания.       Лань Ванцзи следит за его потрясённым взглядом до человека в свитере за своей спиной.       — Вэй Ин, — слышит он голос Лань Ванцзи и вспоминает случай, произошедший девять месяцев назад в день его свадьбы.       Вэй Ин не хочет думать об этом. Не хочет. Однако воспоминания находят его, накатывают волной.       Вэй Ин смотрит на Лань Ванцзи с упрёком и надеется, что не заплачет. Спотыкаясь, он выходит из здания и садится в такси.